Перевоспитание

      Феликс неспеша идет до дома отца. После минут пять стоял у ворот, морально готовясь к тому, что сейчас на него вновь наорут, вновь побьют. Он выдыхает, открывает ворота, тихо закрывает их. Дома вся семья. Конечно, ведь выходной. Феликс останавливается в дверном проеме зала, где уселись все члены семьи. Разве что Минхо ходит по кухне, с кем-то разговаривая по телефону. Отец смотрит на него о чем-то думая, после передаёт Суен Еве и подходит к Феликсу. Он поднимает руку, Феликс жмурит глаза, но ощутив руку отца на плече, несмело их открывает. — Феликс, если ты вдруг решишь опять так уехать, то хотябы напиши. Я понимаю, ты скучаешь по маме, но и я волновался. Представь, я думал ты ушел в школу, в мне звонят от туда, спрашивая где же ты... — Ты не понимаешь! — усмехается Феликс. — Что ты понимаешь?! И не собираюсь я тебе писать о каждом своём шаге, кто ты мне? — Феликс...— тихо отвечает отец. Но его перебивает Минхо, что закончил разговаривать: — А что ты понимаешь?! Думаешь познал всю жизнь?! Ты хоть пойми, что отец волновался! Представь каково ему! По секрету, тебе позваляют больше чем нам с Суен, даже сейчас тебе прсото сказали так не делать, и даже сейчас ты дерзишь! Ты хоть по-другому как-то общаться можешь?! Я одного не понимаю, для чего ты строишь из себя фиг пойми что?! — Минхо, — отец смотрит на него с непонятным взглядом для Феликса , но, видемо, в полне читаемым для Минхо, ведь тот сразу же замолкает. Феликс смотрит на них: — Да к черту вас!       Он вновь убегает куда подальше от сюда, слыша лишь обеспокоены голос отца. Он бежит непонятно куда, вытирая слезы с лица. Он бежит по незнакомым местам, небоясь заблудиться. Останавливается он возле какого-то места около реки. Тут почти нет деревьев, зато есть пару скамеек и стульев из дерева. Феликс ударяет в одну из ножек стола ногой со всей силой, тут же шипя от боли. Он смотрит на воду: — Ненавижу! Ненавижу вас всех! Он кидает в воду камни с берега, швыряет куда-то свой кардиган, а после садится на траву, начиная плакать. Слезы сами льются в три ручья. Он ударяет себя по руке, чтобы перестать реветь, раньше это работало... но не сейчас. Он готов вопить от всей несправедливости мира к нему.       Рядом садится парень, протягивая бумажные салфетки, обнимая его. Феликс удивлённо смотрит, чувствуя как слезы вытирают: — Почему ты прсото не мог пройти мимо? —Не знаю... Возможно, я бы и прошел — кивает парень. — Но ты же не просто ревел... У тебя была истерика. Мало ли что ты можешь сделать. — А что ты тут делаешь? — Гуляю... До самого вечера, а потом спать, — пожимает плечами парень. — Могу я узнать, Феликс, что тебя так расстроило? — А имя мое откуда знаешь? — хмурится парень. — Мы в одном классе, — терпеливо поясняет парень. — Я Джисон. Ну дак что случилось? — Много чего... Устанешь слушать. — А я не тороплюсь, — Джисон ложится на землю. — Все равно дома делать нечего... Тем более сейчас. У меня мама года два назад умерла, с тех пор отношения с отцом стали так себе. Ну они и раньше были не особо, но после смерти мамы мы слишком отдалились. Пока другие дети ждут отцов с вахт, я с нетерпением жду, когда он вновь уедет. Так что считай, что у нас куча времени. Фелкис смотрит на него. Джисон расслабленно лежит, прикрыв глаза. Его русые волосы разбросаны по земле. Он выглядит спокойным, точно такое же спокойствие вселяет. — Считай у нас с тобой чем-то похожи ситуации. Если в крации, я завел неудачный роман, после которого мама с отчимом решили, что меня стоит отправить сюда на пару месяцев, к отцу, которого я даже до этого ни разу не видел. Я уехал неделю назад без предупреждения к ней, в Сеул, но меня прогнали. И сейчас я не знаю, что на меня нашло... Слезы просто хлынули... Он вновь чувствует теплые объятия, легкое поглаживание по спине: — Давай прогуляемся? А потом я выведу тебя из леса. Фелкис находит помощь нужной, ведь выйти сам он вряд ли сможет, он даже не помнит как бежал даже сюда. Они гуляли ло вечера, находя много общего. Они оба любили современную литературу, а вот классику ненавидели, обоим не нравилась физика, даже любимые сериалы и книги у них обоих были примерно одинаковые.       Подойдя к его дому они увидели Минхо с какой-то девушкой, к ним подбежал парень. Минхо посмотрел на них: — Привет, Джисон. Как дела? Феликс заметил как новый друг немного смутился, а после улыбнулся: — Привет... Да, нормально. Троица ушла. Феликс засмеялся: — Не говри мне, что ты влюблён в моего братца... Характер у него, конечно... — С чего ты взял?! — Джисон бьет его по плечу. — И нормальный характер у него. — Да с того, что я не слепой. Что за смущение тогда?! — Да тише ты! Ну да... Уже как пару месяцев. Только тихо.       Они зашли в дом. Джисон поздоровался с родителями Феликса. Отец посмотрел на них: — Феликс, там к тебе друг приехал. Он у тебя в комнате. Феликс хмурится, смотрит в потолок, тут же слыша быстрый бег по лестницам, а через минуту на него запрыгивают. Фелкис, улыбаясь, мотает головой, придерживая друга за бедра: — Чонин?! Ты чего тут делаешь?! Как тебя вообще отпустили? — Я сказал маме, что волнуюсь за тебя, немного поканючил, она отпустила, сказав что каждый день будет мне отправлять весь материал учебы, чтобы я не отставал по учёбе, а папу я прсото поставил в известность. Сказл, что-то по типу: "Пап, я беру отпуск на неопределённое время, уезжаю из города, мама отпустила," — Чонин произносит все на одном дыхании. Феликс смеется, поправляя его волосы. Чонин утыкается в его шею. — А, кстати — Феликс поворачивается к Джисону, — Знакомьтесь. Это Джисон, это Чонин. Чонин спрыгивает с Феликса, протягивая руку Джисону: — Пойдемте на верх. Оказавшись в комнате Феликса парни сидят пару минут в тишине. Чонин смотрит на Фелкиса: — Хен, где ты был? Я ждал тебя часа три... — Я... Решил развеяться, прогуляться и познакомился с Джисоном. — Вот как... И вы подружились? — Чонин вновь пожимает руку Джисону. — Мое уважение. — Что я такого сделал, чтобы уважать меня? — усмехается Джисон. — Ну... Подружился с Феликсом за один день. Я серьезно. Я пытался с ним познакомиться полтора года... — Вообще-то, меньше — морщится Феликс. — А ну да. Год и четыре с половиной, прости,— закатывает глаза Чонин. — У него вообще маленький круг друзей. — Я думал у моделей и других медийных личностей их много, — Джисон удивлённо смотрит на ребят. — Нет, — Феликс ложится на колени Чонина. — Хотя, может, у кого-то и много. Но лично у меня всего четыре друга и куча знакомых. С такими знакомыми можно прсото поговорить о чем-то не особо серьёзных на совместных фотосессия, приемах, показах. Но делится с ними чем-то личным, я никогда бы не стал. — Вот как, — Джисон улыбается. — Ну что ж... Мне пора! Он обнимает каждого и уходит. Феликс смотрит на Чонина. Тот улыбается в ответ: — Что-то не так? — Нет... Все так. Прсото... Не знаю. Я чувствую себя виноватым. У Феликса такое часто. При чем он может чувствовать себя виноватым просто за разбитую чашку или не так повешанную одежду. А Чонин потом его успокаивает пару часов. — Опять? Эй, ты ни в чем не виноват. — Я уже не знаю, Нини. Я накричал на отца, а ведь по сути, тот мне даже ничего не сделал — Феликс поджимает губы. — Вы говорои с Рафом? Как он тебе? — Ну, он милый, — Чонин пожимает плечами. — Я не могу особо много прямо сказать про него, но он мне нравится. Мы с ним даже обменялись телефонами. — Да, он милый, — Феликс улыбается.— И настойчивый. На его месте я бы не стал так долго за кем-то ухаживать. — Зато мы точно знаем, что ты ему нужен. — Ты когда уезжаешь? — Думаю, завтра, — грустновато отвечает Чонин. Феликс кивает, после смотрит на время: — Ладно, пора спать. Можешь лечь со мной. — Вот это уровень дружбы, — присвистнул Чонин. — Заткнись. Чонин обнимает его, ложась рядом. Феликс быстро засыпает, Чонин еще до двух сидит в телефоне, иногда посматривая на спящего друга, а после вырубается, дожидаясь загрузки игры.