Here with me

Самой главной причиной, почему Чонвон любил воскресенья был квиддич. Будь то тренировка или игра – не столь важно, Ян чувствовал себя на метле как в своей тарелке. Он научился летать чуть ли не раньше, чем говорить – его отец очень любил эту игру и приобщил сына с малых лет. Неудивительно, что Чонвон уже на втором курсе стал основным ловцом Пуффендуя – помимо опыта он был еще крайне талантлив (это признавала даже профессор Трюк, которая вообще-то была скупа на похвалу). Вот и сегодня, в погожий сентябрьский денек они с Джейком резво топали на площадку, чтобы самостоятельно потренироваться. Официальной тренировки не намечалось – на следующей неделе должен был состояться отбор. В прошлом году выпустилось четверо из постоянного состава – команда должна была смениться более, чем на половину. Это не могло не волновать, но пуффендуйцы надеялись, что среди соратников по факультету найдутся достойные ребята. - Покидай мне мяч, я, кажется, уже играть разучился, - улыбается Джейк, надевая униформу. Лучший друг Чонвона был вратарем уже три года и заслуживал того, чтобы стать капитаном. Он был тем человеком, за которым люди пойдут – его любили за покладистый и ласковый характер, Шим мог найти общий язык почти с любым человеком. Чонвону повезло иметь такого друга. Сам Ян был чуть более замкнутым и нелюдимым. У него было немного друзей – не сказать, чтобы Вон горевал по этому поводу, но все-таки иногда хотелось завести ни на что не обязывающую беседу с незнакомцем, но у него это не очень хорошо выходило. Вот Джейк, перекинувшись парочкой фраз, с любым умудрялся завязывать знакомство и мог после записать этого человека в приятели. Это был довольно полезный навык. В целом, кроме как талантом в квиддиче, Чонвон ничем не выделялся. Да, он был хорош в чарах и защите от темных сил, но в Хогвартсе было много способных учеников. Трансфигурация давалась ему чуть хуже, зельеварение – еще сложнее, и если бы не помощь Сону, Чонвон вряд ли мог бы рассчитывать на что-то выше, чем «удовлетворительно». Выйдя на поле, парни обнаруживают, что то уже не пустует – двое загонщиков в красном гоняют между собой бладжеры, а еще двое игроков пытаются увернуться от бешеных мячей, смеясь и что-то крича. - Надо было вставать раньше, - вздыхает Чонвон, с грустью наблюдая за тем, как гриффиндорцы отбирают их возможность потренироваться. - Не расстраивайся, я сейчас поговорю с ними, - улыбнулся Джейк. – Думаю они уступят нам немного места возле колец. Шим мягко отталкивается от земли и взлетает, Чонвон провожает друга взглядом. Тот быстро достигает цели, ловко уворачивается от бладжера и приветствует гриффиндорцев. О чем-то переговаривается с вратарем противников – Пак Сонхуном – слов не разобрать, но через полминуты слышится смех, Джеюн пожимает шестикурснику руку и зовет друга: - Чонвон, давай сюда! Конечно, Джейку удалось договорится – кто вообще в силах отказать этому замечательному парню!? Чонвон забирает из ящика квоффл и поднимается ввысь. Прохладный ветер обдувает лицо – Ян любит это ощущение. Он быстро здоровается с гриффиндорцами, ловя на себе заинтересованный взгляд охотницы Юри и более хмурый – загонщика и капитана команды Пак Чонсона. Когда тот не улыбался, выглядел довольно мрачным и немного пугающим, но редкая улыбка меняла его лицо, и эта аура "грозного парня" рассеивалась. Джеюн занял свое место перед кольцами – он ловко лавировал, использовал обманные трюки, на которые велись многие охотники, но Чонвон хорошо знал приемчики друга. Ян был неплохим охотником и выбрал бы эту позицию, если бы не стал ловцом. когда он перешел на второй курс, команда отчаянно нуждалась в ловце – основной закончил школу, а запасной получил серьезную травму. Чонвона тогда выпустили на поле без особых надежд, но тот поймал снитч в первой же игре и принес своей команде победу. Тот матч до сих пор занимает особенное место в копилке самых лучших воспоминаний. Нанося очередной удар по воротам, Чонвон не забывает следить и за бладжером- мячу все равно, из какой ты команды, лишь бы сбить кого-то с метлы. Один из похожих на пушечные ядра шаров как раз проносится в сантиметрах от его виска с бешеной скоростью – молниеносная реакция помогает Вону увернуться. Все-таки спокойно потренироваться и сосредоточиться на штрафных не получится. Ян бросает недовольный взгляд в сторону гриффиндорцев, но возмущения выказывать не собирается – в конце концов, те пришли раньше и могли не уступать клочок поля своим, по сути, соперникам. К тому же, Чонвон знает, что это было не специально – ни Джей, ни второй загонщик гриффиндора – Ёнджун – никогда не отличались жестокостью и играли в пределах правил. Через полчаса парни меняются местами – приходится примерить на себя роль голкипера. На данной позиции Чонвон чувствует себя неуверенно – он постоянно теряет центр, смещается слишком сильно вправо, чем умело пользуется Джейк, поражая левое из колец. Ян громко возмущается, между друзьями завязывается шуточная потасовка, из которой никто не выходит победителем или проигравшим. Их крики и смех привлекают внимание – к ним подлетает Юри, прерывая их разборки: - Ребята, не хотите сыграть 3 на 3? Парни переглядываются – Чонвон видит в глазах друга азарт. Джейк любит челленджи, да и Ян зачастую не против помериться силами. - Играем один загонщик, два охотника, без вратарей, - объясняет правила девушка. - Тогда мы с Чонвоном в команде, и нам нужен загонщик, - потирает руки Шим. - Я с вами! – резво вскрикивает Ёнджун, подлетая ближе. Краем глаза Чонвон замечает, что Джей тоже хотел вызваться, но видя, что его опередили, отступил. - Отлично! Я заговорю свисток, - Юри накладывает на него заклинание, и игроки распределяются по своим половинам. По команде квоффл и бладжеры взлетают ввысь – Джеюн стремится завладеть мячом, а Чонвон на подхвате пытается перекрыть шуструю Юри. Шиму кое-как удается выхватить мяч и даже отдать удачный пас другу, но точный удар бладжера от Джея выбивает квоффл из рук. Завязывается нешуточная борьба за мяч, и Чонвон ловит себя на мысли, что в этом году пуффендую вряд ли удастся заполучить кубок школы – гриффиндорцы жуть как хороши. У них более стабильная и опытная команда – в прошлом году выпустился лишь один игрок, основной костяк не изменился. Да, их ловец Джиу уступает Чонвону в мастерстве, но команда - это не только ловец, а прежде всего сплоченность и отточенность действий. Им с Джейком удается поразить ворота соперников трижды, Юри забивает им дважды (Сонхун на позиции охотника не так хорош). Стремясь увеличить разрыв, Чонвон на всех парах несется к вражеским кольцам, получив отличный пас от Джейка, и не замечает, как его догоняет бладжер. Тот не просто на большой скорости выбивает мяч из рук, но еще и попадает в живот, а точнее по солнечному сплетению. Резкая боль пронизывает все тело Яна – он не только роняет мяч, но практически теряет сознание от боли. Ловец отключается на пару секунд, но к счастью, приходит в себя от чувства свободного падения и вцепляется руками в рукоятку «Нимбуса». Не без труда Чонвону удается выравнять метлу, и он не слишком грациозно приземляется на землю, соскальзывает с метлы и, скрючившись, держится за живот. Внутренности горят огнем, но он краем глаза замечает, как вокруг приземляются обеспокоенные ребята. - Ты как? Ничего не сломал? Дай посмотрю! – подбегает Джеюн, бросая метлу в нескольких метрах. Следом приземляется встревоженная Юри. - Я знаю пару заклинаний, которые помогут от боли,  но если там что-то серьезнее ушиба, лучше обратиться в больничное крыло,- замечает девушка. Краем уха Чонвон слышит, как Джей отчитывает Ёнджуна за то, что тот сосредоточился на нападении и не защитил собственного охотника. - Я тебе уже много раз говорил, свои игроки – первостепенно, всё остальное - потом! - Это твой бладжер сбил его, а не мой! – возмущается Чхве. - Ребята, это квиддич, обычная ситуация, - Сонхун пытается примирить своих загонщиков. Чонвону не по себе – он не любит быть в центре внимания, а теперь все взгляды обращены на него. Не хочется прослыть слабаком и не хочется, чтобы с ним сюсюкались, как с маленьким беспомощным ребенком. - Я в порядке, ребята, правда, - пытается звучать убедительно и выдавить улыбку, но выходит скорее болезненная гримаса. Разумеется, Джейк ему не верит. – Я посижу пару минут, а вы продолжайте играть без меня. - Плохая идея, - замечает Шим. Давай-ка я отведу тебя в больничное крыло. Все равно впятером играть нет смысла. Джеюн коротко прощается с остальными, приобнимая Чонвона за плечи, и просит облокотиться на него. Ян следует примеру своего капитана, желая гриффиндорцам удачного дня, и медленно ковыляет по направлению к больничному крылу. - Надеюсь, нет разрыва печени или селезенки, или еще чего-нибудь похуже, - бормочет Джеюн. – Будет обидно потерять своего лучшего друга. - Ты просто боишься, что я вылечу перед началом сезона, - замечает Чонвон. - И это тоже. Ты – надежда Пуффендуя, не забывай об этом. Нашему факультету никогда не удавалось взять кубок 2 раза подряд, если мы сделаем это, то войдем в историю! Эх, мечты, мечты… - продолжает болтать сам с собой Джейк, но вдруг резко замолкает . – Подожди, Чонсон же не мог сделать это специально? Пригласить нас поиграть, чтобы лишить меня лучшего игрока перед началом сезона? Без тебя наши шансы на кубок буквально нулевые. - Нет, я так не думаю, - после недолгого размышления отвечает Ян. – Все же Пак не такой. Будь то команда слизерина, стоило бы их подозревать, но "львы" предпочитают честную игру. - Да, ты прав, - согласно кивает Джеюн. – Я не должен был так о нем думать. Джей – хороший человек. Надо будет при встрече извиниться. Чонвон не понял, за что собрался просить прощения друг, но промолчал. По его скромному мнению, извиняться здесь должен явно не Джейк. В больничном крыле их встречает никто иной, как Ким Сону, который зачастую помогает мадам Помфри с пациентами. Чонвон не сомневался, что после выпуска Сону станет врачом, но тот постоянно отнекивался (наверное, больше по привычке), уверяя, что найдет менее энергозатратную и более оплачиваемую работу. - Опять вы? – напоказ сердится Ким. – Считаете, что без вас у меня нехватка пациентов? - И тебе привет, - отвечает Джейк. – Будь добр, осмотри Вона, ему в живот прилетело бладжером. - Ненавижу квиддич, - бурчит себе под нос молодой лекарь. – Кто вообще в здравом уме будет играть в такую опасную игру? Только идиоты. Это уже стало своеобразной традицией. Джейк или Чонвон получают травму, приходят в больничное крыло, Сону на них сердится и проклинает квиддич по чем зря, а после все равно лечит. - Если бы не квиддич, ты бы тут маялся от безделья, - замечает Ян, усаживаясь на койку. - Ты еще шутишь?! – изгибает брови Ким. – Ты сейчас дошутишься, молись, чтобы на этот раз обошлось без «Костероста». - Нет, умоляю только не это! Обещаю,  я буду примерным мальчиком, - Чонвон не может забыть, как на третьем курсе его столкнул с метлы игрок команды соперника. Тогда ловец заработал несколько переломов, в том числе лучевой и локтевой кости. Боль была адская, и сращивать поломанные конечности – то еще удовольствие. Сону что-то шепчет над Чонвоном, из его палочки выплывают клубы голубоватого тумана. Ян старается сидеть спокойно, чтобы не мешать юному доктору и не дай Бог не разозлить его. - Тебе повезло, на этот раз просто ушиб. Сейчас наложу обезболивающее заклинание, до вечера хватит. Если перед сном будет болеть, приложи лед. - Спасибо, Сону, что бы мы без тебя делали! – Джейк светится от счастья, радуясь, что ловец остается в строю. - Давно бы уже померли или стали калеками, - ни секунды не сомневаясь, выдает Сону. Этот слизеринец с виду может показаться холодным и заносчивым, но его близкие знают, что это не так. Для Кима такое поведение было скорее защитой от жестокости окружающих, а со временем стало нормой. Чонвон знаком с Сону с детства (их родители работали вместе в министерстве), и знает,  что для круга доверенных лиц Сону мягкий и очень заботливый. - Мы собирались пойти в Хогсмид после обеда, ты с нами? – интересуется Джейк. – Надо пользоваться возможностью, пока погода не испортилась. - Да, можно, - соглашается Ким. – Думаю, если еще парочка игроков не решит покалечиться, я освобожусь к обеду. Только я возьму с собой Бомгю, вы не против?

***

Не то чтобы Сону принаряжался перед походом в Хогсмид, ему просто нравилось выглядеть хорошо. Он любил то чувство, когда надеваешь свежевыстиранную и выглаженную одежду, впитавшую запах кондиционера для белья. Времени на сборы было немного, и Ким не без труда уложил челку на бок, в последний раз взглянул на себя в зеркало и поспешил прочь из подземелий, подхватив по пути Бомгю. Они с Чхве были одногруппниками и товарищами. Сону не считал их закадычными друзьями, но они, бесспорно, были близки. Иногда Ким, смотря на отношения Чонвона и Джейка, завидовал – он бы тоже хотел иметь лучшего друга, с которым можно поделиться чем угодно и когда угодно. На первом курсе он жутко ревновал Чонвона к Шиму – тот забрал его лучшего (на тот момент) друга! Ким злился и на Чонвона – тот был обязан попасть вместе с ним в Слизерин, но угодил в банальный Пуффендуй. Эти чувства давно остыли, но периодически накатывает тоска, и становится невыносимо одиноко и грустно. Пока парочка Слизеринцев движется по подземельям к главному входу, Чхве щебечет о том, как его бесит староста школы (тот был Слизеринцем, но постоянно наказывал Бомгю, вынуждая убираться в общей гостиной), а Ким слушает в пол уха. Он составляет в уме примерный список того, что нужно купить в Хогсмиде. Через 2 недели день рождения у матушки, и если он хочет доставить подарок вовремя, нужно закупиться сегодня. В холле парни встречаются с пуффендуйцами и следуют во двор, а после покидают территорию школы. Сону чисто из вежливости (и совсем не из-за беспокойства) интересуется, как себя чувствует Чонвон, а тот уверяет, что в полном порядке.  Парни заводят разговор с Бомгю о квиддиче (Чхве собирался на отбор в команду факультета в этом году и был настроен серьезно). Ким тяжело вздыхает и выключается из разговора – он всегда был далек от спорта. Сону с большим удовольствием поговорил бы о зельеварении. В целом поход проходит неплохо и, главное, продуктивно – Сону выбирает в подарок маме амулет с волосом вейлы и корнем мандрагоры, который улучшает иммунитет и защищает от многих болячек. Такая вещь, заговоренная опытным колдуном, стоила немалых денег, но Сону мог себе позволить – будучи единственным сыном и любимым внуком, он с самого детства ни в чем не нуждался. Даже бабушка и дедушка по папиной линии, которые недолюбливали его мать (какая-то грязнокровка охмурила их чистокровного сыночка), в Сону души не чаяли. Любовью и благосклонностью богатых предков Ким бесстыдно пользовался, не забывая делиться с друзьями. Он знал, что, скажем, Джеюн не мог позволить себе многого в связи с материальным положением семьи. Шим не принимал подачек, но Сону мог обернуть подарок как благодарность за что-либо или презент на какой-то малозначительный праздник, и у Джейка не было шансов отказать. Ким знал, что Чонвон тоже так делает – Яну пришлось пойти на ухищрения и даже подключить мадам Трюк однажды. Тогда, на четвертом курсе, Джеюну сломали метлу, а денег на новую у парня не нашлось. Он летал на подержанной школьной – та была дряхлой и плохо маневрировала, и над Шимом откровенно посмеивались, но тот наотрез отказался принимать новую метлу - слишком дорогой подарок. Яну пришлось попросить профессора Трюк, чтобы перед очередным матчем кубка она наградила Джеюна, как самого старательного и преданного своему делу игрока, и в подарок преподнесла новую метлу – как раз ту самую, что Шим отказался принимать. Парень тогда пустил слезу, а Чонвон выглядел донельзя довольным – еще бы, ведь он добился своего. В понедельник за завтраком Ян и Шим подсаживаются за стол Слизерина – вчера Сону обещал помочь  Чонвону с эссе перед уроком зельеварения. Киму это было не в тягость, потому что он обожал этот предмет. Его не раз просили помочь с домашкой за деньги, но вот незадача – Сону в них не нуждался. А вот если предлагали что-то вкусное в обмен за помощь, мог и согласиться – Сону был жутким сладкоежкой. - Тебе стоит перепроверить рецепт, - заключает Ким после изучения текста, - уверен, там должно быть больше листьев горечавки, иначе не добьешься должного эффекта. И цвет у тебя поэтому получился не изумрудный, как в идеале, а мутно-зеленый. - Я сейчас выйду в окно, - стонет Чонвон. – Я уже в четвертый раз буду сейчас переписывать. - Повезло еще, что ошибка в одном из последних пунктов, переделывать не так и много, - пытается поддержать друга Шим. У него дела с зельеварением обстояли чуть лучше. - Тебе стоит быть внимательнее, - пожимает плечами Ким. – Просто выполняй все по пунктам, делай в точности так, как указано в инструкции. Ничего сложного. - Да как два пальца об асфальт, - недовольно бубнит Чонвон, пытаясь с помощью заклинания удалить с пергамента последние несколько абзацев. Выходит успешно – в чарах Ян силен. - Эй, Чонвон, - кто-то аккуратно дотрагивается до его плеча, заставляя обернуться и едва не разлить тюбик с чернилами. С удивлением Ян обнаруживает у себя за спиной Джея. – Привет, я…в общем, хотел извиниться за вчерашнее. Ты, наверное, мог подумать, что я сделал это специально, но у меня не было плохих намерений. Если и побеждать, то честно, во время официального матча. Прости, что заехал бладжером, я был неосторожен и погорячился. Это была игра ради забавы, но я подверг твое здоровье опасности. Извини меня,  - Джей выглядел серьезным и смущенным одновременно, и признаться, Ян не помнил, видел ли его когда-то таким. Не то чтобы Чонвон часто смотрел на Пака, но тот относился к людям которые 24 на 7 выглядят круто и непринужденно. Джей всегда был окружен людьми и казался Чонвону чуточку заносчивым, но теперь не выглядел таковым. То, что он не постеснялся при всех подойти и извиниться, значило довольно много. - Все в порядке, - после небольшой паузы пуффендуец вспоминает, что вообще-то должен ответить. – Я и не думал, что ты сделал это специально. Моему здоровью ничего не угрожает, спасибо Сону, - Чонвон улыбается другу а тот едва не давится чаем от неожиданности, ведь теперь все взгляды обращены на него. – Я не держу зла, не беспокойся. - Тогда отлично, я рад, что ты в строю. Еще увидимся на уроках? - Конечно, - кивает Чонвон и отворачивается к своему эссе – времени до занятия все меньше, а ему еще немало нужно написать. Почему Яну кажется, что голос Джея прозвучал обнадёженно? Сону по правую руку от него тоже притих и задумался, неспешно жуя. Если большинство взглядов было направлено на Джея, то внимание Кима постоянно привлекал другой человек – Пак Сонхун и в этот раз стоял неподалеку, являясь сторонним наблюдателем. Сону догадывался, что Сонхун вчера участвовал в игре, где пострадал Ян – всем известно, что Паки были лучшими друзьями и почти везде ходили вместе. Про них даже говорили, что гриффиндорцы как-то начали встречаться с одной девушкой, но когда узнали об этом, бросили ее в один день. Ким слухам старался не верить, но все же ему было любопытно, особенно когда дело касалось Сонхуна. Все же неприступный гриффиндорец был его первой влюбленностью. Сейчас стыдно вспоминать, но на втором курсе на день святого Валентина Сону подарил ему конфеты и письмо.  Подарок слизеринец подложил в портфель Сонхуна, а в письме выразил все чувства, признался в симпатии и рассчитывал на взаимность. Было больно, когда твои чувства отправляют в мусорку вместе с письмом, в которое ты вложил столько эмоций. Сону спустя 4 года  уже не обижается – это было бы глупо - но все же помнит, что любовь может быть жестока. Возможно, тогда ему нужен был такой урок – разбалованный родительской любовью и щедростью, тогда еще двенадцатилетний Ким не знал, что такое отказ. Пускай урок был жестоким, но он помог снять розовые очки и осознать, что в жизни все бывает далеко не так, как ты хочешь. Если вернуться из прошлого в настоящее, Сону мог признать, что объектом своей первой любви выбрал не самого худшего кандидата. Сонхун был объективно красив (даже Ким так считал, а у него были очень высокие стандарты), отлично воспитан, неглуп, был спортсменом (что в глазах других добавляло ему очков), а еще имел достойную семью и родословную. Чистота крови Кима не волновала, но для некоторых волшебников до сих пор играла первостепенную роль. Если бы Пак его тогда не отверг, в настоящем они могли бы быть отличной парой. Но все пошло наперекосяк, и Ким не понимал одного – почему гриффиндорец (а их факультет славится храбростью, между прочим) не нашел в себе смелости подойти к Сону и поговорить с ним, даже если не мог ответить на чувства? Почему просто стал избегать или попросту делал вид, что Кима не существует? Наверное, просто не придал значения подарку. Быть может, он получал каждый раз по 20 таких признаний и уже не обращал на них внимание. Но все равно Сону не мог забыть этого. Нет, Ким не злопамятный, у него просто отличная память.