Научите меня магии!

Майра приземлилась рядом с высоким деревом. Миша неловко упал рядом. Это было то самое высокое узловатое дерево с дуплом, которое Миша заметил в одном из первых наваждений. Он узнал его. — Знакомься, это Винки, – громко произнесла Майра. – Бедный бельчонок выпал из дупла и никак не может подняться обратно. Помоги белочке. Сотвори чары снежного ветра, которые ты только что видел и посади бельчонка в дупло. Вот твоя тренировка. Винки, покажись. Из-за дерева выскочил бельчонок. Мише тут же бросилось в глаза, что на щёчках у зверька были ровные красные полоски. Майра аккуратно взяла белку и передала её мальчику. Бельчонок был теплый и дрожал всем телом. Со второй попытки, краем глаза косясь на дупло, расположившееся метрах в десяти над землёй, Мише удалось призвать зелёный шарик. — Стой, – оборвала его Майра. – нам стоит поторопиться с тренировкой. Что бы тебя там ни ждало, это не требует промедления. Через пару часов будет закат тридцать первого дня декабря, так что вот тебе стимул закончить всё быстрее. Майра развела руки в стороны, посмотрела на небо и её глаза вспыхнули чуть ярче. Миша уловил едва различимый шум. Неужели прошло так много времени? Действительно, когда Радобольская отправила Мишу в полёт было уже темно, а когда рядом с колодцем мальчик пришел в себя, светило солнце. Как же он упустил это из виду? На горизонте показалась длинная мутная полоса. — Эта буря с лёгкостью сдирает плоть с костей, так что постарайся успеть до того, как она будет здесь. – громко проговорила Майра и отошла на пару шагов в сторону. Миша нервно глянул на шумящую полосу, затем на бельчонка и приготовился. Теперь, ко всему прочему, нужно было спешить. Зелёный шарик ушел в снег. Сугробы взорвались, снег закружился. Миша почувствовал толчок и тут же, почти не взлетев, врезался в шершавый ствол. Отходя на исходную позицию и потирая лоб, Миша глянул на бельчонка. Казалось, тот стал дрожать ещё сильнее. Чуть слышный шум вдалеке перерос в зловещее гудение. Новый взрыв и толчок. На сей раз вверх. Сломав несколько сучьев, Миша ударился об особенно толстую ветвь и полетел вниз. Слишком высоко! Бельчонок пискнул. Миша на лету призвал зелёный шарик, кинул под себя и зажмурился. Было не больно, скорее неприятно. Снег вздыбился, образовав подушку, в которую Миша и приземлился. Бельчонок сидел на нём сверху и таращил глаза. Зловещий гул слышался теперь совсем рядом. Миша вылез из сугроба и разбежался. Действовать нужно было быстро и наверняка. Ох, как не любил это Миша! Разбег, толчок, болтание ногами в воздухе, и вот бельчонок уже в дупле. Миша развёл руки в стороны, растопырив пальцы, ветер под ним закружился, и мальчик плавно спустился на землю. Победа! Миша бросил радостный взгляд на Майру. Та смотрела всё также холодно и безжизненно. Гул внезапно перешел в рокочущий грохот. Над мальчиком нависла тень. Миша обернулся. На него с огромной скоростью надвигалась сорокаметровая бурлящая стена из снега. Перед взглядом Миши всё поплыло, как от помех в старом телевизоре. Шум резко стих. Больше не было ни бури, ни Майры, ни дерева. Зато был колодец. Когда Миша улетал отсюда, снег уже почти полностью стаял, но теперь он вновь лежал повсюду толстым и ровным пластом. На бортике колодца сидел бледный худой мужчина с острыми чертами лица и играл металлическим шлемом, похожим на рыцарский, крепко зажатом пальцами одной руки. — Ты… Вы кто? – удивился Миша. — Не признал? – усмехнулся мужчина. – У меня много имён, но обычно меня зовут Константин Афанасьевич. А когда-то давно меня звали Саша Костин. Мужчина спрыгнул с колодца и высыпал из шлема пепел. На фоне белой кожи разительно выделялись чёрные, как смоль, волосы и борода. Одет он был в тёмный кожаный плащ. На секунду изображение Константина передёрнулось, и он сделался точь-в-точь как Саша Костин. От удивления Миша чуть приоткрыл рот. Изображение вернулось в прежнее состояние. Константин Афанасьевич и Саша Костин – одно лицо. Но в отличие от знакомого Мише одноклассника, оба эти воплощения носили жгуче-светящиеся голубые глаза. Мишу это настораживало. — Что со мной было? – немного медленно проговорил Миша. — Ага… это была смерть, – Константин улыбнулся – Ты подыши, успокойся. Такое со всеми в первый раз. Ты перенёсся в пространстве и самую малость во времени. Игла сработала. И, надо сказать, сработала отлично. Руки-ноги на месте, ни единой царапины нет. Единственный вопрос, как много ты помнишь? Ты помнишь, зачем ты учился чародейству? — Да, – уже бодрее сказал Миша. – Я готов… Надеюсь. — Ну, тогда работаем с тем, что есть, – Константин замахнулся и швырнул шлем далеко в сторону. – Разобрался, что к чему? Тогда вперёд! Навстречу истории. Миша проследил за полётом шлема. Тот, пролетев по дуге, утонул в сугробе. — Извините, но вы меня используете, – Миша встал прямо напротив Константина Афанасьевича. — Да. И что с того? – Константин смотрел куда-то вбок, будто вдали его что-то очень заинтересовало. — За всё нужно платить, – насупился Миша. — Ага. И чего ты хочешь? – Константин обошел кругом мальчика. — Пусть с Василисой всё будет в порядке, – переводя дыхание, по словам проговорил Миша. – Пусть она останется жива. — Ну, жива – понятие растяжимое, – протянул Константин. – Но хорошо, сделаем. Миша ощутил на своём плече обжигающее прикосновение. — Но взамен ты всю жизнь положишь на то, чтоб душа Василисы не досталась моему старому приятелю, – прошептал на ухо Константин. — Идёт, – коротко сказал Миша, хоть и не вполне понимал, что это за старый приятель. Снег взорвался под Мишей и закружился белыми хлопьями. Мгновенье, и вихрь унёс мальчика ввысь. Константин цокнул языком и втянул морозный воздух сквозь зубы. — Характерный попался, – пробормотал он, провожая вихрь взглядом. – Хилый, но характерный. Он хоть знает, куда лететь? Надо связаться с Протеем.