Янтарный горшочек и пустота

— Ого-го, какой список! — похлопал в ладоши Густав. — Пара чудесных палаток. Четыре покрывала. Четыре спальных мешка. А как профессор Ноябрёва? Ей не нужно спального мешка? Или она заберётся в один спальный мешок с кем-нибудь из нас? — спросил Денеш с улыбкой. Густав засмеялся. А Юля и Тарна закатили глаза. В руках Юли был сложенный перочинный ножик. Она стукнула им по столу. — Так, блэт! — заявила она. — Никаких шуточек про мою любимую учительницу! Я уверена, что профессор Ноябрёва будет со своим спальным мешком и со своей собственной палаткой. Хриплый лай раздался из-за кучи рюкзаков и вещей, сложенных для похода, и оттуда выбралась весёлая ушастая Штукатурка. — Вы посмотрите на неё! — сказал Денеш. — Она тоже смеётся! Вот же рот до ушей. — Пасть, — поправила его Тарна и потрепала свою собаку по загривку. — Ты ведь будешь защищать нас на острове от всяких жуликов и проходимцев, ведь так, Штукатурочка? Ты никому не дашь нас в обиду? — Штукатурка оторвёт голову всякому негодяю, кто подойдёт к нам хотя бы на сто метров, — поддакивала подруге Юля. — Хотя, с другой стороны, какие на Травяном острове могут быть жулики? — засмеялась Тарна. — Мало ли. Браконьеры, — предположила Юля. Возня с рюкзаками шла полным ходом, всё стучало, шуршало и звенело. — Удивительный университет Порта-Пераберы! Спасибо, что ты есть, — воздев руки к потолку, сказал Густав. — Надеюсь, всё, что мы заказали, прибудет в срок, — сказал Денеш. — Осталось два дня. Буду навещать время от времени Дорис Сергеевну, и спрашивать её, не понадобится ли нам что-нибудь ещё. Так трудно стало ждать, когда всё было распланировано! Скоро из разных магазинов начали поступать посылки, почта поступала сплошным потоком. Ребята хватали свои посылки и убегали к себе, где их с жадностью раскрывали. Спальные мешки оказались отличными. — Кайфулёк! — восторгался Денеш. — Сногсшибательно! — вторила ему Юлёк, когда ребята зашли к ней в гости. Девушка даже залезла в свой спальный мешок, чтобы продемонстрировать, насколько она им довольна. — Смотрите! Он завязывается у шеи, а здесь капюшон на голову. И как в нём тепло! Никакой холод не страшен. А давайте прямо сегодня попробуем в них спать? — В наших спальнях? — спросил Денеш. — Ага! — Неплохая идейка. Тарна пообещала, что тоже будет спать сегодня ночью в своей спальне в спальном мешке. Юля её за это поцеловала. В итоге, все четверо своё обещание выполнили и провели ночи, закутавшись в уютные коконы в своих спальнях. — Эх, надоело ждать, скорее бы вторник, — повторяли Денеш и Густав всю дорогу. Им по-настоящему не терпелось отправиться в двухнедельный поход на остров, чтобы заниматься там практическими занятиями по травоведению. — Я бы тоже с вами записался на такой курс, — говорил папа сыновьям. — Если бы мне не было лень, конечно! И вот этот день наступил. Утро было солнечное, небо совсем безоблачное. С тяжелеными сумками ребята пришли на пляж к причалу. Около лодки стоял загорелый сын рыбака, мальчик лет тринадцати. С ним была профессор Ноябрёва. В не слишком походной длиннополой шляпе, но хотя бы в штанах, а не в платье. — Здравствуйте! Здравствуйте, дорогие мои! — закричала преподавательница. — Я вижу, все готовы! Молодцы! Грузите всё в лодку. Мои вещи уже там, но места полно. Кстати, я на всех взяла бутербродов с сыром! И печенье! — Ну, на острове у нас будет большой пир, — сказала Юля, помогая Денешу перетаскивать свёрнутые палатки и спальные мешки. Вскоре всё было погружено, и Денеш закрепил багаж ремнями. — Лодка ваша, Лебедевы, — сказал рыбацкий мальчуган Густаву и Денешу, широко улыбаясь. — В идеальном состоянии. Только, вёсла смотрите не потеряйте. — И передал им вёсла. — Спасибо, — ответил Денеш, а учительница тем временем велела всем садиться на борт. Штукатурка тоже туда прыгнула, непрестанно крутя своим длинным хвостом. Денеш и Густав оттолкнули лодку от берега, сами вскочили в неё и взялись за вёсла. Гребли они превосходно. Лодка мчалась по озёрному простору, день был чудесный, и студенты и их учительница наслаждались. Штукатурка стояла на носу и каждый раз, когда из воды поднимался гребень волны, лаяла на него. Травяной остров находился в восточной части озера, довольно далеко и от Низкого Мраково и от Порта-Перабера. Плыть туда предстояло долго. Сам остров, если верить карте, в ширину имел добрых два километра, а в длину все восемь. На нём мог бы разместиться целый город, но была всего лишь одна ферма, травяные луга и околочные леса. Юля перегнулась животом через край лодки, свесила руки до воды, и изучала безумно прозрачную глубокую воду, в которой можно было разглядеть стайки рыб и песчаное дно с водорослями. Тарна спала. Профессор Ноябрёва пыталась удержать свою шляпку от удувания ветром. В глубине души Дорис наслаждалась. Работу в классе она любила, но выход в поле, на поиски диких и редких лекарственных растений — это было нечто совершенно новое и захватывающее для неё. Последний раз она участвовала в таком походе, когда сама была студенткой. И вот теперь, уже в качестве преподавателя, с четырьмя симпатичными ребятишками, которые ей были по душе, она отправлялась на остров, где в изобилии росли волчеягодник и белладонна, цикуты и заунывники, уникальная рябина бузинолистная и сумасшедшая ягода. Она предвкушала, как многому научит этих четырёх подростков. Они бы пришли в ужас от таких её планов, но, к счастью, о них не догадывались. Как бы то ни было, выглядела весёлая преподавательница как никогда прекрасной, окрылённая размышлениями о планах на путешествие. И вид её придавал гребущему Денешу прорву энергии, словно крепкий-прекрепкий кофе. Время от времени Денеш и Густав отдыхали от гребли и позволяли лодке немного проплыть под действием одного лишь ветра. Ветер, к счастью, дул в спину и подталкивал к острову; если бы был парус, можно было бы на одной лишь ветряной силе добраться до нужного места, но к сожалению, к парусу эта лодка была не приспособлена. Спустя три с половиной часа гребли, они наконец приблизились к невысокому, холмистому острову. Но здесь начались проблемы: многочисленные острые камни и осколки скал, и мелкая глубина, из-за которой можно было запросто сесть на мель — Денеш, где мы собираемся причалить? — спросила профессор Ноябрёва. — Понять не могу, как ты находишь дорогу между этими ужасными камнями. Я всё время боюсь, что мы врежемся в один из них. — Я собираюсь причалить в маленькой бухточке, которую нашёл на карте. Мальчишка рыбак, к тому же, мне говорил, что это идеальное место, — ответил Денеш важно. — Туда можно проплыть только одним путем, но он мне объяснил каким. Денеш достаточно умело вёл лодку между скалами, Густав лишь помогал, и внезапно, когда лодка обошла низкую полосу острых камней, ребята увидели бухточку, о которой он говорил. Она выглядела как естественная маленькая гавань, и спокойные волны омывали полосу песка, скрытую между высокими скалами. Лодка скользнула в бухту и тут же перестала качаться — вода была совсем как стекло, без единой складочки. — Смотрите, как здорово! — воскликнула профессор Ноябрёва, и глаза её заблестели от вида берега. Денеш посмотрел на неё, и его глаза тоже засияли, но от вида учительницы, став похожими на сверкающую морскую синеву. В первый раз в жизни он был своеобразным капитаном корабля, и привёз кого-то на остров — и получил от этого огромное удовольствие. Они высадились на гладкий песчаный берег. Солнце здорово припекало. Разбудили Тарну. Тарна столкнула голову Штукатурки со своего живота. — Когда ты кладешь на меня свою тяжеленую башку, у меня начинаются кошмары, Штучка ты моя любимая! — пожаловалась Тарна собаке. — Ох, ребята, да ведь мы уже на острове! Правда? Мне на минуту показалось, будто я проснулась дома! Оживлённо галдя, компания высыпала на берег. — О Господи! — сказала Юля, глядя на свои обнажённые руки. — Я сильно обгорю. Ночью не смогу спать. Вот я дура. Я не взяла никакой крем. А кто-нибудь из вас взял? — Да нет, — сказал Густав. — О креме не подумали. Но ты не огорчайся. К концу нашего пребывания здесь мы так или иначе загорим, появится естественная защита. А я смотрел, кстати, прогноз погоды: солнце ближайшую неделю будет жарить немилосердно — на небе не будет ни облачка! — Ух, и замечательная у нас будет жизнь! — сказала Юля с довольным видом. — Будем жить здесь долго-долго, совсем по дикому и самостоятельно, в запасе у нас куча всяких вкусностей, можем делать всё, что нам вздумается! — Ну, не совсем всё, Юля! В первую очередь вы будете учиться! — напомнила профессор Ноябрёва со смехом. — Да это разумеется! Я про это самое... — Юля запуталась, что она хотела сказать, и махнула рукой, — да в общем неважно. — Капец у нас работы, — присвистнул Денеш. — Работы? Что ты имеешь в виду? — с удивлением спросил Густав. — Надо разгрузить лодку и сложить наши продукты и вещи куда-нибудь, где их не замочит дождь, — сказал Денеш. — И ещё надо место найти для палаток, решить, где мы будем спать, насобирать сухой травы для постелей и застелить их ковриками. Полно работы! — Нужно найти ферму, — сказала профессор Ноябрёва. — Я созванивалась с хозяином. Мы сможем у них покупать свежее молоко и яйца, и всё такое. Вот только я даже не знаю, стоит где-то рядом с ней расположиться? Или лучше подальше? — Мне кажется, в первую очередь надо место поблизости от нашей высадки и чтобы хорошее было. А до фермы мы дойдём легко, в какой бы части острова она не была, — рассудил Денеш. Но сперва ребята устроили обед, расположившись прямо на песке рядом с лодкой. Профессор Ноябрёва и в самом деле запаслась бутербродами на всю компанию, причём очень вкусными: в готовке она знал толк. — Огурчики, ветчина, салат, яйца, сардины! О, профессор Ноябрёва, это всё великолепно, — сказала Юля, начав сразу с двух разных. Все успели отчаянно проголодаться. Штукатурка от каждого получала по кусочку. Как правило, это был последний кусок, и потому собака с нетерпением следила, как каждый доедает свой бутерброд. Дорис, похоже, не сразу осмыслила суть происходящего, а потому Штукатурка, к её изумлению, просто-напросто ухватил остаток её сэндвича. — Умная собачка, — сказала она, почесав Штукатурку за ухом. — Знает, чего хочет, и просто забирает. Ну просто умняшка! Все рассмеялись. Они попили имбирного лимонада, поели спелых слив. Имбирный лимонад всем пришелся по вкусу. Руки вымыли в воде озера, которая была, что называется, прямо под рукой. Затем отправились на поиски места для установки палаток. Они поднялись на невысокие скалы, прямо за бухтой, и пошли по ним к старому разрушенному дому, кирпичные стены которого едва видны были на поляне между дубовым лесом и скалой. Сделав там остановку, ребята стали их рассматривать. Стены были сильно увиты плющом. — Какие живописные руины! — сказала профессор Ноябрёва. — Вот повезло нам! Имеем собственный остров, а на нём руины, словно из сказки! Только подумать, тут все наше! Они смотрели через просвет большой выщербленной арки на провалившуюся стену за ней. Вплотную к остаткам стен росли две красивые высокие сосны, таким деревьям должно было быть не менее пятидесяти лет, что намекало на то, что примерно такой срок этот дом стоит покинутым и разрушенным. Вокруг одной из сосен хлопотали, громко стрекоча, черные галки: чак, чак, чак! Чак, чак, чак! — Красивые птицы! — сказала профессор Ноябрёва. — Люблю их. Потом прогулялись к центру острова. Узкие пыльные тропинки тянулись по лугам, пропадали в лощинках и лесочках, вились по пригоркам, и на одной из них, им повстречалась дикая лань. Нашли лес, по которому недавно прошёлся пожар. Там сильно пахло гарью. Но слава Богу больше подобных не находили, все лесочки, дубовые, сосновые и разнотравные луга выглядели здоровыми и совершенно нетронутыми. Весь этот осмотр достопримечательностей занял целых три часа. Но в конце они всё-таки нашли уютное местечко не далеко от места высадки на берег. Профессор Ноябрёва задумчиво осмотрелась. — Палатки поставим здесь. — Они вышли к каменной скале, лишенной какой-либо растительности и торчавшей прямо из земли. — Хорошее естественное укрытие от ветров и дождей. А там неподалеку и палатки наши поставим. Чуть подальше находился небольшой склон, обрамлённый крупными кустами бузины и орешника и плотными зарослями вереска. Денеш и Тарна кивнули головой в знак согласия. Место для разбивки лагеря было и в самом деле отличное. Густые кусты представляли собой хорошее естественное укрытие от ветров. А ещё поблизости был ручей с чистой водой, чтобы набирать на питьё. — Вы правы, — сказала Тарна, которая тоже имела хороший опыт в походах. — Мы чаю попьём или сперва распакуемся? — Сначала чаю. Три часа прошло с тех пор, как мы последний раз ели, — сказал профессор Ноябрёва. — Я с собой прихватила кастрюли и чайник. — Я зажгу огонь, — сказал Денеш. Он не уставал оглядываться по сторонам. Как здесь хорошо! Кругом вереск, ветерок и солнце. — А что это там? Ферма, куда мы будем ходить за яйцами и молоком? — Денеш указал на небольшой домик на склоне холма. Вокруг домика пространство было расчищено, позади на поле паслись три-четыре овцы и лошадь. Сбоку был виден небольшой сад, а спереди — огород. Среди дикой природы странно было обнаружить такое ухоженное аккуратное хозяйство. — Ферма Анатолия, — пояснила профессор Ноябрёва. — Кажется, так зовут владельца. Надеюсь, хозяева хорошие люди. У нас осталось что-нибудь перекусить к чаю? Осталось, поскольку Тарна предусмотрительно отложила часть бутербродов и несколько кусков торта. Они уселись на траве неподалеку от жужжащих шмелей и пчёл и минут пятнадцать неторопливо попивали чай. Штукатурка терпеливо ждала своей доли угощения, наблюдая за пчелами и шмелями, кружащими возле неё. А их была, наверное, сотня. — Теперь, я думаю, поставим палатки, — предложила профессор Ноябрёва. — Давайте, Юля и Тарна, пора перетащить всё сюда из лодки. Мальчики, вы где хотите свою палатку поставить? Денеш хотел было сказать, что вовсе не возражает против близкого соседства, и что на самом деле он всей душой желает спать в одной палатке с преподавательницей, вместо Юли и Тарна, но он этого не сказал. Он рассудил так: — Мы, пожалуй, расположимся там подальше, внизу, возле кустарника. А вам тут самое место. Орешник растёт полукругом — хорошая защита от ветра. Друг другу мешать совсем не будем. — Вы правы, Денеш, — согласилась профессор Ноябрёва. Все сходили за вещами к лодке и перенесли их на место будущего лагеря. Среди вещей были даже такие страшно громоздкие штуки как раскладной столик, вёдра и деревянный таз, в котором предполагалось стирать одежду. Вместе девчонки тут же принялись за дело со своей палаткой. Работалось им весело. Особенно если учесть, что всю сложную работу в итоге выполняли Денеш и Густав. Стояло много шума и хохота. К тому времени, как сумерки спустились на луга и поляны острова, две палатки были поставлены, внутри — надутые резиновые матрасы: два в палатке парней и три в палатке девочек. Совсем свечерело. Денеш не удержался и всё-таки заглянул в девчачью палатку, якобы чтобы задать какой-то глупый вопрос. Внутри уже всё было обставлено предельно уютно. Тарна уже крепко спала в обнимку с Штукатуркой. У Дорис Сергеевны матрас был накрыт зелёным покрывалом и сама учительница тоже отдыхала сверху, положив широкополую шляпу на крохотный ночной столик, но ещё не разувшись. «В ногах» её спального места висела картина с изображением отшельника, которую Дорис сама нарисовала на куске ткани без рамки. Там была изображена пустыня в сумерках: высохшая земля и небо. Посередине, под брезентовым тентом, лежал отшельник и читал книгу. А вдали, едва различимый в сумерках, сидел лев. Юля, изучая картину, сказала, что этот лев таит в себе опасность, а профессор Ноябрёва ответила, что он, скорее, охраняет отшельника. Рядом с шляпой на ночном столике стояла керосиновая лампа. Всё это — палатка, профессор Ноябрёва отдыхающая в кровати, столик и круг света от лампы, — это всё словно ударила в грудь Денеша чем-то сладостным, он расплылся в удовольствии, и забыл зачем зашёл и какой глупый вопрос он хотел спросить. — Что, Денеш? — спросила Юля негромко, чтобы не разбудить Тарну, когда заметила застывшего у входа парня. — Я, эм-м… хотел поинтересоваться не нужна ли вам какая-нибудь помощь? — У нас всё есть, не переживай. Не успел Денеш развернуться и выйти из палатки, как в неё влетел симпотяга Густав. — Так, что здесь? Вам не нужна какая-нибудь помощь? Юля и Дорис рассмеялись. Штукатурка подняла ухо, а Тарна коротко всхрапнула. — Хорошо, если вы так настаиваете. Не могли бы вы принести нам несколько вёдер воды из ручья? — попросила профессор Ноябрёва тихо. — Мы бы хотели нагреть воду и помыть ноги перед сном. После всех этих брождений среди травы и пыльных тропинок мне лично на мои ноги страшно смотреть. Денеш представил себе картину того, как профессор Ноябрёва снимает обувь и ополаскивает свои великолепные ножки здесь в палатке, в тусклом свете керосиновой лампы. Он бы всё отдал за то, чтобы остаться с ней наедине, и поучаствовать в этом. Нагреть для неё воду, устроить ей ласковое омывание ног, от кончиков пальцев до самых бёдер. Потом обтереть сухим полотенцем. Почувствовав себя извращенцем от таких мыслей, он даже покраснел. — Я сначала хотела до воды сходить, но честно говоря, чувствую себя настолько уставшей после дороги, что едва ли смогу добраться до ближайшей! — рассмеялась профессор Ноябрёва. — Если вы не прочь сбегать с вёдрами к ручью… — Конечно! — живо откликнулись мальчики. Профессор Ноябрёва достала из багажа по деревянному ведру и вручила им. — Я тоже пойду, — сказала Юля, и достала ещё одно ведро. — Мне интересно прогуляться в сумерках.