По ту сторону осени

      Кроули обеспокоенно посмотрел на Азирафеля. С самого утра ангел метался по книжному, словно зверь в клетке, не находя себе места. Сперва Кроули решил, что это из-за недавно приходившей проверки Сверху, после того, как Азирафель перепутал отчеты. Ангел часто переживал из-за того, что недостаточно хорошо работает, начинал нервничать, и только ласки и нежные уговоры помогали ему расслабиться. Но сегодня что-то словно поменялось. Что ни пытался делать Кроули, чтобы успокоить беспокойство ангела, ничего не получалось. Начиная от чашки какао в постель, заканчивая длительными ласками с ярким финалом в ванной. Ангел не поддавался на любые манипуляции, но главное, Кроули начинало раздражать, что он не понимает этому причины.       Обычно он буквально самостоятельно видел, что не так с Азирафелем, а зная причину, легко ее решал. А теперь, черт возьми, не понимал, и чувствовал, как медленно начинает заводиться вслед за ангелом. Конечно, устраивать ему сцену смысла не было — только усугублять и так непростое состояние Азирафеля. Но Кроули уже готов был впасть в отчаяние, не зная, что делать с любимым ангелом.       После новой догадки Кроули оставил Азирафеля вздыхать в одиночестве в гостиной и смотреть на книжку, и помчался на кухню. Два часа он провел за тем, чтобы приготовить самое любимое блюдо ангела. Десять минут Азирафель молча ел его, пялясь в стену. Три минуты Кроули пылал гневом и негодованием. Одной секунды хватило, чтобы его самообладание порушилось, словно карточный домик.       — Хватит, Азирафель, что случилось?!       — О чем ты? — удивленно захлопал ресницами ангел, услышав его крик. — Я сделал что-то не так?       — Это ты мне скажи? Может, это я что-то не то сделал? Или кто? Ты весь день ходишь убитый, словно конец света все же случился, я не понимаю, что происходит, — выпалил наконец, Кроули.       — О… прости, не думал, что это вызывает у тебя такие чувства, — пробормотал Азирафель. — Я не хотел, дорогой…       — Не уходи с темы, ангел, молю тебя. Что. Случилось? — жестче спросил Кроули.       Азирафель покраснел и отвел взгляд. Кроули впал в ступор. Нет, это же бред, ничего похабного, это же ангел. Но с чего тогда такой взгляд…       — Мне неловко об этом говорить… — сказал Азирафель, все еще бегая взглядом по книжному. — Может, я постараюсь забыть о своих проблемах, и мы с тобой куда-нибудь сходим? Ужин, кстати, был великолепен…       — Нет, теперь ты мне все расскажешь… — прошипел Кроули, плавно подсаживаясь ближе. — Ты ведь можешь сказать мне что угодно, ангел…       Несколько секунд Азирафель со смешанными чувствами смотрел на него, и наконец вдохнул так, словно собирался нырнуть в ледяную воду.       — Книга, — сказал он на выдохе.       Кроули удивленно поднял брови.       — Книга?..       — Я… — Азирафель снова отвернулся, старательно избегая смотреть Кроули в глаза. — Я пишу книгу… — еще тише признался он. — Я знаю, знаю, что ты думаешь о литературе, это пустая трата времени для тебя, но…       — Для меня — да, но для тебя нет, — перебил его Кроули. — Я знаю, что книги — это вся твоя жизнь. Ты в самом деле… — удивился Кроули. — Пишешь книгу? Но зачем? У тебя вон их сколько… — Он окинул взглядом книжный. — Читать хоть тысячелетиями можно.       — Но это совершенно другое, — с неожиданным энтузиазмом повернулся к нему Азирафель. Глаза его загорелись, и он положил Кроули на колено ладонь. — Это как будто погружаешься в иной мир. Проживаешь совсем другие эмоции, чем когда читаешь. Это даже… просто так словами не описать.       Кроули мягко улыбнулся, наблюдая за восторгом на лице ангела.       — В чем же тогда проблема? Ты боялся мне об этом рассказать? — спросил он с еще большим удивлением.       — Нет, что ты… — пробормотал ангел. — Вообще-то… я вот как уже два десятка лет публикуюсь под вымышленным именем. Вон мои книги стоят, там, на нижней полке, махнул он рукой, и Кроули с удивлением проследил за его жестом.       — Вот как…       — Да, я и не скрывался никогда. — Азирафель скромно отвел взгляд. — Не говорил сам, да, но если бы ты заметил, не отрицал бы. Но раз ты не замечал, я и не думал, что это важно.       — Как-то я умудрился упустить этот момент, — растерянно произнес Кроули, пытаясь в голове подсчитать, сколько они с Азирафелем уже вместе.       — Тогда, что тебя беспокоит?       Ангел вздохнул и возвел глаза к потолку.       — Кризис, — ответил, наконец, он. — У меня творческий кризис. Не могу выдавить из себя буквально ни строчки. Стоит взяться за ручку, печатную машинку или даже за перо, как… ничего. И это… волнует.       — Печатную машинку? — поморщился Кроули.       — Ну, у всех свои привычки, знаешь ли, — возмутился Азирафель.       — Ангел, в этом веке люди придумали компьютер… — Кроули тут же помотал головой. — Так тебя волнует, что ты… не можешь продолжить писать свою книгу?       Азирафель кивнул. С него будто спало напряжение, ангел расслабился и стал говорить более открыто.       — Может, у тебя кончились идеи? — предположил Кроули, не зная, как помочь ангелу. — Хотя у тебя шесть тысяч лет за плечами, явно раздолье для идей…       — Дело не в идеях, — покачал головой Азирафель. — Я уже давно придумал все, до мелочей. У меня просто… как это правильно выразить?.. Не тот настрой, не те ощущения…       — Ощущения? — нахмурился Кроули.       — Не важно. В общем… это то, что меня волнует. Видишь? Ты тут совершенно не при чем, тебе не о чем волноваться, дорогой. Это… может пройдет, как-нибудь само. Такое бывает случается, но потом проходит. Я просто подожду.       — А мне что же… ждать этого твоего «ощущения», чтобы увидеть, как ты снова радуешься жизни? — скептично поднял бровь Кроули. — Так себе перспектива.

***

      На протяжении почти недели Кроули пытался радовать Азирафеля чем только мог. В глазах ангела каждый раз загоралась любовь и благодарность, но после он грустно качал головой. Кроули пообещал, что не станет тенью преследовать его и «стоять над душой», поэтому Кроули и не знал, пишет ли что-то Азирафель, но один его только унылый вид уже говорил о том, что проблема ангела еще не решена.       Кроули решился на радикальные меры. Он залез в интернет, нашел уйму статей о том, как справиться с творческим кризисом. А еще попытался понять, о каком же таком ощущении говорит Азирафель. По итогу он нашел несколько советов, записал их и повторил все на практике. Музыка, смена обстановки, длительный отдых, ничего не помогало.       Как только Кроули прочел, что очень важна поддержка близких, он на протяжении трех дней не давал Азирафелю покоя и выспрашивал его о идеях. Азирафель даже отвечал, хоть и без энтузиазма. Зато Кроули искренне восхитился тем, какую концовку задумал ангел.       — Кроули, прекрати, — не выдержал в один из дней ангел. — Я понимаю, что ты пытаешься сделать… пожалуйста, давай сегодня без этого.       Заметив усталый взгляд ангела, Кроули виновато кивнул.       — Конечно, ангел, как скажешь, — сказал он, растеряв всю надежду.       Весь день они провели, как обычно. Кроули не упоминал о занятиях Азирафеля, ни о чем не спрашивал. Азирафель тоже ничего не говорил, хотя с утра ходил задумчивый и будто сам не свой. Однако зная причину, Кроули не волновался, а от того, совершенно спокойно общался с ангелом, к вечеру совершенно забыв о том, как они проводили последние недели.       Без задних мыслей Кроули утянул ангела в спальню. Стоило ему поцеловать его и уложить на кровать, как ангел внезапно вспыхнул и вырвался из объятий. Резко подскочил и подхватил уже валяющийся на полу пиджак.       — Вот оно! — с восторгом выпалил он и растянулся в улыбке.       — Что? — не понял Кроули.       — Вдохновение, — радостно ответил Азирафель и, отвернувшись, вылетел из спальни.       Кроули покачал головой.       — Надеюсь, так будет не каждый раз…