Роза ветров среди облаков (Wind Rose in the Clouds)

Вэй Усянь едва не бежал рядом с величественным Лань Чжанем, который шел повидать Лань Сичэня. Он окажется прав. Он был почти уверен. Ответ все время маячил прямо перед глазами. Как же он не понял сразу? Лань Чжань раздраженно глянул на него. Вэй Усянь понимал, что ведет себя загадочно и назойливо, но ничего не мог поделать. И раздражение Лань Чжаня его не расстраивало. Скорее, возвращало в подростковые годы. Ах, ностальгия. Он подмигнул Лань Чжаню и с удовольствием заметил, как тот поморщился. Они достигли ханьши, постучали и вошли. Лань Сичэнь быстро скрыл удивление при виде Вэй Усяня, вежливо поприветствовал обоих и заварил чай. Они сидели за столом, и Вэй Усянь невольно ерзал от волнения. — Брат, — вздохнул Лань Чжань рядом с ним. — Кажется, Вэй Ину нужно что-то у тебя узнать. — Да? — Лань Сичэнь не поднял взгляда, разливая чай. — М, да. Прошу прощения. Знаю, что опять много на себя беру, но мне нужно задать пару странных вопросов. Лань Сичэнь приподнял брови, сохраняя на лице нейтрально-вежливое выражение. — Что ж, постараюсь на них ответить. — Да. Хм. Хорошо, — Вэй Усянь покачал ногой под столом. Его бедро плотно прижала чужая ладонь, останавливая движение. Лань Чжань устало смотрел прямо перед собой. — А. Простите. М. Так… когда начались проблемы с Шоюэ? Лань Сичэнь побледнел и внимательно посмотрел на Вэй Усяня. Лань Ванцзи посмотрел на него точно так же. Вэй Усянь слегка сник под их взглядами, но держался неподвижно и сохранял терпение, ожидая ответа. — Откуда вы… — Сичэнь всмотрелся ему в глаза. — Я не… — Никому не говорили? — закончил за него Вэй Усянь. — Догадываюсь. Я тоже был не слишком откровенен, перестав пользоваться мечом. — Что… Вэй Усянь, откуда вы узнали? — нахмурился Лань Сичэнь. Вэй Усянь вопросительно посмотрел на Лань Чжаня. Он не собирался раскрывать неудобных тайн, но они были братьями. Лань Сичэню следовало знать. — Я… — сглотнул Лань Чжань. — Мое ядро было сожжено. Молнией, при нападении на озере. С тех пор появились трудности. Я могу летать на Бичэне. Но со всем остальным сложнее. Вэй Усянь недовольно покачал головой. Дело было не в ядре. Ядро влияло на перепады сил Лань Чжаня, а не на возможность использовать меч. Он заблуждался, считая это единой проблемой, которую следовало решить. Было две проблемы, никак не связанные друг с другом. Вэй Усянь снова обратился к Лань Сичэню. — Могу я высказать предположение? — он пытался сдержать волнение и сохранить вежливость. Лань Сичэнь едва заметно кивнул. Вэй Усянь откашлялся. — После случая с Цзинь Гуанъяо вы не могли пользоваться Шоюэ надлежащим образом. Точно так же, как Лань Чжань. Могли летать, но на остальное не хватало сил, либо оно было слишком сложным. Взгляд Лань Сичэня потерял выразительность, а сам он некоторое время молчал, после чего едва слышно ответил: — Да. От удивления Лань Чжань слегка приоткрыл рот. — Брат? — В этом слове звучало все, что он хотел выразить. Брат мой. Почему ты не сказал? Лань Сичэнь отвел взгляд. — Ты тоже не сказал мне, Ванцзи. — Он на миг посмотрел на Вэй Усяня. Тому вдруг стало нехорошо. Не будь здесь его, скорее всего, Лань Чжань обратился бы за помощью к своему брату. Но после возвращения Вэй Усяня, и всего случившегося с Цзинь Гуанъяо, они отдалились друг от друга. Вэй Усянь глубоко и медленно вздохнул, чувствуя вину. Речь шла не о нем. Возможно, сейчас он может как-нибудь помочь. Им с Цзян Чэном требовались общие интересы. Возможно, этим братьям тоже. — Лань Чжань, — задумчиво спросил Вэй Усянь. — Когда ты последний раз использовал Бичэнь? — С сиянием? — Лань Чжань дышал очень ровно. — Только на тренировках. На лодке, учитывая ветер, я понимал, что не смогу действовать Бичэнем наверняка. — Значит, на лодке ты его не использовал? Лицо Лань Чжаня на миг дрогнуло. — Нет, — сказал он после краткого молчания. — Я только опирался на него, чтобы добраться до тебя. И этого не хватило. — Он опустил взгляд. Вэй Усянь кивнул. Не требовалось спрашивать, когда Лань Сичэнь в последний раз использовал Шоюэ. Все в этой комнате долго будут помнить звук, с которым клинок пронзил сердце Цзинь Гуанъяо. Вэй Усянь глубоко задумался, как бы обсудить проблему с этими двумя. Они были очень разными, но по сути своей — Двумя Нефритами. Безукоризненными и замкнутыми. Тема же являлась очень личной. Самой личной, на самом деле. — Я хочу сказать… нет нужды рассказывать вам про характер духовных мечей. Как переменчив он бывает. Лань Чжань и Лань Сичэнь молча обменялись взглядами. Последний через мгновение заговорил: — Наши мечи всегда оставались неизменными, — мягко сказал он. Вэй Усянь понял скрытый смысл его слов. В них звучал укор. К сожалению, неверный. — Какими были и вы, — осторожно сказал Вэй Усянь, надеясь, что они заметят использование прошедшего времени. Оба слегка приподняли бровь. Ага. Хорошо. Заметили. Лань Сичэнь заговорил тем терпеливым тоном, какой обычно приберегал для Вэй Усяня: — Думаю, будет лучше, если вы объясните точнее, что имеете в виду. Как видите, Ванцзи растерян не меньше меня. Вэй Усянь бросил быстрый взгляд на совершенно спокойного Лань Чжаня. Слишком спокойного. Он вздохнул. Хотя бы эти эмоции получилось прочитать. — Ладно. — Вэй Усянь опять сделал глубокий вздох. — Просто… выслушайте без предубеждений, хорошо? Постарайтесь не сердиться. Я просто говорю, что думаю. Цзэу-цзюнь. Последний раз вы использовали Шоюэ в тяжелейший момент своей жизни. А Лань Чжань… знаю, было несколько случаев, которые можно назвать тяжелыми, но… последний раз использования Бичэня тоже относится к ним, я прав? Лань Чжань сглотнул. — Да, — ответил он, опуская взгляд. Вэй Усянь кивнул, стараясь быстрее миновать эту часть. Самую отвратительную. — Правильно. Итак… ваши мечи связаны с вами. Вы сказали, что они всегда оставались неизменными, Цзэу-цзюнь. Потому что вы оба были такими раньше. Теперь же вы изменились. А вот ваши мечи — нет. Выражение лица Лань Сичэня стало жестким. — А… Ах. Прошу, не обижайтесь, — взмолился Вэй Усянь. — Я не сказал, что перемены плохи. Просто именно их ощутили ваши мечи. Они умны. Раньше вы были едины с вашими мечами, но теперь… Он вздохнул. — Знаю, звучит странно, только мечи не менее эмоциональны, чем вы. А вы оба переживаете чувства очень, очень глубоко. Смутившийся Вэй Усянь неподвижно ожидал ответа, пока оба брата пристально смотрели на него. Они поистине умели молчать. — Чувства, — наконец повторил Лань Чжань, явно вовсе не убежденный. — Лань Чжань, до лодки вы с Бичэнем были одним целым, он тебя никогда не подводил. Но не смог помочь в том ветре. Ты не успел добраться до меня. Поэтому он разочарован, но кроме того, ты… ты теперь ощущаешь себя иначе. Твоим первоочередным стремлением стало не просто защитить меня. Мы любим друг друга иначе. Бичэнь уже не чувствует своей пользы. — Вэй Усянь испытывал неловкость от темы, но сказать следовало. — Вэй Ин, — Явно расстроенный Лань Чжань на миг прикрыл глаза. — Я… ценю твое мнение, но оно не объясняет, почему Бичэнь реагирует именно так. — Что ты делаешь, когда переполнен чувствами? Когда ощущаешь себя отвергнутым или ревнуешь? — просто спросил Вэй Усянь. Лань Чжань приоткрыл рот. И смолчал. Сказать было нечего. Вэй Усянь знал ответ не хуже его самого. — Вот и Бичэнь ушел. Ожидая, что ты его нагонишь. Мы получили вспышку только один раз, во время сражения на крыше, где он вновь ощутил связь с тобой. — Он внимательно посмотрел на неуверенного Лань Чжаня. — Сейчас закрываешься ты. — Цзэу-цзюнь, — перешел Вэй Усянь к Лань Сичэню. — Что вы делаете, когда переполнены эмоциями? Знаю, вопрос непростой, но… это останется между нами. Лань Сичэнь сидел напряженно, явно испытывая неловкость. — Думаю, я… отступаю. Уединяюсь. Вэй Усянь ощутил, как под столом дрогнула рука Лань Чжаня. Он понимал причину. Вероятно, Лань Чжаню с тяжестью в сердце смотрел на нынешнего Лань Сичэня и осознавал, что частично все случилось из-за того, что он хотел остаться надежным старшим братом, у которого, на первый взгляд, не было сложностей. Вэй Усянь медленно кивнул. — Думаю, Шоюэ сделал нечто похожее. Он понимает, что тебе стыдно за него. И ему непросто. Лань Сичэнь с болезненным выражением прикрыл глаза. — Что ты предлагаешь? — резко спросил Лань Чжань. Вэй Усянь не принимал его настроение на свой счет. Его слова были крайне неприятны обоим братьям. — Я… ну, речь идет о перемене отношений с мечами из-за того, что у вас многое поменялось в жизни, как и вы сами. Тут нет виноватых, но думаю, вам обоим следует больше практиковаться в фехтовании. Разберитесь в случившемся с мечами. Я несколько недель искал причину в поврежденном ядре, но, Лань Чжань, причина не в перепадах ци, в ином случае ты замечал бы это при каждом ее использовании. Понимаю, все работает вместе, но ты спокойно пользуешься гуцинем, талисманами и мечом, как средством полета. И только при взаимодействии с духом меча возникают проблемы. Лань Чжань все еще выглядел несогласным. — Я никогда не слышал об эмоциональном отдалении от меча, — медленно произнес он. — Вы оба не можете быть первыми. Но мало кто из заклинателей признал бы такое, верно? Или они отрицали происходящее и гибли, — ответил Вэй Усянь. — Я правда не хочу выглядеть грубым, но если такое с кем-то и могло случиться, то только с Ланем. Вы лучше прочих управляете своими чувствами, но хуже всех признаете их. Можно сказать, мечи понимают ваши эмоции лучше, чем кто-либо. Лань Сичэнь и Лань Чжань снова обменялись «братскими» взглядами. — Не могу понять, как вы узнали, — сказал Лань Сичэнь. — Я не знал, — криво усмехнулся Вэй Усянь. — Просто понимал, если это справедливо для вас, значит, справедливо и для Лань Чжаня. Вы братья. Именно вы стали доказательством, которое подтвердило мои предположения. За этим я и пришел. — Понимаю. — Лань Сичэнь изящно приподнял брови. — Значит, вы советуете тренировки с мечом? Вэй Усянь улыбнулся. — На самом деле, похоже, я знаю того, кто может помочь.

***

Лань Ифэн немало рассердилась, когда Вэй Усянь ворвался к ней без предварительной договоренности, однако выслушав взволнованные объяснения, спокойно заявила, что готова помочь всем возможным. — Однако мне хотелось бы сделать записи, — задумчиво сказала она. — Чтобы изучить. Для целителей это значимый случай. — М, ладно. Как хотите. Нужно спросить у них. И знаете. Держите все в секрете, — сказал Вэй Усянь. Лань Ифэн выразительно посмотрела на него. — Вы сомневаетесь в моей честности целителя? — язвительно спросила она. — Нет, — замялся Вэй Усянь. — Тогда нет необходимости напоминать о сохранении тайны. Это часть моего долга, — с этими словами Лань Ифэн вернулась к своим бумагам. — Тогда ладно. — Вэй Усянь развел руками и неловко спросил: — Оставлю вас… разбираться во всем? — Да, — протянула она. Он кивнул и собрался уходить. — Вэй Усянь, — окликнул его Лань Ифэн. — Вам следовало обратиться за помощью раньше. Соглашусь, мы оба допустили ошибку, исследуя повреждения ядра вместо эмоциональной составляющей, но можно было прийти к верному выводу быстрее, если бы мы работали вместе. Вэй Усянь обернулся, открыл рот. — Но… вы… я не… — с негодованием начал он и умолк. Демоны. Она была права. На самом деле, именно благодаря ей стало понятно в чем дело. «Ваш разум не отделен от тела, они являются частями целого», — сказала она в Павильоне Целителей, когда у него случился приступ тревоги. С тех пор Вэй Усянь не раз думал над ее словами. Если разум и тело едины, то почему бы не перенести этот принцип на дух меча, который должен безупречно взаимодействовать и с телом, и с разумом? Тела и ядра Лань Чжаня и Лань Сичэня уже не соответствовали их разуму. Почему он не спросил ее? Лань Ифэн выгнула бровь, встала и направилась к нему. — Идите. Обсудим ваше стремление все решать самостоятельно при следующей встрече. Когда она закрыла за ним двери, Вэй Усянь фыркнул.

***

Какое-то время он бесцельно бродил, обдумывая все, связанное с Шоюэ и Бичэнем, и что-то бормотал себе под нос. Лань Чжань остался у Лань Сичэня, чтобы рассказать брату о Сун Лане и Сюэ Яне. А ему не хотелось заново все слушать. Спустившись к водопаду, Вэй Усянь заметил в скалах фигуру в синих одеждах. Вэнь Нин. — Доброе утро, — крикнул он, и Вэнь Нин испуганно оглянулся. — Брат Вэй, — он наклонил голову. — Не захотел пойти в город с парнями? — спросил Вэй Усянь, подходя ближе. — Н-нет, Вэй-гун… эээ… брат Вэй. Приятно провести день в спокойствии. Вэй Усянь сел на валун рядом с Вэнь Нином. — Ага. Знаешь, Цзинь Лин скоро вернется, — понимающе сказал он. — Он вежливый, брат Вэй, — виновато сказал Вэнь Нин. — Но… ему будет лучше без меня. Вэй Усянь вздохнул. Он понимал, у Цзинь Лина имелись причины не желать присутствия Вэнь Нина. И не хотелось на него давить, хотя Вэнь Нин, как и Вэй Усянь, рисковал жизнью ради юношей. Как обычно. К несчастью. Ради Вэй Усяня Цзинь Лин готов был не вспоминать о гибели своих родителей, но в отношении Вэнь Нина… Вэнь Нин не знал людей, с которыми это случилось, а потому не мог смягчить последствий. Черные вены, сущность лютого мертвеца, родство с Вэнями — все означало слишком явное отличие и заставляло посторонних нервничать. На самом деле, Вэй Усянь, к своему стыду, тоже относился к нему иначе, чем к остальным. Он все еще волновался насчет будущего Вэнь Нина. Они много беседовали, и Вэй Усянь знал, что он не собирался надолго задерживаться в Облачных Глубинах, однако и долгосрочных планов не строил. С Вэнь Нином трудно было обсуждать вопросы «будущего». Кроме него, единственным лютым мертвецом был Сун Лань, но похоже, они не нашли бы общих тем, даже умей Сун Лань говорить. — Вэнь Нин. Видишь ли… тебе не обязательно оставаться здесь, если не хочется. — Хочется, — серьезно посмотрел на него Вэнь Нин. — Я сражался с ней. И понимаю, что не смог бы победить. Я выжил только потому, что она ушла. Но моя помощь пригодится. Для защиты А-Юаня. Мы семья. — Знаю, — улыбнулся Вэй Усянь. — Просто… не хочу, чтобы твоя жизнь всегда была связана с моими сложностями. — Она не связана, — нахмурился Вэнь Нин. — Я помогал людям, когда путешествовал с Сычжуем. Теперь помогаю противостоять тому, кто вредит другим. Вчера я помогал работать с картами. Мне нравится помогать. Вэй Усянь колебался. На языке вертелся вопрос: «Разве ты не хочешь действовать самостоятельно, а не просто помогать?» Он тут же сменился другой мыслью: «Почему я всегда отношусь к нему без уважения? Вот засранец». Вэй Усянь сглотнул. Вэнь Нин имел право выбирать значимое для себя. Просто они никогда не обсуждали эту тему напрямую. Потому ли, что Вэнь Нин беспрекословно выполнял его приказы и никогда не задавал вопросов? Или потому что Вэнь Нин был кротким? Уважал ли его Вэй Усянь? Он сглотнул. Он знал, в чем дело. Лань Ифэн вытянула из него правду. Вэнь Нин не притворялся. Он нуждался в людях и не видел причин скрывать свою потребность. Вэй Усянь спрашивал себя, почему это его так расстраивало и раздражало. Возможно, ему странно было видеть, что кто-то не позаботился скрыть слабость, которой сам он стыдился. Возможно, из-за того, что Вэй Усянь изо всех сил притворялся, что никогда ни в ком не нуждается, и с обидой понимал, что кого-то подобное вовсе не заботит. Он смотрел на Вэнь Нина, наблюдавшего за водопадом, и размышлял над словами Лань Ифэн. И над словами Сун Ланя. Баошань Саньжэнь считала слабостью нужду в других людях. Вэй Усянь не говорил Лань Чжаню, но до сих пор в своем воображении видел встречу с ней наедине. Казалось, это его битва, его долг, и ничей больше. Но ведь не было никаких причин поступать именно так, верно? Смерть в одиночестве не лучше, чем спасение с чьей-то помощью. — Вэнь Нин? — Да, брат Вэй? — Забудь мои слова. В свое время ты понадобишься нам. Когда она появится. — Я… да, — застенчиво улыбнулся Вэнь Нин. — Я буду здесь. Вэй Усянь поерзал на мшистом камне. — Это ведь здесь мы поговорили впервые, да, Вэнь Нин? — он оглядел поляну и прекрасный водопад. Туман медленно стелился по глади озера, подбираясь им под ноги. — Д-да, вы показали мне, как лучше держать лук, а потом я чуть не попал в цзецзе, — ответил Вэнь Нин. И печально улыбнулся. — Она так рассердилась. — О, не вини себя, Вэнь Нин. У Вэнь Цин всегда было такое лицо, когда я появлялся рядом. Вэнь Нин согласно качнул головой. — Цзецзе скрывала свое недовольство только если человек ей не нравился. Вэй Усянь прикусил щеку изнутри. — Знаю, — вздохнул он. — Я скучаю по ней. — Я тоже, — кивнул Вэнь Нин, глядя на вершину водопада. Некоторое время они сидели в молчании. Вэй Усянь почему-то подавил желание нарушить его. Было хорошо.

***

Они возвращались лесными тропинками, не спеша и расслабленно беседуя. Сычжуй уже рассказал Вэнь Нину большую часть того, что поведал Сун Лань, но Вэй Усянь все равно повторил рассказ. Вэнь Нин был сильным. Возможно, единственным из них, кто мог противостоять ветрам. Важно было предоставить ему полное знание, тем более, что он оказался еще и последним, кто сталкивался с Темным железом, найдя его часть во время путешествия с Сычжуем. В то время находка не показалась чем-то особенным. Теперь же выглядела зловещей. Хотя почти наступил полдень, Вэй Усянь задумчиво направился в трапезный зал, чтобы перекусить поздним завтраком, однако когда они вместе с Вэнь Нином свернули по мощеной дороге за угол, там обнаружились Цзян Чэн и Не Хуайсан, которые тихо переговаривались во внешнем дворе, скрестив руки. — Сколь необычно видеть вас таящимися здесь, — пафосно произнес Вэй Усянь. Они обернулись. Цзян Чэн нахмурился. — Вэй-сюн! — просиял Не Хуайсан и замахал рукой. — Ты что делаешь? — Дышу свежим воздухом и любуюсь пейзажами с Вэнь Нином, — беспечно ответил Вэй Усянь. — Такой прекрасный день. — У тебя нет дел поваженее? — впился в него взглядом Цзян Чэн. — Например? — невинно поинтересовался Вэй Усянь. — О, даже не знаю! Может, что-нибудь связанное с сильнейщим заклинателем мира, которому не терпится схватить тебя за шею? — Лань Чжань очень нежен с моей шеей. Когда я хочу, чтобы он был нежен, — парировал Вэй Усянь. Цзян Чэн вытаращил глаза и отшатнулся, с отвращением фыркнув. Не Хуайсан мгновенно распахнул веер, блеснув глазами. Вэнь Нин молча рассматривал брусчатку. — Сун Лань немало вчера рассказал. Сегодня лучше усвоить новые знания, — сказал Вэй Усянь. Не Хуайсан радостно кивнул. — Я только что закончил ему пересказывать, — указал он на Цзян Чэна. Вэй Усянь пристально уставился на него. — Тебя там не было, — обвинительно заметил он. — Да? — Не Хуайсан скопировал прежний невинный тон Вэй Усяня. Тот недоверчиво фыркнул. Этот парень умел брать за яйца. Как ему это удавалось? Неважно. На самом деле, Вэй Усянь не желал знать. — Ты знал? Про Сюэ Яна, — полюбопытствовал он. Не Хуайсан был не глуп. Он присутствовал той ночью, много лет назад, когда они вместе с Сун Ланем и Сяо Синчэнем схватили Сюэ Яна. А в прошлом году почти подстроил смерть Сюэ Яна. Не Хуайсан сохранял невинное выражение лица перед Цзян Чэном, но не пытался изображать Незнайку. — Я знал, что никто понятия не имеет, где он учился совершенствованию. Весьма странно. — Ммм, — недоверчиво протянул Вэй Усянь. Хруст камней позади заставил всех обернуться, а из-за угла показался человек, которого никто не ждал. Когда шел Совет, Лань Сичэня не встречали в округе. Даже в те несколько недель после нападения на озере он почти не покидал ханьши. Цзян Чэн и Не Хуайсан не видели его с тех пор, как… ну, с тех самых пор. Все замерли с широко раскрытыми глазами, осознавая происходящее. Растерявшись, Вэй Усянь заговорил первым. — Ах, Цзэу-цзюнь! Приветствую, — выпалил он. Лань Сичэнь едва заметно приподнял бровь. — Вэй Усянь, — кивнул он. В воздухе повисло напряженное молчание. Вэй Усянь усиленно думал. Поклониться? Цзян Чэн и Не Хуайсан, кажется, забыли об этом — оба стояли как вкопанные, не сводя глаз с Лань Сичэня и рассматривая его внешний вид. Но будет странно, если поклонится он один. — А… вышли подышать свежим воздухом? Прекрасный день, — неловко произнес Вэй Усянь. — Мы заняты тем же. Лань Сичэнь с достоинством склонил голову. — Да. Полагаю, пора выйти, — спокойно сказал он. Вэй Усянь сглотнул. Что ж, хорошо. Прогресс. Приятно видеть, что Лань Сичэнь выбрался из ханьши. — Правильно. Это хорошо, — глупо сказал Вэй Усянь. Цзян Чэн открыто таращился, по-прежнему скрестив руки. Хотя бы Не Хуайсану хватило вежливости опустить взгляд. О веере в своей руке он забыл. Вэй Усянь мысленно вздохнул. Похоже, придется продолжать разговор пока кто-нибудь не найдет предлог разойтись. — Цзэу-цзюнь, вы… — …ужасно выглядите, — вклинился все так же пялившийся Цзян Чэн. На лице Лань Сичэня мелькнуло удивление, но он тут же вернул лицу бесстрастное выражение. — Что… Цзян Чэн, — зашипел Вэй Усянь. Цзян Чэн даже не повернул головы. — Что? — возразил он. — Так и есть. Вэй Усянь смущенно глянул на Лань Сичэня и уже открыл рот, чтобы принести извинения за глупость брата, как вдруг заметил странное выражение, с которым он смотрел на Цзян Чэна. Губы Лань Сичэня дрогнули. Потом он фыркнул и рассмеялся. Рассмеялся. Коротко. Плечи дрогнули, а взгляд устремился в небо. Цзян Чэн растерянно нахмурился, приоткрыв рот, будто наблюдал не совсем приятное зрелище сходящего с ума человека. Лань Сичэнь умолк. Его губы все еще дрожали, когда он поклонился им. — Думаю, так и есть. Прошу прощения, мне нужно поесть. — Он отвернулся, собравшись уходить. — А… Цзэу-цзюнь… подождите, — окликнул его Вэй Усянь. Лань Сичэнь обернулся, его взгляд еще сохранял веселье. Вэй Усянь был озадачен, однако… — Я тоже собирался поесть. Хотите, захватим еду и вместе пойдем в цзинши? — спросил он. И обратился к Не Хуайсану и Цзян Чэну: — А… вы оба тоже можете пойти, если еще не завтракали. Оба упомянутых обменялись неловкими взглядами, а потом невольно посмотрели на Лань Сичэня, который настороженно и молча смотрел в ответ. Вэй Усянь задумался, приходилось ли раньше Не Хуайсану так долго молчать в присутствии людей. Костяшки его руки, сжимающей веер, заметно побледнели. Демоны. Не следовало приглашать их обоих, Лань Сичэнь, наверное, откажется, но Вэй Усянь не мог пригласить только его и проигнорировать остальных, и он… — Хорошее предложение, — решительно согласился Лань Сичэнь. — Чт… О! Прекрасно. — Вэй Усянь внимательно посмотрел на Цзян Чэна и Не Хуайсана. — Э… А вы? — Почему нет, — пожал плечами Цзян Чэн. Не Хуайсан просто склонил голову. Его горло дрогнуло, когда он смотрел в землю. — Ладно, — сказал Вэй Усянь, неожиданно став распорядителем крайне неуютного обеда. — М… тогда пойдемте… заберем завтрак. — Вэй-гунц… э. Брат Вэй, я пойду, — тихо сказал Вэнь Нин, обеспокоенно глядя на них. На трех глав кланов и Старейшину Илина. Вэй Усянь понимал его стремление поскорее удалиться. — Нет, Вэнь Нин. Прошу, идем с нами, — вздохнул он. Если намечался странный день, требовалось как можно больше отвлекающих моментов. И Вэнь Нин должен быть рядом. Вэй Усянь махнул в сторону трапезного зала. — Идем?

***

К закату солнца дела пошли удивительно хорошо. Вэй Усянь решил растопить лед разговором о Сун Лане и Сюэ Яне, поскольку все присутствующие и без того уже знали о них. День прошел быстро, и каждый высказал свои мысли и предположения относительно истории Сун Ланя и ее значения. Поначалу беседа шла бессвязно и натянуто, но в итоге Вэй Усянь отбросил свою гордость с притворством и заявил, что хочет узнать мнение всех присутствующих. Услышав это, Цзян Чэн с подозрением прищурился, однако Не Хуайсан и Лань Сичэнь восприняли предложение благосклонно и, почти не глядя друг на друга, занялись тщательным разбором. Когда наступили сумерки, Вэй Усянь уже задавался вопросом, сможет ли найти способ убедить Цзян Чэна и Не Хуайсана задержаться еще на месяц. Глядя на Вэнь Нина, одного из Двух Нефритов, Цзян Чэна с Цзыдянем и Не Хуайсана с его мозгами, Вэй Усянь чувствовал глубокую уверенность, что если они будут держаться вместе, никто здравомыслящий против них не выступит. От новой мысли сердце ушло в пятки. Ничего не получится. В прошлый раз она выжидала. Когда они устанут и выдохнутся. Ее не интересовало честное сражение. Она найдет случай. И все же. Хуже не будет. Возможно, стоит попросить их остаться. Он услышал, как раскрылись двери. Лань Чжань мгновенно скрыл свое изумление от пестрого собрания в своем доме и вежливо приветствовал присутствующих. — Ах, уже так поздно? — пробормотал Не Хуайсан, поднимаясь. — Мне пора идти. Он подпрыгнул на одной ноге, потому что вторая затекла. — Мне тоже, — быстро вскочил Вэнь Нин. Цзян Чэн угрюмо посмотрел на него. — Мне тоже. — Он бросил быстрый взгляд на Лань Чжаня, потом почему-то на шею Вэй Усяня. После чего поморщился и встал. — Мы вас оставим, брат, — спокойно улыбнулся Лань Сичэнь. — Мгм, — отозвался Лань Чжань, переводя настороженный взгляд с него на Не Хуайсана. Они распрощались с гостями на улице и наблюдали, как все четверо миновали мост, скрываясь в голубовато-серых сумерках. Едва они исчезли из виду, Лань Чжань вопросительно взглянул на Вэй Усяня. — Честно говоря, сам не знаю. Лань Чжань, — пожал тот плечами. — Мы с Вэнь Нином гуляли и наткнулись на Цзян Чэна с Не Хуайсаном, а потом рядом оказался еще и твой брат! Странно, но неплохо, верно? Что он вышел. Я так перепугался, что пригласил всех на обед, и несмотря на некоторую скованность, они отлично поладили. — Мгм, — задумчиво сказал Лань Чжань, глядя на мост. — Ага, — подтвердил Вэй Усянь. Вчера вечером они весь день говорили о прошедшем Совете Кланов. Еще многое требовалось обсудить, а они только нашли время для беседы. Вэй Усянь кратко все подытожил, однако сегодня вечером был рассеян. Похоже, это была первая за долгое время ночь, когда они могли просто побыть наедине, не думая о делах, расписании, пиршествах и межклановой политике, которая так мешала. Наблюдая за Лань Чжанем, Вэй Усянь ощутил, как очищается разум, вспоминая, что жизнь куда многограннее, нежели загадки, которые предстояло разгадать. И она была многограннее благодаря Лань Чжаню. Оставалось что-то пугающее в происходящем между ними. В его размышлениях, как лучше предложить брак. Он едва не выпалил предложение утром, на крыше, как идиот, увлеченный сумраком, в котором они сражались. Вэй Усянь очень серьезно относился к словам Лань Чжаня, сказавшего, что примет предложение только от него. И попросил Лань Чжаня подождать. Чтобы спланировать все получше. Хотелось, чтобы Чжу Жуйин, радостно занявшаяся одеждами, поскорее сшила их, чтобы все прошло идеально. В своих фантазиях Вэй Усянь уже окончательно примирился с Цзян Чэном и получил неохотное благословение Учителя Ланя и Лань Сичэня, прежде чем сделать предложение. Но этот идиотский Совет Кланов, потом Сун Лань, мечи… Он по-прежнему много думал о предложении, но все представлялось смутным. Всякий раз, когда Вэй Усянь начинал мечтать о романтике, о каком-нибудь восхитительном способе заговорить о браке, он надолго предавался мечтам, пока не вспоминал, что его мысли невероятно глупы и Лань Чжань ждет совсем другого. Как вообще делать предложение такому человеку? Строго говоря, следовало отправить соответствующее письмо его родителям, но такой вариант явно был невозможен. Вэй Усянь устал молчать, но не знал, что делать. Он надеялся, что однажды вдохновение придет само, однако пока оно не приходило. — По поводу путешествия, — переменил он тему, любопытствуя. — Ты давно о нем думал, да? — Оно важно, — убежденно откликнулся Лань Чжань. — Хм. Да. Но длительное путешествие по всем кланам? Не пойми неправильно, странствия — это хорошо, но придется иметь дело с политикой. Уверен, что хочешь отправиться по кланам? — Таков долг, — посмотрел на него Лань Чжань. — И не стоит брать во внимание только крупные кланы. Маленьким городам тоже нужна помощь. Речь идет про обучение приемам. Вэй Усянь почувствовал, как по лицу неудержимо расплывается улыбка. Он любил цзинши. А в Облачных Глубинах уже чувствовал себя почти как дома. Но путешествия любил тоже. С некоторыми кланами не хотелось иметь дело. Но Вэй Усянь вспомнил, как большинство из них на берегу загорелось идеей. Было приятно видеть такое. И ему нравилась мысль протащить Лань Чжаня по необычным рынкам, неспешно идти с ним и Яблочком, пыльными, усталыми, а может, и напоить его местным вином. Приключения и обыденность дорог. — Понимаешь, может потребоваться много времени. А это означает ночевки на захудалых постоялых дворах, — заметил Вэй Усянь, совершенно не пугаясь этой мысли. — Да, — согласился Лань Чжань. — Но мне и не требуется ничего особенного. Только ты, — спокойно сказал он, расправляя постельное белье и взбивая подушки на кровати. Вэй Усянь внимательно посмотрел на него, горло от неожиданности перехватило. Вот, лучший момент, которого он ждал. Мысль вспыхнула, заставив сердце забиться быстрее, пока Вэй Усянь набирался решимости. На самом деле, ее не было. «Хватит колебаться», — повторял он про себя. Увидев его неподвижным, с приоткрытым ртом, Лань Чжань замер с беспокойным взглядом. — Вэй Ин? — Хм… что? А? — поспешно откашлялся Вэй Усянь. — Все нормально? — Лань Чжань всмотрелся в его лицо. — Ты выйдешь за меня? — спросил в ответ Вэй Усянь. Слова вырвались до того, как он осознал их. Пронеслись в воздухе, отразившись и с силой ударив его. Небеса. Вэй Усянь произнес их. Вслух. Лань Чжань застыл, совсем не шевелясь. Совершенно. Демоны. Демоны! — Я… проклятье, Лань Чжань, прости, я все испортил, я… я всю неделю ломал голову, как спросить, и думал, может, сказать на крыше, или объясниться с кроликами, или спросить на вершине скалы, но все варианты выглядят глупо и… ты сейчас сказал… что не нуждаешься ни в чем особенном, и поэтому я… вдруг не сдержался и ляпнул, следовало выбрать время получше… — Вэй Усянь умолк. Он ждал, что Лань Чжань прервет его, как обычно, не позволит слишком разойтись, но тот оставался по-прежнему излишне напряженным и молчаливым. Демоны. Он точно все испортил. Вэй Усянь тревожно смотрел на Лань Чжаня, ожидая, что выражение его лица позволит угадать, насколько все плохо, но никаких намеков не различал. — Лань Чжань… прости, я слегка увлекся. Я сделаю все лучше. Просто подожди еще немного. Лицо Лань Чжаня дрогнуло. — Ты… поэтому просил подождать? — медленно спросил он. — Ну, да, — растерянно ответил Вэй Усянь. — Само собой. Ты же сказал, что примешь только мое предложение? Поэтому… мне требовалось время, чтобы подумать, как его сделать. Лань Чжань сглотнул, глядя в его стремительно краснеющее лицо. Сердце Вэй Усяня билось неровно, руки дрожали. Он совсем иначе представлял себе этот момент. Губы Лань Чжаня дрогнули. А потом Вэй Усянь почувствовал, что на самом деле сходит с ума. Лань Чжань фыркнул. И рассмеялся. Из груди Лань Чжаня вырвался глубокий, гортанный смех, подкрепленный широкой улыбкой. Глядя на его лицо, Вэй Усянь осознал, что за все месяцы, за все годы влюбленности в этого человека, он никогда не видел улыбку, открывающую зубы. Лань Чжань смеялся. Он не знал, что Лань Чжань умеет смеяться. — Что… Лань Чжань… почему ты… что случилось, — бормотал сбитый с толку Вэй Усянь. По его собственному лицу, помимо воли, тоже расплывалась улыбка, давая ощущение легкого опьянения. Что, мать их, сегодня случилось с братьями Лань? Вэй Усянь оказался в другой реальности? Даже в этот ужасно неловкий момент он не мог отвести взгляд от прекрасного лица Лань Чжаня. Идеальные зубы, белые и ровные, но неожиданно мелкие для его лица. Это не выглядело недостатком, Лань Чжань оставался идеален, но Вэй Усянь не замечал таких деталей прежде. — Вэй Ин, — выдохнул Лань Чжань, когда его смех стих до смешка. — Что тут веселого? — Вэй Усянь досадовал, что не можем подавить приступы своего нервного смеха, нараставшего в груди, несмотря на немалое смущение и раздражение. От унижения он прикрыл глаза и пробормотал: — Почему ты смеешься над человеком, который хочет с тобой пожениться? Я знаю, что сделал предложение неправильно, но ты слишком жесток. Лицо Лань Чжаня тут же стало спокойным, хотя уголки рта оставались приподняты, а глаза — прищурены. — Иди сюда, — позвал он, садясь на кровать и приглашая жестом. Уязвленный Вэй Усянь уронил руки и качнулся на пятках. — Зачем? — надулся он. — Иди сюда, — велел Лань Чжань, не давая ему отступить. Вэй Усянь громко вздохнул, сник и поплелся к кровати. Он сел, и Лань Чжань взял его за руку с таким взглядом, будто смотрел на что-то самое забавное в своей жизни. Вэй Усянь подавил улыбку и состроил невероятно обиженное лицо. Его снова расстраивало несоответствие ожиданиям. Лань Чжаню следовало поразиться силе прекрасного, идеального предложения Вэй Усяня и повторять «да, да, да», подкрепляя каждое согласие поцелуем, пока они не упадут на кровать, сплетенные в страстном объятии. — Почему ты не сказал? — мягко спросил Лань Чжань, опять удивив Вэй Усяня неожиданностью реакций. — Не сказал… О чем? Губы Лань Чжаня снова дрогнули. — Почему не сказал, что хочешь сделать предложение? — Потому что хотел поразить, — пристально смотрел на него Вэй Усянь. Слова прозвучали глупо. С каких пор Лань Чжаня требовалось поражать? Разве мечты о самых важных мгновениях между ним и Лань Чжанем хоть раз оказывались лучше реальности? Начиная с новой встречи на скале и кончая признанием в чувствах или первым поцелуем, Вэй Усянь все время старался предугадать реакцию Лань Чжаня, однако беспорядочное, неожиданное и часто неловкое настоящее всегда оказывалось лучше. Именно потому, что было настоящим. Лань Чжань весело рассматривал его. — Вэй Ин, — с легкой улыбкой сказал он. — Ты выйдешь за меня? Вэй Усянь пискнул. Действительно пискнул. — Что… так ты… ты… — неразборчиво пролепетал он. — Думаю, предложение уместно делать нам обоим, — блеснул глазами Лань Чжань. — Поскольку мы женимся друг на друге. — Я не… Я думал… — Теперь понятно, — с нежностью вздохнул Лань Чжань. — Ты посчитал, будто мои слова о единственно приемлемом предложении подразумевали, что сделать предложение должен ты. Прости, я не понял. Я тоже думал, как спросить, но медлил, потому что ты просил подождать. Я полагал, ты пытаешься разобраться, хочешь ли брака вообще. — Ты… ты полагал. — Мгм. — О, — прикусил губу Вэй Усянь. То есть когда Вэй Усянь попросил подождать, Лань Чжань не понял, что это на самом деле означало «страшно хочу брака, но прошу, подожди, пока я придумаю, как именно сделать предложение невероятно изощренным способом, ничего не обговаривая заранее». Вэй Усянь просто попросил подождать. Именно так и сказал. И больше ничего. Едва осознание со всей полнотой настигло Вэй Усяня, он понял, что не услышал еще кое-чего. — Лань Чжань! — воскликнул он. — М? — Ты же не сказал «да»! — обвинительно заявил Вэй Усянь, отстраняясь, скрещивая руки на груди и продолжая смотреть на Лань Чжаня. Склонив голову, Лань Чжань опять улыбнулся так широко, что Вэй Усянь замер. Эта широкая улыбка выглядела слегка… неловкой. Мир заклинателей совершенно точно ошибался, ставя его по красоте ниже брата. Он был самым прекрасным человеком из живущих. Лань Чжань поднял голову, глубоко вздохнул и придвинулся так, что их ноги соприкоснулись. Обхватив лицо Вэй Усяня, он всмотрелся в него. Затаив дыхание, Вэй Усянь приготовился. Пришло время дать согласие. — Ты тоже пока не ответил, — вместо этого сказал Лань Чжань, продолжая улыбаться. Очень самодовольно. Вэй Усянь едва не дрожал от негодования и волнения, раздражаясь невозможностью сдержать бурю эмоций, из-за которой почему-то продолжал ухмыляться, хотя очень хотел сказать, как сильно обижен. — Лань Чжань, да как ты смеешь?! — он едва сдержал смех. — Как ты можешь так поступать? Это должен быть красивый, торжественный момент, а вместо этого я слышу твой смех, впервые! Лань Чжань с серьезным выражением коснулся его лба своим, скользнул руками на талию, притягивая ближе. — Наверное, раньше ты не был таким смешным. Вэй Усянь разинул рот, как рыба, и хлопнул его по груди. — Ты… ты… Да с чего ты такой?! — пробормотал он, и Лань Чжань коротко рассмеялся ему в лицо. Вэй Усяню понравился его смех. Самый приятный на свете. Глубокий, отзывающийся в груди и такой раздражающий. Ему нравился этот смех. — Что с тобой случилось? — проворчал он. — Это все Вэй Ин, — дразня, отозвался Лань Чжань, быстро поцеловал его и с глубоким удовлетворением во взгляде отстранился. Вэй Усянь закрыл лицо руками и застонал. — Ужасно. Это никак не исправить. Хуже сделать невозможно, — посетовал он в ладони. — И все же мой ответ «да», — тихо сказал Лань Чжань. Вэй Усянь убрал руки и пристально всмотрелся в его лицо, ища намек на шутку. Лань Чжань все еще улыбался, но похоже, не шутил. И не лгал. — Да? — требовательно спросил Вэй Усянь, опять смущенно улыбаясь. И задержал дыхание. — Да, — просто ответил Лань Чжань. — Ты выйдешь за меня? Слезы. По представлению Вэй Усяня, тут на глазах Лань Чжаня появлялись сверкающие слезы, и они сливались в поцелуе. Только в реальности слезы наполнили его собственные глаза, и вовсе не изысканным туманным мерцанием. Они мгновенно покатились большими каплями по его краснеющему лицу, заставив задыхаться и всхлипывать, а Лань Чжань, само собой, выглядел идеально, и его глаза оставались сухими. — Конечно, выйду, глупый ты человек, — прорыдал Вэй Усянь, оставив всякую надежду исправить ситуацию. Лань Чжань вновь блеснул зубами в улыбке, прижался лбом к его лбу и, посадив Вэй Усяня к себе на колени, крепко его обнял, вытер слезы, а Вэй Усянь рыдал и хлопал Лань Чжаня за испорченное предложение. Хотя они оба знали, что ничего не испорчено — это был самый лучший, самый невероятный, самый забавный и совсем не торжественный момент. Никто из них не захотел бы изменить ни единого мгновения.

***

— Лань Чжань, пообещай мне кое-что, — пробормотал Вэй Усянь в грудь Лань Чжаня спустя час, лежа с ним рядом и целуясь. Хотя они собирались отдохнуть, от перенапряжения Вэй Усянь все еще не мог заснуть. — Мгм, — отозвался Лань Чжань. — Не вздумай смеяться надо мной после свадьбы. Моя самоуверенность не вынесет этого. Лань Чжань мгновение помолчал. — Хорошо. Счастлив пообещать, — тихо сказал он. Вэй Усянь зажмурился и всхлипнул в его рубашку. Несмотря на свои жалобы, он рассчитывал, что будет иначе. Ему хотелось услышать смех Лань Чжаня снова. — Ладно, — проворчал Вэй Усянь. — Можешь смеяться надо мной, когда счастлив. — Он жал руку Лань Чжаня и придвинулся ближе. — Вэй Ин. — М? — Какую ты хочешь… свадьбу? — спросил Лань Чжань. Похоже, перетряхнув психику Вэй Усяня во время предложения, он вернулся в свое обычное состояние. Вэй Усянь приподнялся на локте и положил подбородок на ладонь, стараясь увидеть его лицо. — Ммм… не обижайся, но на самом деле, я не хочу соединяться браком с Верховным Заклинателем. Я хочу пожениться с Лань Чжанем. Остальное не важно, — он знал, что его поймут. Свадьба Верховного Заклинателя стала бы невыносимой. Грандиозной, скучной, многодневной, с присутствием сотен людей, которые некогда пытались убить их обоих и которым придется улыбаться больше, чем друг другу. С предельно неискренними благими пожеланиями. Кошмар. Лань Чжань медленно вздохнул и кивнул, едва заметно улыбаясь. — Мгм. Согласен. Вэй Усянь кивнул и положил голову ему на груди, считая вопрос решенным. — Все, кто необходим, уже здесь, — продолжил Лань Чжань. — Ты имеешь в виду… — Вэй Усянь поднял голову и нахмурился, осознавая его слова. — Ты хотел бы видеть еще кого-то? Вэй Усянь задумался. Лань Чжань был прав. Все нужные люди уже были здесь. По большей части, он хотел пожениться с Лань Чжанем вообще без чужого присутствия. Только вдвоем. Но потом он вспомнил о Сычжуе. Разве можно было заключать брак без него? А еще Цзинъи. И Цзинь Лин с Вэнь Нином. И (Вэй Усянь задумчиво вздохнул) их братья. А Лань Чжань хотел бы видеть (он вздохнул еще тяжелее) и Лань Цижэня. — Нет. Все здесь, — кивнул Вэй Усянь. — Мгм, — Лань Чжань слегка приподнял брови. — Ты имеешь в виду… — На лице Вэй Усяня опять появилась улыбка, от которой заболели щеки. — Лань Чжань, ты хочешь пожениться… здесь? Сейчас? — А ты хочешь подождать? Вэй Усянь вспомнил объятия на скале. Беспамятство рядом с Лань Чжанем в пещере. Утренние пробуждения в объятиях. Хриплый голос, произнесший название мелодии после двух недель без сознания. Возвращение Лань Чжаня вечерами в цзинши, развязанная лента. И смех. Даже если бы Баошань Саньжэнь не появилась, даже если бы не близилось обучение, даже если бы нужные люди не собирались уходить, ответ не стал бы другим… — Нет. Я хочу стать твоим мужем. Сейчас. Лань Чжань опять улыбнулся широкой, почти глупой улыбкой. Они опять улыбались друг другу. — Я… — Лань Чжань слегка шевельнулся. — У нас мало времени, чтобы готовить что-то пышное… Вэй Усянь прижал палец к его губам, заставляя умолкнуть. — Не нужно ничего пышного. Только ты, — отозвался он. — Я буду рад совершить поклоны перед лицом отца и матери, зная, что они действительно здесь. — В его голове вспыхнула мысль. — Ох! Я… заказал нам одежды. Неделю назад. — Ты попросил сшить свадебные одежды? — Лань Чжань внимательно смотрел на него. — Ага, — смущенно сказал Вэй Усянь. — Ходил к Чжу Жуйин. Хотел, чтобы… они уже шились. Лань Чжань приоткрыл рот. Похоже, на сей раз, удалось лишить его дара речи. Вэй Усянь наблюдал за ним, упиваясь осознанием, что все же получил реакцию, которую заслужил. — Хорошо, — наконец низким голосом сказал Лань Чжань, пока Вэй Усянь самодовольно играл с его пальцами. — Они уже готовы? — Сомневаюсь, — поморщился Вэй Усянь. — Неделя — малый срок. — Тогда наденем в том виде, в каком они есть, — решительно кивнул Лань Чжань. Дыхание Вэй Усяня пресеклось от недоверчивого смешка. — Наденем недошитыми? — пораженно спросил он. — Мгм. — Ты хочешь надеть недошитые одежды? — недоверчиво выговорил каждое слово Вэй Усянь. — Больше, чем ждать свадьбы, — просто ответил Лань Чжань. Вэй Усянь плюхнулся на спину, прикрыл рукой глаза и застонал. — Ты смешон. Не могу принять тебя таким, — пробормотал он. Лань Чжань зашевелился, приподнялся над ним и прижал своим телом. — Ели хочешь подождать, мы подождем, — серьезно сказал он, и его голос отозвался в груди Вэй Усяня. Подавив улыбку, тот убрал руку с лица. — Не хочу, — шепнул Вэй Усянь, притягивая Лань Чжаня для глубокого поцелуя. Через несколько мгновений они уже задыхались, вновь оказавшись в состоянии, в каком пребывали полчаса назад, когда с усилием отстранились друг от друга. Вэй Усянь толкнул Лань Чжаня в плечо, невольно вздыхая. — Уверен, что не хочешь попрактиковаться перед брачной ночью? — выдохнул он. Лань Чжань строго посмотрел на него, как всегда, когда все заходило слишком далеко. Вэй Усянь рассмеялся. — Лань Чжань, я пошутил. Все хорошо, — сказал он. — Уверен? — тихо спросил Лань Чжань, снова склоняясь к его шее. Вэй Усянь разочарованно застонал. Лань Чжань стал очень грубым, когда развил в себе способность дразниться. — Мне нравится представлять, как ты снимаешь с меня свадебные одежды, — сказал он. Если Лань Чжань собирался пытать его действиями, он начнет мучить его словами. — Вероятно, их частичная готовность облегчит задачу. Лань Чжань тяжело выдохнул рядом с ухом Вэй Усяня и стиснул его бедро, удерживая от лишних движений. Вэй Усянь был крайне доволен. Он собирался заставить Лань Чжаня стонать. Пару раз казалось, что цель близка, но все же этого не произошло. Лань Чжань вздохнул и, напоследок поцеловав Вэй Усяня под ухом, вернулся в первоначальное положение, выжидательно протянув руку. Вэй Усянь закатил глаза и заворчал на неразумное поведение жениха, сам устраиваясь рядом и подпирая голову рукой. Некоторое время он водил пальцами по груди Лань Чжаня. — Лань Чжань. — Мгм. — Я не… Я собирался поговорить с твоим братом и дядей, но… ну, не смог… не нашел возможности, — закончил Вэй Усянь. Под «не нашел возможности» подразумевалось «не нашел смелости». — Ничего страшного. — Уверен? Нельзя просто… вывалить на них это. У твоего брата и без нас много сложностей, и я не хочу, чтобы у твоего дяди случилось искажение ци… — Я уже сказал им. — А? — Вэй Усянь поднял голову и изумленно уставился на него. — Сичэнь давно знал, что я собираюсь сделать тебе предложение. — Лань Чжань рассматривал его в ответ. — Шуфу я сообщил несколько дней назад. — Как так получилось? — Вэй Усянь смотрел на него с раскрытым ртом. — Мы обсуждали обучение, он… спросил, планирую ли я еще какие-нибудь события в ближайшее время. И предложил провести их в конце занятий, чтобы главы кланов, забирая своих детей, могли присутствовать на них. — Итак, — прищурился Вэй Усянь, — когда он сказал «планируешь ли ты события», ты решил… — Я попросил объяснить. Он сказал… учитывая мои жизненные обстоятельства… лучше провести церемонию. Я попросил выразиться яснее, и он ответил, что всем в Облачных Глубинах известно о будущей свадьбе, и ради сохранения репутации, мне следует задуматься о ней пораньше. Вэй Усянь всерьез размышлял, не потерять ли сознание от потрясения. — Твой… твой дядя сказал именно так?! Он не велел тебе выставить меня из Облачных Глубин и никогда больше не разговаривать? — Думаю, шуфу лучше других умеет понять безнадежность дела. — Ну… — Вэй Усянь недоверчиво покачал головой. — Что он скажет, когда этого «события» не произойдет? В смысле… мы ведь завтра поженимся, так? Они пока не говорили о сроках вслух. — Да, Вэй Ин, — едва заметно улыбнулся Лань Чжань. — Мы поженимся завтра. Оба помолчали, стараясь справиться с чувствами. Лань Чжань медленно выдохнул. — Полагаю, шуфу будет удивлен, но примет участие. Вэй Усянь слегка приподнял брови, но промолчал. Он беспокоился об интересах Лань Чжаня, но в основном его мысли теперь занимали слова «Да, Вэй Ин. Мы поженимся завтра». Отношения между ним и учителем Лань не переменятся до идеальных за одну ночь (в прямом смысле слова). Вэй Усянь не мог предсказать, лучше или хуже они станут, но его разум был перенасыщен, а тело переутомлено, чтобы думать о будущем. — Вэй Ин. — Хм? — А твой брат? — Он придет, — простонал Вэй Усянь. — Я заставлю его. — Мне с ним поговорить? — чрезвычайно осторожно спросил Лань Чжань. — Нет. Будет лучше, если скажу я. — Вэй Усянь улыбнулся и уткнулся носом в его рубашку. Ему никогда не хотелось видеть Лань Чжаня и Цзян Чэна, неловко обсуждающих свадьбу. Лань Чжань молчал. — Все хорошо? — пробормотал Вэй Усянь. Ответ пришел через несколько мгновений. — Хочешь, чтобы сегодня я ночевал отдельно? Вэй Усянь фыркнул. Скучный Лань Чжань. — Нет, полагаю, «репутацию» уже не спасти никому из нас. — Мгм, — посмотрел на него Лань Чжань. Вэй Усянь сдержал дрожь. Если бы только в Облачных Глубинах знали, как сдержанно они оба вели себя. — А ты хочешь переночевать в другом месте? — спросил Вэй Усянь. — Нет. — Что ж, решено, — зевнул он. — Нужно отдохнуть. — Ммм, — неохотно протянул Вэй Усянь, не в силах успокоиться. — Ты не устал? — Устал, — признался Вэй Усянь. — Тогда спи. — Ммм, — он поковырял рубашку Лань Чжаня. — Вэй Ин. — Да. — Что такое? Вэй Усянь опустил взгляд. — Это единственная ночь, когда ты можешь называть меня женихом. Предназначенным, нареченным, суженным, — пробормотал он. — А ты ничего такого не сказал. Лань Чжань медленно вздохнул, глядя на него. — Не лучше ли называться мужем? — сдержанно спросил он. — Ну да, но для «жениха» остался только сегодняшний вечер. Мужем ты будешь называть меня до конца жизни, — проворчал Вэй Усянь. Собираясь что-то сказать, Лань Чжань открыл рот, но тут же закрыл. Вэй Усянь с нарастающим торжеством отметил, как затуманились его глаза. Ха. Пусть он не получил то, чего ждал, это тоже считалось. Вэй Усянь передвинулся на подушке и прижался к его боку, чтобы как следует разглядеть все оттенки переживаний. Лань Чжань недовольно вскинул бровь, как бы говоря «я знаю, что ты задумал». Вэй Усянь ухмыльнулся в ответ. — Ты должен назвать меня женихом. Иначе я не засну, — надулся он. — Тогда мой муж будет уставшим и опухшим на собственной свадьбе, — невозмутимо произнес Лань Чжань, закрывая глаза и больше не обращая на него внимания. — Я пока еще не твой муж, — возразил Вэй Усянь, негодующе ткнув его. — Мы всего лишь не провели церемонию, — приоткрыл один глаз Лань Чжань. — Это другое. — Совершенно верно! Лань Чжань, почему ты не хочешь называть меня своим женихом? Лань Чжань вздохнул, открывая второй глаз. — Потому что женихом ты был, пока не дал ответ. Я так решил. — Что ж, если не собираешься побаловать меня такой мелочью, — усмехнулся Вэй Усянь, — может статься, я никогда не буду называть тебя мужем. И ты навсегда останешься «парнем, с которым я живу». Лань Чжань окинул его тяжелым взглядом. — Ты будешь называть меня мужем, — твердо сказал он. Вэй Усянь почувствовал, как по спине побежали мурашки. — Да? Заставишь меня? — тихо и дразняще спросил он. — Да. — Лань Чжань не шутил. Вэй Усянь приоткрыл рот. — И как именно ты собираешься это сделать? — прошептал он пересохшими губами. — Ты же знаешь, я делаю только то, что хочу. — Я заставлю тебя захотеть, — ответил Лань Чжань, вновь закрывая глаза и обвивая его рукой, чтобы заставить лежать смирно. Вэй Усянь не стал сопротивляться. Он был поглощен попытками выровнять дыхание. Вэй Усянь полагал, что после свадьбы придется привыкать к проигрышам в спорах. Всего лишь очередная грань их отношений — он прикидывался возмущенным, однако втайне наслаждался происходящим. В любом случае, одержать верх не удавалось. Он был рад уступить главенство Лань Чжаню. — Спокойной ночи, жених, — пробормотал Вэй Усянь. — Муж, — упрямо поправил Лань Чжань. — Посмотрим. Засыпая, Вэй Усянь подумал, что возможно, следовало уделить больше внимания последней ночи в качестве свободного человека. Если не считать самого предложения, все остальное прошло неплохо. Без лишнего драматизма. Он вздохнул. Пора смириться. Трагедии теперь были не для него. «Все отлично», — подумал Вэй Усянь, засыпая. Лань Чжань исполнен драматизма за них обоих.