Обезболивающее.

Разговор длился, кажется, целую вечность, оставляя за собой неловкие воспоминания: Итэру пришлось долго объяснять, что он не издевается, не шутит, ведь Сяо не мог до конца в это поверить. Хоть и неприятное чувство вины давило на темноволосого, он с огромным интересом спрашивал про свою жизнь, ведь воспоминания его казались слишком мутными, чтобы что-то понимать. Смотрел, смотрел бы и дальше, вглубь оболочки, в душу, но не смог перестать его слушать. Его голос был успокаивающим, в этом злом мире не было ничего более утешающего чем Итэр. Но в слова он не вникал, лишь слушал его голос, кажется, сверля его взглядом, умоляюще прося в душе не покидать его. Не молчать. Что угодно, от брани в его сторону, до пожелания смерти, но лишь бы его голос не угас ни на секунду. Глаза выдавали его — он смотрел словно мертвец, что наконец обрёл покой — странное зрелище. — …Ты был таким трудягой. Мелким таким, — Он показывал рост прошлого Сяо, что был на уровне его плеч. Сейчас же темноволосый чуть ли не был выше его на голову, а то если приподняться — на две. — Ну же, я ведь не лишён рассудка. Я вижу, что ты не слушаешь. По крайней мере, мои слова. — А-а? Ой. Прости. — Сяо был немногословен, но Итэр, уже научившийся понимать его чувства, понял, что он как никогда рад его появлению. Тёплая улыбка расплылась на его лице, он продолжал, рассказывая все до мельчайшей подробности. Руки проскальзывали сквозь чужие пальцы. Итэр показывал, Итэр помнил. Помнил все, что касалось Сяо. Пальцы примкнули друг другу, и улыбка, что помогала выйти со всех проблем, стала шире, более ослепляющей, более счастливой. И вдруг голову закружило, и он отчётливо вспомнил момент их отношений: Такие яркие, такие впечатляющие. Коса Итэра была значительно меньше, он любил завязывать их в конский хвост, ведь его удобнее собирать. Его руки также касались его. Пальцы удерживали других, таких же одинаковых пальцев. Его нога была ранена, ему было неимоверно больно. Кажется, он себе что-то сломал: неестественно вывернутая часть тела выглядело жутко. Он старался изо всех сил, чтобы не разрыдаться. Итэр, легко улыбаясь, подсел поближе, начал успокаивать, напевая мелодию. Старинную такую, со словами полных эмоций создателя, он напевал так, что Сяо позабыл о боли и смотрел на него. Лишь на него. Вслушивался в его пение. Единственное, что он подумал прежде чем его повезли в скорую: «Ангел..?» Слова песни так и не вспомнит, но он вспомнил хоть что-то. Не терпелось рассказать все светловолосому, обрадовать, что он потихоньку вспоминает. Но прежде чем он успел проронить хоть одно слово, телефон блондина громко зазвонил, и он с извинениями быстро умчался в комнату, где был его гаджет. Он огорчённо выдохнул, пытаясь вспомнить слова песни, что же было дальше? Может, воспоминания приходят при прикосновении? Задуматься об этом было столь больно, как при получении пули в грудь — так же гудело, так же ранило. Поэтому задумался о другом: о светловолосом незнакомце. Золотые глаза всегда смотрели на него, он стоял, не в силах подойти поближе. Очи выглядели измученно. Но он пытался не зацикливаться на его внешности, о которой он даже не знает. Подумал о другом — почему же его не было во сне? Пустота во тьме была более угнетающей, более зловещей, чем раньше, когда в нем присутствовал он. С ним он чувствовал себе спокойнее, мгла вокруг наоборот, заставляло чувствовать себя лучше. Но сейчас… Когда его нет… Тьма будто бы хотела поглотить его. Всего целиком.

***

Мелисса, тем временем, никак не могла дождаться Итэра. Звони — не звони, но ведь он сам придёт. Зачем же ей тратить нервы, если Итэр никогда не опаздывал? Никуда не убегал… Прошло около дня. Светловолосый не то что не пришёл, даже не написал ничего. Не заходил в сеть, ни-че-го. Она то и разозлилась, не уж то забыл про свою «самуюлучшуюнаипрекраснейшуюподругу»? — Алло, Мелисса..? — Разумеется, он нервничал — он не понаслышке знал, что раз красноволосая в гневе, то пиши пропало. Поэтому, прежде чем она накричала бы на него, он быстро ее перебил — П-погоди! Да, я ничего тебе не сказал.. Но, аэ.. Сяо поверил мне… Я-я сейчас с ним, — Кажется, сработало, она на миг запнулась, обдумывая его слова. — Правда?! Пиши адрес, я примчусь! — Она быстро сбросила трубку, и ему ничего не оставалось, как скинуть ей свою геолокацию. И он пошёл к Сяо. Он выглядел задумчиво — вскинул голову вниз, кусая губу. — И-итэр.. Итэр, — Он выговаривал его имя снова и снова, не желая останавливаться, — Итэр.. итэр.. с-светловолосый незнакомец? — Задумавшись о нем, он нашёл несостыковки, но почему то был уверен, что Итэр — это он. — Да, я светловолосый незнакомец! — Он хихикнул, подумав, что это из-за того, что Сяо его не помнил, он придумал ему такое прозвище. — Таинственный, загадочный незнакомец! Который, причём, тебя помнит. — Первое, что пришло в голову при слове «незнакомец», как раз было «таинственный». Но он и не думал, что только подлил масла в огонь. — Почему раньше то не сказал?! — Вмиг он оказался впереди него, уверенно глядя прямо в глаза. Итэр удивлённо вскинул бровь, как бы спрашивая: «Что?», — Как ты оказался у меня во снах? Почему если я влюблюсь в тебя будут ужаснейшие последствия? — Тихо, тихо. —Он попытался унять пыл темноволосого, но в итоге лишь прибавил его, — Разве я тебе это говорил? И как я могу быть у тебя во снах? Я тебе снился, что-ли? — Могу я у тебя спросить? — Увидев одобрительный кивок, Сяо продолжил, не беспокоясь о столь непристойно близком расстоянии друг от друга, — Что ты знаешь о золотых глазах? В этот момент он поперхнулся собственной слюной, и глаза его вмиг стали напуганными. Все, о чем он думал, было — «как он узнал?» и тому подобное. — Ох… Хорошо, расскажу поподробнее, — Он расплел косу, что давно уже нуждалась в «ремонте». — Говорят, что раньше золотые глаза были символом богатства. Те, кто рождались с золотыми глазами — были признаны и всю жизнь купались во славе и в море. Для них все бесплатно, все пути открыты и по сей день. Но таких уже практически нет, поэтому увидеть кого-то с золотыми глазами — честь на всю жизнь. Ты правда видел кого-то с золотыми глазами? — У тебя.. золотые глаза? — Он подсел поближе, казалось бы, ближе некуда, но он смог подвинуться. Их носа чуть ли не соприкасались друг к другу. Итэр от такого заявления попятился назад. — Как ты узнал? Эх, я ведь даже в прошлом тебе об этом умалчивал, — Он аккуратно снял свои линзы, показывая те же самые, те же самые глаза, которые он отчётливо видел во сне. А ведь и выражение лица была таким же… — Ты… ты.. — Хотел было он что-то да и сказать, как Итэр коснулся его руки снова, и мягко поглаживая, начал свою тираду о том, как же сложно ему было жить с такими глазами и как долго он мечтал об обычной жизни. И в голове снова произошла вспышка, и он снова оказался меньше, с снова неестественно болтающейся ногой, и снова с маленьким Итэром. Он напевал песню, и теперь он отчётливо вспомнил слова:

«Корабли, в темной воде,

Расплещут огней вереницы,

И замолкнут все птицы,

От такой чистоты.

Свет в глазах, малахит

Обнимают предплечье рисунки,

Пока я держу тебя за руки,

У тебя ничего не болит».*

— Вспомнил небось? Если нет, напомню, — Он приготовился напевать мелодию, и только из его уст должны были вырваться слова, как Сяо продолжил заместо него: — пока ты меня держишь за руки — у меня ничего не болит.*