Тихо.

      Панельное окно было полностью покрыто мелкими капельками осеннего дождя. За окном давно свечерело, луна взошла высоко вверх, пробиваясь своим светом в небольшую кухню. На подоконнике, облокачиваясь на холодное стекло, сидел Рома, грея ладони об горячую кружку с кофе. Приятный жар обволакивал пальцы, переливаясь между, пробивающимся сквозь щели хлипкого дома, ветерком.       Время перевалило за 2 часа ночи. Блондин, красными от усталости глазами, осматривал окна соседей, все еще залитые хоть каким-то светом от домашних ламп или уж от какой-нибудь техники. Кто-то просто смотрел очередную нудную программу по телевизору, кто-то листал ленту соц. сетей на ноутбуке, а кто-то и вовсе проводил ночь в компании любимого человека. На одном из балконов виднелся маленький огонек от сигареты. А, нет. Даже два.       Взгляд юноши перешел на высокую плакучую иву, цветущую прямо рядом с подъездом. Сквозь ее листву прорезался огонек уличного фонаря, кое как освещавшего небольшой кусочек двора. Где-то неподалеку слышались веселые запевания местной алкашни, переливающиеся с руганью. Внимание отвлекло мягкое прикосновение кошачьих лап прямо на животе. Видимо от скуки животное решило аккуратно устроиться на парне, стараясь его не тревожить своим вторжением в личное пространство. Легонько улыбнувшись и все так же не отводя голову от окна, тот опустил одну руку на Ави, начиная ласково оглаживать ее спину.        Так прошел где-то час. Вымотанный Рома уже мирно сопел, оставаясь все в том же неудобном положении, пока гул подъезжающей машины не вырвал его из сна. Хоть он и находился на высоте шестого этажа, но звук со двора всегда ощущался так, словно исходил прямо над ухом. Приоткрыв слипшиеся глаза, внимание привлек черный грузовик, припарковавшийся ровно под его окнами. Из автомобиля вышло три мужчины, одетых с головы до ног в черное, прикрывая лица капюшоном от толстовок. Легкие тут же сжало. Отца обзванивали последнюю неделю без остановки, каждый чертов день. Уверенность в том, что это к нему, нарастала с каждой секундой. Перед глазами мелькали отрывки разговоров, тяжелые вздохи отца и истерики матери о том, что скоро мы так просто окажемся на улице. Быстро и кратко моргнув, Рома выпрямился, стараясь более четко расслышать что происходит под окнами. Казалось бы, ничего особенного, пока он максимально членораздельно не услышал слово «убью». Продолжать наблюдать за тем, как они движутся все ближе и ближе не было смысла.       Они идут сюда. Я уверен.       Встав с подоконника и опустив кошку на диван, Рома схватил ключи и телефон из своей комнаты. Быстро отперев дверь, тот поспешно ее закрыл. Хотелось выбежать на улицу как можно скорее, пока его не увидели, слиться с кустами или просто с сумраком улицы, но твердые шаги «гостей» тут же эхом прошлись по всему зданию, приближаясь все ближе и ближе.       Они уже внутри. Долбят двери неработающего лифта. Уже поднимаются. Что-то бормочут. Я слышу звон чего-то металлического. Что-то щелкает. Ещё ближе. Третий. Четвертый. Нет, уже пятый этаж.       Не видя другого варианта, блондин тихо поднимается на этаж выше, параллельно высматривая мужчин сквозь лестничный пролет. Ничего кроме темных макушек видно не было, только вот… Нож бабочка.       Вот откуда были эти щелчки.       Внутри все сжималось. Виски пульсировали, отдаваясь тупой болью по затылку. Дыхание уже было сбито к чертям. Отведя взгляд в сторону, тот уставился на старую добрую цифру. Потертая от старости, но все та же бурая «7» еще более-менее виднелась около дверей лифта. Услышав как те дошли до его этажа, блондин опустился на холодную лестницу, все так же смотря вниз. Его руки вцепились в прогнившие перила, словно за прутья решетки. Как и ожидалось, они остановились прямо у его двери. Сначала последовали краткие звонки в домофон, но, очевидно, никто и не собирался им открывать.       Такая реакция их явно не обрадовала.       — Открывай, сопляк.       Послышались четкие и громкие стуки. Возмущенный шепот становился все громче. Пора валить, пока не поздно.       Подъезд был не сильно маленьким, но и не сильно большим. Пространства между лифтом, квартирами и лестницей было достаточно, чтобы незаметно прошмыгнуть вниз, пока те стояли в пол-оборота к пролету. Именно это Рома и решил сделать. Накинув на голову капюшон, он медленно встал с холодного бетона. Мягкими, почти невесомыми, беззвучными шагами блондин касался ступенек лестницы. Дыхание автоматически задержалось. Идя вниз, Рома уже представлял, как его тут же скрутят, угрожая направленной к виску пушкой, и затащат в этот вонючий грузовик. Ну а дальше все по сценарию. Звонок отцу, требование выкупа и прочая лабуда, на которую папка уж навряд ли отзовется.       Он решил идти совершенно спокойно, выдавая себя за обычного жильца этого дома. Он просто обычный паренек, вышедший из квартиры в магазин за продуктами или какой то наркоман, шагающий за очередной закладкой. Да кто угодно. Сейчас единственное, на что он надеялся, что они попросту не обратят на него внимания. Но разве все могло быть так просто?       — Эй, пацан.       Рома резко остановился. Плотный ком в горле звонко скатился вниз. Он стоял спиной к хищнику, полностью ощущая на себе его пронизывающий взгляд. Руки были в карманах, плотно сжатые в кулаки. Он сейчас подойдет, не так ли? И, конечно же, следом за этой мыслью послышались четкие, медленные, озлобленные шаги. Беги. Сейчас же. Ноги сами понесли его вниз по ржавой лестнице.       — Рома-а, — протянул знакомый прокуренный голос, — Неужели ты думаешь, что у тебя получится так легко убежать?       Так называемый, главарь шел позади, пропуская своих ручных шавок вперед догонять цель, пока сам самодовольно усмехался эхом по всему подъезду. Капюшон слетел почти сразу, как парень рванул вперед. Белокурые волосы, собранные в небрежный пучок, постепенно выпадали, пока в один момент резинка и вовсе не свалилась вниз. Рома бежал, стараясь игнорировать голос того самого ублюдка, который каждой фразой толстой веревкой туго обвивал ноги, порождая желание остановиться. Парень прекрасно знал, что последует после, если ему все же удастся убежать, пропасть из виду. Они придадут огласке всем знакомым то, что отец скрывал годами. Они начнут медленно разрушать жизнь каждого члена семьи. По связям добьются увольнения с работы родителей. По связям добьются отчисления Ромы из школы. Договорятся с владельцем квартиры, в которой они живут, чтобы тех выгнали. Да что угодно. В конце концов они оставят их на улице без копейки в кармане. Если уж не решат просто убить либо использовать в своих целях.       Поводок натягивается. И он уже передавливает горло.       Но если он сейчас остановится? Что будет с ним? Что еще ему придется пережить, чтобы они дали больше времени? Отреагирует ли вообще отец на то, что его похитят?       Спустившись на первый этаж, Рома буквально влетел в железную дверь подъезда, судорожно нажимая на горящую красным кнопку. Дверь не открывалась. Ее тупо заело. Тупик. Нет, так все не закончится. Пока тот раз 10 давил на нее, два крупных по комплекции мужчины уже наступали ему на пятки. Чувствуя нарастающее давление сзади, блондин наконец открывает ее.       В глаза бросилась уже доцветающая, разросшаяся на пол дороги сирень, но все так же терпко пахнущая. Легкие жадно втягивали родные частички этого запаха, пока…        ▻▻▻▻▻▻▻▻▻▻▻▻▻▻▻▻▻▻▻▻▻▻▻▻▻▻▻▻▻▻▻▻▻▻▻▻▻▻▻▻▻▻▻▻▻▻▻▻▻▻       Пока Дима, летящий вслед за Марком и Татарином, резко не въехал в нее плечом, срывая зацепившимся рукавом свитера небольшую ветку с лепестками. Марк уже успел добежать до середины детской площадки, как ему в спину влетел Татарин. Он явно преуспевал в скорости, так что догнав парня, принялся отцеплять его от бедной микроволновки.       — Бля-я-ять! Отъебись, хуила!, — рыжеволосый пытался отбиваться, но под действием алкоголя силенышек явно не хватало.       Довольный Татарин победоносно выхватил микроволновку, тут же передавая ее подходящему к ним Диме. Избавившись от предмета чудо техники, он устало падает рядом со все так же лежащим на земле Марком, злобно смотря на того.       — Спасибо, Тари, — с явным подъебом кинул Дима.       Рома, увидев, что проблема сама по себе решилась, с довольной лыбой продолжал шагать к ним. Того факта, что его не будут пиздить дома за то, что из за него теперь придется греть еду на плите, уже было достаточно. Дойдя до парней, он устроился на одной из сидушек карусели. Он тут же подтянул ноги поближе к себе, устраиваясь поудобнее. Дима, обернулся на звук, после чего устало сел рядом, параллельно тяжело вздыхая.       — Чтоб я еще раз пошел пить с вами…       — Чтоб я еще раз впустил вас, дебилов, в свой дом…, — добавил блондин.