Конец света и прочие неприятности

      У каждого существа есть своё представление о том, что такое удовольствие. Ну, или так должно быть в идеале. В реальности же многим в качестве удовольствий подсовывают суррогат — отсутствие дискомфорта. Тоже неплохо, но немного не о том.       Для эфирных сущностей это особенно актуально. Увы, никто не озаботился изобрести для нематериальных созданий каких-нибудь специфических способов получать удовольствие от своего существования. Да, они были созданы в любви, но подход к сотворению ангелов был до ужаса утилитарным.       Мыслящие, без разницы — насколько угодно широко и ёмко, существа без самоосознания — просто разумные инструменты. Неважно при этом, насколько любит их Мастер, насколько заботится и бережёт, насколько шлифует и оттачивает. Сути это не меняет.       Ну и какого демиурга устроят в качестве помощников миньоны с таким ограниченным функционалом? А нечто, осознающее себя — это уже некто. Добавьте способность к самообучению — и от такого сочетания рукой подать до формирования личности.       И вот тут у Создателя начинаются проблемы с персоналом.

***

      Стопки и пирамиды из томов громоздились, угрожающе нависая, уже до высоты человеческого роста. Вернее — ангельского, хоть рост этот и был относительно невелик. Мюриил лежал на диване, закинув ногу за ногу и читал. И зрелище это надолго запомнилось бы любому смертному, но магазин был закрыт для покупателей, так что ничьи нервные клетки не пострадали.       Все ангелы обладают умом если не более острым, чем человеческий, то уж точно более обширным. А ещё хорошими рефлексами и абсолютной памятью. Это не говоря уже о возможности творить чудеса.       Страницы книги мелькали перед глазами Мюриила, сливаясь в размытое пятно. Если в тексте попадались иллюстрации, он просто разворачивал их перед собой в воздухе, четкие и объемные, и рассматривал, пока не надоест. Затем мелькание страниц возобновлялось. Обработкой информации из запечатлённого в памяти текста ангел занимался параллельно, а иногда — после, пока делал всякие другие вещи. Новый агент очень добросовестно относился к своим обязанностям по «присмотру» за магазином и оранжереей наверху. А ночью, как его проинструктировали, смертные обычно отдыхают и он старался брать с них пример: укрывался пледом - так почему-то лучше думалось — и размышлял о прочитанном за день и о том, что происходило вокруг. Поэтому книг за сутки он успевал прочесть не так много — от силы сотню. Но и запасы литературы в книжном были не безграничны, и рубеж в четверть коллекции уже маячил в самом обозримом будущем.       Мюриилу просто никто не объяснил, что книги можно читать как-то по-другому.

***

      В Раю (да и в Аду тоже) не было суточных ритмов. Смена дня и ночи (и, если уж на то пошло, сезонность) ничего не значили здесь, даже картинка за окнами не менялась. Отсчёт времени если и производился, то сменой дежурных воинских подразделений (на усмотрение командующего, и.о. которого сейчас был Уриил), событиями: такими как срабатывания сигнализации, пришествия и концы света разной степени случившести. И… заданиями. Особенно последними.       Выглядело это так: вышестоящий ангел приходил к нижестоящему и давал задание. А нижестоящий начинал выполнять. Или не начинал, если у него были другие задания. Или начинал, если вышестоящий говорил: это срочно, бросай всё и делай немедленно. Или не начинал, потому что предыдущее задание было выдано с таким же точно комментарием. Понятие дедлайна в Небесной канцелярии отсутствовало как класс, и работа продвигалась только потому, что была, по сути, единственным развлечением. Эфирным созданиям не нужны перерывы на обед, выходные и отпуска по болезни. Они могут работать без пауз и остановок, ну, ...вечно. Первое, что сделал Азирафель (не совсем первое, первым было развешивание (он начал с курилок) уведомлений о том, что теперь свои предложения и пожелания можно кинуть в специальный ящик у входа в кабинет) — установил в каждом офисе часы и повесил календарь. Он ввел деление времени на рабочее и свободное, собрал глав отделов и разъяснил, что такое дедлайн, планирование рабочих задач, и как отличать срочное от важного (предполагалось, что не важного в Раю не бывает).       Ящик пустовал.       Пока херувим разбирался с таймингом, Метатрон только скептически поглядывал на развитую тем бурную деятельность, пока…       — Азирафель, что это такое? — вопросил он, сурово сдвигая брови.       — Настольный хоккей, — пропыхтел ангел, сдвигая увесистую конструкцию в более удобное место.       — Но зачем?       «Затем, что футбол я не люблю», — подумал херувим, а вслух сказал:       — Тренирует скорость реакции и мелкую моторику, снимает стресс. Хотите сыграть?       Метатрон не хотел. Он хотел знать назначение остальных объектов, откуда они взялись и что тут вообще происходит, в конце-то концов!       — Лаунж-зона, — коротко ответил ангел, как будто это все объясняло. Он как раз прикидывал, достаточно ли кресел-мешков и напряжённо вспоминал, какие ещё бывают настольные игры (не слишком сложные для начала, от «Манчкина», к примеру, по здравому размышлению пришлось пока отказаться). — А в конце коридора я планирую организовать тренажёрный зал. И как раз хотел с вами посоветоваться, сэр. Я, знаете ли, в затруднении и не могу принять решение, а вы способны задать правильный вектор.       Глас Божий непроизвольно приосанился.       — Конечно, Верховный, в чем затруднение?       — Никак не могу выбрать между катком и боулингом. Оба варианта имеют преимущества и недостатки. Хотя, — Азирафель сделал вид, что его осенило. — У нас же полно места! Пожалуй, создам-ка я и то, и другое.       Любому демиургу, чтобы при создании миньонов не превратить их случайно в равных себе, а значит — конкурентов, нужно оставить за собой решающее преимущество, какое-либо эксклюзивное право. Например, вычеркнув из списка базовых опций свободу воли, можно эффективно пресечь способность персонала к возможности собственных Актов Творения, сохранив монополию. Правда, есть некая неочевидная опасность.       Лишенные возможности творить, некоторые личности начинают активно вытворять.       Ящик всё ещё был пуст.       Херувим вообще-то предпочел бы бильярд, но потом подумал, что без алкоголя это будет совсем не так весело, и отложил идею на потом. Сам он думал о «лаунж-зоне» скорее в терминах игровой комнаты: ангел видел такую в подготовительной школе, куда ходил фальшивый антихрист. Закончив, он дал Разиилу задание оповестить все отделы о том, что и как можно с ней и в ней делать, а в хоккей они даже партейку сыграли, напоследок материализовал в широком коридоре стол для пинг-понга и удалился, довольный собой.       Обнаружив, что ящик всё ещё пуст, Азирафель приуныл было, но подумав над задачей пять минут, обозвал себя пустоголовым болваном (а ещё считаешь себя самым умным в этом курятнике!) и создал несколько записок сам, а затем переместил ящик в курилку.       На следующий день он оказался набит под завязку.       Для того, чтобы личность развивалась, одних внутренних стимулов совершенно недостаточно. Необходима внешняя комбинация позитивных и негативных факторов, стимулирующая среда. Опытный демиург управляет ситуацией, используя положительные и отрицательные стимулы в качестве манипуляторов. Нерадивый пускает дело на самотёк.

***

      Избежать разговора с Метатроном не удалось — он нагнал херувима почти у лифта.       — Верховный, разумно ли то, что ты собираешься сделать? Неофициальная встреча с Владыкой Ада — опрометчивое решение, которое может плохо сказаться…       — Это как раз то, чего я хочу избежать, — твердо ответил Азирафель, не уточняя, впрочем, чего именно.       — Но ты собрался сдать им в аренду помещение!       — Просто бизнес, к тому же, я планирую сделать это по спекулятивным расценкам. А присматривать за их деятельностью в Сохо Мюриилу, или кому угодно ещё, будет даже проще. В связи с этим у меня есть внизу работа, которую я намереваюсь сделать как можно быстрее. Именно потому, что хочу избежать в книжном встречи с Князем. А затем я пойду в паб, выпью и, возможно, познакомлюсь с кем-нибудь. Игнорирование потребностей тела ухудшает его функциональность. И у меня выходной!       И оставив опешившего от такой наглости Метатрона давиться воздухом в попытке что-то возразить, Азирафель утопил кнопку лифта с пометкой «Земля». Он не улыбался. Ну разве что совсем чуть-чуть.       Не то, чтобы он совсем перестал бояться, что Глас Божий просто устранит его, как помеху своим планам. Но за время своего верховствования херувим так перелопатил привычный уклад Небес, что без его координирующих действий тут моментально воцарится хаос, и Метатрон это знал, и Азирафель знал, что он знает, и… остановимся пока на этом. Ангел живым был слегка более полезен, или возможно — менее вреден, чем мертвым. К тому же, у него появилось время подумать и сформулировать некоторые гипотезы, которые, в свою очередь, породили новые вопросы. И все это ему требовалось обсудить с партнёром. Поэтому у него было сейчас на Земле чрезвычайно важное и настолько же срочное дело.

***

      Еле отбившись от Нины (да что, чёрт возьми, не так с этой смертной!), херувим добрался-таки до дверей своего магазина и упёрся глазами в табличку «Очень закрыто». Ах да, сейчас же только 8 утра… Стучаться в свой собственный дом было очень странно.       Но не страннее, чем вид Мюриила, когда тот отпер дверь. То, во что он был одет… Бес увлекся как-то японскими анимационными фильмами и попытался было приобщить и партнёра, и кое-что из просмотренного было даже занятным, хотя «Атака титанов», к примеру, всколыхнула целый пласт неприятных воспоминаний о допотопных временах, когда по земле разгуливали дикие нефилимы. Так вот герои, точнее героини тех фильмов одевались схожим образом. Как будто бальные платья эпохи барокко шили в условиях жесточайшей экономии материала. Длина юбки едва скрывала зажимы, которыми поддерживались чулки, а высота каблуков была такова, что мелкий Мюриил почти сравнялся с Азирафелем ростом. И ангел не помнил, чтобы у преемника было столько волос, что хватило на две толстые косы почти до пояса, но это как раз не было удивительно. А вот вплетенные в эти косы металлические бубенцы и неоновых расцветок пряди — вполне. Херувим моргнул. Ничего не изменилось.

***

      «Держи друзей близко к себе, а врагов ещё ближе» — так думал Кроули, назначая Шакс своим заместителем. Вельзевул без таковых прекрасно обходилась, но он Владыка или где? Может себе позволить. К тому же он прекрасно помнил, какие разброд и шатания начинались в Аду, стоило Повелителю мух шаг за порог сделать. Это же демоны, за ними тотальный надзор 24/7 нужен. Экс-агентка же со своими вечно поджатыми в недовольстве губами и колючим взглядом на роль надзирателя подходила прекрасно, а бес не собирался сидеть в Преисподней безвылазно.       Резидентом на Землю демон назначил Фурфура — слишком уж они с Шакс спелись в последнее время, и это был шанс разбить неразлучную парочку. Врага, если что, сподручнее бить поодиночке, а Фурфур неожиданно проявил зачатки интеллекта, к тому же Кроули разглядел в нем нечто своеобразное, обычно демонам не свойственное: жажду не власти, но новых впечатлений. Эта жажда была самому новому Владыке более чем знакома. Есть с чем работать.       Дагона он отправил, к огромному неудовольствию последнего, на Третий Пояс, снабдив предварительно Минотавра наказом спуску подкняжему не давать. Демон питал вполне обоснованную надежду, что его обнаглевшие подопечные дадут засранцу прикурить, и пока его чаяния целиком оправдывались — бывший Хранитель дел уже просто выл и лез на стенку от постоянных жалоб и претензий. Плюсом в такой рокировке было и то, что спихнутая с ключевой должности марионетка становилась неинтересна Хастуру (и тут бес просчитался, но насколько сильно, ему (и нам) только предстоит узнать). Его, кстати, Кроули демонстративно не стал ни повышать, ни ввергать в опалу, но «пламенный привет» передал, и по тому, как сжались губы Князя и сверкнули ненавистью черные глаза, стало ясно — Хастур понял из этого послания намного больше, чем сам бес.       Место Хранителя дел тоже недолго пустовало — на правах старого приятеля на следующий же день после воцарения на троне к бесу подкатил Асмодей и, невиданное в Аду дело, попросил. Причем не за себя, а за брата. Так, место главного в Архиве получил Астарот, а демон разврата остался должен Владыке — вдруг когда-нибудь пригодится?       Работы в Преисподней было навалом, но её-то как раз демон терпеть не мог и стал настоящим виртуозом в том, чтобы развить видимость бурной деятельности, ничем себя, по сути, не обременяя. И сейчас это не шло на пользу, потому что отвлечь мысли от предстоящей вечером встречи с партнёром было решительно нечем.       «Может, снять ограничение на лизание стен? Народ порадуется», — праздно размышлял бес, сидя в своем кабинете, а в голове пульсировала в такт сердечному ритму, с каждым разом разрастаясь одна мысль: «Ангел».       С таймингом в Аду было чуть получше, чем на Небесах, но все равно часы были в дефиците. Хорошо, что у беса имелись свои, и он даже установил в них напоминание о визите в книжный (словно мог бы о таком забыть). Но сработало оно тогда, когда Кроули уже наворачивал на Бентли десятый круг по Лондону, просто чтобы успокоиться и занять время. Со вторым пунктом получилось, но с первым он потерпел сокрушительное фиаско. Напряжение росло с каждой минутой, грозя превратиться в панику.

***

      — О, сэр! — казалось, ангелок ему искренне рад. — Я всё ждал, когда же вы придёте. Тут так много всего происходит! Я, конечно, отправляю отчёты, но туда вмещается далеко не всё!       В ангеле включилась, наконец, природная обходительность.       — Вы отлично выглядите, Мюриил. И, я уверен, прекрасно справляетесь с работой.       — О, сэр, не так хорошо, в самом деле. Но когда я прочитаю все книги…       Азирафель как раз увидел книжные торосы, сдавившие в своих бумажных объятиях любимый бесов диван, и подавил в себе порыв удивлённо присвистнуть. А потом почувствовал укол совести. Он ведь собирался проинструктировать новоиспечённого агента, дать несколько рекомендаций, проконтролировать, как проходит взаимодействие со смертными — а в итоге спустил дело на тормозах и даже не подумал, каково тут наивному, неопытному ангелку. Ну, ничего. Сейчас у него есть в запасе пара часов на небольшую консультацию.       — Ваши успехи поразительны, дорогой. Хотя сам я поступал немного иначе…       Мюриил оказался очень способным учеником.

***

      Найти необходимые книги оказалось более сложной задачей, чем херувим думал. После того, как по полкам дважды прошло торнадо — первый раз в облике «Джима», переставившего все по своей, в некотором смысле очень логичной, системе (вопреки расхожему мнению, логика и целесообразность — совсем не одно и то же), а второй — уже Мюриила, у которого системы не было вовсе — найти на них что-либо стало совершенно невозможно. Поэтому когда нужные тома все же отыскались, ангелу пришлось воспользоваться тем способом чтения, который практиковал Мюриил — на нормальный просто не было времени. К тому же, осталась ещё пара, так сказать, штрихов.       Сердечно распрощавшись с Мюриилом, ангел покинул магазин задолго до шести вечера. Совершенно не скрываясь, он озвучил намерение посмотреть одно из пустующих помещений, которое хотел сдать в аренду, перед тем как отправится по своим делам. За ним вполне могли следить, но Азирафель сильно сомневался, что предусмотрительность Метатрона простирается настолько далеко, что он установил слежку в каждом из принадлежащих херувиму зданий. Излишек паранойи тоже бывает вреден. А то, что он планировал сделать, было не для чужих глаз, и если уж начистоту, то даже не для «своих».

***

      Любой творческий акт, независимо от уровня сложности и ожидаемого конечного результата, содержит в себе элемент неожиданности. К примеру, женщина, вынашивающая под сердцем дитя, мечтает о белокурой пухлощекой спокойной девчушке, а в итоге получает рыжего мосластого и горластого пацаненка с врождённым шилопопием. Или вот соберётся автор на досуге написать небольшой рассказик, глав, к примеру, на восемь — и опомниться не успевает, как обнаруживает себя засыпанным табачным пеплом, в крепости из составленных в пирамиды грязных кофейных кружек, дописывающим второй том «рассказика». Никогда ни в чем нельзя быть уверенным с этими актами. Думаешь — как хорошо было бы иметь помощников, с золотыми руками и сообразительными мозгами, но без амбиций и дурных идей заняться какой-нибудь отсебятиной вместо следования Божественному плану. А выходит… креативно, в общем, выходит. Не всякий демиург к такому готов.

***

      Разочарование было огромным, как океан — ангела в магазине не оказалось. Надоедливо дружелюбный Мюриил вился вокруг демона, как какой-то колибри с косплей-фестиваля и щебетал, щебетал (как же так, ангел?). Демону хотелось его проклясть чем-нибудь досадным, но с эфирными такие штуки не проходили — волокиты бумажной потом не оберёшься (ты не хочешь меня видеть?). Оставалось сделать то, зачем, по легенде, он сюда пришел — забрать вещи и свалить восвояси (у тебя проблемы? что происходит?).       — Верховный Архангел попросил напомнить, чтобы вы не забыли эскиз Леонардо. Сказал, что вы очень им дорожите, — ангелок тем временем и не собирался затыкаться. — Помочь вам с погрузкой вещей в машину?       Стоп. Джоконду демон, вообще-то, забирать не собирался — сухая и жаркая атмосфера Преисподней плохо бы отразилась на ее сохранности и Азирафель, имевший дело с бумагой с момента ее изобретения, прекрасно об этом знал. Стараясь не переходить на бег, Кроули ринулся в кабинет. Рисунок висел на своем обычном месте, ничего нового. За исключением маленькой детали.       Раньше на эскизе был только автограф. Теперь там появилось ещё и посвящение.       «Дорогому маэстро Кроули в память о милой таверне в 67-м. Рад буду видеть вас снова на том же месте».       В 67-м году XV-го века Кроули ко Флоренции и не приближался, а сам Леонардо был, насколько знал демон, ещё мальчишкой-подмастерьем. Единственным местом, которое четко ассоциировалось и с датой, хоть век и не совпадал, и чёртовым херувимом, было… Бес буквально принудил себя не сорваться через дорогу бегом. Раз ангел блюдёт конспирацию (хотя встречаться в «Грязном осле» — так себе маскировка), тому есть весомая причина, а он сейчас все испортит, рванувшись туда сломя голову.       Бес как можно быстрее погрузил в машину трон, несколько памятных вещиц и, с тяжёлым вздохом, пресловутый эскиз, подхватил горшок с Веспер (вид у бедняжки был зверски голодный). Мюриил воодушевлённо махал ему на прощание, пока машина скрывалась за поворотом. С чего бы ангелку проявлять в отношении демона такое дружелюбие, Кроули совершенно не понимал, но на всякий случай отъехал на пару кварталов и вернулся к пабу пешком.       «Грязный осел» в такое время был забит битком, а уединённая ниша в углу, где демон когда-то так удачно-неосторожно строил свои планы грабежа соседней церкви, была занята одиноким смертным. Не обнаружив ангела, демон на ходу послал внушение этому мужику убраться из паба подобру-поздорову — указание «на том же месте» было вполне прямым — и… не сработало. Посетитель вертел в руке бокал с темным пивом и жевал свою сигару как ни в чем не бывало. В крайней степени раздражения — что-то в последнее время часто смертные реагировали на внушение неподобающим образом — он подошёл ближе и наклонился над столом в выверенно угрожающей позе.       — Не хочу показаться нелюбезным, но этот столик заброни… — Кроули замер, а слова застряли у него где-то в горле.       — Шесть с половиной секунд, — сказал Азирафель (наверное это был он, хотя бес ещё не был уверен на все сто процентов), постукивая пальцем по пустому запястью. — Теряешь хватку.       Едва уловимым движением он поднял глаза к потолку. Бес, наконец, отмер, а мир вокруг них наоборот, застыл.

***

      В Раю единственным, кроме Азирафеля, кто постоянно находился в физическом смертном теле, был Метатрон (к огромному удивлению херувима). Потому-то последний хоть и смотрел неодобрительно, но предъявить претензии по этому вопросу ангелу не мог. И Азирафель был этому отчаянно рад. Тело — это все, что у него было в Раю своего. К тому же, никогда нельзя было исключать такой поворот событий, когда придется срочно драпать, и без тела делать это очень не хотелось — прошлого раза херувиму хватило за глаза.       Только вот у тела есть потребности и привычки, которые конечно можно подавить усилием воли, но не полностью и не без последствий.       Еда эфирным созданиям не нужна. А вот телу, особенно азирафелевому — очень даже. Но с организацией питания на Небесах как-то не сложилось, да и времени отвлекаться на это у херувима не было. Поэтому, впервые за два месяца увидев себя в зеркале, Азирафель просто не смог сдержать стон отчаяния. Кроули его точно убьет за такое! Зато и работы меньше, оптимистично подумал он и приступил к задуманному.