Dream angst, but it's Whumptober 2023

No. 5: «You better pray I don’t get up this time around.»

Обломки — Прижатый — «Оно сломано.»

***

      Дрим уже давно не чувствует себя цельным.       (Это началось давно, наверное, зачатки появились ещё в самые ранние деньки, наполненные смехом и тёплыми объятиями. Уже тогда он чётко для себя решил, что будет оберегать этот сервер и его семью, любыми способами, которые будут ему доступны. Если бы он только знал, во что это выльется.)       Он ковыряет не глубокую рану на запястье в попытках заземлиться. Он сам не знает зачем. В этой камере боль итак окружает его со всех сторон, ему не нужно дополнительно поддерживать её. Он всё равно это делает. Техноблейд пропал из его камеры пару дней назад. Ожидание ещё никогда не было таким напряжённым.       (Потом произошли первые дисковые войны и Дрим впервые смог на себе прочувствовать, что это, когда люди пользуются твоим терпением и оно перерастает в выносливость, пока не треснет. Не то, чтобы до этого его жизнь была полностью гладкой. Нет, на самом деле, проблемы были всегда. Просто теперь это его сервер, это его дом — место, где он хочет просто отдохнуть и повеселится с друзьями. Похоже, это не то, чему суждено случится. Это ненадолго, думает Дрим. И ошибается.)       В какой-то момент у него появляются силы и он бродит по камере кругами, иногда останавливаясь, чтобы позвонить в колокол. Это заставляет его чувствовать себя ещё хуже.       (Потом это происходит. Дрим впервые теряет контроль. Но это не контроль над самим собой или контроль над сервером, это не его физические данные или интеллект, нет. Он теряет контроль над нарративом. С того дня, когда Уилбур нарекает его злодеем собственного мира, он больше не может определять собственную роль, он лишь может понять, что от него ждут люди и нырнуть в это с головой. Он может с этим смирится. [Он не может. Какого чёрта наркоторговцы-революционеры вообще имеют право определять, какой он человек? Почему все просто согласились с этим и двинулись вперёд?] Он не может не чувствовать облегчения, когда передаёт Уилбуру динамит. Не будет Л’Мэнбурга, не будет и проблем. Он вновь ошибается.)       Он старается убедить себя, что всё хорошо. Техно наверняка вернётся за ним. У него есть услуга. [Разве то, что он был заперт с Дримом все эти месяцы и ему приходилось терпеть его компанию не достаточная оплата услуги?] И Техно сказал, что они друзья. [То же сказали ему Сапнап и Джордж. То же сказал ему Сэм.] И Техно не стал бы просто бросать его здесь, зная, через что он прошёл. [Все остальные его уже бросили, это лишь вопрос времени, когда он поймёт, что Дрим ничего не стоит.] У него не получается сохранять оптимизм.       (Затем у него ускользает контроль над собственным сервером. Конечно, он всегда может воспользоваться своими администраторскими привилегиями, всегда может забанить кого-то, но какой от этого толк, если это лишь ещё больше настроит людей против него? Все ссорятся и ищут всё новые и новые причины, чтобы сражаться друг с другом. Нации. Животные и предметы. Простая неприязнь. Они не понимают, что им не нужны нации или зацикленность на вещах и они не хотят объединяться. В какой-то момент Нью Л’Мэнбург готовится объявить ему войну, потому что их не устроило его желание наказать Томми за сожжённый дом его друга короля Дрим СМП. [Это его не удивляет. Становится очевидно, что сейчас, кажется, все на свете хотят ему смерти. Почему бы городу, который с самого своего основания видел в Дриме лишь врага, не хотеть этого? Он понятия не имеет, как исправить ситуацию на сервере, если даже простая неприязнь к нему может стать причиной для вооружённого конфликта.] Дрим понимает, люди будут искать любые причины, чтобы разделится ещё больше, и он никак не может на это повлиять.)             Сэм ставит дополнительную защиту. Блоки наблюдатели и стекло, которые готовы запустить сирену в любой момент. Надзиратель кажется немного удивлённым, что Дрим так спокойно это принимает. Он склоняет голову в колени и молится, чтобы этот кошмар поскорее закончился.       (В какой-то момент он понимает, что ему становится плохо. Он чувствует себя вымотанным и расстроенным каждый день, в течении уж слишком долгого периода времени. Он перестаёт спать, а его ежедневный рацион питания теперь сводится к золотым яблокам и огромному количеству зелий. Ему нужно справляться со слишком многими проблемами на сервере и стоит ему поставить точку в одной, как сразу появляется другая. Дрим начинает допускать ошибки, много. Он делает жестокие вещи, он игнорирует свои эмоции, но вместе с этим игнорирует и чужие. Он чувствует себя просто полой оболочкой, роботом, который лишь выполняет ежедневные задачи для достижения конкретной цели, но в котором нет ничего живого. В какой-то момент он понимает, что теряет контроль даже над собственным рассудком. Ошибки преследует его теперь уже на каждом шагу.)       Он просыпается от кошмара и тщетно пытается успокоить самого себя. Раньше Техно был здесь и всегда был готов выслушать и успокоить его. Гибрид всегда знал, как поднять ему настроение и, сколько бы Дрим не ворчал, его шутки никогда не казались неуместными. Впервые за долгое время он чувствовал себя хоть сколько-нибудь значимым. Эти воспоминания дороги для него и они заставляют его чувствовать себя чуть лучше.       (А потом случается тюремный план. Это должно стать великим завершением: сервер объединяется и все люди, о которых он заботиться в безопасности, потому что больше не ассоциируются с ним. Он должен быть счастлив, что добился этого и может отдохнуть от ежедневной работы, но это лишь ломает его ещё больше. Он не ожидает, что его убьют дважды, он не ожидает, что ему придётся раскрыть секрет книги возрождения, он не ожидал, что его семья посмотрит на то, как он дважды истечёт кровью в холодный твёрдый пол под собой и будет молчаливо ждать его последней смерти. Конечно, они рассматривали каждый из этих вариантов и были готовы к ним. За исключением, что он не был готов. Вписать это в идеальный на бумаге план и столкнуться с этим в реальности — разные вещи.)       Его тело дрожит, ему больно и страшно и там нет ничего, за что он мог бы ухватиться, чтобы успокоится. Только жестокий обсидиан, покрытый его засохшей кровью, напоминающий о худшем. Его конечности дрожат, грудь болит, а голова кружится. У него никогда не получалось помогать себе во время панических атак. Он думает о том, что будет, если никто не придёт за ним и он никогда не выберется. Навсегда обречён на одиночество и боль. Он отключается, когда гипервентиляция мешает ему дышать слишком долго. Сон не несёт приятного успокоения, а лишь возвращает его к кошмарам прошлого. Он это ненавидит.       (Теперь всё это не важно. Он попадает в тюрьму, как и хотел, но это становится, наверное, его главной ошибкой. Он никогда не выбирается во время. Ужасные условия жизни в камере и одиночество сводят его с ума. В какой-то момент его пытают. Дрим даже не успевает поймать момент, в который может сказать «Да, я сломан», потому что большую часть времени у него не хватает времени остановится и подумать об этом. Он лишь должен сосредоточиться на том, чтобы не сойти с ума и выжить.)       Он старается держаться за надежду, но с каждым днём это всё больше напоминает бессмысленную борьбу без шанса на победу.

***

      Он не может решить, что делать с сегодняшним завтраком. Он пялится на сырую картошку в раздумьях. У него совершенно нет аппетита и он ненавидит мысль о том, что это коснётся его рта. Однако он голоден и его живот неприятно сводит спазмами, даже плохая еда, как эта, могла бы чуть притупить боль. Картошка, с другой стороны, словно насмехается над ним. Это будет тяжелый день, заключает он. [Все его дни тяжёлые.]       В этот момент лавовая завеса начинает менять своё положение и Техноблейд собственной персоной появляется с другой стороны его маленькой камеры. Он приходит вытащить его, он смеётся и шутит, как и всегда находит способ приободрить Дрима, какой бы ужасной не казалась ситуация, и он даже приводит на эту самоубийственную миссию собаку! Дрим не может скрыть своего удивления и он не собирается скрывать своё счастье. Он воодушевляется и не затыкается ни на секунду, пока ему объясняют план их совместного побега. Адреналин захватывает его и впервые он чувствует что-то кроме извечной безнадёжности. Он фантазирует о том, как вновь увидит своих друзей и как покажет Квакити, что с ним шутки плохи — он не может удержаться от мыслей о будущем, которое получает. Надежда вновь сияет для него.       Может быть, что-то ещё можно починить.