Несчастный случай

Работать в своей мастерской столько, сколько ему хотелось. Есть что и когда ему хотелось. Развлекать себя всеми доступными гаджетами, спать на кровати без решеток, мешающих подняться с нее. Проходить больше пары шагов без того, чтобы свалиться на задницу. Произносить длинные предложения так, чтобы они не звучали детским никому не понятным лепетом. Возможность знать, когда ему нужно в туалет. И это далеко не полный перечень вещей, по которым Тони безумно скучал. Но больше всего ему безусловно не хватало уединения — моментов, когда он был предоставлен только самому себе. И пусть Тони уже давно не жил один, но Башня была довольно большой, чтобы можно было при необходимости не сталкиваться с другими людьми. Время от времени он общался с остальными членами команды, но все же большую часть времени Тони проводил в своей мастерской, и ДЖАРВИС был единственным, кто составлял ему компанию. Но все это резко изменилось, когда в голову Локи пришла извращенная идея о том, чтобы превратить Тони в младенца. После этого Тони изо дня в день с неудовольствием понимал, что его не оставляют одного ни на мгновение. И пусть это было необходимо из-за того, что в своем нынешнем положении он был совершенно беззащитен перед любыми угрозами, но раздражало такое пристальное внимание от этого не меньше. Стив или Баки постоянно были рядом, они говорили Тони, что он может делать, а что не может, принимали за него все решения, следили за тем, чтобы с ним все было в порядке, даже тогда, когда Тони не делал ничего такого, что могло бы ему навредить, проверяли его чертовы подгузники смущающее количество раз и пытались развлечь его даже тогда, когда единственное, чего хотел Тони — чтобы его оставили в покое. И если бы Тони вдруг пришло в голову спрятаться где-нибудь, чтобы хотя бы мгновение побыть в одиночестве, то Стив и Баки искали бы его с безумством берсерков. Ну серьезно, куда Тони в его положении мог бы деться из Башни? Помимо того, что они заставили ДЖАРВИСА держать все двери закрытыми, чтобы Тони неожиданно не сбежал на улицу, сам Старк выходить никуда не стремился — не собирался он делиться любопытной информацией с проклятыми репортерами, задающимися вопросами о том, что же с ним случилось и куда он пропал. Так что когда Баки ввалился в детскую, где Стив как раз убирал последние улики, свидетельствующие о том, что Тони все еще не удается контролировать естественные процессы своего маленького организма, и заявил о том, что их обоих отправляют на задание, Тони едва не лопнул от счастья. Раз для них обоих было какое-то задание, то ему всяко придется остаться дома. Конечно, облачиться в костюм и отправиться в бой Тони тоже очень хотелось и он по этому скучал, но в сложившихся обстоятельствах остаться дома в одиночестве тоже было неплохой альтернативой. Наконец-то у него появится шанс побыть хоть немного одному. — Что? Фьюри прекрасно знает, что мы присматриваем за Тони и не можем оба отправиться на миссию, — возмутился Стив, поднимая ножки Тони, чтобы засунуть новый подгузник под его задницу. Тони недовольно хмыкнул, все еще ненавидя чертову смену подгузников. — Шшш, все хорошо, милый, я почти закончил. — Я сказал об этом Коулсону, но, по его словам, мы с тобой единственные, кто сможет справиться, — ответил Баки, доставая из комода одежду для Тони и протягивая ее Стиву. Комбинезон в расцветках матроса? Серьезно? Тони мечтал поквитаться с Пеппер за то, что она накупила ему такие наряды. Почему она просто не купила ему футболки и джинсы? Она ведь прекрасно знала, что он сохранил свое взрослое сознание. — Нет! — сказал Тони, когда Стив помог ему сесть и начал надевать на него штанишки. — Прости, горошек, я знаю, что тебе не нравится детская одежда, но все твои наряды почти одинаковые. Так что если ты не хочешь ходить по дому в одном подгузнике, то придется смириться, — ответил Стив, застегивая комбинезон. Тони ударил его по руке, выказывая свое недовольство, но Стив поцеловал его в щеку, от чего малыш тут же принялся тереть кожу с брезгливым выражением лица. — Мы не можем пойти на миссию. Только не вдвоем, — сказал Стив, поворачиваясь к Баки. — Только кто-то один из нас. — Мы должны ехать вдвоем, — сказал Баки. — Поверь, я уже все это обсудил с Коулсоном. Я сказал, что это невозможно, но он настаивает, что это важно, — как бы Баки ни пытался убедить Стива уехать, по его тону было понятно, что и сам он не рад сложившейся ситуации. — Но как же Тони? Мы не можем оставить его, — да, они могут! — Мы не оставляли его одного с тех пор, как все это случилось. Что, если наше отсутствие расстроит его? — Что?! Конечно, он из-за этого не расстроится! Черт возьми, он же не ребенок! Неужели они действительно думают, что он заплачет или что-то в этом роде, как только они уйдут? — Итите, — сказал Тони. — Что? — спросил Стив. — Итите, — повторил Тони. Раз уж появился хоть малейший шанс на то, что у него появится немного свободного времени, то Тони собирался сделать все возможное, чтобы ничего не сорвалось. — Ты и правда не против того, что мы уедем, малыш? Разве тебе не хотелось бы, чтобы кто-то из нас остался с тобой? — спросил Стив, и на его лице можно было заметить разочарование. Может быть, он ожидал, что Тони ответит на этот вопрос тем, что захочет, чтобы кто-то из них остался? Нет, ни за что на свете. — Нет. Итите! — сказал Тони, на что Стив поджал губы. — Что ж, раз у тебя нет никаких проблем с тем, чтобы мы оба уехали, то я думаю, что не стоит отказываться, — сказал он слегка неуверенным голосом. Его взгляд был прикован к Тони, будто он пытался найти хоть какие-то признаки того, что малыш лгал. Вот только Тони сказал правду. А еще он изо всех сил пытался скрыть свое волнение от того, что наконец-то останется один, чтобы не напугать солдат. — Сколько времени займет миссия? — спросил Стив. — Коулсон обещал, что самое позднее мы вернемся к концу дня, — ответил Баки. — Ладно... Идем. Чем быстрее уйдем, тем быстрее вернемся, — сказал Стив, все еще испытывая неуверенность. Да! Наконец-то! — Иди переодевайся, — сказал Баки. — Клинт и Брюс согласились присмотреть за Тони, пока нас не будет. Да! Подождите, что? _________________________________________________________________ Как же глупо. Как же глупо чувствовал себя Тони. Как он мог быть настолько наивным и поверить в то, что уход Стива и Баки будет означать для него одиночество? Конечно же, они бы никогда не оставили его без присмотра! Это было до смущающего очевидно! Но тот факт, что у него появилась нянька — или даже две — расстраивал Тони не так сильно, как то, что он поверил, что ее не будет. Как же глупо. — Я все еще уверен, что хотя бы один из нас должен остаться, — сказал Стив, присаживаясь на корточки перед детским манежем. — Он выглядит расстроенным и сердитым. — Он всегда сердится, когда мы садим его в манеж, — ответил Баки, останавливаясь рядом со Стивом. Да, Тони не нравился манеж, но причина его злости была не в нем, а в няньках. — Ты уверен, что мы можем идти, пупсик? — спросил Стив, погладив Тони по животику. Малыш оттолкнул его руку. — Ухои! Почему они так настойчиво задавали ему эти дурацкие вопросы? Неужели так сложно было понять, что он хочет, чтобы его оставили уже в покое?! Возможно, Тони не нравилась идея сидеть с няньками, но он должен быть признать, что из всех возможных людей, которые могут за ним присмотреть, Клинт и Брюс были самым лучшим вариантом. Ими было довольно легко манипулировать, да и кто знает — может быть, Тони удастся выгнать их и провести немного времени в одиночестве. Но этого никогда не случится, если Стив и Баки никуда не уйдут. — Видишь? С ним все будет в порядке, — сказал Баки, тоже присаживаясь, чтобы быть на одном уровне с Тони, который задавался вопросом, неужели Барнс не понимает, что, несмотря на все свои слова, он выглядит таким же недовольным, как Стив. — Ты уже большой мальчик и с тобой все будет хорошо без твоих папочек, правда? — спросил Баки, и Тони пришлось швырнуть ему в лицо мягкую игрушку. Их недавно появившаяся привычка ожидать, что Тони на некоторые провокации будет реагировать, как самый настоящий ребенок, начинала безумно раздражать. Да, он закатывал истерики, плакал, если ему снились кошмары, а Стив и Баки не разрешали ему спать с ними, он сосал пустышку, когда был слишком встревожен, но это не означало, что и на все остальное он будет реагировать, как ребенок. — У меня такое ощущение, что он просто мечтает о том, чтобы мы ушли, — сказал Стив. Так и есть, Шерлок! — подумал про себя Тони. — Идем, — позвал Баки, хватая Стива за руку и утаскивая в сторону лифта. — Пожалуйста, постарайтесь его не злить и не расстраивать, — попросил Стив, проходя мимо Клинта. — Я его никогда не злю. Он просто слишком избалован, — ответил лучник, скрещивая руки на груди. — Брюс, — умоляющим голосом попросил Стив. — Не переживай. Я присмотрю за ними обоими, — пообещал Брюс, сидящий в одном из кресел. Клинт кинул в него подушку. — Увидимся вечером, куколка. Пожалуйста, веди себя хорошо, — попросил Баки, прежде чем двери лифта за ними закрылись. — Итак, чем бы ты хотел заняться? — спросил Клинт, наклоняясь над манежем. Тони в ответ кинул в его лицо мягкую игрушку. — Думаю, он хочет швыряться игрушками, — усмехнулся Брюс. — Я тоже так умею, — заявил Клинт, поднимая игрушку, которую кинул в него Тони. — Даже не думай об этом, — предупредил его Брюс. Он настолько внезапно появился за плечом Клинта и выхватил из его рук игрушку, что лучник подпрыгнул на месте. — Боже мой! Не делай так больше! — Помни о том, что Стив просил не злить и не расстраивать Тони, — напомнил Брюс, подхватывая малыша на руки. — Он первый начал, — пробормотал Клинт. — Он ребенок, а ты нет, — заявил Брюс. Тони звучно показал Клинту язык, заработав от лучника свирепый взгляд. Честно говоря, Тони не нравилось, когда люди называли его ребенком, но если благодаря этому ему сходили с рук некоторые шалости, то он был не против. — Итак, чем ты хочешь заняться? — спросил Брюс, присаживаясь на диван и устраивая Тони на своих коленях. Я хочу, чтобы меня оставили одного. Эту фразу Тони очень хотел произнести вслух, но помимо того, что любые его слова звучали словно детский лепет, кроме Стива и Баки его никто больше не понимал. Так что возможность того, что Клинт и Брюс куда-то уйдут после его слов была практически нулевой. — Думаю, он сам не знает, — сказал Клинт, заметив, как Тони пожал плечами. Единственное, на чем сейчас был сосредоточен его разум — как заставить их побыстрее уйти. — Я бы посоветовал включить телевизор, вот только есть проблема. Мистер Сварливый памперс сломал его, — добавил Клинт, садясь рядом и ткнув Тони в щеку. — Нет! — сказал Тони, ударяя Клинта по руке. Какого черта он тыкал и щипал его за щеки всякий раз, как только появлялась такая возможность?! — Ты серьезно? Если ты его разозлишь, то сам будешь иметь с ним дело! — пригрозил лучнику Брюс. — Ну-ну, — отмахнулся от него Клинт. — Как думаешь, на какую миссию отправили Стива и Баки? — спросил он, на этот раз тыкая пальцем Тони в живот. Да что, черт возьми, с ним не так? Как только Тони снова станет взрослым, он постоянно будет тыкать пальцами Клинта, чтобы тот понял, насколько сильно это раздражает. — Не знаю. Информация об этом засекречена. — Вот и я о том же. Для какой такой суперсекретной миссии нужны сразу два суперсолдата? Нас с Наташей обычно тоже посылают на секретные задания, но все они до ужаса скучные. Типа сбор информации или что-то подобное, — сказал Клинт. — Возможно, им тоже нужно будет достать какую-нибудь информацию. Возможно, даже с боем, — предположил Брюс, отодвигая Тони, чтобы он оставался вне досягаемости Клинта. — А представляешь, если с ними что-нибудь случится? Тогда нам придется присматривать за этой недовольной мартышкой, — сказал Клинт. — Сразу говорю вам обоим, что я не буду менять подгузники! — поспешил добавить он, за что Тони пнул его ногой. — Не говори об этом. С ними ничего не случится, — ответил Брюс, и Тони не мог с ним не согласиться. Стив и Баки были невероятно сильными. Именно поэтому их отправляли на опасные и важные миссии, ведь у них шансы на победу были выше, чем у остальных. Вот только сыворотка не сделала их бессмертными. Они истекали кровью, ломали кости и чувствовали боль. И они могли умереть. Они могли умереть. Что, если однажды Стив и Баки столкнутся с врагом, который окажется намного сильнее их? Что, если слова Клинта окажутся правдивыми? Что, если Стив и Баки с этой миссии не вернутся? Что, если их жизни прервутся? Тони был так сосредоточен на том, чтобы выгнать их из дома хотя бы ненадолго, что даже не рассматривал возможность того, что они могут никогда больше не вернуться. Что он будет делать, если они не вернутся? Неужели ему придется остаться под присмотром Брюса и Клинта? Вот это был бы отстой. Брюс, конечно, был хорошим и даже крутым, а еще достаточно милым, чтобы притворяться, что понимает лепет Тони, хотя на самом деле не понимал ни слова. А еще Брюс никогда не смеялся над ним и модифицировал все игрушки, которые покупали Баки и Пеппер, чтобы они не были медленными и скучными. А вот Клинт был просто невыносим. И Тони не знал, сможет ли он постоянно терпеть его рядом. А если за ним будет присматривать Наташа? Да она же просто убьет его сразу, как он только закатит истерику. Нет, Тони не хотел менять своих нянек. Стив и Баки были лучшими. Они присматривали за ним, чтобы убедиться, что с ним все в порядке. Пытались найти различные способы, чтобы его развлечь, даже если не все из них срабатывали. Утешали его, когда это было необходимо, и ругали, когда Тони этого действительно заслуживал. Тони нравилось, что они не спали вмести с ним, если он вдруг просыпался посреди ночи и больше не мог заснуть, и рассказывали ему истории о своем детстве и юности. Ему нравилось, когда они угощали его маленькими кусочками печенья или другими вкусняшками, когда Тони отказывался есть чертово детское питание. А потом упрекали друг друга в том, что каждый из них кормил малыша тем, что ему есть не положено. Они оба, казалось, по-настоящему о нем заботились. Да, Стив и Баки делали много всего такого, что выводило Тони из себя. Но было и то, что заставляло Тони задуматься о том, каким было бы его детство, если бы в нем был любящий его отец. А теперь он, возможно, потеряет все это, и ему придется смириться с тем фактом, что все это время об был неблагодарным по отношению к Стиву и Баки, которые пытались сделать все для его лучшей жизни. Его дыхание внезапно участилось, глаза застила пелена слез, а сознанием овладела тревога, как только он подумал о том, что больше никогда не увидит своих пап. — Тони? Ты в порядке? — спросил его Брюс, наклоняясь, чтобы заглянуть в его лицо. — Что случилось? Что ты с ним сделал? — спросил он у Клинта. — Что? Я ничего ему не делал. Клянусь! — поспешил заверить его Клинт. — Он просто ни с того ни с сего начал плакать! — Тони, приятель, скажи мне, что этот горе-лучник с тобой сделал? — требовательно попросил Брюс, крепче обнимая ребенка. — Я же сказал, что ничего не делал, — ответил Клинт. — Я-я... хосю па-па-пу, — кое-как проговорил Тони. Судорожные всхлипывания и слезы мешали ему говорить. — Тони, чемпион, постарайся говорить более внятно. Я тебя не понимаю, — признался Брюс. — Па-па-па, — пробормотал Тони и расплакался еще сильнее. __________________________________________________________ — Как думаешь, может, нам стоит позвонить им? — обеспокоенным голосом спросил Клинт. — Ты же знаешь, что во время миссий мы не берем с собой сотовые телефоны, — ответил Брюс, не переставая пытаться успокоить Тони. — Я могу попробовать набрать Коулсона, — предложил Клинт. — Ты правда думаешь, что их тут же отправят обратно только потому, что ты позвонил? Их и так достаточно долго не посылали на миссии из-за некоторых обстоятельств, — сказал Брюс, и Тони понял, на что он намекал. — Видимо, на этот раз они действительно для чего-то понадобились, иначе Фьюри не настаивал бы на их присутствии. И если тебе каким-то образом все же удастся с ними связаться, то ты только заставишь их волноваться и они не смогут сосредоточиться, — добавил он, чем заставил Тони почувствовать себя еще хуже. Если Тони раньше об этом только думал, то теперь он был уверен, что как только все это закончится, ему вне всякий сомнений придется уехать из города, сменить имя и начать новую жизнь. Неспособность внятно говорить, контролировать мочевой пузырь, неспособность ходить, пережевывать твердую пищу и пить из стакана — все это, конечно, будет смущающим, когда Тони снова станет взрослым. Хотя все перечисленные вещи не зависели от самого Тони и он никак не мог на них повлиять, потому что его тело теперь стало детским, что, безусловно имело свои преимущества (вернее, недостатки). Все это было понятно и объяснимо, однако тот факт, что Тони проплакал больше часа из-за того, что хотел, чтобы Стив и Баки вернулись домой, выходил на совершенно новый уровень смущения, с которым он позже вряд ли сможет справиться. В этом нельзя было винить его детское тело, ведь разум-то у него был взрослым. Проблема заключалась в том, что, как бы Тони ни старался, он просто не мог остановить поток льющихся слез. Он понимал, что реагирует слишком остро, и знал, что вероятность смерти Стива и Баки была слишком маленькой — даже несуществующей — ведь они оба были хороши в своем деле, сталкиваясь с сотнями врагов и выходя победителями из всех битв. Так почему же в этот раз должно быть по-другому? Тем не менее его разум просто отказывался верить в логичные доводы, а когда Тони все же удалось немного успокоиться, его гениальный мозг напомнил ему о почти несуществующих шансах больше никогда не увидеть Стива и Баки, и рыдания только усилились. Даже пустышка, которую дал ему Клинт, никак не помогала ослабить тревожащее беспокойство. — Нам нужно что-то сделать, иначе он так и будет плакать, пока они не вернутся, — сказал Клинт. — Держу пари, он даже еще не завтракал. Может быть, он голоден, и еда поможет ему успокоиться? — Баки сказал, что на кухне есть уже готовая смесь. Нам нужно просто ее немного подогреть, — сказал Брюс, расхаживая с Тони по гостиной. Но ничего не помогало успокоить малыша. — Все хорошо, Тони. Все в порядке. Твои папочки скоро вернутся, — солгал он и поцеловал Тони в макушку. Из горла малыша вырвались еще более громкие рыдания, ведь он знал, что папы вернутся только через несколько часов. — Вот, держи, — сказал Клинт спустя пару минут и протянул Брюсу бутылочку. — Ты проверил, не слишком ли она горячая? — спросил Брюс. — Да не так же! — прикрикнул он, отчего Тони вздрогнул. — И откуда я, по-твоему, должен знать, как ее проверять? — возмутился Клинт с явным огорчением в голосе. Тони попытался представить себе, как лучник пьет из бутылочки. И он непременно рассмеялся бы над этим, если бы не был настолько занят рыданиями. — Налей несколько капель на внутреннюю сторону запястья! — Я этого не знал! Никогда не нянчился с детьми! — в свое оправдание сказал Клинт. — Это вообще-то общеизвестные факты, — заявил Брюс. Он пробормотал что-то себе под нос и сел на диван, укладывая Тони на своих руках так, чтобы его можно было покормить. Тони, почувствовав, что к его губам прикоснулась соска, и сначала хотел отказаться, но Клинт был прав — он просто умирал с голоду. Так что Тони открыл рот и начал сосать смесь. Когда рыдания и слезы немного утихли, он упрямо потянулся ручками к бутылочке, несмотря на то, что Брюс уже держал ее вместо него. Тони услышал, как Брюс и Клинт с облегчением вздохнули, и не мог отрицать, что и сам почувствовал облегчение. У него не было желания огорчать их, ведь в его слезах не было их вины. Вот только это облегчение длилось недолго. Пока Тони пил, он смотрел вверх на Брюса. И, несмотря на то, что в глазах мужчины была определенная доля нежности и привязанности, его взгляд все равно не шел ни в какое сравнение со взглядами его папочек. Всякий раз, когда они его кормили, то смотрели с таким обожанием, от которого Тони поначалу чувствовал себя неуютно и постоянно отводил взгляд. Осознание пришло к нему внезапно и в самый неподходящий момент — Тони понял, что ему вроде как нравились эти обожающие взгляды. Рыдания возобновились, став еще громче и сильнее. Тони больше не мог продолжать пить. ____________________________________________________________ — Тони, давай поиграем с твоими машинками, — предложил Клинт, держа перед малышом несколько пультов управления. В ответ он получил молчаливое нет. — Тогда давай спустимся в общую гостиную и посмотрим фильм. Я даже позволю тебе выбирать. А еще мы можем заказать пиццу и приготовить попкорн, — попробовал он еще один вариант. Но Тони продолжил упрямо качать головой, посасывая пустышку. Она помогла ему немного успокоиться, хотя крупные слезы все еще продолжали катиться по его щекам. — Тогда давай сходим в твою мастерскую. Учитывая, как давно ты там не был, у тебя, должно быть, накопилась куча дел, — предложил он и взвизгнул от неожиданности, когда Брюс ударил его ногой. — Перестань предлагать ему то, что ему запрещено, — сердито прошептал Брюс. — Что-то я не слышу, чтобы ты сам что-то предлагал! Он плачет уже несколько часов, и я не понимаю, как ты все это выносишь, — ответил Клинт. — Мне не нравится, что он плачет, но я не хочу, чтобы его потом ругали за то, что он сделал что-то запрещенное. Стив и Баки очень категоричны в некоторых вопросах. И он был прав. Папочки обязательно начали бы ругаться, если бы вернулись и увидели, что Тони делает то, что предложил ему Клинт. Если бы папы были дома, то они не позволили бы Тони этим заниматься. Хотя сейчас он с легкостью мог бы воспользоваться ситуацией и Клинтом — одному Богу известно, насколько сильно ему хотелось съесть хоть что-то помимо детского питания. А поход в мастерскую был тем, о чем он уже давно перестал даже думать, хотя и жаждал этого очень сильно. Но прямо сейчас Тони предпочел бы отказаться от всего, лишь бы его папы были рядом. Но их не было. — Смотри, он снова плачет. Я же просил тебя не говорить о них! — пробормотал Клинт с рычанием. — Пожалуйста, Тони, не плачь. Смотри, какая милая погремушка. Хочешь поиграть с ней? Она крутая! — сказал Клинт и на этот раз в его голосе сквозило отчаяние. Он размахивал перед лицом Тони игрушкой в форме Щита. Щита его папочки. — О, черт! — выругался Клинт, когда осознал, какую ошибку совершил. _______________________________________________________________ Рыдания вымотали его до такой степени, что Тони заснул, сам того не осознавая. Он просто почувствовал дискомфорт в опухших от слез глазах и закрыл их, чтобы уменьшить раздражение. Когда он открыл их позже, то увидел свою кроватку, к которой уже успел привыкнуть. И пусть это было ненамеренно, но сон все же помог Тони успокоиться. Он чувствовал себя отдохнувшим, а вид из окна комнаты подсказывал, что на улице начало темнеть, что означало, что его папы скоро вернутся домой. Возможно, они уже вернулись. Пришли домой, пока он спал. С этими мыслями Тони медленно сел в кроватке — после сна его движения обычно были особо неуклюжими — и поморщился, почувствовав, что его подгузник мокрый и холодный. — Ты уже проснулся, приятель? — спросил его голос от двери, и Тони пришлось приложить все силы, чтобы сдержать разочарованный всхлип. Это был Брюс. — Как дела, Тони? Чувствуешь себя лучше? — спросил он, подходя к кроватке. — Папа, папа, — сказал Тони, надеясь на то, что они уже вернулись, но не пришли к нему в комнату, потому что сначала хотели переодеться и привести себя в порядок. — Прости, приятель, но они еще не вернулись, — сообщил Брюс и погладил Тони по голове. — Но я почти уверен, что совсем скоро они будут дома, — поспешил он добавить, когда уголки губ малыша печально опустились. — Давай покормим тебя, хорошо? — предложил он, поднимая Тони на руки. — Я испек блинчики, пока ты спал. Они получились такими легкими и мягкими, что, я думаю, у тебя не возникнет никаких проблем с тем, чтобы их съесть, — сказал Брюс и похлопал Тони по заднице. — Но сначала нам нужно сменить подгузник. На лице Тони появился густой румянец. До сих пор никто, кроме папочек, не менял ему подгузники. И это было неловко. — Нет! — сказал Тони, когда Брюс положил его на пеленальный столик. — Прости, Тони, но твои папочки убьют меня, если у тебя появится сыпь, — извинился Брюс, положив руку на его живот, чтобы Тони не брыкался. Малыш шмыгнул носом. Он не хотел, чтобы ему меняли подгузник, но и сыпь ему тоже не нравилась. — Я быстро, обещаю, — заверил его Брюс. И он действительно сделал все быстро. Ему потребовалось не больше трех минут, чтобы сменить подгузник. Брюс убрал за собой все следы, одел Тони и подхватил его на руки, чтобы отнести на кухню. Брюс не дул ему в животик, как обычно делал папочка, когда ему казалось, что Тони выглядит слишком недовольным. И он не угрожал съесть его пальцы на ножках, как это делал папа. — Господи, он все еще плачет? — спросил Клинт. — Не... — начал было Брюс, но замолчал, как только увидел, что Тони прикусил нижнюю губу, пытаясь сдержать слезы. Но крупные капли, текущие по щекам, были достаточным свидетельством того, что рыдания не заставят себя долго ждать. _____________________________________________________________________ Тони находился на пределе своих возможностей. Он пытался успокоиться ради Брюса и Клинта, которые тоже были на взводе из-за его поведения — особенно это касалось лучника — но время уже перевалило за полночь, а папочки все еще не вернулись домой. Перед отъездом папа сказал, что агент Фил обещал им однодневную миссию, и Тони просто не понимал, почему же они до сих пор не вернулись. Возможно, с ними случилось что-то плохое? Может быть, их похитили? Сделали больно? Или еще что похуже. Может быть, их убили? Нет, нет, нет, это просто невозможно. С ними все должно быть в порядке. Они должны вернуться домой, чтобы Тони мог перед ними извиниться за то, что все это время причинял им боль своим поведением, усложнял им жизнь, когда единственное, что они пытались делать — это присматривать за ним. Да, если они вернутся целыми и невредимыми, то Тони больше никогда не будет закатывать истерики, всегда будет их слушаться и перестанет вести себя плохо. Но стрелки часов неумолимо продвигались вперед, а лифт все так и не открывался, чтобы явить перед ним его папочек. Устав от бесконечного ожидания, Тони неожиданно решил, что самое лучшее, что он может сделать прямо сейчас — отправиться в штаб-квартиру ЩИТа. Если они пострадали, то Тони хотел быть рядом с ними, а если нет, то он лично хотел узнать, почему они до сих пор не вернулись. Излишне говорить, что Брюсу эта идея не понравилась (на самом деле Тони даже не был уверен, понял ли Брюс его слова, поэтому после нескольких минут извиваний он дождался, когда Брюс поставит его на пол и пошел к лифту. Но когда ни Брюс, ни Клинт не пошли следом за ним, Тони пришлось схватить их за руки и потащить за собой). И сейчас Тони сидел на полу перед лифтом в гордом одиночестве, выражаяя свой протест и недовольство тем, что двери не открывались без словесного подтверждения кого-либо из взрослых, которые наотрез отказались идти с ним. — Я сдаюсь. У меня больше нет никаких идей и предложений. Я оглохну, если он будет продолжать плакать, — сказал Клинт, ссутулившись на диване с поверженным видом. — Я же предупреждал, что он не успокоится, пока не вернутся Стив и Баки, — припомнил ему Брюс, не отрывая взгляда от книги на своих коленях. — Как ты можешь быть таким спокойным? Я уже на грани того, чтобы снять свой слуховой аппарат, а ты выглядишь так, будто и не слушал детские вопли на протяжении всего дня! — ответил Клинт, прищурившись. — Меня раздражает это так же, как и тебя, но я не могу позволить себе сорваться, потому что у нас здесь мгновенно появится зеленый парень, — объяснил Брюс. ___________________________ — Оу, что случилось? Почему ты еще не спишь? — спросил Стив, когда Тони бросился к нему и крепко вцепился в его ногу. — Не стоит, милый, я весь потный и грязный, — сообщил он, наклоняясь и безуспешно пытаясь отстранить от себя Тони. Но малыш отстраняться не собирался, как и позволять Баки и Стиву снова уйти под каким-то левым предлогом, что они грязные. — Это был последний раз, когда я присматривал за вашим сыном! Когда снова соберетесь на свидание, берите его с собой! Хватит уже притворяться холостяками, когда у вас есть сынок. И очень капризный, прошу заметить, — на одном дыхании выпалил Клинт. — Что? — растерянно спросили Стив и Баки, сбитые с толку словами Клинта и приветствием Тони. — О чем ты говоришь? — поинтересовался Стив, все еще пытаясь оторвать от себя Тони, что только заставило малыша заплакать в сотый раз за этот бесконечный день. Почему папочка пытается оттолкнуть его? — Что у вас произошло? — Иди сюда, куколка, — позвал Баки и, воспользовавшись тем, что хватка детских пальчиков из-за рыданий немного ослабла, подхватил его на руки. Тони тут же обнял его за шею и спрятал лицо в изгибе плеча. Папочка был прав, им нужно было принять душ, хотя прямо сейчас Тони это совершенно не волновало. — Тише, малыш, все хорошо. Ты в полном порядке, — мягко сказал Баки. — Может быть, вы ответите на вопрос и скажите уже, что здесь произошло? Что ты подразумевал под своими словами? — требовательно спросил Стив и погладил Тони по волосам. — Вот. Вот, что произошло, — сказал Клинт, обвиняюще тыкая пальцем в сторону Тони. — Ваш сын плакал весь день. — Что? Но почему? — спросил Баки. — Потому что вас здесь не было, почему же еще, — ответил Клинт, поднимаясь с дивана и направляясь к лифту, громко топая. — А теперь, если вы меня простите, я пойду в свою комнату, где проверю, не оглох ли я окончательно, и лягу наконец-то спать. Никогда больше не просите меня посидеть с вашим ребенком и вообще не разговаривайте со мной, пока этот сопляк не станет снова взрослым, — предупредил он, прежде чем скрыться за дверями лифта. — Да что случилось-то? — поинтересовался Стив, глядя в сторону кресла, на котором сидел Брюс. — Думаю, он просто слишком сильно перенервничал, — ответил Брюс. — Клинт не солгал, когда сказал, что Тони плакал на протяжении всего дня. Что бы мы ни делали, он просто не останавливался. — Но почему? — Баки очень хотел знать ответ на этот вопрос. — Потому что, как сказал Клинт, он хотел, чтобы вы были рядом, и не переставал вас звать, — ответил Брюс. Тони от этого хотелось спрятаться в пещере под скалой от неловкости, но он был так рад, что папочки вернулись, что просто игнорировал слова Брюса. — Это правда, малыш? — спросил Баки, потирая маленькую спинку рукой. Тони был не в том настроении, чтобы разговаривать, поэтому он ответил тем, что только сильнее его обнял. — Ох, ты глупенький малыш. Тебе просто нужно было сказать, что ты не хочешь, чтобы мы уходили. И мы бы непременно остались дома, — сказал Стив и поцеловал его в макушку. Тони растаял от этого. — Нет ничего важнее тебя. И мы ушли только потому, что ты, как нам показалось, этого хотел. Если бы хотя бы намекнул, что не хочешь этого, мы бы остались. Вот только проблема была в том, что Тони понятия не имел, что будет настолько сильно по ним скучать.