Алфавит по кинктоберу!

Николай нёсся со всех ног. Он уже итак почти опоздал на важную встречу с Фёдором, а ему не нравилось быть чересчур непунктуальным. В какой–то момент Гоголь понял, что бежать с одной лестничной клетки на другую не самый разумный вариант и завернул к лифту, дрожащими руками нажимая кнопку. Клоун успел отдышаться и скользнул внутрь старого, потёртого лифта, который держался невесть на чём. Быстро хлопнув рукой по металлической цифре один, он сполз по стене. Ура! Наконец–то успеет вовремя, быть может, даже побыстрее Доста! Только не тут то было. Лифт скрипнул, пошатнулся и застрял. Свет погас. Фокусник выругался себе под нос. Не было видно ничего, даже кнопку вызова диспетчера не нажать. Николай решил подождать, пока зрение вернется и он сможет ориентироваться во мгле, а затем облокотился на железную штуку у зеркала, свешивая руки и разочарованно вздыхая. Масла в огонь подливала тревожность от замкнутых пространств, не дикий страх и паника, а именно тревожность. Будто бы стены давили. Мда. Как вдруг… он ощутил что–то склизкое и по ощущениям гадкое на своей ноге. Машинально одернув ногу, шут от шока вспомнил, что у него вообще–то есть телефон. Мысленно поругав себя за тупость, паяц посветил вниз, и... обомлел. Влажное и липкое щупальце, ползущее вверх по его икрам, затем ляжкам... Неизвестная полупрозрачная тварь из нескольких щупалец обвивала его тело, пока Гоголь просто наблюдал с вытаращенными глазами. Ему хотелось верить, что он был напуган, вот только от присутствия этой чертовщины ему становилось... интересно?! Экран забытого в руке телефона засветился, показывая входящий звонок от Сигмы. В самый НЕподходящий момент менеджер позвонил выяснять отношения. Николай сто раз извинился перед ним тогда, говорил, что не будет больше никаких вуду делать, а тот упёрся, как баран, и обиделся, хотя сначала нормально отреагировал. Но не суть. Юноша осмелел и взял трубку. — А... Ало? Клоун изо всех сил старался подавить нотки волнения в своём тоне, но у него это не получилось. Ещё бы! Гибкие и, что главное, живые отростки буквально окутали и сжали его тело, скользя под рубашку и снимая её. Коля плотно сжал губы, то–ли чтобы не закричать, то–ли чтобы не застонать. На удивление, Сигма нервно затараторил. — Где ты сейчас? Это важно, честно. Мне кажется, я сделал кое–что глупое. — В лифте застрял.Что ты имел ввиду? Спросил Гоголь почти безразлично, ибо здравые мысли скрылись за пеленой возбуждения. — Я там немного магией увлёкся, и… Ничего странного за день не произошло? Я конечно одарённый, но не цыган, и не верю, что мог бы что–то случайно наколдовать, но… в общем и целом, ты в порядке? В глазах помутнело, как только щупальца стали обволакивать соски, оттягивая и отпуская. С уст сорвался томный стон. На другом конце провода менеджер мгновенно замолчал, а затем робко спросил. — Николай?... Только не говори мне, что я случайно... Тело задрожало и выгнулось. Щупальца начали гладить его, спускаясь ниже и сдергивая штаны. Истекающий смазкой член изнывал по вниманию, и мягкие тентакли тут же обвили его, стимулируя. Фокусник непроизвольно охнул, закатывая глаза, а затем нашёл в себе остатки сил продолжить разговор. — Что ты «случайно» сделал? — Слышал когда–нибудь про тентакли? — И вижу, и чувствую сейчас их, спасибо. Недовольно подметил паяц, но тут же смолк, когда мокрые и верткие отростки огладили тугую дырочку, смазывая и скользя. — Не знаю, что на меня нашло. Прости. Всё нормально? Насколько этот вопрос подходит к ситуации… — Лучше некуда. Застонал Николай, когда одно из щупалец, то, что было поменьше, толкнулось в него, двигаясь внутри и уже вскоре стимулируя простату. Это было слишком горячо, но и конечно слишком смущающе, учитывая то, что Сигма не клал трубку. В трубке раздалось сиплое «Я люблю тебя», и Гоголь кончил, шумно дыша, а затем кабина лифта закружилась, и клоун резко проснулся, сминая одеяло в руках. Так это был всего–лишь сон? Или нет? Стоило бы встретиться с Сигмой, а то вдруг сон вещий.