Невообразимое

      Остаток недели тянулся для Грейнджер мучительно долго. После злополучной вечеринки Гермиона не спала пол ночи, представляя что будет, если гриффиндорцам станет известно, что она мало того, что целовалась со слизеринцем, так к тому же этим слизеринцем был Малфой. Но по итогу и во вторник, и в остальные дни всё было спокойно, так что к выходным она наконец-то выдохнула, убедившись, что Драко сдержал своё слово и заткнул Панси.       Они продолжали заниматься в выручай-комнате, но девушка держалась со слизеринцем максимально холодно и отстранённо, не допуская прикосновений и повторных поцелуев. На её счастье он не навязывал ей своё внимание все эти четыре дня, а усердно занимался, немало удивив Грейнджер своими рвением к знаниям и отстраненностью к ней.       Это ведь отлично, что он перестал искать её поцелуев и бросать на неё горячие взгляды. Правда ведь? Но откуда тогда этот узел разочарования где-то в районе солнечного сплетения, который с каждым днём безразличия Драко завязывается всё туже и туже.       Вечер субботы Гермиона решает посвятить занятиям, хоть Рон и Гарри настойчиво зазывали её присоединиться к ним в шахматы. Сегодня у неё нет для этого настроения.       Девушка добирается до своего любимого дальнего стола в библиотеке и с удивлением обнаруживает на диване и креслах, расположенных неподалеку, группу старшекурсников. Среди них оказываются Паркинсон, Забини, девушка с Когтеврана, Лотти с Пуффендуя и, к ещё большему удивлению: Симус Финниган и Дин Томас.       После инцидента на зельеварении Гермиона была уверена, что Блейз пожелает в порошок стереть Симуса, но неожиданно для всех между ними завязалась дружба. А так как Дин Томас дружит с Симусом, то и Дин влился в этот странный круг общения. Ещё одно подтверждение тому, что после войны очень многое в отношениях между факультетами изменилось.       Грейнджер уже собирается развернуться и покинуть библиотеку, когда её окрикивает Паркинсон.       — Хей, Грейнджер, присоединяйся к нам, мы играем в правду или действие!       — О, Гермиона, айда к нам.       Финниган машет рукой на одно из свободных кресел. Дин расплывается счастливой улыбкой.       — Спасибо ребята, я бы с удовольствием, но мне нужно заниматься.       Девушка пожимает плечами, изображая на лице сожаление, которого на самом деле не испытывает.       — Ох, так жаль, — Панси надувает пухлые губки. — Представляешь, я выбрала правду, и Лотти меня спросила, что интересного я могу рассказать о тайной вечеринке, которая была в понедельник.       Гермиона застывает в оцепенении, и страх холодными щупальцами проходит вдоль позвоночника. Слизеринка бьёт по подбородку наманикюренным пальчиком, задумчиво щуря глаза.       — Ты не поверишь, у меня есть несколько очень занимательных историй, и я как раз размышляю какую из них всем поведать. Может всё-таки поиграешь с нами? Будет весело, обещаю.       Паркинсон задерживает на Гермионе холодный угрожающий взгляд, и гриффиндорка понимает скрытый смысл сказанного: уйдешь - всё расскажу про тебя и Драко.       — Если только ненадолго, у меня правда много дел.       Грейнджер садится в кресло, пытаясь принять расслабленную позу, но получается так себе. Слева от неё оказывается Дин, тоже сидящий в кресле, а справа — Панси, расположившаяся на диване.       — Отлично! — Паркинсон хлопает в свои маленькие ладошки и протягивает Гермионе пергамент и перо. — Подпиши. Это магический контракт, который обязывает всех играющих выполнять действия и говорить только правду, иначе у всех участвующих кожа окрасится в синий на неделю. Это придаёт игре бо́льшую динамику.       Гермиона в недоумении смотрит в пергамент, на котором расположены имена всех играющих. Её глаза устремляются на Панси: решительный вид слизеринки ясно говорит, что выбора нет, поэтому Грейнджер вписывает своё имя.       — Вот и умничка, — Паркинсон наклоняется ко всем и таинственно шепчет. — Вы не поверите, но я уверена, что на этой вечеринке.. Джейсон с Когтеврана изменил своей девушке.       Лотти и когтевранка издают удивлённые возгласы, прикрыв ладонями раскрытые рты, и поближе придвигаются к Панси, чтобы лучше слышать все подробности пикантной сплетни. Грейнджер же в это время с облегчением откидывается в кресле, мысленно проклиная Паркинсон и Малфоя вместе с ней.       — Вы что же начали без меня?       Гермиона кидает испуганный взгляд в сторону говорящего: к ним приближается Драко собственной персоной. На блондине длинный чёрный пиджак и изумрудный джемпер — как всегда неотразим. Он замечает её и удивленно вскидывает брови.       — Драко, пока тебя дождешься, можно состариться. Ты почти ничего не пропустил, садись.       Панси рукой указывает на кресло, расположенное напротив кресла Гермионы через столик. Блондин садится с королевской грацией и кидает на Забини вопросительный взгляд, в ответ на который последний только еле заметно пожимает плечами. Ему протягивают пергамент и он, почти не глядя, вписывает себя.       — Ну продолжим! Я отвечала, значит теперь я и вожу.       Слизеринка запускает чёрный маленький волчок, и он начинает быстро крутиться, прыгая по периметру столика. В один момент он прыгает с края прямо в руки Лотти.       — Правда или действие, Лотти?       — Действие!       — Так, так, так, — Панси обводит всех хитрым взглядом, —у меня есть для тебя задание. Поцелуй Драко в губы. Ваш поцелуй должен длиться не менее одной минуты. В желудок Гермионы словно падает булыжник. Возможно пара булыжников.       — Ещё чего? — Малфой в недоумении смотрит на свою подругу. — Это её задание, с чего я то в нём участвую?       — Драко, ты прекрасно знаешь правила: задание озвучено, отказаться нельзя, иначе мы все превратимся в смурфиков. Не порти веселье, пожалуйста.       — Окей, но надеюсь, что впредь ты воздержишься от того, чтобы впутывать меня в свои задания.       Всё это блондин произносит таким холодным тоном, что всем становится неловко, а щеки Панси покрываются красными пятнами. Видать Паркинсон поняла, что перегнула палку.       Лотти с явным предвкушением на лице поднимается со своего места, подходит к Малфою и наклоняется к нему для поцелуя. Драко даже не пытается облегчить ей задачу и наклониться навстречу, чтобы сократить дистанцию. Пуффендуйке приходится облокотиться на ручки его кресла, чтобы дотянуться до лица слизеринца. Наконец их губы встречаются, и Лотти бесстыдно льнёт к широкой груди Драко, запустив руки в его волосы.       Каждая гребаная секунда этой чёртовой минуты длится для Грейнджер слишком долго. Она не хочет смотреть, но в то же время не может отвести взгляд. Когда пуффендуйка наконец отлипает от Малфоя, Гермиона с облегчением выдыхает. Только сейчас девушка понимает, что всё это время так сильно сжимала подлокотники своего кресла, что ей приходится приложить усилие, чтобы выпрямить пальцы.       Лотти садится на своё место с довольным лицом, словно кошка, добравшейся до сметаны. И Гермиона с ужасом понимает, что у неё просто руки чешутся оттаскать пуффендуйку за её длинные золотые волосы.       Лотти, намеренно выгибая спину, наклоняется к столику и запускает волчок. Гермиона закатывает глаза и слышит смешок Малфоя, заметившего её не сдержанную реакцию. Его она решает не удостаивать взглядом.       Волчок резко прыгает в руки гриффиндорки, и она вздрагивает от неожиданности.       — Правда или действие, Гермиона?       Первым порывом Грейнджер хочет выбрать правду, но вовремя останавливается. Паркинсон слишком недобро смотрит, а значит слизеринка может устроить так, что прозвучит вопрос по типу “Тебе нравится Малфой?”, и тогда Гермиона окажется в ещё большей заднице, чем та, в которой она уже находится, потому что в этой игре соврать не получится.       — Действие.       Прежде, чем Лотти успевает что-либо сказать, Панси стремительно наклоняется к её уху и что-то шепчет, параллельно вкладывая небольшой предмет в руку пуффендуйки. Обе девушки хихикают, и неприятный озноб охватывает Грейнджер.       — Ты должна выпить это зелье.       Лотти протягивает маленький пузырек из темного стекла в руки Гермионе.       — Ты с ума сошла? Хотя бы скажи, что это. Издевательство давать задание выпить неизвестное зелье.       Дин Томас с негодованием обращается к Лотти, и та на долю секунды тушуется. На челюстях Драко ходят желваки, он недобро смотрит на свою подругу, но Панси предпочитает игнорировать его сверлящий взгляд.       — Дин, не устраивай драму. Ты же не думаешь, что мы собираемся травить студента в стенах школы или причинять кому-то вред. Нам проблемы уж точно не нужны. Это всего лишь шалость, — Паркинсон адресует Томасу елейную улыбку и обращается к гриффиндорке. — Ну же, Грейнджер, где хвалённая гриффиндорская храбрость?       К чёрту. Гермиона, долго не думая откупоривает бутылёк, закрывает веки и одним махом выпивает всё содержимое. Она не спешит открывать глаза, прислушиваясь к своим ощущениям, а тем временем все играющие задерживают дыхание в ожидании действия зелья.       Сначала в желудке разливается приятное тепло, которое распространяется по всему телу, постепенно превращаясь в чувственный пожар. Остальные видят, как щёки девушки становятся пунцовыми, а дыхание частым и сбивчивым. Жар, пожирающий её тело, невыносимо… сладостный. Возбуждение накатывает волной, смывающей какие-либо другие мысли, сбивая все ориентиры. Когда Грейнджер распахивает глаза, то её не волнует и не задевает ничего, кроме охватившей её страсти.       Девушка откидывает за спину тяжелые длинные локоны и обмахивает себя руками, в отчаянной попытке хоть немного остудить кожу, но это не помогает. Тогда она расстегивает три верхних пуговицы своей рубашки, обнажая декольте в обрамлении белого кружева белья. Кожа словно полыхает, и Гермиона проводит руками от полушарий грудей вверх к шее, издав протяжный стон удовольствия. Все парни резко втягивают воздух, не в силах оторвать от неё глаз, и Панси возмущенно толкает локтём загипнотизированного Забини.       Внимание Гермионы привлекает Дин, заёрзавший в своём кресле. И она резко поднимается со своего места и садится к нему на колени.       — Хей, Гермиона?       Он то ли спрашивает, то ли о чём-то просит. Грейнджер проводит пальцами по его щекам, наслаждаясь контрастом между её молочной кожей и его смуглой.       — Мы с тобой словно сливки и кофе.       Девушка произносит это таким тоном, что Дин нервно сглатывает. Гермиона берет его руки в свои и кладёт ладонями вниз на полушария своих грудей.       — Так ну всё, хватит! Это уже зашло слишком далеко! — Малфой подлетает к Гермионе и одним движением срывает её с колен Томаса, поставив на ноги рядом с собой. — Она выполнила задание, Панси, немедленно давай нейтрализующее зелье.       — У меня нет нейтрализатора.       — Скажи, что ты просто тупо шутишь.       У Малфоя такой грозный вид, что Паркинсон охватывает настоящий страх. Тем временем Грейнджер в страстном тумане прижимается к плечу блондина и трется о него щекой.       — Мерлиновы кальсоны, я честно не знала, что оно окажется таким сильным. Я думала, что будет лёгкий эффект всего на минуту, чисто посмеяться, но видать перепутала бутыльки и взяла концентрат. Нейтрализатор делать сутки. Нужно ждать, когда оно само выветриться, возможно через пол часа, или час, или два, я не знаю. Извините, я действительно не хотела чего-то подобного.       Малфой сдерживает порыв разорвать подругу на части только по одной причине: она действительно выглядит опечаленной и в бессилии заламывает тонкие руки.       — Давай я отведу её в башню Гриффиндора, со мной она в безопасности.       Дин поднимает со своего места.       — Убери от неё руки, Томас. С тобой она точно не в безопасности.       Драко чуть ли не рычит, заводя Гермиону себе за спину, и Дин делает шаг назад.       — На что ты намекаешь?       — Я не намекаю, а говорю прямым текстом. Когда она к тебе прижималась минуту назад и позволяла себя лапать, я не уловил и намёка на то, что ты собираешься её остановить.       Малфой явно не намерен продолжать спор. Он скидывает свой пиджак и, накрыв им Грейнджер с головой, берет девушку на руки.       — У меня есть пара идей, попробую привести её в чувство. И если любой из вас будет трепаться о том, что тут произошло, я лично устрою каждому охоту на ведьм.       Он дарит всем предупреждающий взгляд, дольше всех задержав его на Лотти и на девушке из Когтеврана и, развернувшись, покидает компанию, направляясь на выход из библиотеки.       — Ты несёшь меня в свою комнату?       Гермиона крепче прижимается к Драко, пытаясь выглянуть из-за пиджака, но Малфой накрывает её снова.       — Не высовывайся, Грейнджер, мы же не хотим, чтобы уже завтра вся школа гудела о том, что я носил тебя на руках по коридорам замка. Чёрт, ты такая горячая.       — Ты считаешь меня горячей?       — Что? Нет! То есть да… Но сейчас я о другом: твоё тело вырабатывает тепло словно печка. — Драко чертыхается под нос. — Салазар, как я докатился до такой жизни: несу Зубриону, готовую отдаться первому встречному, на руках через весь замок, чтобы спасти её честь.       Последнее предложение он произносит под нос сам себе. Собственно Грейнджер в любом случае не обращает на его слова никакого внимания, слишком поглощенная восхитительным ощущением его рук у себя на спине и под ногами.       Малфой останавливается перед дверью в ванную старост и произносит пароль “Воздушная пена”. Зайдя внутрь, он ставит Гермиону на ноги и закрывает дверь на задвижку.       Взмахом палочки Драко активирует сотню кранов, расположенных по краям небольшого бассейна, настроив достаточно прохладную воду. Вода быстро прибывает и уже через пару минут, бассейн наполнен.       — Попробуем тебя остудить, Грейнджер, залезай в воду.       — Только с тобой, Драко.       Она липнет к нему словно репей, не собираясь отрываться, и Малфой, в очередной раз проклиная этот вечер, спускается в бассейн вместе с Гермионой. Прохладная вода на секунды выбивает из него весь дух.       Грейнджер ныряет с макушкой, но когда её голова появляется над поверхностью воды, по её лицу ясно читается, что нифига она не “остыла”.       Девушка вплотную приближается к Драко, впечатывая парня в борт бассейна, и страстно его целует. Слизеринец сначала замирает, но её губы такие горячие, мягкие и сладкие, что в конечном итоге он сдаётся и отвечает на поцелуй.       Гермиона закидывает ноги на талию Драко, и он в отчаянии стонет ей в губы.       — Что ты творишь, Грейнджер, ты должна остановиться.       Но его слова не соответствуют действиям: руками парень ещё плотнее прижимает её бёдра к своему паху, и девушка выгибается навстречу. Малфой проводит языком по влажной коже нежной шеи и снова сминает её губы в горячем поцелуе. Она трётся о него, доводя до исступления. Как же он скучал. Все эти четыре дня только и думал о том, как трахает её в этой выручай-комнате на всех поверхностях: столе, диване, кресле, полу.       И вот она в его руках такая горячая, такая страстная, такая… одурманенная зельем. Последняя мысль возвращает его к суровой реальности. Он её хочет. Как же сильно, чёрт возьми, хочет. Но только не так.       Собрав остатки силы воли, Малфой скидывает с себя Гермиону, и она от неожиданности уходит под воду. Когда девушка выныривает, он тащит её под водопад холодной воды. Она протестуя кричит, но слизеринец непреклонен и крепко удерживает её под потоком.       — Потом ещё и благодарить меня будешь.       Малфой держит Грейнджер под холодной водой несколько минут, и в конечном итоге она начинает стучать зубами.       — К-к-к-какого ллл-лешего т-ты т-т-творишь?!       Во взгляде девушки наконец-то появляется осознанность, и на смену страстной пелене приходит гневный блеск глаз.       — Слава Мерлину, ты пришла в себя.       Малфой делает воду более горячей, и дрожь постепенно покидает девичье тело. Сначала она недоумённо пялится на него, но затем начинает вспоминать.       — Я что, оголилась на глазах у всех?!       — О да. Слава небесам, что ты решила ограничиться несколькими пуговицами. Если бы я не прервал твой экспромт, то вполне вероятно, что нас ждало бы ещё более захватывающее зрелище.       — И приставала к Дину?!       — Да, чуть не лишила бедолагу девственности.       — Как же стыдно, — девушка прижимает руки к красным щекам, вот только красные они уже не от вожделения, а от стыда. — Я убью Панси…       — Не горячись. Панси своё получит, можешь не сомневаться в этом.       — Спасибо тебе, Драко, ты спас меня от ещё большего позора.       Малфою становится неловко: не так уж часто его есть за что благодарить. А если вспомнить, что буквально несколько минут назад он был готов взять её прямо в этом бассейне, забив на шёпот совести, то слышать благодарность в свой адрес тем более странно. Поэтому слизеринец неловко откашливается.       — Кхм, забыли, Грейнджер, впредь не пей непонятные зелья.       Драко выбирается из бассейна и помогает Гермионе. Они обтираются белыми пушистыми полотенцами и расходятся по своим комнатам, не произнеся друг другу больше ни слова.