Правильное решение.

Это так красиво выглядит. Со стороны. Счастливая гомосексуальная пара, отношения которой держатся уже долгие восемь лет. Держатся на доверии, на нежности и, конечно, на любви. И Крейг определённо хочет думать, что это так. Сколько он себя помнит, смыслом его существования является спасение Твика. Спасение от окружающего мира, спасение от надуманных страхов, спасение от самого себя. Последний аспект — самый важный. Что забавно, Твик не беззащитная тряпка. Даже во время драк неоднократно надирал Крейгу задницу. Он способен на многое, даже большее, чем сам Крейг, но предпочитает прятаться за собственной истерией и эгоизмом. Такер любит Твика. Любит так сильно, что готов ежедневно глотать камни обиды, лишь бы Твик чувствовал себя хорошо. В безопасности. — Это больные отношения. — Рэд высказывает своё мнение после того, как выслушивает верхушку айсберга переживаний Такера. Открыться ей полностью нельзя. Это слишком странно. Это слишком небезопасно. Это всё — слишком. — Нормальные. — кратко отрезает Крейг, опускает голову и громко выдыхает через нос. — Всё наладится. Эта фраза стала настолько дефолтной, что Такер и сам начинает пытаться успокоить себя ею. Это так удобно выглядит. Со стороны. Множество поблажек сами падают на голову в виде той же финансовой поддержки или ненужной похвалы. Ведь Крейг и Твик такие разные, но идеально дополняют друг друга. Твик позволяет Крейгу быть более эмоциональным, а Крейг Твику — более спокойным. И Крейг не хочет понимать, что это не так. Он даёт Твику всё, что может. Ставит уведомления на полную громкость, чтобы даже ночью услышать звонок от своего парня, поднять трубку и понять, что нужно незамедлительно бежать к его дому, пока есть время. Пока не поздно. Для Крейга уже привычно на переменах обнимать трясущееся тело, поглаживать жесткие запутанные волосы и прикладывать губы к бледному лбу. Вечно поглаживать его шею, не позволяя вырвать клок светлых прядей. Ведь Твик нуждается в этом. И Крейг обязан ему помочь. Обязан все эти восемь лет. Это так идеально выглядит. Со стороны. Но кто поможет Крейгу? Точно не Твик. Он никогда не заметит изменений в мимике Такера, чрезмерную плавность его движений и уставший взгляд. Потому что Крейг — одна большая электростанция, а где именно он берёт энергию Твика не заботит. Потому что Крейг безэмоциональный, ему чужды такие эмоции, как тоска и разочарование. Ему не нужна поддержка. Это так страшно. Твик опасен для самого себя. И Крейг неоднократно оттаскивал его от тех таинственных пакетиков, лежащих в кладовой родительской кофейни. Неоднократно объяснял, что стоит подумать головой и понять, что в жизни всё не так уж и плохо, и ставить на себе крест не нужно. Неоднократно покрывал поцелуями ранки на руках после готовки, которые Твик получил случайно. Но Такер уверен в наличии иных причин. Твик зависим от Крейга. А Крейг боится не быть зависимым от Твика. Это так больно. В какой-то момент понять, что это не любовь. Что Твик всего лишь высасывает всё без остатка из Такера себе же во благо. Но что он отдаёт взамен? Бессонные ночи. Искусанные губы. Вечные опасения. Твик его не любит, он просто боится жить без Крейга. И сам Крейг этого боится. Под рёбрами что-то сильно болит. Но будет больнее. — Я собираюсь остаться и перенять родительский бизнес. Мне не простят, если я брошу кофейню. — это самое грустное, что только мог услышать Крейг. Он старается смотреть прямо, но кадык всё равно невольно дёргается. — А меня приняли в Денвер. Через месяц перееду туда. Твик меняется в лице. В его огромных глаза можно увидеть, как разрушается весь его мир. С приоткрытым ртом он секунд десять безмолвно глядит на Такера, будто ожидает, что Крейг прямо сейчас скажет что-то вроде "Я шучу, малыш". Но Крейг молчит. — Ты не можешь оставить меня! — тут же криком выбивается из уст Твика. Он резким движением хватает Крейга за воротник, подтягивая к себе. — Я не смогу без тебя! Чего ты хочешь?! Я готов до конца жизни печь тебе кексы, ухаживать за Страйпи, всё, что угодно! Просто...просто останься! Останься со мной! Крейг тупит взгляд на покрасневшем лице Твика, на его трясущихся растянутых губах и мимических морщинках. Твик не врёт. Он сделает всё, чтобы Крейг был рядом. Чтобы человек, терпящий его трюки и проблемы, оставался рядом. Но Крейг больше не может так. Твик нервно ожидает ответа, но теряется и впадает в ступор, когда видит одинокую слезу, которая скатывается по щеке Крейга к подбородку. Такер устал. Он слишком устал. Он больше не хочет любить Твика. Крейг берёт ладонь его и прижимает её к своей щеке, прикрывая глаза. — Котик... — мягко, со всей нежностью, на которую Крейг только способен, проговаривает он, слегка склоняя голову. — Если ты хотя бы немного любишь меня, то просто дай мне уйти. Я прошу тебя. Крейг не позволяет себе испытывать лишние эмоции и выходить из-под собственного контроля. Но то, что копилось годами, само бесконтрольно рвётся наружу. И всё, что Крейг хотел сказать всё это время, всё, что он чувствовал, вырывается одним предложением: — Я так устал. Твик смотрит шокировано, но удивление быстро сменяется на... Жалость? Нет. Скорее на осознание собственной вины. Он медленно кивает, поджимая уголки губ, и Крейг выдыхает весь воздух из лёгких. — Спасибо. Такер в последний раз целует впалую щёку, но так боится отпускать. Это расставание будет лучше для Крейга. Лучший его поступок за последние несколько лет. Но остатки любви, которые всё ещё теплятся где-то внутри, умоляют остаться и прижиматься губами к Твику вечно. Чувствовать запах кофе от пятен на его рубашке, слушать его громкое дыхание. Крейг так сильно любит его. Жаль, что это согласие на расставание — единственное доказательство самой мизерной взаимности. Болеть будет ещё очень долго. С момента поступления в колледж Крейг ни разу не позвонил Твику, не написал. Проще говоря, сжёг все мосты. Разве не этого он хотел всё это время? Сепарироваться от проблематика-энергетического вампира. Да, именно так. Но забыть его слишком трудно. Забыть его худые, длинные пальцы и редкую игру на пианино в его исполнении. Прошёл год. Крейг до сих пор не удалил его номер.