В ловушке у затмения

***

31 марта

– Я подумала, ты снова упала, – девочка переступила порог спальной комнаты, потирая руками глаза, слегка приподнимая во время этих действий очки. – Зачем же мне падать, чувствую себя прекрасно, – Сакура радушно раскрыла руки по сторонам, подобным жестом привлекая дочь к себе, дабы подарить частичку утренней доброты и насытиться сполна присутствием кого-то значимого рядом. Последнее особенно необходимо. – Дядя Итачи сказал, что вчера вечером ты была пьяна. Ещё и лезла к нему на спину, а потом резко повалилась назад, – в глазах малышки проскальзывало глубокое беспокойство за неизвестное, невообразимое прежде, состояние Сакуры. Сарада ринулась ей навстречу, одобрительно улыбнувшись такому родному жесту со стороны мамы. Она не любила все эти нежности. Считала себя чересчур взрослой для подобного, но как же можно отказать? Проигрывала пари лишь от одного взгляда на вечно излучающую доброту маму, и гордость отступала. – Скажи, мам, это из-за папы ты такая? – ладошка девочки коснулась неровного среза концов Сакуры. Улыбка на её лице сменилась грустью. Когда речь заходила о младшем Учихе – Сарада не реагировала иначе. Лишь с грустью в голосе, в голове, в душе… Уши моментально покраснели от стыда и смущения. Как минимум, теперь стало понятно, отчего-же строгий, рассудительный, правильный Итачи решился нарушить дистанцию и приблизился на донельзя близкое для них обоих расстояние. Учуял запах алкоголя. Смятение на лице у дочери заставило сердце сжаться. От правды всё станет только хуже. А ведь сегодня её день рождения. – На работе сложности, решила выпить бокальчик красного сладкого, расслабиться, – руки Сакуры сжимали девочку в крепких объятиях. – Гони подобные мысли из своей головы. – Не смей краситься в блондинку! – строго отчеканила Сарада, настороженно сузив глаза. – Боже упаси! – расхохоталась девушка, внимая всю серьезность в командном голосе дочери. – Итачи, он… Остался тут? – по телу пробежались мурашки. Довольно интимная обстановка вчера произошла. Впредь, вести себя подобным образом в присутствии старшего бывшего мужа, она не будет. Позорить честь своей семьи развратным имиджем и наглым поведением – не под стать скромной, рассудительной Сакуре. По крайней мере, так она думает сейчас. – Нет, он донёс тебя до постели, заказал мне ужин и ушёл. У дяди много работы, даже в такое позднее время. Но я рада, что он вырвался и смог вручить мне подарок лично, – отстранившись от девушки, Сарада медленно встала с кровати, подходя к стене, на которой висели те самые часы. На коротких миг замерла, всматриваясь куда-то в пол. Присев на корточки, черноволосая Учиха рассматривала перстень, держа его в своей ладони. – Сарада? – в комнате нависла какая-то тяжёлая тишина, а девочка неподвижно сидела там, у стены, настораживая растерянную Сакуру. Точно! Перстень… Вот уж глазастая, заметила. – Сарада, это… – не успев договорить, Харуно перебил резкий подъём дочки, что направилась быстрым шагом к окну. Она распахнула его настежь, впуская разбушевавшийся утренний ветер в душную спальню. Наконец, здесь ощущалась жизнь. Можно было наполнить лёгкие свежим воздухом, тяжело выдыхая испарину от переживаний. Сарада вглядывалась в горизонт, словно вычерчивая в облаке глазами чей-то образ. А после, громко стукнув кулаком по подоконнику, заговорила: – Всё нормально, мы всегда прекрасно справлялись без него. От редкого присутствия папы было ни горячо, ни холодно. Пускай занимается своей драгоценной работой дальше. Но уже без наших вечных ожиданий, покорного терпения, затяжной грусти. Решение принято! – выговорившись, вспылив, девочка швырнула перстень куда-то во двор, наблюдая, как металл теряется среди веток зелёного кустарника. Вот и отец так же. Заплутал в суматохе произошедшего случая со взрывом, поставил приоритет – найти зачинщиков, и следует этой своей важной цели, наплевав на благополучие семьи. Однако, от сказанного дочерью, волосы на мгновение встали дыбом. Она говорила это с такой агрессией и злостью… – Ну-ка, остынь! – не собираясь пропускать мимо ушей тон её речи, повысила голос, подрываясь с постели. – То, как складываются наши с папой отношения – не меняет того факта, что он навсегда останется твоим родным отцом. Саске любит тебя. Всегда будет любить, как и я. Мы оба – твои родители, потому не смей произносить подобные слова, в попытке обвинить его в чём-то, – девушка подошла к своему чаду, сжимая в ладонях её щеки, таким образом, фокусируя внимание на себе. Прежде, режим «строгой мамочки» активировался лишь в ответ на порывы вредности, непокорства и ёрничества Сарады. Но в данный момент, Сакура злилась на саму себя. Её поникшее состояние – стало причиной срыва дочери в адрес отца. Вот бы только научиться подавлять свои эмоции, чтобы не передавать апатическую энергетику ребёнку через невидимые узы их ментальной связи. От кого, а от зорких глаз Сарады ничего не скроется. – Я завидую! Завидую Боруто, остальным ребятам. Все они имеют очень занятых отцов, у которых мало времени из-за плотного графика. Но почему-то только мой отец порой не появляется на мои дни рождения! – слёзы лились ручьями. Бедная малышка. Её чувства понятны Сакуре, ведь тоже она может сказать и о себе. Наблюдая со стороны за заботой Наруто к Хинате, внимательности Шикамару к жене, рассудительности Сая по отношению к вспыльчивой Ино – завидовала. Тому, как смотрят глаза друга детства на своих детей, на его крепкие руки, что обвиваются вокруг них. Казалось, что Наруто являлся для своей семьи несокрушимой бетонной крепостью. На него можно положиться, отдаться ему, верить и совсем не волноваться. Рядом с ним у Хинаты пропали любые беспокойства. Не было грусти, страхов, боли. Но Саске другой. Все это прекрасно знают. Только глупая Сакура никак понять не может. Человека не изменит ни любовь, ни семья, ни чувства. Он будет таким, какой есть. «— Ты неисправим! – во время ссоры как-то кричала она, в попытке достучаться. — Но и ты не исправительная колония, – бросил он гордо в ответ.»

Мы хотим, чтобы всё оставалось, как есть. Мы миримся с болью, потому что боимся перемен. Боимся, что все рассыплется… Она заслуживает лучшей участи, чем оставаться вместе с ним только из страха саморазрушения…

Девушка ничего не могла сказать. Какое же вышло паршивое утро такого заветного дня! Дня рождения Сарады.

***

День близился к своему окончанию, передавая эстафету вечернему закату. Солнце садилось за горизонт горы, а тёплая весенняя пора – сменилась ощутимой свежестью. В небольшой гостевой комнате, соединенной с кухней, витали ароматы всяческих жареных, вареных, запеченных вкусностей. Готовить Сакура умела, грубо говоря, не очень. Но вот её близкая подруга с радостью согласилась взять эту ответственность на себя, наслаждаясь процессом во все тяжкие. Хината в кулинарии была отменным профессионалом, а как только услышала просьбу Сакуры заняться праздничным столом в честь дня рождения Сарады – тут же бросилась составлять меню. На столе красовалась выглаженная тряпичная скатерть, которую хозяйка дома доставала из потайного шкафчика лишь по особым случаям, боясь замарать сию «драгоценность». Современный хрусталь отображал хороший вкус хозяйки дома, а на стульях были завязаны атласные белые банты, под цвет приборов и самой скатерти. Собственно, наряд для себя в честь торжества, она подобрала такого же оттенка. Белое коктейльное платье прямого кроя по щиколотку, с запахом на груди, разрезом на ноге и длинными рукавами из тонкого сетчатого фатина – прекрасно смотрелось на утонченной, хрупкой девушке. В районе пояса был затянут ремешок, акцентируя внимание на острой талии. – Мам, это ведь не свадьба. Что-то ты перегнула палку с подготовкой, – под стать отцу, начала было ворчать Сарада, наблюдая за всем происходящим сидя на диване у входа в комнату, поодаль от стола, дабы не мешаться. – Обычный дружеский ужин, в моём понимании, имел совершенно другое представление так-то. – По-моему, очень миленько получилось, – бодро ответила ей Сакура, окрылённая счастьем от грядущей встречи с гостями. Порхая меж обеденным столом и кухонной поверхностью, она аккуратно расставляла салаты, мясо и прочие закуски по всему свободному периметру от сервировочных приборов с тарелками. Собраться вместе выходит довольно редко. Дети заняты своими делами, ведь выбраться в будни после уроков тяжко. Много домашки, дополнительных уроков, репетиторов, спортивных секций. А подруги, само собой, имеют собственные семейные обязанности, работу. Подобрать удобное для всех время, в большинстве случаев, практически невозможно. Да и отвлекать их в выходные дни по пустякам нет желания, чтобы не показаться чересчур навязчивой. – Сарада, – промолвила из-за плиты Хината, – Боруто и Мицуки уже у двери, только дозвониться не могут. Кажется, что-то со звонком. – Да роста им не хватает просто, чтобы до него достать, – еле слышно бросила себе под нос именинница, рефлекторно закатив глаза от одного надоедливого имени, при этом улыбаясь. Как бы то ни было, своих напарников по команде она действительно любила, но и постебать их лишних раз не против. Особенно Боруто. – Хорошо, я сейчас открою им, – прибавив громкости в голосе, (дабы девушки, занятые работой, могли её услышать) она поспешила принять первых гостей. – С днём твоего рождения! Не успев открыть входные двери полностью, на неё посыпался разноцветный конфетти, сопровождающийся громкими криками неугомонного Боруто. Среди шторы из мелких блёстков в воздухе, она смогла разглядеть эпицентр сего неожиданного салюта – новогоднюю хлопушку, находившуюся в их руках. Весьма феерическое появление, под стать младшему Узумаки. Его фирменная улыбка на все тридцать два… точнее, на тридцать один и один выбитый зуб, была вместо приветствия. Усыпанная праздничным дождём Сарада, в голове уже прокручивала, как же это прекрасное украшение разнесется по дому, и как же трудно будет убираться маме. – Боже, ты просто одна сплошная ходячая катастрофа, – девочка стряхнула со своего длинного розового платья конфетти, продолжая торжественно улыбаться. От той грусти, что тяготила её днём, не осталось ни следа. Да уж, это особая способность Боруто – наполнять людей вокруг себя позитивными эмоциями. – Рада вас видеть, ребята. Проходите, вы пришли раньше других. – О, мы первые? Я же говорил, Мицуки, мы с тобой зададим темп сегодняшнего вечера! – растрепанный блондин дотронулся кулаком до плеча друга. – Я готов веселиться. – Не сомневался в тебе, – ответил ему Мицуки, скромно проходя внутрь квартиры. – Сарада, поздравляю тебя с праздником, – он запихнул картонный конус хлопушки в карман куртки, освобождая руку. После, уже обеими руками, таким образом проявляя полное уважение, весьма официально протянул ей среднюю по размерам коробку, обернутую в голубую упаковочную бумагу с белой лентой. – Спасибо за приглашение. Я очень рад посетить твой дом, – его дружелюбная улыбка безумно располагала к себе. – В общем, да, Мицуки прав, – почесав затылок, бросил между тем Узумаки. – Вот, это тебе, – на щеках появился румянец. Он отвел взгляд от глаз Сарады, вручая ей красный (любимый цвет девочки) конверт. Она приняла оба подарка, поблагодарила их и снова попросила гостей переместиться в гостевую. Пока парни снимали с себя обувь и одежду, она как бы невзначай, заглянула в конверт Боруто, рассматривая содержимое. – Купон на 40 бесплатных бургеров?! – она надеялась увидеть там далеко не это. Возможно, письмо с признанием, деньги, но не… – Оригинальный подарок же. Но если тебе не нравится, можешь вернуть мне, – не растерялся парень, уже готовый чуть было не выхватить заветную бумажку с рук подруги. Однако, её молниеносная реакция сработала вовремя, уворачиваясь от наглых лап. Любезная Сакура встретила гостей как подобает истинной хозяйке. После, слегка опаздывая, прибыли и остальные. Дом наполнился толпой, счастливыми возгласами, поздравлениями. Все отменно проводили время, наслаждаясь праздником сполна... …если бы не одно «но». По имени Саске. Сакура весь вечер не расставалась с телефоном, проверяя экран блокировки. На дисплее не было совершенно никаких сообщений, как и входящих звонков. Столь заветный день, для неё, как матери, был действительно важен. Неужели Учиха думает иначе? Нет. Ему не может быть всё равно на Сараду. Дело дошло до распаковки подарков. В первом, принадлежащем Мицуки, был целый полугодовой запас пластырей для тела от ушибов. Он уверил присутствующих, что подобные пластыри собственноручно разработал его родитель. Они обладают целебными свойствами и способны предотвратить болевой порок за несколько часов. Следующим последовал подарок Шикадая – деревянные шахматы. Чочо, не изменяя себе, подарила торт, а Иноджин нарисовал совместный семейный портрет Сакуры, Саске и Сарады. Заключительным был родительский подарок. Из большой коробки Учиха достала красивую форму для тренировочных занятий по тхэквондо, которую так давно хотела. Добок (костюм) из легкого полотна, состоящий из куртки и брюк, имел светло-клубничный оттенок, а стандартный набор экипировки, что шёл комплектом, отображал цвет текущего ранга Сарады – третий гып (синий пояс с одной красной полоской). Шлем и жилет, соответственно, были выкрашены в синий, а вот защита для голени, стоп, предплечья, сами перчатки – красного, что прекрасно дополняло целостность данного комплекта, создавая контраст общей расцветке. За весь вечер, Сарада лишь однажды, на миг, потеряла улыбку. Глядя на подарок, над которым так трепетно трудился её друг, вырисовывая лицо её отца – становилось не по себе. От осознания, что его присутствие на празднике собственной дочери ограничилось сотней мазков по полотну. Внезапно, в входную дверь кто-то громко постучал. – Мы ждём ещё кого-то, Сакура? – первой отреагировала Ино, вопросительно поднимая брови вверх. – Да нет, все приглашенные гости здесь, – Сакура отложила на спинку стула вафельное полотенце, что прикрывало ноги гостей, дабы не замарать одежду. По коридору, в голове вспыхнула мысль о том, что возможно, там, за дверью, стоит Саске. Потому, добравшись до холла, она быстро поправила объемную укладку, над которой упорно трудилась почти всё утро, забыв, как пользоваться утюжком под новую длину своих волос. Нюдовая помада совсем стерлась, тени не мерцали прежде нанесенными блёстками, а ресницам не хватало пары слоёв туши для полного удовлетворения своего перфекционизма в макияже. Однако, времени исправлять что-либо не было. В конце концов, мужу должно быть вполне привычно глядеть на свою жену и без особых вспомогательных подводок на глазах, губах, щеках. Верно? Пусть любит такой, какая есть. Но… …она увидела совсем не Саске. Глаза расширились от удивления, изумительно рассматривая человека напротив себя. – Здравствуйте. Сакура Учиха – это вы? – обратился к розововолосой незнакомый мужчина. В его руках красовался огромный букет. Едва выглядывая из-за цветов, он протянул девушке какую-то папку с ручкой, что упорно зажимал подмышкой до того, как перекинул букет на плечо ради удобства. – Оставьте свою подпись пожалуйста, вон там, где галочка. Цветы были превосходны. Абсолютно все бутоны алых роз распустились, чаруя своей формой, внешним видом и запахом. Однако, от кого же они? На бумаге указан лишь адрес её дома, сама служба доставки, а также имя и фамилия получателя. Она навесу черкнула фирменную корявую подпись, возвращая документ курьеру. – Есть ли записка, либо какое-то сообщение от заказчика? – спросила она его, пытаясь принять сию красотищу в свои женские руки. Какой же тяжестью обладает двести одна роза? Она сполна ощутила это на себе, прижимая его к себе, словно обнимая младенца, боясь ненароком обронить на пол. – О подобном в заказе не уточнялось. Хорошего вам вечера, – коротко попрощался он, спеша пойти поскорее прочь. Кое-как захлопнув дверь бедром, а после коленом, Сакура занесла букет в гостиную. Гости издали громкое «ого», открывая рты. – Скорее, несите ведро, оно в ванной комнате, – скомандовала девушка, почувствовав дрожь в руках. Несмотря на прозрачную оберточную бумагу, шипы довольно больно кололись. – Да он даже больше Чочо, надо же! – бросил между возгласами изумленной толпы Боруто, совсем не сдерживая эмоций своего откровенно пылкого восхищения. – Если поставить букет рядом с Боруто, ему придется взобраться на табурет, чтобы дополнить разницу в росте, надо же! – съёрничала она в ответ, ярко ухмыляясь, осуждающе кося победный взгляд на блондина. Всем бы подобную самооценку. Ино вернулась в комнату с фиолетовым ведром, наполненным водой, запыхавшись. Она словно пробежала школьный норматив, в добавок, с набитым пузом. Ведро использовалось для того, чтобы во время влажной уборки мыть грязные полы в доме. Но «гламурнее» вазы, нужного размера, не нашлось, что поделать. Таковы суровые реалии. – От кого этот сюрприз? – Хината помогла избавить букет от лишнего атрибута, освобождая связанные ветви, разрезая ножницами верёвки. – Явно же, что от Саске. Так сказать, отблагодарил любимую жену за героический подвиг, дочь ведь ему родила сегодня! – блондинка направилась к своей сумочке, которую оставила на журнальном столике возле дивана. Нащупав там мобильный телефон, она сделала пару фотографий на фоне букета Сакуры с угрюмым лицом. Наверняка пожалуется Саю. Закатит сцену, что мол: «не любит, не ценит, цветы не дарит». Так типично для девушек. «– Это правда он? Не забыл значит, помнит. Однако, что-то это совсем не в стиле Саске. Он далёк от подобного романтизма, да ещё и после сказанного мной вчера… – в голове Харуно появились подозрения. – Если не он – то кто же? – рассуждала она про себя.» Воспользовавшись суматохой, девушка поспешила уединиться, прячась от праздничного хаоса на балконе, прихватив с собой сотовый. На экране блокировки появилась картинка совсем маленькой Сарады. Вдалеке, не спеша, за ней следовал отец, сжимая в руках мягкую игрушку оранжевого девятихвостого лиса Курамы. Какой же редкий кадр беззаботной жизни. Девушка отыскала в списке контактов нужный номер, нажимая на кнопку вызова. Протяжные гудки казались бесконечными. Уже хотела было сбросить, но услышала до боли желанный, знакомый голос: – Привет. Что-то срочное? – немногословно произнёс Саске по ту сторону динамика. – Привет, – она сжала корпус телефона сильнее, как только почувствовала, что ладони вспотели. – Хотела сказать спасибо за эти цветы. Сарада в восторге от размера букета, – кончики губ растянулись в улыбке, произнося данные слова. Может, подобным образом, муж собирался загладить свою вину? Если так, то засчитано! – Какие ещё цветы? Я не понимаю, о чём ты. – Разве не ты прислал нам их? В честь праздника твоей дочери, – сомнения не были беспочвенны. И предположения. И разочарование вернулось в её сердце. Чтоб его! – Сакура, я на важной миссии. Передай… Мой телефон… Вы должны… – связь начала прерываться, было трудно разобрать его последующие слова. На фоне что-то громко фонило, заглушая голос Учихи. – Ты всё поняла? У меня нет больше времени, поспеши. – Повтори ещё раз, ничего не слышу, – девушка нервно теребила подол своего платья, начиная наматывать круги по балкону. Что происходит? Что и кому нужно передать? В этот миг, в динамике раздался выстрел. Сакуру парализовало… Казалось, будто она слышала биение собственного сердца. Не ощущала его внутри себя, а отчётливо улавливала резкие, громкие удары по барабанным перепонкам, оглушающие любые последующие звуки, доносящиеся из телефона. Звонок прервался. Девушка медленно опустила руку, случайно выронив при этом мобильное устройство. Защитный экран дал трещину сразу после столкновения с бетонным балконным полом. Да тресни ты хоть напополам! Вестник дурных новостей! Тело машинально начало дрожать, а в голову поступали самые жуткие мысли с трагическим исходом. Что же делать… Даже эти прекрасные розы, от неизвестного, в её глазах потускнели лишь за одну секунду.

Пора заканчивать праздник.