История о том, как Шэнь Вэй и Е Цзунь обрели своё счастье

Ночь выдалась насыщенная: сначала Чжао Юньлань уложил Шэнь Вэя, потом, спотыкаясь на крутой тропинке, нашёл пещеру. Ван Чжэн всё так же обнималась со своим возлюбленным и даже не подумала вернуться. Её друг с трудом говорил, но выразил согласие работать в спецотделе, только бы не разлучаться с возлюбленной. Ван Чжэн плакала и благодарила Чжао Юньланя, а тот только снова обозвал её глупой девчонкой и попросил не рассказывать о том, что произошло в пещере. Впрочем, она и сама толком не знала, что же произошло, ей было не до того. Поспать в машине не удалось, Чжао Юньлань не раз ловил себя на мысли, что лучше бы попросил Шэнь Вэя отправить его порталом. Неприятные ощущения компенсировались скоростью передвижения. Он даже попросил остановить машину и вышел подышать. Чу Шучжи буркнул что-то про похмелье, но послушно остановил машину. Вернувшись в город, Чжао Юньлань чувствовал себя хуже, чем утром с похмелья. В спецотделе он махнул рукой Сан Цзану, попросил Ван Чжэн рассказать ему всё, пристроил Кол гор и рек в лаборатории и решил, что отчёт может подождать до завтра. От одного взгляда на машину становилось дурно, Чжао Юньлань решил, что ему не помешает проветриться, и пошёл домой пешком. Только войдя в квартиру Шэнь Вэя, Чжао Юньлань осознал, что подсознательно считает её своим домом. В последнее время он бывал здесь чаще, чем у себя. Правда, Шэнь Вэй наверняка первым делом вернётся в университет, но это его совершенно не смущало. Устроившись с ногами на диване, он стал мысленно набрасывать отчёт. О некоторых событиях Бюро Синду лучше не знать. Шэнь Вэй ещё не вернулся, наверное, опекает своих студентов, пытается компенсировать им вечер без него. “Чтобы дети не рассказывали о пьяном профессоре”, — Чжао Юньлань улыбнулся, вспоминая ужасно милого Шэнь Вэя. Мысли плавно перетекли на последние дни. Он узнал главную тайну — кто скрывается под маской Посланника, но сколько ещё секретов хранит его возлюбленный? Почему он так не хотел, чтобы Чжао Юньлань ехал в горы? Наверняка знал про призраков, знал, что это дело спецотдела, почему решил, что они не справятся? И этот странный визит к врачу. Конечно, приятно, когда о тебе заботятся, но не нужно считать его ребёнком и контролировать каждый шаг. Зачем вообще понадобилось УЗИ? И почему врач выглядел так странно? И что так тревожит Шэнь Вэя? Гастрит — неприятная штука, но он давно живёт с ним. Значит, нужно снова серьёзно поговорить. *** Шэнь Вэй проснулся с тяжёлой головой. Вспомнив, что вчера было, он ужаснулся — что о нем подумают студенты? В гостевом доме было тихо. Помня о взаимной нелюбви преподавателя и техники, студенты написали записку, что Спецотдел уехал рано утром, а они пошли собирать фольклорные предания и заканчивать исследование. На кухне для него оставили еду, просили не волноваться, пообещав вернуться к середине дня. Только понимание того, что очень сложно будет объяснить студентам, куда делся преподаватель, остановило Шэнь Вэя от открытия портала прямо в машину. Разбитая дорога, море выпитого алкоголя, как всё это скажется на ребёнке? С трудом дождавшись своих студентов, Шэнь Вэй, уже собравший и упаковавший все вещи, сообщил, что пора возвращаться. Не сдержавшись, он усыпил студентов и поехал так быстро, как мог. Машина после такого варварского использования явно будет нуждаться в ремонте, но впервые ему было плевать на имущество университета. Добравшись практически до гаража факультета, он разбудил студентов, сообщив, что ему нужно написать отчёт о командировке, вручил ключи сонно моргающему Су Дину, который был водителем, забрал свои вещи из багажника и исчез. Шэнь Вэя тревожила активность святынь: столько лет никто не вспоминал о них, и вот уже вторая найдена за такой короткий промежуток времени. К тому же освобождение стольких призраков наверняка нарушило баланс, как всё это скажется на защите Столпа? Найдя укромный переулок, Шэнь Вэй открыл портал в Дисин и оказался на пустыре. *** Е Цзунь умел ждать. Он обучился этому искусству в совершенстве... Сила ненависти, высвобожденная из Кола гор и рек, метнулась к Столпу, подобному тому, где был заключен Сань Цзан. Щиты, защищавшие древнюю тюрьму, оказались бессильны против удара такой мощи. Как Шэнь Вэй и опасался, защита почти исчезла, Столп чуть не вибрировал от сдерживаемой силы. Если бы он знал, как можно укрепить Столп, то потратил бы все силы, лишь бы сдержать древнее зло внутри. Но Столп, как и святыни, появился задолго до их с братом рождения. Что случилось десять тысяч лет назад, почему Е Цзунь оказался там? А главное, что будет, когда он освободится? Е Цзунь чувствовал, что ещё немного, и цепи, сковывающие его так долго, упадут. Явление Посланника не прошло незамеченным, но тратить время на разговор он не посчитал нужным. Страх и тревога Шэнь Вэя превратились в злость. На себя, за то, что опрометчиво дал обещание и нарушил баланс, на Чжао Юньланя, который хватается за артефакты, не думая о последствиях, и совсем не бережёт себя, на брата, заточённого в Столпе. Почему он стремится к разрушению? Он уже не раз задавал себе этот вопрос, но так и не нашёл ответа. Шэнь Вэй не знал, как предотвратить катастрофу, но знал, что нужно делать дальше — приготовить ужин и наконец поговорить с Чжао Юньланем. Это то, что в его силах. То, что Чжао Юньлань не торчит в спецотделе, а спокойно сидит в его квартире, заставило Шэнь Вэя улыбнуться. — Привет. Полагаю, спрашивать, поел ли ты, бесполезно? Сейчас я что-нибудь быстренько приготовлю, — Шэнь Вэй поставил портфель возле стола, быстро поцеловал Чжао Юньланя и ушёл на кухню. Чжао Юньлань последовал за ним. — Вэйвэй, нам нужно поговорить. Еда не убежит. — А вот твой желудок не простит такого пренебрежения. Я могу делать два дела одновременно, — Шэнь Вэй помыл овощи и достал нож. — О чём ты хотел поговорить? — Ты помнишь, что мы договорились доверять друг другу? — Конечно, — Шэнь Вэй даже отложил нож и посмотрел на Чжао Юньланя. — Ты знаешь мой самый главный секрет. Я доверил бы тебе свою жизнь! — Тогда расскажи мне, что ты узнал у врача? Именно после его посещения ты превратился в наседку. Еда по расписанию, отпуск, на работу не ездить, город не покидать. Шэнь Вэй, я давно взрослый, стреляю с обеих рук, весьма неплох в рукопашном бое, бегаю марафоны и могу собрать и разобрать мотоцикл. — Я... — Шэнь Вэй поправил очки. — Ты же слышал, у тебя гастрит. Ты безрассудно относишься к своему здоровью, так нельзя! Я не хочу тебя потерять, если бы ты взял отпуск, я бы смог о тебе позаботиться, поправить здоровье, — Шэнь Вэй говорил правду, просто не всю. Он так и не придумал, как рассказать Чжао Юньланю о ребёнке, и теперь в панике тянул время. — Вэйвэй, не нужно переводить всё на гастрит, у меня он полжизни. Ты же не из-за него такой нервный. Я вижу, как ты пытаешься контролировать движения, и слышу, как подбираешь слова. Ты мне не доверяешь? Что нашёл доктор? — Если ты думаешь, что тебе всегда будет тридцать, то ты ошибаешься! Компенсаторные возможности организма со временем ослабевают. Гастрит может привести к язве, а это уже намного серьезнее. Кроме того, ты постоянно ввязываешься в авантюры, — Шэнь Вэй вспомнил, как Чжао Юньлань схватился за Кол гол и рек. — Неужели ты думаешь, что если бы доктор нашёл что-то серьёзное, я бы позволил тебе покинуть больницу? — Ты бы позволил? — моментально вскипел Чжао Юньлань. Он ненавидел контроль. — Я давно взрослый человек! И сам решаю, ввязываться мне во что-то или нет! Что-то серьёзное? Значит, доктор нашёл что-то, о чём я до сих пор не знаю? Что это?! — Тогда почему ведёшь себя, как ребёнок?! Живи быстро, умри молодым? Не думаешь о себе, подумай о ребёнке! Врач подтвердил мои подозрения, ты ждёшь ребёнка! — О каком ребёнке? Шэнь Вэй? — Чжао Юньлань на всякий случай потрогал его лоб. — Ты слишком много выпил и до сих пор не пришёл в себя? Я мужчина! Я не могу рожать детей. — Я заметил, что ты мужчина! Не знаю, как ты будешь рожать, возможно, организм приспособится, я никогда не сталкивался с подобным! А ты ешь что попало, пьёшь всякую гадость и хватаешься за святыни! — Ты несёшь какой-то бред, — воскликнул Чжао Юньлань. — Мужчина не может забеременеть, это против природы! У меня нет яйцеклеток! Ты же преподаватель, ты изучал биологию. — Я не знаю, как это произошло, но ты ждёшь ребёнка, ты должен беречь себя, правильно питаться и не соваться в сомнительные предприятия! — Я жду ребёнка? Это повод меня запереть, закутав в слои ваты, пичкать полезной едой и сдувать пылинки? — Чжао Юньлань понимал, что его несёт, но остановиться не мог и не хотел. — А меня спросить, чего я хочу, ты как-то позабыл? Решил всё за двоих, просто потому что ты старше, сильнее и знаешь, как будет лучше?! — Я переживаю за тебя! Не хочу тебя потерять! Что такого невозможного я прошу? Спать ночью, есть вовремя и не пить алкоголь? Беречь себя? А чего хочешь ты? Умереть поскорее? Оставить меня? — Я хочу решать за себя сам! А если мы пара, то совместно находить решение. Ты же молчишь обо всём, чуть ли не клещами приходится выпытывать. — Тебе нельзя волноваться и перенапрягаться, — попытался успокоить разошедшегося партнёра Шэнь Вэй. — И как я мог тебе что-то рассказать? Мы познакомились не так давно. Привет, я Шэнь Вэй, профессор университета и дисинец огромной мощи, и я тебя люблю? Ты бы первый побежал вызывать неотложку! — Почему с тобой так сложно?! — вздохнул Чжао Юньлань. — Я несколько раз спрашивал тебя, но даже когда обо всем догадался, ты пытался отпираться. Сейчас мне впервые хочется вызвать неотложку, я всё ещё думаю, что ты выпил лишнего. — Я вообще не пью алкоголь! Но если единственный способ уберечь тебя от его употребления — это осушить твою плошку, я это сделаю! Алкоголь вреден для здорового человека, ты же только что купировал приступ гастрита, что не является показателем здоровья. — Да что ты прицепился к этому гастриту?! У меня был один приступ, один! А ты завёлся, как будто я умирал на твоих глазах! Таблетки прекрасно справляются с этим! — А ты так стремишься посмотреть на мою реакцию, когда будешь умирать? — Да не умираю я! Всё со мной хорошо! Перестань заворачивать меня в вату! — Я не заворачиваю тебя в вату, я пытаюсь заботиться, как умею. Ты уехал рано, уже вечер, наверняка ничего не ел, покормить я тебя могу, или это тоже для тебя гиперопека? — Я не голоден, — буркнул Чжао Юньлань, но, заметив, как поникли плечи Шэнь Вэя, кивнул. — Хорошо, если тебе так будет легче. — Спасибо, — попытался улыбнуться Шэнь Вэй, чувствуя себя совершенно измотанным этой ссорой. — Я сварю овощи на пару. Не морщись, пожалуйста, они полезны для здоровья, перемелю их в блендере, добавлю сливки, будет суп, очень вкусный и полезный. А пока они варятся, займусь ребёнком. — Хватит! Оставь свои бредни про ребёнка! Пить меньше надо! — Чжао Юньлань вскочил с кресла и выскочил из квартиры, хлопнув дверью. Глядя на закрытую дверь своей квартиры, он понял, что забыл в квартире Шэнь Вэя куртку и ключи. Возвращаться не хотелось, он выбил дверь плечом, поморщился от боли, споткнулся о гантелю и упал на больное колено. — Вот поэтому надо убираться, хоть иногда, — раздалось с подоконника. — Заткнись, — Чжао Юньлань обернулся в поисках чего-нибудь, что можно запустить в Да Цина. Взгляд упал на пустую миску. Он наклонился, поднял её и швырнул в сторону подоконника. Судя по возмущённому мяву, попал. Да Цин смылся через окно, а Чжао Юньлань пожалел о своём поступке, как только понял, что попал в него . Да Цин точно не виноват в том, что они поссорились с Шэнь Вэем. Надо будет купить сушёной рыбы в качестве извинений. Ребёнок. Надо было придумать такую чушь! Чжао Юньлань пнул гантелю, потёр пострадавшую ногу и кое-как приладил обратно дверь. Он просто хотел провести тихий вечер с Шэнь Вэем, целоваться после ужина, наверстать то, что упустили во время экспедиции. Надо же было всё испортить! В довершение всего снова заболел желудок. Видимо, врачи не зря говорят, что всё болезни от нервов. Пузырёк с таблетками оказался пустым. Чжао Юньлань упал на кровать и притянул колени к груди. Он думал, что уснет, едва оказавшись в кровати, но сон не шёл. Когда он так привык спать рядом с Шэнь Вэем? Право, он же давно не ребёнок, ему не нужно обнимать плюшевую игрушку, чтобы не было страшно. Он даже хотел встать, постучаться в дверь напротив и извиниться, только сам не знал, за что именно, и это останавливало. Ко всему прочему напала слабость, когда он сел, закружилась голова. Пришлось лечь обратно. *** Шэнь Вэй прекрасно слышал, как Чжао Юньлань выбил дверь — куртка осталась на диване, вместе с ключами и телефоном, сиротливо лежащем на мягком подлокотнике. Он ведь знал, что будет трудно объясниться, но попытался, и его, конечно же, не услышали и не поверили. Но что теперь делать? Проникать в чужую квартиру не хотелось, но как же ребёнок? Он размышлял, а руки машинально выполняли привычную работу. Пробил вареные овощи блендером, добавил сливки и чуть-чуть специй, чтобы суп получился питательным и вкусным, отварил нежирное мясо, которое можно есть при гастрите. Только закончив, он понял, что приготовил всё для Чжао Юньланя. Как рассказать ему, что древнее зло — родной брат? Что он будет первой целью Е Цзуня? Что Шэнь Вэй ради него готов на всё, и даже больше? Как объяснить, какое это чудо — ребёнок? Шэнь Вэй мялся, не зная что делать. Чжао Юньлань здорово рассердился, но ведь он не ел весь день! А вдруг ему снова станет плохо? Откуда-то появилось отчётливое чувство зова, его звали, его ждали, в нём нуждались. Кто-то очень близкий и родной. Шэнь Вэй удивленно прислушался к зову. Неужели брат? Он потянулся всем своим существом, стараясь почувствовать связь. Кто звал его на помощь? Он рванул с места, не заметив препятствий, дверь в квартиру Чжао Юньланя просто снёс. Внутри было темно и прохладно, Чжао Юньлань лежал на кровати, сжавшись в комок, прижав руки к животу. Ребёнок панически звал отца, теряя силы. *** Дверь с грохотом упала, Чжао Юньлань с трудом поднял голову и попытался сфокусировать зрение. — Шэнь Вэй? Что ты здесь делаешь? — Что с тобой? — он осматривал каждый цунь* тела партнёра. — Всё в порядке, просто голова болит. Тяжёлая ночь, порталом перемещаться быстрее, чем пешком, но нужно было забрать Ван Чжэн и Сан Цзана. Что ты хотел? Я слишком устал, чтобы ругаться с тобой. — Слишком устал? Ты зачем квартиру выстудил? — Шэнь Вэй едва сдерживал рычание — открытая балконная дверь вместе с выбитой входной создавали сквозняк. — Хочешь подхватить воспаление лёгких? — Чжао Юньлань выглядел замёрзшим и несчастным, но не сумел разжалобить Шэнь Вэя. — Свежий воздух, окно у меня всё время открыто, кот предпочитает пользоваться этим выходом, а дверь ты снёс. Вообще-то у тебя есть ключи, мог бы воспользоваться. — Дверь ты сам выбил, я всё слышал. Кто ложится в кровать одетым? У тебя даже пледа нет? В грязной одежде на постельное бельё? — Шень Вэй ловко расшнуровал и стянул ботинки. Заметив дырку на правом носке, он сдёрнул оба, ступни были ледяные. Сложив пальцы, Шэнь Вэй тут же начал растирать ноги, не переставая ворчать. — Свежий воздух? Проветривание полезно, но не выстуживание. Окна открываются на микропроветривание, а кота стоит воспитывать, а не потакать его капризам. — Я забыл у тебя куртку, — Чжао Юньлань не мог сдержать улыбку, рядом с Шэнь Вэем почти перестал болеть живот. — А ты дверь вообще доломал, теперь придется менять. Мне нравится, что кот у меня самостоятельный, не надо постоянно открывать и закрывать дверь, и вообще, мне не холодно. Шэнь Вэй заметил покраснение на пальце: — Это что? — Подумаешь, порвался носок, бывает. Ты так и не сказал, что тут делаешь. — Пришёл проверить, не умер ли ты от голода, — ответил Шэнь Вэй. Разогрев ступни, он неуловимо быстро сдёрнул с Чжао Юньланя джинсы и футболку, выдернул из-под него одеяло и укутал. — Ты лежишь и греешься, а я принесу суп! — Опять командуешь, — буркнул Чжао Юньлань, впрочем, беззлобно. — Мне не холодно! — Так не холодно, что губы побледнели, кожа покрылась мурашками и волосы почти стоят дыбом? — Шэнь Вэй закрыл балкон, оставив, впрочем, открытым окно. — Конечно, раздел меня и свалил, а сам удивляется, что волосы дыбом! Бросать обнаженного мужчину в постели ради супа — такого со мной ещё не было! Шэнь Вэй принес суп-пюре, отварное мясо и термос с чаем, а также небольшой столик для ноутбука, который прекрасно установился на кровать. Накрыв его плетёной салфеткой, он выставил еду, перед этим помог Чжао Юньланю усесться, чтобы ему было удобно. — Ешь, пока горячее. Чжао Юньлань съел несколько ложек супа и отставил чашку. — Не хочу. Правда, не лезет больше, зачем переводить продукт. Лучше чай. Из термоса вился пар, ароматный запах трав смешивался с легкой ноткой мёда и специй. — Я заварил его не так давно, должен успеть настояться и точно согреть тебя. — Мне правда не холодно, — Чжао Юньлань прижался к Шэнь Вэю. Шэнь Вэй притиснул всё ещё холодного Чжао Юньланя к себе, выпуская тёмную энергию, чувствуя, как ребёнок напитывается ей, успокаиваясь, осознавая, что отец рядом. — Не холодно? Хочешь сказать, что нормальная температура твоего тела тридцать градусов, вместо стандартных тридцати шести? Пей чай, раз есть не можешь, — притворно сурово сказал он. — Тебе придётся взять отпуск, — Чжао Юньлань послушно отпил глоток. — Рядом с тобой ничего не болит и даже тошнота проходит. Наверное, артефакты странно влияют. Шэнь Вэй решил не упоминать столь острую тему, как ребёнок, снова ругаться не хотелось. — У меня семинар, подготовка к экзаменам, консультации дипломников и курирование докторской работы молодого специалиста. Мне некогда идти в отпуск. Тошнота уйдет через пару месяцев правильного питания, когда тело привыкнет к тому, что ты не игнорируешь его потребности. — Как я могу правильно питаться, если всё сразу же простится назад? — Я сумею подобрать то, что ты сможешь есть, нельзя голодать. — Я не голодаю, — рядом с Шэнь Вэем было тепло и уютно, Чжао Юньлань решил сменить тему. — Расскажи про святыни? Кто охотится за ними? Зачем они понадобились дисинцам? — Святыни? Никто толком не знает их истинную мощь. Это очень могущественные артефакты. Наши далекие предки, прилетевшие из глубокого космоса, наверняка знали, как ими пользоваться, но знания потерялись в глубине тысячелетий. Охотников за редкостями всегда хватало во все времена, иметь в руках оружие, способное разделить годы двух человек пополам? Вырвать душу, подчинив её и питаясь её энергией? Кто не захочет обладать таким? — Ты не хочешь, — Чжао Юньлань завозился и устроился так, чтобы видеть лицо Шэнь Вэя. — Ты отдал мне Кол гор и рек, отпустив тысячи призраков на круг перерождений. Но нам противостоит кто-то могущественный. — Зачем мне сила? У меня своей предостаточно. Призраки мучились столько времени. Они заслужили покой. Нам противостоит действительно сильный враг, но, надеюсь, наших сил хватит для борьбы. — Шэнь Вэй! — Чжао Юньлань ударил его кулаком в плечо. — Почему я должен вытягивать из тебя каждое слово? Как начальник спецотдела и как возлюбленный Посланника в чёрном я должен знать, с чем предстоит столкнуться. Доверие, помнишь? — Помню, — Шэнь Вэй поморщился от удара. — Я сам точно не уверен, что он задумал. Никто из тех, кого я отправлял в узилище, не откровенничал со мной о причинах своих поступков. — Неужели у тебя нет способа заставить сказать правду? Иногда мне очень хочется иметь такую способность. Ты опять что-то скрываешь. Когда ты начинаешь обдумывать, как не сказать всю правду, у тебя появляется морщинка вот здесь, — Чжао Юньлань провел пальцами между бровей Шэнь Вэя. — Я должен знать. Должен быть готов. Моя работа — защищать людей! — Готов? К чему именно? Если даже я не знаю, как с ним бороться?! — С кем? С кем ты борешься, Шэнь Вэй?! — С Е Цзунем, моим братом-близнецом, — Шэнь Вэй замолчал, давая возможность Чжао Юньланю осмыслить услышанное, но тот никак не отреагировал на признание, пришлось рассказывать всё. — Он исчез, когда мы были детьми, я искал его везде, оплакивал много лет, а потом встретил в виде предводителя повстанцев, охотящихся за святынями. Он не дал мне и рта раскрыть, сразу же напал. И мне пришлось бороться с ним. С моим самым близким человеком! Чжао Юньлань потёр ноющие виски. — Неожиданное признание. И долго ты собирался это скрывать? — Столько, сколько возможно, — насупился Шэнь Вэй. — Я не знаю, почему диди попал в Столп, в нём было заточено древнее зло, наложены печати еще нашими предками. Я не знаю, почему святыни срезонировали и заточили Е Цзуня. У меня нет ответов на вопросы. — Почему? — Чжао Юньлань устало вздохнул. — Почему ты не хотел рассказывать? Что будет, когда он освободится? — Он хочет уничтожить всё и всех, и вполне на это способен. — Так себе перспектива. Мы не можем этого допустить. Какие у него силы? Можно попросить Линь Цзина усовершенствовать щит или сделать ограничители. Он же тоже пользуется тёмной энергией? Если его лишить её, он не сможет уничтожить всё. — Он мой близнец, силён так же, как и я. Твой гений может как-то ограничить меня? — Если ты согласишься побыть подопытным кроликом... Он изобрел щит для спецотдела, так что технология известна. К тому же у меня есть пистолет с тёмной энергией, но проверять, сработает ли он на тебе, я не хочу. Оставим для подстраховки. Какой-никакой, а родственник. — Сила дисинцев часто завязана на эмоциях, я не знаю, за что он меня так ненавидит, — не сумев сдержать отчаяния в голосе, сказал Шэнь Вэй. — Если мы сможем ограничить его силу, возможно, ты сможешь поговорить с ним? Да, я знаю, не мне учить кого-то, говорить о важности семьи, но это и правда важно. — Как поговорить с тем, кто при встрече пытается тебя убить? — Если мы ограничим его силу, он не сможет тебя убить. Я не хочу тебя потерять. Можем его для верности обездвижить, чтобы не бросился на тебя с кулаками. Но проверять ограничители придется на тебе. Рассказать ребятам, что ты Посланник? Или будешь в маске? Надо позвонить Линь Цзину, пусть поколдует в лаборатории. — Уже поздно, пусть твой гений выспится, да и тебе отдохнуть не мешает. — Он только и делает, что отдыхает, — проворчал Чжао Юньлань, хотел было сказать, что не устал, но глаза слипались, и Шэнь Вэй снова был рядом. В последнее время Чжао Юньлань мог нормально спать только рядом с ним. — Хорошо, озадачу его утром. За разговором Шэнь Вэй успел напитать ребёнка и надеялся, что упрямец, доставшийся ему в партнёры, угомонится и поспит. Чжао Юньлань зевнул, покосился на открытую дверь; впрочем, если он сам споткнулся о гантелю, непрошенный гость не войдёт незаметно. До квартиры Шэнь Вэя всего несколько шагов, но для этого нужно встать и одеться, а он уже в кровати. Устроившись поудобней, он обнял Шэнь Вэя. — Сегодня спим, а завтра наверстаем всё, что пропустили из-за этих дурацких призраков.