Звезды и жизнь

«Прощение» всегда было было важным событием для всех живущих. Ты убеждаешься в этом, когда проходишь по улице города. Бумажные фонарики, развешанные буквально везде — на окнах, столбах, крышах и даже в самих домах — заставляют жмурить глаза, будто они снег в яркий солнечный день. Каждый из них по отдельности светит мягко и не ярко, но сейчас, когда их много, словно звезд на небе, можно ослепнуть. А ты ведь даже не на самой богатой улице. Эта мысль заставляет тебя усмехнуться. Видимо, когда ты зайдешь в центр ты не разглядишь ни стен, ни окон домов, ни вообще что-либо из-за чересчур яркого света. Поэтому сейчас ты смотришь по сторонам как ребенок, впервые увидевший что-то удивительное. Пользуешься моментом, ведь в дальнейшем тебе все же придется накинуть капюшон, что бы разглядеть хоть что-то на своем пути, и ты потеряешь возможность видеть то, что ты видишь сейчас. Красные, жёлтые, синие, фиолетовые, называть цвета фонарей можно бесконечно. Кажется, даже цветов радуги не хватит что бы описать их все. Свет смешивается между собой, образуя красивые переливы, напоминая цветочное поле на самых плодоносных землях, которые, по воле случая, не достались разумным. Подобно пышным цветам, из-за которых не видно земли и почти не видно травы, фонари скрывают за собой стены домов — богатых и бедных. Жителям последних, следовало бы купить себе только фонарики для церемоний, однако их дома все равно усыпаны бумажными светилами. Поистине, этот праздник важен для каждого. Наконец ты опускаешь взгляд со стен и крыш на улицу и наконец замечаешь идущих рядом с собой самых разных разумных. Удивительно, как ты не врезался ни в кого, пока считал фонари. Все окружающие тебя, от мало до велика, одеты в яркую одежду, различающуюся разве что фасонами. Все они идут в ту же сторону, что и ты. Ты восхищается видя изящных эльфов в кимоно и гномов, чьи одеяния усеяны драгоценными камнями самых разных цветов — отражение света в них поистине завораживает. Ты прыскаешь от смеха, когда видишь высоких и грозных орков в ярких килтах, рубахах и жилетках поверх. Устрашающие волклуды разодетые в покрашенные яркими красками шкуры, вовсе чуть ли не заставляют тебя засмеяться в голос, но ты сдерживаешь себя, что бы не выглядеть дураком без манер. Все же, этот город для всех рас и никто не в праве никого судить. Ты снова поднимаешь голову наверх, «глотая» красоту фонарей, словно воду после нескольких долгих дней в пустыне. Стараешься насладиться этой пьянящей красотой, прежде чем войдешь в центр. — Смотри куда идешь! Раздраженно прыскает Муэр, получая скомканные извинения в ответ. На его голову накинут капюшон, а лицо почти полностью закрыто жёлтым шарфом. Он идёт куда-то, как и все здесь, но в противоположную сторону. Некоторые личности даже оборачиваются на него, бросая вопрошающие взгляды. Словно корабль на волнах, Муэр пробирается сквозь толпы разумных. Толкается, пару раз даже, кажется, сбивает кого-то с ног — извиняется, помогает подняться. На удивление никто даже не ругает его. «Неужто действительно магия праздника?» Взгляды отражающие озадаченность, а иногда даже жалость и раздражение, заставляют мальчишку гордо поднять голову. «Дураки, даже не понимают, куда я иду, а уже успевают осуждать и сочувствовать» Муэр чувствует себя на голову выше других. Фигурально, конечно. Ведь здесь он скорее похож на маленького мальчика в окружении представителей самых различных рас, которые, по воле случая, куда выше него самого. Но это ничуть не смущает его. Наоборот — он горделиво хохлиться, как настоящий подросток, коим и является. Радуется своей небольшой победой над другими, до щемящего чувства в груди. Радуется, будто это действительно что-то чересчур важное. Со временем толпа все больше редеет. Муэр все чаще замечает тех, кто как и он не спешат на центральную площадь. Может показаться, что здесь ничего и не празднуют. Конечно, много кто идёт прямиком в цент, спеша, дабы прийти вовремя. Из-за этого же и выглядит как самый обычный опаздывающий гражданин. На работу, может, на встречу, но никак не на праздник. Здесь все еще висят цветастые фонари, но выглядят они скорее как часть постоянного окружения. Их еще и меньше чем в остальной части города. Муэр отмечает, что слишком уж удивительно изменилась атмосфера с волшебной на тошнотворно будничную. «Хотя, может, и нет в этом ничего странного. Я все-таки ушел в самую глубинку.» С этими мыслями он наконец доходит до колокольни. Здания, что возвышается над всеми другими. Величие его не умоляет даже очевидно пошарпанный и старый вид. Мальчишка касается ручки двери, открывает, отчего та неприятно скрипит, будто ругаясь на то, что её посмели потревожить. Эта колокольня пуста, Муэру даже не нужно убеждаться в этом. Звенит она только в священные часы, а после работник уходит и возвращается только к следующему «оповещению». Поэтому Муэр без зазрений совести стремглав поднимается наверх. По какой-то причине его захватывает чувство радостного предвкушение. Он сам не замечает, как оказывается на самом верху. Ветер приятно обдувает лицо, ерошит волосы и забирается под одежду. Холоден он или нет? Сложно сказать, но Муэр всегда любил ветер. Хоть и всегда был разочарован тем, что не может полноценно ощутить приносимую им прохладу. Мальчишка приземляется на край здания, свешивает с него ноги и втягивает носом воздух. С улиц приятно пахнет выпечкой, какими-то фруктовыми напитками и кофе. Отсюда, с высоты ненамного ниже птичьего полёта, вид открывается просто чудесный. Перелив света от фонарей отсюда кажется еще более волшебным. Центр города выглядит как прекраснейшее северное сияние. Муэр наконец с точностью может сказать, что сбежал совершенно не зря. Сейчас разгар праздника, а значит из богов его точно никто не будет искать. — Выкуси, старикан. Шепчет себе под нос и горделиво оглядывает город перед собой. Он точно победил в этой битве. После, конечно, придется несладко, но он чувствует, что это будет стоить того. Сердце пропускает удар, ведь вдалеке первый фонарик поднимается в воздух. Отсюда он маленький, будто светлячок. Беззащитный и даже немного жалкий, выглядящий так, будто любое дуновение ветра может потушить его. Но он летит в небо, ведомый чем-то неизвестным. Вырывается из лабиринта домов и стен, пробирается сквозь темноту ночного неба. Будто призывая к себе, звёзды над одиноким фонариком начинают сиять ярче. Этот знак и призывает других «светлячков» взлететь с земли. Точно не сотни, а скорее тысячи фонариков поднимаются в воздух, забирая часть света площади с собой. Пересекают горизонт, наконец вырываясь в ночное небо. Из-за яркости даже звезды, что светили так ярко как могли, пропадают. Фонарики занимают их место, разлетаясь в разные стороны, образуя созвездия идентичные тем, что можно было бы увидеть на небосводе. Они летают, будто стая светлячков, кружатся, будто танцуют. Какое-то время они не сдвигаются с неба над городом, продолжая резвиться в вышине, будто ребятишки, ловящие ящерок на поле, но после устремляются куда-то в сторону. Туда, где им будет место. Туда, где они смогут продолжить свой танец. Наверняка, все сейчас провожают их взглядом. Может даже шепчут прощальные слова вслед. А фонарики все летят, удаляясь в непроглядную даль. Летят и будто почтовые голуби несут с собой любовь к тем, кого уже нет с нами. От живых на земле, прямиком к мертвым на звёздном небе. Звучит философски. Проходит несколько часов и Муэр даже было предается мыслями о вечном, пока не переводит взгляд на еле заметную точку на небе и почти сразу хмуриться. Прошло уже пару месяцев, но он отчетливо помнит этого филина. Точнее мальчишку, что за образом этой птицы скрывается. Муэр отчетливо понимает, что летят в его сторону. Чувствует, как птичьи глаза смотрят прямо на него и не понимает, по какой причине этот несмышленыш опять хочет пристать к нему. Их знакомство закончилось уж точно не на самой приятной ноте. Неужели он просто ищет его, что бы сдать кому постарше? Было бы неудивительно, учитывая какого паиньку он показывает перед другими богами. С недавних пор стал таким услужливым и слащаво правильным. Аж тошнит. Муэр даже в отвращении кривит лицо в подтверждение мыслям. Филин плавно садится рядом и пространство вокруг него вспыхивает звёздным небом. Бог звёзд взъерошенный, но отчего то серьезный присаживается рядом, молча уставляясь на фонарики летящие куда-то вдаль. Муэр же уставляется на него, явно ожидая хоть чего-то, но тишину не нарушает. Отчего то образ бога рядом с ним выбивает из груди все колкости, придуманные в течении последней минуты. Бог звезд в праздничной одежде. Вырвиглазно белой, с вышитыми на ней золотыми нитками звездами. Черный плащ, с такими же звездами, но синими, стелиться позади, то и дело подергиваясь от дуновений ветра. Белая маска же, что должна была бы полностью скрывать лицо сейчас сдвинута набок, придавая белым помятым волосам еще более неопрятный вид. - Почему тебя не было на празднике? все боги насколько я знаю, должны присутствовать для проведения церемонии. Бог звёзд поворачивается к Муэру, спрашивая это с улыбкой, даже не ясно натянутой или нет. Его вид уставший после праздника делает атмосферу слегка домашней. Бог жизни даже решает отодвинуть свои возмущения и желание протестовать против компании на второй план. - Тц... У меня там даже не было никакой роли. Притащили лишь бы притащить... Зачем мне, скажи на милость, там присутствовать? Тем более здесь и спокойнее, и вид куда лучше. Говорит Муэр нахохлившись и сложив руки на груди, ожидая, что ему будут читать нотации. Так практически и выходит, хоть и немного не в том ключе, что он ожидал. - У тебя будут проблемы. Многие хранители уже ищут тебя. Вряд ли Бог учений будет снисходителен, ты ведь... - Да плевать мне на этого страпёра! Он только и умеет, что причитать, да наказывать. От его предсказуемости и чопорности уже тошнит. Говорит Муэр и хмуриться, а после сердито добавляет: - А ты не строй из себя такого паиньку-заиньку Говорит и складывает руки в замок, подставляя их к подбородку и делая кукольные глаза, пародируя, но после лишь возвращает себе вид полный отвращения и призрения - Если это проходит с другими, не значит что со мной пройдёт. Если пришел читать мне нотации - скатертью дорожка вашему божественному величию, а если нет - не делай вид что весь из себя такой добренький и переживающий. Твою дежурную улыбочку за версту видно. Отчеканивая каждое слово произносит, чувствуя явное превосходство над собеседником, когда видит его потерянный вид. Муэр гордо поднимает голову, смотря сверху вниз. Улыбка с лица Бога звёзд спадает, а выражение его становиться чересчур задумчивым и даже несколько разочарованным. - Тч, тоже мне... Небрежно бросает Муэр. Он уж точно не собирается играть роль учтивого перед этим слащавым мальцом. - Зачем ты мне это говоришь? Спокойно говорит Бог звёзд и от этого пустого тона всё внутри замирает. Муэр теряется, не находя чем парировать. Его превосходство, ухая, убегает куда-то вниз. Он ожидал ругани, оскорблений, того, что мальчишка перед ним сбежит отсюда. Ожидал даже того, что тот заплачет, ведь выглядел Бог звёзд уж слишком нежной натурой. Но никак не ожидал такого тона. Настолько спокойного, заставляющего поежиться и чувствовать себя до одури неуютно и неправильно. - Я чем-то тебя обидел? Прости... Бог грома добавляет, заставляя чувствовать себя просто ужасно. Муэр виновато притихает, понимая, что ему прямо сейчас прилетела словестная пощечина. Причем такая, которая обычно прилетает в порыве полного отчаяния и бессилия. - Нет, я...эм... Муэр не находиться со словами. Метаясь от извинений к куда более большей колкости, не понимая, как ему действовать. Набатом в голову бьет мысль - Бог звёзд действительно ничего ему не сделал. - Прости... Тихо выдает Муэр, но легче не становиться. Мальчишка напротив продолжает молча смотреть не него и от этого взгляда, если честно, хочется вешаться. По всей видимости от него ждут куда больше вскользь брошенного слова. Муэр прикусывает язык, понимая, что это он тут не прав и что ему действительно следует извиниться куда лучше. - Правда, прости. Я... не знаю зачем сказал тебе это Врёт, ведь сам не настолько глуп, что бы не понять, почему Бог звёзд вызывает у него отвращение. Не говорит вслух, ведь осознаёт, насколько эта причина глупа и пропитана предвзятостью - Ты действительно ничего мне не сделал, не проси прощения. Замолкает, отводит взгляд и все так же виновато добавляет: - Я... просто дурак. Прости меня еще раз. Лица напротив наконец касается ребячливая улыбка. Бог звёзд толкает Муэра в плечо и тот в ответ поднимает на него взгляд. - И кто из нас тут еще паинька-заинька? Говорит звёздный, складывая руки в замок перед собой и делая кукольные глазки. От такого передразнивая становиться спокойней. Муэр улыбается и камень наконец сваливается с души. - Все в порядке. Я тебя прощаю. Говорит Бог звёзд и возвращая себе привычно улыбчивый вид, проводит рукой по затылку. - Но если честно, я действительно пришел сюда не только из-за того, что хотел узнать как ты тут. Муэр вопросительно поднимает бровь. Вид напротив сидящего вновь становиться задумчивым, как в самом начале их встречи. Бог звезд хмурит брови, по всей видимости взвешивая что-то у себя в голове. Сказать честно, он уже успел заинтриговать Муэра настолько, что последний даже пару раз в ожидании поёрзал на месте. - Тебе ведь, тоже не нравиться то, как все устроено в пантеоне..? Спрашивает тот тихо, будто их в действительности хочет кто-то услышать. Мысли Муэра куда-то исчезают на мгновенье, и сам он несколько раз удивленно моргает, не понимая, действительно ли Бог звёзд сказал нечто подобное. - В каком смысле тоже? По какой-то причине Муэр так же говорит тише. Он в подозрении щурит глаза, не понимая, правильно ли он думает о том, куда клонит Бог звёзд. На душе становиться неспокойно. Он конечно пообещал сам себе, что будет менее предвзятым, но то, что по всей видимости имеет ввиду бог перед ним, явно располагает к тому, что бы насторожиться. - "Тоже" в том смысле, что я указываю на себя. Но думаю, ты это и сам понял. Прищур мальчишки становиться почти лисьим и Муэр воспринимает это по своему. Он притягивает мальца за воротник, заглядывая тому прямо в глаза, но не обнаруживает ничего подозрительного, что бы обвинять Бога в звёзд в том, что они тут не совсем одни. - Он не следит за нами. - говорит Бог грома вполне серьезно. - Правда. Он даже не знает о том, что я куда-то ушел. И Муэр почему-то верит и постепенно ослабляя хватку, отпускает сидящего перед ним. Он осматривает Бога звёзд с ног до головы, но вновь не обнаруживает ничего подозрительного. Недоверие к Звёздному забивается куда-то в глубину души. Нет никаких признаков того, что их кто-то подслушивает. Тем более, очень уж интересно, что еще выдаст этот мальчишка. - Ладно, допустим я верю тебе. Но... к чему именно ты клонишь? Муэр сверлит напротив сидящего изучающим взглядом. Он примерно понимает, что ему ответят, но хочет услышать это сам, что бы точно быть уверенным. Предвкушение перед ответом становиться мучительным. Бог звёзд замолкает, явно подбирая слова, но наконец отвечает: - К тому, что стоило бы что-то поменять. Много устроено несправедливо, ты ведь согласен? Спрашивает скорее требовательно, даже с некоторой угрозой. Муэр теперь отчетливо понимает, что он не единственный, кто ощущает себя не в своей тарелке. Одно дело, думать о неправильности системы. Совершенно другое - обсуждать эту неправильность с кем-то другим. - Да... Коротко выдает Муэр и отчего-то отклоняется назад, осматривая Бога звезд крайне удивленно и даже несколько непонимающе. - Вот только я одного не могу сопоставить... Звёздный лишь вопросительно смотрит на него. - По какой причине, то есть... Ты последний, от кого бы я ожидал подобного разговора. Не пойми неправильно, но ты не выглядишь как тот, кто не согласен с устоями. Бог звёзд лишь усмехается, отчего-то в лисьем жесте закатывая глаза. Муэр для себя отмечает, что сидящий перед ним совсем не похож на того услужливого мальчишку, что он видит обычно. - Ты же сам говорил про мою дежурную улыбку Бог грома отворачивается, смотря куда-то вдаль. Отчего выглядит немного загадочно. Но после переводит взгляд на Муэра, голову, однако, в его сторону не поворачивая. - Отыгрывая роль пай мальчика - я отвожу от себя все подозрения. Сам посуди, никто даже подумать не может, что я с чем-то не согласен. Муэр хмыкает, будучи крайне приятно удивлённым, а так же понимает, что Бог звёзд последней своей фразой указывает и на него самого. По всей видимости этот малец куда более интересная личность, чем он ожидал. От этого даже становиться немного жутковато. Водить весь пантеон за нос, бровью не поведя? Даже он себе такое не может позволить. Его бы точно вытошнило в процессе того как он, лицемеря, улыбался всем вокруг. Он даже проникается уважением к сидящему напротив. Этож какую выдержку надо иметь... - А я не согласен и хочу это исправить. От этого и хочу спросить... Он на мгновенье замолкает, осматривая Муэра с ног до головы. - Готов ли ты помочь мне с этим?