от музыки торчу, что могло быть круче?

поверить не могу что ты купил спизженный у какой-то бабки телефон ради торчка который старше тебя лет на семь

а тебя ебать не должно что и ради кого я покупаю ОН МНЕ ЖИЗНЬ СПАС

ОН НАРКОТУ ПИШЕТ

блять да я впервые за три года высыпаться начал ну ебать твой рот дрейк

попытайся хоть раз в жизни меня понять

илюх ты мой друг если я тебе не скажу что ты в очке то кто тогда рыжий твой что ли блять???

пошёл нахуй

Пока Денис не переставал возмущаться по хуйне, они общались. Сначала сугубо по теме, потом Илья вкинул пару новостей из студенческой жизни и, ничего себе, его выслушали. Не послали, не обвиняли, не пытались навязать свою точку зрения, как некоторые. Конечно, Даня дал пару советов, но и те были поданы так, что Илья их воспринял не как нравоучения, а как великую житейскую мудрость, рождённую богатым жизненным опытом. День за днём, неделя за неделей их сближение ставало всё очевиднее. В конце концов, кроме Дани и его творчества, ему-то, по большому счёту, и не нужен был никто. От Дениса было всё меньше пользы, а их прошлые шутки стали казаться поверхностными, слишком уж глупыми для чистого Илюшиного ума. Жалко, что он этого не понимал.

За 4 месяца до…

Два коротких стука. Один длинный. Три коротких. Илья давно перестал задаваться наивным вопросом, почему нельзя просто позвонить в звонок. Щелчки многочисленных замков. Данина хмурая морда, как обычно, не выражает совсем ничего, пока музыка не вдохнёт в него жизнь. — Зачем звал? — поинтересовался парень, дождавшись, когда Даня закроет дверь. Любые разговоры на лестничной площадке им, мягко говоря, не приветствовались. — Проходи, новую демку заценишь. Илья улыбнулся, стараясь смягчить неловкую паузу. Вчера Даня опять наговорил ему гадостей и кинул в чёрный список. Конечно, к его приступам паранойи стоило бы уже привыкнуть, но всё равно неприятно. Илья за ним, как собачка, бегает, чтобы верность свою доказать, а в ответ лишь очередные подозрения. Тем не менее его всё же пустили за порог. Значит можно выдохнуть. Сегодня всё хорошо. Солнечный свет мягко рассеивался сквозь слой газет, подсвечивая летающие пылинки. Убитая, никем не убранная со времён распада СССР квартирка пахла затхлостью и бедностью, будто в ней жил не молодой творец в самом расцвете сил, а лежачая бабка. Подтёки на стенах, рваные обои, перегоревшие лампочки и плесень резко контрастировали с мощным ПК, обрамлённым неоновой подсветочкой. — Садись, будем товар тестировать. Я там наэкспериментировал, ебанёшься, — ухмыльнувшись, Даня хлопнул по подлокотнику своего древнего, явно не геймерского кресла. Илья поёжился, чувствуя как неприятно твёрдая древесина впивается ему в задницу сквозь прохудившуюся набивку. Мелькнула мысль, что лучше бы он сел к Дане на колени, но такое лучше приберечь для своих влажных фантазий. К слову, о них. Илью совсем не испугали его внезапные, казалось бы, неуместные желания. Рамки раздвигаются, его душа как никогда открыта к самым светлым и нежным чувствам, это ли не признак того, что музыкальная терапия пошла ему на пользу? Говорить об этом вслух, конечно, было опасно, Даня нежностью никак не отличался, но быть с ним рядом — сама по себе награда для его тайного поклонника. — Так… Держи, — он протянул один проводной наушник. — Ты тоже будешь? Не наслушался ещё? — шутливо спросил Илья. — Я просто хочу понять, какие конкретно моменты стоит подправить, — пробубнил Даня, открывая программу. — Ебать. Я думал это как-то по-другому выглядит, — софт для создания аудионаркотиков походил скорее на пульт управления самолётом, чем на синтезатор. — А ты думал, что стафф писать в эблтоне можно? Тогда каждый второй пятиклассник бы уже торчал. — Ну всё, не томи, мне интересно, пиздец! Медленная спокойная мелодия тянулась, словно колыбельная, и Илья схватился за чужое плечо, чтобы не упасть. Ему подобный эффект определённо нравился, но слышать такое от Дани было неожиданно, будто не в его стиле. Или он написал это специально от бессонницы?.. Мысль не успела сформироваться, когда Илью мягко укутало волной тепла. Такое ласковое спокойствие люди обычно чувствуют в объятиях матери, не иначе. Даня, хоть и изнеженный собственным треком, но довольно внимательно наблюдал за реакцией Ильи, чуть придвинувшись, внимая каждой мимолётной эмоции. — Дань… — М? — Так хорошо… Очистив голову от лишнего мусора, второй парт демки заполнил её ничем иным, как любовью. Всё стало таким красивым и приятным. Даже эта ублюдская квартира в неблагополучном районе казалась лучшим местом на Земле. Хотелось обнять и расцеловать всё и всех, каждую пылинку, каждую травинку, каждый лучик солнца. Особенно на фоне этой внезапной чувствительности выделялся Даня. Он весь будто светился, и свет этот притягивал Илью, как мотылька. Ведомый своей манией, он сократил расстояние между ними до минимума. Его приоткрытые губы стали последним, что он увидел, прежде чем закрыть глаза и отдаться моменту. Такие тёплые. Такие мягкие. Пальцы сами собой потянулись к лицу, стремясь насладиться каждым сантиметром бледной кожи. Илья гладил, целовал, бесстыдно облизывал, обожал его. Он так упивался собственной любовью, что даже не заметил, как Данины руки опустились на его талию, почти болезненно сжимая. Если бы ему стёрли память, дав на выбор оставить лишь одно единственное воспоминание, Илья бы без раздумий выбрал это. — Блять, Илюх… Я чё-то, по ходу, не то намутил. Ебать, как нас размазало, — прошептал Даня, отстранившись. — Не, оставь так… Охуенно… — он полез целовать его мило нахмуренные брови, игнорируя очевидный намёк. — Нет, братан, это пиздец какой-то. Больно выдернув наушники, Даня скинул чужие руки с лица. Илья неловко застыл, всё ещё сидя у него на коленях. — Так вообще, блять, быть не должно, я… по-другому это задумывал, — он устало потёр глаза, отходя от дикого наваждения. — Оу… Д-да, ты прав, меня чё-то совсем не в ту степь переебашило. Пойду освежусь, — вскочил Илья, позорно сбежав в ванную. Как он вообще подобное допустил? В том, что это слюнявое недоразумение было не побочным эффектом, а его искренним желанием, сомнений не было никаких. Но Даня, кажется, этого не понял, списав всё на демку. Вот только какого чёрта он ему тогда отвечал? — Слушай, если тебе зашло, то я могу её так отдать, для личного пользования, — выдал он, когда Илья вышел. — Спасибо… Мне понравилось. Ну, не в плане, эм… Ты понял, типа… — Да не ссы, мой проёб был. Забудем. — Ага. Забудем, — робко кивнул раскрасневшийся Илюша.