Научите меня магии!

Он шел. Миша моргнул и увидел перед собой распахнутые ворота парка – загадочного, почти сказочного царства. С ветвей деревьев там таинственно мигали огоньки гирлянд, казавшиеся отблеском крыльев маленьких милых фей, однако сами деревья угрожающе изгибались, словно стоило сделать лишь шаг с тропы, и они тут же бы задушили и разорвали тебя. В парке царила тишина, готовая поделиться с тем, кто осмелиться войти туда, своими секретами, но берущая с каждого свою, никому заранее неизвестную плату. Здесь же, по эту сторону ворот, было шумно – гудели колёсами об асфальт автомобили на затейливой развязке, стучали ногами по тротуарам прохожие в предпраздничной суете и откуда-то, казалось с неба, доносилась близкая и практически всем родная песня о том, как звенят колокольчики. И над всей этой кутерьмой нависал неразрывным стеклом окон и светом рекламных щитов большой многоэтажный дом, изображавший светом сотни неоновых лампочек логотип Кока-Колы. Рядом с Мишей шел Коля, а чуть позади, справа и слева, двигались Петя, Вика, Маргарита Ивановна и дядя Боря – у каждого был пустой немигающий взгляд. Вперед всех шел Саша Костин. Как же горько осознавать, что проиграл, но при этом вынужден быть свидетелем всех последующих событий и до конца в них участвовать! При чём, участвовать, помогая своим противникам! Ясно было, зачем вся нежить отправилась в парк. Казалось, Миша впустую отдал свою душу – скоро Василису могли вновь поймать. Впрочем, надежда у Миши ещё была, хоть и слабая. Небольшая толпа живых мертвецов, повинуясь жесту Саши Костина, остановилась. Миша почти с отчаяньем отметил, что не может контролировать свои движения. Что-то, брызнув искрами, быстро ударило сверху вниз за воротами так, что одна из створок треснула и обуглилась – перед Мишей и остальной нежитью приземлилась Радобольская. Как она переменилась! Раньше она казалась Мише чем-то вроде лукавой кошки, исподтишка пускающей когти и берущей своё, но теперь она была скорее бешеным и неудержимым снежным барсом. Молочно-белые наэлектризованные волосы распушились, делая Радобольскую на вид больше и опасней. Где-то в глубине сердца Миша понимал, для чего Радобольской нужна была эта перемена. Постоянно быть запертой в стенах школы и уходить из неё лишь с тем чтобы вернуться вновь, вгрызаться в учёбу, подобно бездомному псу, нашедшему куриную кость, и всё равно быть лишь второй. Солнцем этого микромира восьмого «Б» была Василиса, и сиять ярче у Радобольской не было никакой возможности. Безысходность, невозможность стать чем-то большим, чем множество серых лиц вокруг. Миша нашел спасение в бесконечных повторениях, бесконечных тренировках и зубрёжке – это делало его особенным, это позволяло удивлять и впечатлять. Маша же нашла выход в могуществе, шансе встряхнуть систему и перевернуть её вверх дном, шансе самой установить правила игры. — У меня есть сильные друзья, которые позаботятся о Василисе, – начал претворять свой план «Б» в жизнь Миша. Его задачей было напугать Радобольскую, попытаться отговорить её от охоты. – Ты уверена, что хочешь иметь с ними дело? — Мы знаем про твоих друзей, – не своим низким голосом ответила Маша. Казалось, под нежной розоватой кожей девочки находился кто-то другой, большой, злой и пугающий. В теле Радобольской теперь будто бы было два сознания, и она говорила от лица обоих. Тем временем с крыши многоэтажного здания в голову Маше прицелился лучник. Он носил темную накидку из плотной ткани, под которой скрывалась прочная и вместе с тем легкая кольчуга. На голову был накинут капюшон, а лицо украшали пышные рыжие усы. Это был один из членов тайного общества, защищавшего людей от чародеев, которые нарушили старый запрет на вмешательство, того самого общества, что охраняло колодец Константина Афанасьевича. — Я вижу, где они сейчас, – продолжала Радобольская. – Знаю, что они учат Василису чарам и думают, что это спасёт её. Мы видим всё! Зазвенела тетива. Радобольская шевельнула указательным пальцем, и стрела изменила траекторию полёта, прошив насквозь Сашино плечо. Саша тихонько зарычал, оскалившись. Радобольская чуть повернулась и посмотрела прямо на лучника. От этого взгляда лучнику сделалось не по себе. Его стрелы были заговорёнными, он не понимал, почему промахнулся. Теперь было самое время для второй части Мишиного плана. Коля моргнул и пришел себя. Перед ним, искрясь и дрожа, вспыхнул желтый шарик его души, тут же побелев, увеличившись в размерах и ударив в землю электрическими дугами. Это была шаровая молния – Коля собирался взорвать Радобольскую. Двадцатью минутами ранее, Миша с Колей пришли в себя одновременно. До этого Радобольская отправила их вместе с Викой и Петей догнать Сашу Костина с остальной частью отряда мертвецов, а сама взмыла в небо за облака и выше, чтобы опробовать свою новую дикую и неудержимую силу. Тогда-то Коля и рассказал Мише, что может немного использовать чары в те моменты, когда к нему возвращается сознание. Миша попробовал применить чары холода, но ничего не вышло – контроль Радобольской над ним был слишком силён. Коля в ответ на это знакомо улыбнулся и выдал шутку, заключавшуюся в сравнении Миши с подкаблучником. Мишу несколько пугала эта несвоевременная весёлость – Коля был словно не в себе. Но Мише очень нужен был козырь в тот момент, и он спросил у Коли, может ли он помочь ему защитить Василису. Коля посерьёзнел и сообщил, что вспышки осознанности происходят через постепенно удлиняющиеся промежутки времени. Это он узнал от Вики в предыдущую минуту ясной воли. Вика рассчитала длину этих промежутков – по математике у неё всегда была пятёрка. На момент разговора с Мишей этот промежуток для Коли составлял двадцать минут, а для Миши – пятнадцать. Внезапно лицо Коли исказилось гневом. Он сказал, что в Радобольской не осталось ничего, что он знал в ней ранее, и он решил испепелить её в следующую минуту ясного сознания. Мише не нравилась такая резкая перемена настроения – Коля был явно нестабилен. Но работать приходилось с тем, что есть, как говорил Константин Афанасьевич. Это было единственным Мишиным шансом хоть как-то помочь Василисе. И Миша договорился с Колей, что в следующий раз отвлечёт внимание Радобольской, а Коля совершит задуманное. Шаровая молния била в землю искрами. Миша прикусил себя за щеку – Коля почему-то медлил. Либо это было новой сменой настроения, либо Радобольская его себе полностью подчинила – в любом случае Мишин план терпел сокрушительное фиаско. —Ты не сможешь меня остановить, Миша, – сказала Радбольская, всё так же не отрываясь смотря на лучника. – Постепенно сходя с ума, ты скоро забудешь даже собственное имя. Никто больше не может меня ограничивать! С этими словами Радобольская резко схватила голой рукой шаровую молнию Коли и метнула её в многоэтажный дом. Раздались жуткие треск, жужжание и звон. Шаровая молния взорвалась у основания дома, и вверх по стене, взрывая стёкла окон и экраны, со змеиной скоростью и проворством поползли длинные электрические дуги. Внизу на улице под градом осколков закричали люди. Искристые дуги моментально достигли самой крыши здания и впились в лучника. Тот, сжав зубы, резко выгнулся, уронил лук и камнем упал с крыши вниз. — Саша, – обратилась Маша к тощему мальчику, попутно наблюдая хаос, разыгравшийся среди пешеходов и машин. – у меня есть для тебя особое задание. Саша, чьё плечо уже полностью зажило, вопросительно посмотрел на Радобольскую.