Несчастный случай

Тор обнаружил Локи, и тот собирался отменить свое заклинание, наложенное на Тони. Вот только для того, чтобы вернуть Локи на Землю потребуется не меньше пары недель, потому что в настоящее время он находился под стражей в Асгарде, и освобождать его слишком быстро никто не собирался. Однако после нескольких месяцев жизни в детском теле двухнедельное ожидание уже не казалось чем-то длительным. Тони вообще подумал, что вот-вот сбудется его мечта. Ему казалось, что он желал этого на протяжении вечности. Наконец-то он сможет перестать носить чертовы подгузники, есть безвкусное детское питание, спать в маленькой кроватке и находиться под круглосуточным наблюдением. Наконец-то Тони сможет вернуться к работе в своей мастерской и делать все, что ему захочется. Конечно, за эти долгие месяцы Тони не раз думал о том, что заклинание может оказаться необратимым, и если он снова захочет стать взрослым, то у него просто не останется другого выбора, кроме как вырасти естественным путем. Одна только мысль об этом заставляла Тони содрогаться, и теперь, когда он узнал, что контрзаклинание все же существует, то испытал огромное облегчение. Через две недели он снова станет самим собой. Взрослым. Прошло так много времени с тех пор, как Тони получал от кого-то столь замечательные новости. И он вроде как должен быть счастлив. Вот только это было не совсем так. Да что, черт возьми, с ним такое? Ужасный жизненный момент должен был вот-вот закончиться, а Тони, вместо того, чтобы этому порадоваться, наоборот расстроен? Из всех сценариев о том, как все это произойдет — которые напридумывал себе Тони — смешанные чувства по поводу возвращение в свой возраст явно не входили в их число. Эти месяцы были полны унизительных, разочаровывающих и неудачных событий, и Тони не мог дождаться, когда сможет оставить все это позади раз и навсегда. Так почему же всякий раз, когда он думал о том, что все это скоро закончится, в его горле вставал ком? Может быть, у него было скрытое пристрастие к унижениям, о котором он даже не подозревал? Или ему нравилось, когда его заставляли делать то, чего он делать не хотел? Нет, этого просто не могло быть. Только подумав о том, как Стив или Баки вытирают его грязную задницу во время смены подгузников, Тони испытывал такую неловкость, что ему хотелось мгновенно вернуться в свой возраст, чтобы больше никогда через это не проходить. Тогда в чем же была проблема? Что заставляло Тони чувствовать беспокойство из-за того, что скоро сбудется его мечта? Может быть, это чувство вызывает тот факт, что у тебя не было нормального детства? — спросил его тихий шепот в голове. И Тони не мог отрицать, что в этих словах был смысл. Его детство в самом буквальном смысле было худшим отстоем, и Тони солгал бы, если бы сказал, что никогда не мечтал о лучшем. Вот только был еще один голос, который подсказывал Тони, что есть еще одна причина. Но в чем она заключалась? Матрас под Тони прогнулся, нарушив ход его мыслей. Краем глаза Тони заметил, как Стив пошевелился во сне, будто пытался найти более удобное положение. Тони тоже поерзал и подполз в Стиву поближе, ложась на бок. Он усмехнулся, когда услышал, как Стив тихо захрапел, и подумал о том, что бы сказал Роджерс, если бы узнал, что храпит. Он часто насмехался над Баки из-за храпа, а, оказалось, что и сам он такой же. За неимением лучшего занятия Тони начал наблюдать за Стивом, выглядящим таким умиротворенным во сне. И внезапно в его голове что-то щелкнуло. Вот она причина, по которой он испытывал все эти странные чувства. Тони даже подумал о том, что на самом деле это было смущающе очевидно. Чувствовать себя расстроенно и беспокойно его заставляло не то, что неожиданный период детства подходил к концу, а то, что у него больше не будет возможности проводить время со своими так называемыми папами. Оказалось, что больше всего сознание Тони было травмировано не отсутствием нормального детства, а отсутствием в нем любящих родителей. Превращение в малыша было худшим, что Локи мог придумать, но если бы этого не случилось, то Тони так никогда бы и не узнал, что это значит — иметь любящих родителей. Ведь именно такими и должны быть родители, верно? Поведение Тони было просто отвратительным. Он был злобным, неуважительным и несправедливым по отношению с Стиву и Баки. Он устраивал истерики без какого-либо повода и усложнял их жизни без уважительных на то причин. И все же Стив и Баки всегда были рядом, готовые помочь ему облегчить боль после падений, успокоить после кошмаров, поиграть с ним, когда ему было скучно, и сделать все возможное, чтобы он был счастлив. Зачем они это делали? Возможно ли, что их слова «Я люблю тебя», которые Стив и Баки говорили ему, когда Тони засыпал, были правдой? Разве они не были просто плодом его детского воображения? На самом деле Тони не хотел вникать в это настолько глубоко. Он просто знал, что ему безумно нравилось то внимание, которое уделяли ему Стив и Баки. А еще он понимал, что это было неправильно. Потому что искать отцовскую фигуру в том, кто был его моложе, было не слишком-то хорошо. Да, чисто технически Стив и Баки были намного старше, но даже этот факт не давал Тони права видеть в них родителей. Эти странные отношения, которые сложились у Тони со Стивом и Баки, должны были прекратиться как можно скорее. Он не мог себе позволить привязаться к ним еще больше. Только не тогда, когда до его возвращения в привычную жизнь оставалось всего несколько дней. Так что было лучше прекратить все это прямо сейчас и установить между ними дистанцию, чтобы избежать еще большей неловкости, когда все вернется обратно. От зависимости нужно было избавляться. Тони настолько привык к тому, что за ним присматривают, что переложил на Стива и Баки абсолютно всю ответственность за то, чего он сам не мог делать из-за своего состояния. И это было плохо. Что, если все это позже повлечет за собой определенные последствия? Конечно, существовала огромная вероятность того, что когда Тони снова станет взрослым, то ничего из этого не вспомнит — он держал пальцы скрещенными именно за этот вариант — но, что если этого не произойдет и в нем сохраниться это детское желание, чтобы взрослые все делали за него. Вот что будет действительно плохо. Тони должен оборвать с ними все связи. Однако это легче было сказать, чем сделать. Быстрый взгляд на часы подсказал Тони, что он пытается заснуть уже больше двух часов. Он проснулся посреди ночи, и его мозг просто отказывался выключаться, бомбардируя его всяческими вопросами и не давая снова заснуть. Тони мог бы легко разбудить Стива и сообщить ему о своей бессоннице. Стив наверняка принес бы ему бутылочку с теплым молоком и укачивал бы его на руках, пока Тони бы снова не уснул. Да, это даже звучало очень мило. И если бы это не было настолько неловко, то Тони даже признался бы в том, что ему нравилось, когда его укачивали перед сном. Жаль, что он только что принял решение и теперь собирался положить всему этому конец. Тони поднялся и сел на кровати, уставившись на Стива. В конце концов усталость все равно возьмет свое, так что оставалось только ждать. Может быть, вид мирно спящего Стива сможет его убаюкать. А может быть и нет. — Тони? — позвал Стив сонным голосом. Он потер глаза тыльной стороной ладони и поднял голову, чтобы посмотреть на Тони. — Почему ты плачешь, милый? Тебе приснился кошмар? — спросил он. Сбитый с толку прозвучавшим вопросом, Тони поднял руку к лицу и с удивлением обнаружил, что его щеки мокрые от слез. Когда, черт возьми, он начал плакать? Тони резкими движениями стер слезы — больше он не собирался допускать такого нелепого проявления эмоций. Плакать от самых банальных вещей было почти также неловко, как менять подгузники. — Челт! — сказал Тони, понимая, что его зрение продолжает затуманиваться от слез, независимо от всех его попыток вытереть их. Пару раз в отчаянии он ударил подушку и тихо взвизгнул, когда почувствовал, как его поднял Стив. — Все в порядке, малыш, — успокаивающе сказал он, укачивая Тони в своих объятиях. — Это был просто плохой сон. В нем не было ничего настоящего. Тони начал извиваться, пытаясь вырваться из хватки. Все действительно было в порядке, и у него точно не было никаких причин плакать. Его не нужно было утешать. Что ему было нужно, так это чтобы его оставили в покое. Через несколько дней он снова станет взрослым, а это означает, что он не сможет и дальше вести себя как ребенок. Ему нужно было снова стать мужчиной. Тони больше не мог наслаждаться объятиями Стива, растворяясь в них. Не мог позволять руке Стива, выписывающей круги на его спине, действовать настолько успокаивающе. Не мог больше верить в слова Стива и о том, что папа будет рядом. Не мог больше позволить себе выплакать всю боль и тревогу на его плечо. Вот только прямо сейчас Тони делал именно это. И прежде чем он смог исправиться, из его глаз хлынул поток слез, а пальцы вцепились в футболку Стива. — Успокойся, милый, — сказал Стив, покачивая Тони и целуя его в макушку. — Все в порядке. Папа рядом и он не допустит, чтобы с тобой случилось что-то плохое. Тони мысленно дал себе пинка. Вот тебе и решимость держаться подальше от Стива и Баки.