Дьявол к вашим услугам

Мне известно, что ты пьёшь, с кем ты спишь, о чём ты врёшь

Как тянулись дни твои без слёз, без жизни, без любви

Но что, если жажда делать зло станет чуть сильнее?

Если зарядил ружьё — значит уже поздно

(С)Электрофорез — «Зло»

***

      Мистик Фоллс — город, кишащий вампирами, оборотнями, ведьмами и другой всевозможной нечистью. Тот, кто говорит, что здесь ничего не происходит, те просто слепы и не видят истины. От странных убийств неких животных до обескровленных тел, но некоторые продолжают упорно верить, что это нападения зверей. Но мы с вами знаем правду…       Сказки о вампирах, оборотнях, ведьмах на самом деле существуют, они не выдумка, а жестокая реальность. Это не те создания ночи в низкосортных романах, а безжалостные, вечно жаждущие крови дети тьмы. Они не знают пощады, когда голодны, не сделают милость, если их разум будет затуманен животным голодом. Они не идут на уговоры о пощаде, их не остановят ни слёзы, ни молитвы. Они всё равно пойдут на поводу у жажды...

Крови.

      Но некоторые вампиры предпочитают бороться со своей сущностью, стараются себя контролировать. Но есть и те, что принимают себя такими, какими они и есть. Монстрами.       Это история о некой особенной девушке, которая просто оказалась не в то время и не в том месте. Но как раз эта ошибка и создала эту историю. И эти испытания…       Неуравновешенная, агрессивная, недосоциопатка. И это ещё не все имена, которыми её наделило общество в своё время. Та, которая остаётся в тени, незамеченная, забытая. Но не стоит её жалеть, ведь она этого не терпит, она сама за себя, холодная, расчётливая и молчаливая.       Саманта Форбс — младшая из семьи Форбс и тень среди своих одногодок. Старшая сестра — Кэролайн — та, с которой нужно брать пример. Примерная ученица, красавица и гордость матери. Возможно, Саманта этому раньше и завидовала, хотела привлечь внимание, но с годами становится понятно, что ей никогда не стать подобной. Поэтому, не проще ли быть собой?       Сёстры абсолютно разные. Яркая и позитивная Кэролайн и депрессивный интроверт Саманта. Они раньше были достаточно близки, но с годами их пути полностью разошлись, и они не лезут в жизнь друг друга.       Девушка знала всё о сверхъестественном мире, знала, кем является её сестра и её парни, и друзья. Нет, она с ними не общается, просто нужно иметь повсюду свои глаза и уши. Хоть Кэролайн и мать старались уберечь младшую, но эта тайна, покрытая мраком, всё равно раскрылась.       Плеер и пачка сигарет — вечные спутники Саманты, которые никогда её не покидают, даже во время занятий, как сейчас.       Юная черноволосая девушка задумчиво смотрит в окно на высоте второго этажа и слушает музыку, нехотя записывая конспект с доски. Ей было всё равно на сплетни, разговоры, перешёптывание с соседних парт. Она сидела будто вне времени и пространства, вне настоящей реальности. Её глаза были пусты и безжизненны, такое ощущение, что это призрак, а не девушка из плоти и крови. Её бледная кожа добавляла эффект мертвеца.       Её лицо было непроницаемым, но внутренне она радовалась, что это последний урок и можно будет идти домой.       Прошла середина урока, и всё было вполне нормально. Учитель спокойно вёл урок, время от времени повышая голос на разговаривающих, иногда вызывал определенных личностей, чтоб те ответили на вопросы. Не вызывали лишь её. Возможно, они привыкли, что она вечно молчаливая и апатичная, эти слухи пошли даже и у учителей. Может, они её и боялись или ж сторонились.       Дверь класса открылась, и вошёл черноволосый директор, на вид которому лет сорок пять, в строгом костюме, а за ним вышагивал молодой человек с прямой осанкой и надменным видом. От него исходила аура уверенности и опасности, которая присуща хищникам. Он оглядел весь класс, все смотрели на него с пытливостью и подозрением, многим было любопытна и интересна эта особа, а главному виновнику льстило это внимание, особенно со стороны женского пола. Статный шатен с янтарными глазами привлёк внимание этого коллектива. Оглядев всех высокомерным и холодным взглядом ещё раз, он заметил одну брюнетку, которая не обращала на него никакого внимания, будто его здесь и нет, будто она сейчас не в этом месте, а где-то в своих мыслях. Она услышала тишину в классе, и тогда она случайно заметила новоприбывшего. Он был ей неинтересен. Лишь ещё один ученик, ещё один человек, ничего не значащий, очередная букашка в муравейнике, которую раздавят, как и всех. Поэтому он не составляет для неё никакой привлекательности; Саманта даже не обернулась, лишь украдкой глянула и снова канула в свои мысли.       Во время приветственной речи директора он не сводил взгляда с этой брюнетки, и ему захотелось узнать, кто это, возможно, немного развлечься, а потом убить, как он делал всегда. Он убивал всех девушек, которые ему надоедали, мог оставить гору трупов за собой. И не всегда убирал, это приходилось делать старшим братьям. Ведь его брат — Никлаус — не дал точных указаний, что ему делать вне слежки, поэтому можно будет повеселиться.       — Добрый день, дети. Хочу представить вам нового ученика — Кола Майклсона. С данного момента он будет учиться с вами, поэтому будьте с ним дружелюбны и постарайтесь поладить. Идите, выберите себе место, — директор вновь глянул на ученика и вышел из помещения. В классе вновь образовался шум, но на этот раз из-за Кола. Шатен оглядел вновь этот класс. Девушки строили ему глазки и флиртовали, подзывая к себе. Мужская половина класса была настроена нейтрально. Вампир высматривал парту, в итоге глаза нашли вновь ту девушку, о которой он недавно размышлял. Как раз она и сидела одна, а ему было всё равно, хочет она соседа или нет, он просто пошёл и сел вместе с ней. Рядом послышались перешёптывания и удивлённые возгласы. Раньше за этой партой вместе с девушкой никто не сидел, лишь один человек, и то это было давно.       Девушка почувствовала его присутствие, но не обратила должного внимания. Она ощущала его звериную ауру, что означает, что это не простой смертный, а вампир. И не просто вампир, а куда более сильнее. Это немного насторожило черноволосую, но она не подала виду. А вскоре и вовсе об этом забыла, вновь погрузившись в думы.       Возможно, вы удивитесь, но она не родная дочь Форбс. Она приёмный ребёнок в их семье. Хотя, это неудивительно. Темноволосая и глаза цвета ночи. Уж точно не отличительная черта Форбс, голубоглазых блондинов.       По словам названой матери, её нашли на пороге дома с запиской, с просьбой присмотреть за ней. И так проходили годы, девушка росла, но немного не так, как ожидалось. Она замкнутая, молчаливая, но не стеснительная. К ней никто никогда не подходит, с ней никто не разговаривает, её сторонятся…       Тем не менее, она старалась улыбаться и получать удовольствие от жизни, старалась быть нормальным ребёнком. И у неё получалось, но только до определённого момента, который сломал её, который возвёл барьер между ней и другими людьми. Даже между другом детства.       И ещё одна деталь, не менее важная, она не просто человек. Она имеет задатки магии, но их слишком мало для полноценных заклинаний. Она может по ауре опознавать сверхъестественных существ, зажигать огонь и немного управлять сильным потоком воздуха, но последнее при слишком большом выбросе энергии. Она не смогла бы сравниться с Беннетт или с куда более могущественным колдуном. Но Саманте и этого было достаточно, чтобы жить и иногда пользоваться этим даром. Иногда она могла развлечься и открыть окна или же двери с помощью ветра. В крайнем случае, подпалить чью-нибудь одежду, если её носитель доставал темноволосую. Хотя это происходило не так часто. По непонятным причинам, её старались обходить стороной, она в каждого буквально поселяла чувство страха, лишь только она на него взглянет. Так было не единожды, и со временем её перестали трогать. Просто не хватало смелости…       Тем временем Кол, если быть откровенным, рассматривал её, хоть и вполоборота, но он уловил точеный профиль, угловатые скулы и небольшой вздёрнутый нос, но глаза ему не удалось рассмотреть.       Майклсон недоумевал: он уже сидит здесь десять минут, а она ни разу не повернула голову в его сторону. Будто он мебель и не больше, часть интерьера. Он не может терпеть игнорирования. Возможно, это связано с детством, когда младшего брата не брали в счёт и хотели от Кола скорее избавиться, ибо он им часто докучал, но никто не знал, что ему было одиноко и больно, юноше было не с кем поговорить, лишь с сестрой, которая для него служила опорой, как он для неё. Пока старшие братья, а именно Финн, Элайджа и Клаус, строили свои планы, младшие были сами по себе.       Первородному хотелось посмотреть на ту, которая не поддалась чарам самого первородного вампира — Кола Майклсона. И он не нашёл ничего лучше, чем вытащить один из наушников этой незнакомки. Она среагировала моментально. Повернув голову, она уставилась на него вопросительным взглядом. Кол пытался найти хоть одну эмоцию в её глазах, но увидел лишь пустоту…       Такое чувство, будто она отключила эмоции, хоть и является человеком, а не вампиром.       Он чувствовал еле заметный страх, который поселился в душе после того, как она на него посмотрела. Он такого ещё не чувствовал, тем более от смертной. Она была сильнее его и более опасным хищником, чем он, первородный вампир, который является одним из самых сильных существ. Кол не мог точно определить её природу. И не человек, и не вампир, и тем более не оборотень. Чувствовал магию, но она не полноценная ведьма. Шатен, мягко говоря, был озадачен, но не убрал с лица холодный взгляд и надменную улыбку.       Чёрные бездонные глаза внимательно всматривались в него, улавливая каждое движение. Она была похожа на мертвеца, пустого, безжизненного, будто в одно мгновение отняли все краски жизни. Хоть Кол и не показывал этого внешне, но его заинтересовала эта незнакомка. В её глазах нет гнева, смущения или страха. Абсолютно ничего. Будто кукла.       Но его зацепили её глаза. Цвета ночи, бездонные омуты, где можно увидеть вселенную. Она всматривается в собеседника пристально и ни за что не отводит взгляд первая, не желая проигрывать. Она часто ставит людей в неловкое положение: они просто не выдерживают тяжёлого взгляда, который всматривается в самую душу, будто она знает все их тайны и грехи. А её ухмылка ещё подтверждает этот факт.       Майклсон с трудом удержался, чтобы не отвести взгляд первым. Его это возмутило, как обычная девушка может такое делать? А тем более с ним!       Саманта, не желающая разговаривать с этим субъектом, просто выдернула наушник из его пальцев и продолжила витать в облаках, не обращая внимания на вампира. Она его не боялась, она может постоять за себя.       Кол, решив, что уделил ей слишком много внимания, переключился на других девушек, которые буквально пожирали его глазами. Красивый шатен с янтарными глазами и обворожительной улыбкой — новая личность, которая будет обсуждаться в кругах школы около месяца, а может, и больше, если хорошо себя показать и не дать забыть. А Кол именно тот, кто любит внимание, любит, когда на него смотрят и восхваляют, подобно Богу. Это делает его самооценку выше, так он выделяется из общества и серой массы.       Осмотрев всех, он уже знал, кого возьмёт на ночь, а кем отужинает сразу после школы. После того, как его вытащили из гроба, он знал, что нужно быть осторожным и бдительным. Но всё же, иногда хочется нарушить правила и устои. Но кто сказал, что он их когда-то соблюдал? Он самый непредсказуемый и неконтролируемый вампир из первородной семьи. Кошмар его братьев и сестры, убийца сотен и тысяч людей и вампиров. Море крови, убийств и пыток на его руках. Он худший из худших, и имя ему — Кол Майклсон.       Плотоядная улыбка касается его губ, когда он видит новую жертву. Ничем не примечательная блондинка, каких в мире навалом. Недурна собой, но не писаная красавица. В его голове уже появился план, как он её проведёт до тёмного переулка и выпьет её кровь до последней капли.       Глубже вдыхая запах, шатен блаженно прикрыл глаза. Он ощутил великолепный запах крови, что струится по венам учащихся, слышал звук артерии, переливающей кровь по венам, он слышал сердцебиение всех находящихся в этом кабинете. И каких же трудов ему оставалось сохранять спокойствие. С тех пор, как он вернулся из гроба, его мучает непреодолимая жажда. Он не может остановиться, ему всё мало, он хочет больше.       Пару раз улыбнувшись представительницам женского пола, Кол вновь повернулся к себе. Он не считал нужным что-либо слушать на уроке, для него это было не нужно. Он знал историю великолепно, даже в некоторых моментах принимал участие, но под другим именем.       Тем временем, Саманта всё так же не замечала ничего вокруг, она даже не шевелилась, чем походила на неживого. Всё так же украдкой посматривая на доску, она решила немного развлечься, хотелось как-то поднять себе настроение. Ведь дома её будет ждать сестра, а, возможно, и мать, что маловероятно, ведь она шериф полиции. Раньше, до определенного события, она любила сидеть в местном баре и пить любимое спиртное за компанию с одним человеком, когда всё казалось настолько плохо, что ей хотелось напиться, но она не могла, она не хмелела так, как хотелось бы, по неизвестным на то причинам. Этот человек смог сберечь её и вытащить из того состояния, куда она себя же и загнала.       Сейчас, она не сидит в этом баре подолгу, лишь пару минут и уходит. Так как ей восемнадцать, ей уже спокойно продают алкоголь, хоть раньше это и было проблематично.       А сейчас Саманта лёгким движением кисти открыла окно, тем самым впустив сильный поток ветра, отчего всё листы, которые лежали на столе преподавателя — молодого учителя по биологии лет тридцати шести — разлетелись по всему классу. Ему пришлось их собирать ещё минут пять, тем самым дав время расслабиться аудитории. Кол заметил, что окно само открыться не могло, даже с учётом того, что на улице был ветер. Значит, это было сделано собственноручно. Шатен догадался, что это сделала его соседка, которая еле заметно ухмыляется, глядя на суетливого преподавателя, ползающего на полу. Он прочитал в её глазах не пустому, а скрытое злорадство и наслаждение чужими страданиями. Первородный на это лишь усмехнулся, безмолвно одобряя её выходку. Но этот сиюминутный порыв издевательства заметил только Кол, в отличие от остальных. На девушку абсолютно не обращали внимание. Даже если смотрели на Кола, то старались не смотреть на девушку, она чувствует чужие взгляды.       Наконец прозвенел спасительный звонок, означающий окончание учебного дня.       Саманта стремительно вышла из кабинета, не слушая учителя, что гневно высказывался в сторону нерадивых учеников. Кол проводил девушку взглядом. Распущенные волосы доставали ей чуть ниже плеч, а также немного вились, делая причёску более небрежной; чёрные зауженные джинсы и такого же цвета рубашка, по фасону напоминающая мужскую, а на ногах замшевые ботинки на каблуке. Лёгкой походкой она направилась из класса, обходя прохожих на своём пути.       У него в душе появилось нехорошее чувство, а оно никогда его не подводит.       «С этой девушкой точно что-то не так. И я обязан это узнать», — подумал шатен, выходя из школы. Для него это будет своеобразная игра на одного актёра. Ему будет интересно разузнать об этой ведьмочки.       «Много я таких знал, но каждая сдавалась, как только я к ней прикоснусь или же что-то дойдёт до большего. Это всего лишь очередная смертная, которая строит из себя недотрогу и Снежную Королеву, её будет легко сломать», — мысленно усмехнулся Майклсон, уже готовясь к очередной игре. Но второй голос ему подсказывает, что это заранее проигрышная игра и что не стоит с ней связываться. И имя этому голосу здравый смысл и инстинкт самосохранения, но Кол его не послушал. Он ещё не знает, что за эту, по его мнению, мимолётную игру, он отплатит сполна. А пока он лишь идёт по улице с очередным ужином, а именно, с той самой блондинкой. Идя с ней вдоль зданий, он жалел, что её нельзя убивать. Можно лишь выпить крови, внушить забыть, а после напоить своей кровью. Не больше.       Она без умолку разговаривает, не давая вставить слово, а вампир лишь кивает и иногда наигранно смеётся, временами натягивая соблазнительную улыбку. Хоть ему и с трудом удаётся скрыть отвращение и тяжёлые вздохи, вперемешку с закатыванием глаз. Эта особа, имя которой он даже не запомнил, Колу уже до безумия надоела.       По плану, это должна быть прогулка до дома, под предлогом помощи с учебниками. Она даже не подозревает, с кем сейчас идёт рука об руку, и о чём думает её собеседник. И вот, они подходят к тёмному переулку, неосвещённому светом фонарей. Уже темнело, эта особа заняла его время аж на три часа, что казались ему мучительно долгими. Он рывком разворачивает блондинку к себе, тем самым прерывая её очередной бессмысленный рассказ, и жадно целует. Девушка тут же отвечает и, без зазрения совести, запускает руку в его шевелюру. Он не любит, когда кто-то трогает его волосы, поэтому сразу начинает приступать. Колу надоели эти игры с жертвой, как дурак ждёшь, пока она потеряет бдительность и только тогда можно и поесть. Это лишь меры предосторожности, ведь никому не нужны проблемы. Особенно первородной семье.       Зайдя в тёмный переулок так, что его не было видно, он перестает её целовать и отодвигается. Она стоит и тяжело дышит, а, благодаря вампирскому зрению, он видит её раскрасневшиеся щёки. Он поднимает пальцем подбородок, тем самым заставляя посмотреть ему в глаза. Для внушения нужен зрительный контакт. — Ты не будешь звать на помощь и вырываться. Стой на месте, молчи и не шевелись, — внушает ей Кол, зрачки девушки расширились, и она повторила за ним точь-в-точь, а после остолбенела. Её глаза не выражали ничего. Кол, не теряя времени, впился в шею молодой девушки и начал есть. Густая жидкость с металлическим привкусом полилась в рот вампиру, и он блаженно прикрыл глаза, сильнее прижимая шею блондинки к себе.

Часами ранее…

      На улице лишь конец сентября, пока ещё не холодно. Тёплые лучи солнца ещё согревают и дарят приятное тепло, а аромат зелени и певчий звон птиц воссоздают атмосферу лета и беззаботного детства, когда ещё не было никаких сложностей и препятствий, лишь детская непосредственность и счастье, уверенность, что всё будет хорошо. Но с годами мечты рушатся, устои и прочные стены, возведённые родителями, падают, и мы остаёмся в этом мире одни, на растерзание новой жизни, где ты заново должен отстраивать фундамент.       О подобных вещах и размышляла Саманта, направляясь домой, слушая музыку и не замечая ничего вокруг. Саманта пришла домой, где её встретили ругательства со стороны кухни и виднелась блондинистая макушка сестры. Видимо, вновь решила готовить.       — Привет, Сэм, — крикнула Кэролайн с кухни. Уйти незамеченной Саманте не вышло, придётся отвечать. Мимо неё нельзя пройти, всё равно услышит. Поэтому она направилась на кухню к сестре.       — Привет, Кэр, — в ответ поздоровалась девушка. Она даже не знала, что сестра не пошла в школу сегодня. Ей уже хотелось пойти в свою комнату и вновь смотреть в потолок, пока домашнее задание не будет дышать в затылок. Какой бы Сэм не была, но она училась хорошо, всегда писала проверочные работы на высокие баллы. Хоть её и сторонились, но она была внимательна и щепетильна в теме учёбы, ей легко давались предметы, даже та самая математика, которую не понимает большая часть класса.       — Как школа? — без особого интереса спрашивает вампирша, помешивая макароны. Она это спросила только из вежливости, лишь для того, чтобы сгладить тишину. Кэр хотела вновь сблизиться с Сэм, ведь раньше они были достаточно близки. Делились секретами, переживаниями, слезами, а сейчас лишь холод и отчуждённость. Всё это началось тогда, когда Сэм узнала, что она не родная дочь Лиз Форбс. Саманта узнала это на шестнадцатилетие, когда нашла документы в ящике стола матери, и тогда Лиз пришлось всё поведать дочерям. И в тот день Саманта впервые выпила алкоголь, пила до потери сознания, пока бутылку буквально не вырвали из рук и не отправили домой.       И с тех пор отношения между сёстрами неотвратимо испортились. Саманта стала более скрытной и холодной, никого к себе не подпускала. Между ними образовалась плотная стена.       Сэм подошла к холодильнику и взяла йогурт, сохраняя нейтральное выражение лица.       — Всё нормально, ничего интересного. В классе новый ученик — Кол Майклсон. Похоже, он вампир, возможно, первородный, — сухо ответила темноволосая. У Кэролайн расширились глаза и выпала ложка. Она судорожно вздохнула, стараясь отогнать панику. Самый страшный кошмар — первородная семья, которая теперь в сборе и полном составе. Хватало и Клауса, который не давал ей прохода.       Он старался быть обольстительным и добрым рядом с ней, дарил подарки и многое другое. Но он гибрид — самое опасное существо, которое есть на данный момент. За ним следует длинный шлейф крови, который нельзя смыть или же не обращать внимания. Кэролайн знала только одну его сторону, как жестокого и беспощадного вампира, который никого не жалеет. Лично Кэролайн он ничего не сделал, но Клаус сделал много отвратительных вещей для её друзей. Убил Дженну — тётю и опекуна Елены, желал крови двойника Петровой, даже насильственными методами, превратил Тайлера в гибрида. Его нельзя назвать хорошим. Клаус — жестокий, хитрый, кровожадный и мстительный вампир, манипулирующий всеми, ради выгоды.       Кэролайн показывает, что она его ненавидит и презирает, показывает, что Клаус ей отвратителен, что она желает ему смерти. Но всё не так просто...       — Первородный? — переспросила блондинка, стараясь скрыть нервозность. Она повернулась к Саманте, которая сидела за столом и была спокойна, как удав.       — Да, первородный. От него исходила аура хищника и опасности, сильнее, чем у обычных вампиров, — задумчиво произнесла девушка. В её глазах появился новый, еле заметный азартный блеск, что делает её похожим на дьявола. — Я могу за ним понаблюдать, — хитро предложила Саманта. Кэролайн знала этот тон, он не сулил ничего хорошего.       — Нет, Сэм, ни за что. Не разговаривай с ним, это может быть опасно. Он первородный вампир, а ты — простая смертная. Сравни силы, — надзирательным тоном проговорила голубоглазая. Ей не хотелось, чтобы её сестра, хоть и неродная, участвовала в делах вампиром, а тем более первородных.       — Уговорила, — слишком уж быстро сдалась девушка, что насторожило Кэролайн. Это всё не просто так. — Ладно, Кэр, пойду я, а то ты меня уже утомила, — миролюбиво отозвалась девушка и вышла из кухни, а после и из дома, почти бесшумно закрыв дверь.       А Кэролайн так и осталась дома с плохим предчувствием.

***

      Прогуливаясь по уже тёмным улицам, Саманта размышляла обо всём и одновременно ни о чём. У неё столько вопросов, на которых нет ответов. Например, её сила. Откуда она взялась? Зачем она нужна ей? Другой вопрос связан с биологическими родителями. Кто эти люди, которые оставили свою дочь незнакомым людям? Девушка никогда не желала их найти, её родительницей была Лиз Форбс, и других она отказывалась принимать. Раз они её отдали, значит, была не нужна, и не стоит из-за них изводиться и думать. Недостойны такого внимания.       Уже было довольно темно, всё-таки конец сентября. Пиная камушки по дороге по одной из неоживлённых, можно даже сказать, тёмных переулков, она беззаботно прогуливалась по городу, периодически поднося зажжённую сигарету к припухлым губам, иногда выдыхая едкий дым.       Удивительно, она не боялась, что здесь на неё могут напасть или убить, не боялась воров или насильников. Нужное количество магии могут ей помочь с такими мелкими людьми, а с вампирами будет посложнее, конечно, но тоже может помочь. Вдыхая свежий запах, девушка на секунду прикрыла глаза, наслаждаясь приятными ощущениями: воздух бодрил и поднимал и без того не лучшее настроение.       Где-то вдали слышался странный звук, будто кого-то впечатывают в стену. Девушке это показалось подозрительным и, не слушая здравый смысл, последовала на звук, который быстро прекратился. Любопытство сыграло вверх над разумом, который говорил не лезть в не своё дело. На задворках разума Саманта понимала, что это вампир, но ноги всё равно не останавливались, будто неведомая сила тянула её туда. Потушив сигарету, она подошла ещё ближе.       Там, в тёмном переулке, подальше от света фонаря, стоял никто иной, как Кол Майклсон, а в его руках была девушка из её класса. Эта картина была не самая приятная, но не настолько, чтоб бежать сломя голову. Ей было любопытно и поэтому, она бесшумно подперла плечом стену, где её не будет слишком видно.       Но Кол уже заметил постороннее движение, но не отпускал свою жертву, так как жажда была превыше невольного слушателя. Он уже думал, как убьёт этого наглеца, что застал эту картину. Что странно, никто не кричал и не убегал в ужасе, лишь заинтересованно наблюдал за тем, как вампир выпивает человека.       Наконец, оторвавшись от девушки, Кол внушает еле живой особе и даёт своей крови. Она проходит мимо Сэм, и она испытывает чувство жалости, глядя в пустые глаза блондинки. А ведь Кол это проделал со многими...       Когда девушка ушла, Кол за считанные секунды оказался возле гостя, придавливая за шею к стене. Даже если бы незнакомец захотел, то не смог бы сдвинуться.       И тут Кол увидел ту самую девушку, за которой наблюдал в новом классе. Он так и не узнал её имя.       Саманта же спокойно стояла на месте, не стараясь ни выбраться, ни заговорить.       — Говори, зачем пришла, а то я ещё голоден, и не буду прочь полакомиться тобой, — прошипел он ей в лицо, но на бледном лице не дрогнул ни один мускул. Будто её сейчас не собираются обескровить, а просто вели беседу.       — Во-первых, не пришла, а случайно наткнулась, во-вторых, тебе нужно лучше прятаться, а то в другой раз могла быть не я, а кто-нибудь другой. Но не расстраивайся, всё делают ошибки, в другой раз выйдет, — и утешительно похлопала по плечу. Кол был обескуражен. Эта девушка должна просить о пощаде, а не язвить и «утешать». Чудо, что она вообще может говорить, ведь Кол не слабо ей передавал горло.       — Смелая такая? А что, если так…— и впился в шею девушки. Она поморщилась от неприятных ощущений, но не отпихнула от себя, зная, что это бесполезно.       Секунда наслаждения сменилась невыносимой болью, будто в глотку налили кислоту, и теперь она разъедает органы. Кол отлетел от неё на несколько метров и его вырывало кровью. Это было отвратительно, это не та кровь, которая течёт в телах людей. Она приносит сначала чувство, сродни эйфории, которое он не испытывал никогда, а после наступает жжение в горле, будто лава, а после тошнота. О Боже, Майклсон такого ещё не чувствовал никогда.       Саманта же была удивлена не меньше, он не успел выпить слишком много крови, поэтому она ещё могла держаться на ногах.       Футболка Майклсона уже была в багровой жидкости, а также джинсы, с губ стекали капли крови, а сам он пытался восстановить дыхание.       После он повернулся к неудавшемуся ужину, Саманта стояла и не двигалась, на лице уже не было шока или озадаченности, лишь лёгкая насмешка, с примесью издёвки и наслаждением от увиденного. На её лице появился звериный оскал, а глаза заискрились в темноте, что аж Колу стало немного не по себе.       — Неужто теперь у меня есть преимущество? — и иронично наклонила голову. О, как ей прельщал такой жалкий вид Майклсона.       — Только попробуй кому-нибудь разболтать, и я отрежу твой поганый язык, — выплюнул он, когда полностью встал и уже принял горделивый вид.       Девушка лишь невинно улыбнулась и прошла мимо Кола, чем ещё раз озадачила его. Она даже бровью не повела на открытую угрозу.       Кол поспешил с ней поравняться, ему было любопытно её узнать и, возможно, выпытать информацию.       — Так, как твоё имя? — и обворожительно улыбнулся, хоть он и не видела, ибо ракурс этого не позволял.       — Дай угадаю, хочешь меня разговорить и выпытать информацию, а после использовать её против меня?       Кол напряжённо сглотнул. Она далеко не глупа, с этим будет сложнее. Лучше с ней поладить, чем после иметь такого врага.       — Почему же? Мне просто интересно, мы уже второй раз встречаемся, а я даже имени твоего не знаю, — безмятежно отозвался вампир. Он надеялся, что она его не знает. Нужно быть предельно осторожным в словах, ты будто на минном поле, где одно неверное движение может стоить тебе жизни.       — Зато я о тебе знаю многое. Ты — Кол Майклсон, первородный вампир, брат Никлауса, а так же высвобожденный из гроба Деймоном и Стефаном Сальваторе, — издевательски произнесла Саманта. Да, она узнала про это недавно, про семью, про разговоры братьев. Нужно иметь везде глаза и уши. Кол судорожно сглотнул, не ожидая, что она столько знает. Его игра обещает быть проигранной, ещё толком не начавшись. — А моё имя Саманта.       Неплохое имя, Колу оно понравилось. Он улыбнулся уголками губ.       — И что же такая девушка делает на улице в столь поздний час? Разве тебе ещё не пора баиньки? — насмешливо протянул вампир. Она на это лишь рассмеялась.       — Говоришь, как насильник из какого-нибудь второсортного фильма. Не знала, что в гробу провели телесеть, — не осталась в долгу темноволосая. Вампир с силой сжал челюсти, чтобы не сказать того, что потом будет использовано против него. За такой короткий период он понял, что она не простая и с ней играть — себе дороже. Обставит на несколько ходов.       — Очень смешно, — скептично сказал Кол.       — Очень, просто с возрастом чувство юмора у людей преклонного возраста притупляется, — и рассмеялась так, что даже младший Майклсон не мог сдержать улыбки. Ему нравилась её улыбка.       Пройдя ещё пару метров, девушка резко остановилась и вновь приняла хладнокровный вид, что разочаровало Кола. Наивный, думал, что парой шуток и обаятельной улыбкой сможет растопить лёд, но не так. Девушка не хочет поддаваться.       — На этом, мистер Майклсон, наши пути расходятся. Желаю здоровья, счастья и не болейте. Разрешите откланяться, — и поклонилась, не разрывая зрительного контакта. Её глаза завораживали, заставляя сердце биться в неровном ритме, а голову кружится. На её губах играла улыбка, но глаза оставались холодными как льды. Мгновение, и её уже нет. Майклсон даже не успев опомниться, как её след простыл.       Кол улыбнулся озорной улыбкой. Интересная девушка, но слишком холодная, даже нельзя выпить крови. И только сейчас он понял, что забыл ей внушить забыть эту встречу. Впервые в жизни. Но, может, он и не хотел, чтобы она забывала.

Будет интересно…

***

      На следующий день Кола в школе не было, так как его брат, Никлаус, пригласил его к себе обсудить то, что он успел увидеть в учебном заведении. А видел он достаточно, слушал то, что хотели скрыть от него.       Он видел ту самую Елену, которая так нужна Клаусу для гибридов. Кола отправили в школу, дабы следить за двойником Петровой и самой шайкой её спасителей, которые вечно вьются возле неё. Через несколько дней должна прийти Ребекка, которая не предъявила никакого желания участвовать в этом балагане. Но кто её спрашивал? С давних лет она не имеет права перечить Никлаусу, ибо в случае неповиновения можно получить клинок в сердце и на сотню лет в гроб. Эта практика была проделана не один раз за тысячелетие первородной семьи. Элайджа, Финн, Кол, Ребекка, все были заколоты клинками с пеплом белого дуба.       В данный момент Кол просто сидит на диване в гостиной особняка первородных, попивая виски со льдом, мимоходом слушая Клауса и периодически кивая, но на самом деле мысли его были далеко отсюда.       Младший Майклсон не мог понять, почему та смертная вызывает в нём чувство страха, будто животное перед хищником. Ещё её отсутствие страха, его просто нет, даже пульс не участился. Майклсон применял приёмы, которые вселяют в души смертных страх, до трясущихся коленок и слёз в глаз, а после просьба о пощаде. Но она лишь усмехнулась и «утешила» его, будто они были давними знакомыми. Ещё больше озадачивает вкус её крови. Будто кислота вливается в горло и сжигает желудок. Он до сих пор помнит этот вкус жжения на языке. Это было отвратительно, Кол запомнит это надолго.       Теперь его мучает другой вопрос: почему так? Почему она не боится? Почему её кровь такая отвратительная? И точно она человек или что-то больше?       — Кол, ты меня слушаешь? — сурово произнёс Никлаус, буравя голубыми глазами младшего брата, который витал в облаках и совсем не слушает его наставлений насчёт дальнейшего плана.       С Кола будто спала пелена и на лице вновь ухмылка, которая заглушает нервозность, что у него прекрасно получается.       — Я весь во внимании, — протягивает шатен, смотря на дно стакана, будто там есть ответы на интересующие его вопросы.       — Тебе с Ребеккой надо следить за Еленой и её друзьями, узнать, есть ли у них кол из белого дуба… — заново начал Клаус, но его перебил недовольный голос Кола:       — Ник, я это всё уже слышал ни один раз, я всё понял, — он залпом выпил остатки виски и, поднявшись, вышел из гостиной, направляясь по лестнице к своей комнате.       Никлаус же, оставшись в гостиной, задумчиво проводил спину младшего Майклсона.

***

      Саманта же в это время стояла возле могилы, сидя на коленях и беззвучно пуская слёзы. Горячие слёзы катились по щекам, а после падали и впитывались в сырую землю возле надгробия. Уже вечер. Лёгкая прохлада окутывала тело, заставляя неприятно ежиться, хмурые тучи заволокли тёмное небо, будто оплакивая потерю этого человека.       Её чёрные джинсы были запачканы в грязи, но девушка не обращала внимание на такие вещи, её душа разрывалась на части при воспоминании о нём.

Адам Коуэл

Парень, сын, друг

8.05.1992 — 21.09.2010

      Сэм не проронила ни звука. Ни единого всхлипа не было услышано из её уст, лишь слёзы катились по щекам и падали на землю, возле его могилы.       Это единственный день, когда она позволяет себе эмоции, но лишь одну — скорбь. Для неё этот день стал судьбоносным, который окончательно и бесповоротно перевернул и так неспокойную жизнь.       Адам — её спутник жизни, молодой человек, а так же советник, который был рядом с ней с самого начала. Он старался вернуть её на путь истины, чтобы она была собой, не притворялась и не скрывала эмоции. Он был из немногих, к которому она проявляла нежные чувства, она не боялась раскрыться ему. Сидя в парке и держа в руке бутылку виски, она могла рассказать ему всё, что было на душе. Даже показывала свои слёзы.       Двадцать первого сентября того года его сбила машина. Просто один автомобиль перечеркнул счастье девушки и оставил её умирать в одиночестве и скорби по любимому человеку.       У них были планы, будущее. Они, как обычные подростки, мечтали о прекрасном будущем и счастливой жизни. Они были близки, как духовно, так и физически. Их роман был сказкой, которой суждено было закончиться. Ибо не бывает хороших финалов, жизнь — не сказка, а жестокая реальность, которая перейдёт по тебе и не поморщится.       Саманта помнила его наставления, как будто это было вчера. Адам просил её никогда не сдаваться, что бы ни случилось, всегда держаться. Мир не терпит слабости, таких затопчут и не заметят. Люди, в которых сохранилось что-то светлое, рано или поздно становятся теми, которые из них это сделали…       Уже темнело. Небесное светило спряталось за горизонт в свои покои, ожидая новый день, который подарит людям и миру новые краски. Тучи на тёмном небе рассеялись, оставляя лишь лунный спутник для ночных созданий. Ночной свет играл в чёрных волосах Саманты, а в темных, как уголь глазах блестели ещё не высохшие слёзы, которые норовят сорваться с ресниц и упасть во влажную землю.       Наконец успокоившись, она встала с плиты и, утерев остатки слёз и расправив серые джинсы с толстовкой, покинула кладбище. Перед этим ещё раз взглянув на привычный безжизненный мраморный памятник, на котором был изображён юноша с зелёными глазами и тёмно-русыми волосами. Его лучезарная улыбка всегда останется в памяти Саманты, которая по сей день дарит такое необходимое и нужное тепло в груди…

***

      На следующий день Саманта пришла в скверном настроении, так что даже самые заядлые шутники не решались к ней подходить. Все знают, что если Саманта Форбс пришла в плохом настроении — жди беды, ибо в этот день может случиться что угодно. Самые страшные или странные вещи происходили именно в этот день и никто не знал, почему это происходит. Но, к счастью, никто не знал, что все эти события происходят с помощью Сэм, а не просто стечение обстоятельств. То «случайно» упавшая доска на преподавателя, то пожар в лабораторной… Для неё это был повод повеселиться и посмотреть на испуганные лица людей, которые предоставляли ей такое удовольствие.       И вот сейчас, вышагивая с самым, что ни на есть горделивым видом, она глазами отпугивала мимо проходящих школьников. Её глаза источали гнев и неприязнь к этому месту и сброду, что учится здесь. Её увлекали школьные предметы, задачи, науки и творчество, но не те, коих в этих стенах называли школьниками. Если прислушаться, то можно понять, что они ни о чём не говорят. Абсолютно никакого смысла в их диалогах, а речи об очередной распродаже вызывали раздражение чаще, чем нерадивые грубияны, которых тут не счесть.       Всегда есть те, кто не поддерживаются толпе, и это те, которые рано или поздно встают на пути Саманты. Они стараются не показывать страх, но по их бегающих глазах и нервных движениях это было видно. И на её бледном лице проскальзывала презрительная усмешка, которая сразу стирала издевательские улыбки с их лиц.       Сейчас первый урок, и Саманта не в состоянии что-то делать. Она всё ещё была подавлена после кладбища, где навещала Адама. Её фарфоровое лицо вновь не выражало ни одной эмоции. Очередная маска, за которой спрятаны тысячи эмоций. Многие знали, какой сегодня день, а точнее, какой он был вчера. Многие знали Адама Коуэла. Зеленоглазый парень был всегда улыбчив и в центре внимания. Он дарил всем тепло, которое только мог, но ничего не брал взамен. А мы знаем, что подобные люди долго не могут быть такими, рано или поздно они сдуваются и превращаются в обычных людей, у которых есть проблемы. Про его семью знали не так много людей. Обычная семья, где происходят часто конфликты и ссоры. Свои проблемы, свои переживания, свои слёзы и грусть…       Они с Самантой были дополнением друг к другу, как кусочки пазла, которые были созданы друг для друга…       Один человек это всё испортил, когда ехал по той самой дороге в нетрезвом виде и врезался в машину Адама. Был суд, он был арестован, но это ничто, по сравнению с тем, что он отнял чужую жизнь и даже не раскаивался.       — О, Сэм, неужели опять горюешь? Как печально, — насмехается один из тех, кто, по его мнению, не боится Сэм. Звонка на урок ещё не было, а также не было и учителей, так что они были предоставлены сами себе. Саманта преспокойно сидела на своём месте, а через две парты назад сидел Кол, который отвлёкся на секунду от разговора с очаровательной рыжей бестией. Шатен включил свой вампирский слух и внимательно слушал их разговор. Ему было интересно наблюдать за девушкой. А точнее, за её маской, которая, будто на клею, слилась с ней. Кол ждал, когда она покажет себя настоящую, покажет истинные эмоции. Он ждал её срыва. Она была интересным экспонатом для наблюдения.       — Как же хорошо, что он скончался, а то было невыносимо видеть его лицо, — а тут уже все как один замолчали и уставились на парня взглядом, мысленно хороня его. Джордж Моер — тот, с кем ни Сэм, ни Адам не ладили. Уже прошло много лет и даже он сам не помнил, почему "нападает" на них. Возможно, из-за того, что они вечно строили из себя счастливых людей. Возможно, это была зависть, очень глупая зависть, но блондин ничего не мог с собой поделать, а изо рта так и лился поток яда в их сторону.       Кол теперь полностью переключился на этих двоих, предчувствуя шоу.       Тут лицо Сэм приобрело резкие черты, а взгляд стал холодным, как глыбы айсберга, готовый в любую минуту насадить на остриё. Она повернулась к нему лицом, так как Джордж находился за её спиной. Парень судорожно вздохнул, понимая, что наговорил лишнего и перегнул палку. Она встала со стула и спокойным размеренным шагом подошла к блондину. Она была на своих привычных каблуках, которые делали её чуть выше. Черноволосая вплотную подошла к сжавшемуся парню, мысленно четвертуя его, который слишком много себе позволяет.       В глазах Форбс загорелся огонь, в которых была видна его кончина и его муки. Их лица были вплотную друг другу. Её очи полыхали красным огнём, как из самой преисподней. Чёрная радужка глаза покрылась кроваво-красным цветом, отчего у парня на лице выступила испарина. Он в них видел себя. Испугавшегося щенка, который забился в угол.       Она обнажила чуть заострённые зубы в хищном оскале и произнесла хрипловатым голосом:       — Ты уверен в своём мнении?       Парень моргнул, стараясь убрать алую пелену с её глаз, будто это была галлюцинация или помешательство.       Джордж встал в более уверенную позу и ответил:       — Да, — на последнем слоге его голос чуть надломился, как перед плачем. А после последовал удар в скулу с правой руки, отчего он незамедлительно упал на пол, держась за припухшую щёку, на которой будет немаленький синяк. Он ошарашенно глянул на девушку, которая стояла к нему, чуть наклонившись, а на её алых губах играла садистская улыбка. От удара она даже не скривилась, даже костяшки не заболели. Всё было будто в порядке вещей.       — Ещё раз что-то поганое вылезет из твоего рта обо мне или об Адаме, то ты до конца дней своих проведёшь в муках. Не волнуйся, я тебе устрою, — её глаза полыхали безумием, в которых горел адский огонь. Её речь на последних словах превратилась в шёпот, будто шипение змеи. Блондин испуганно на неё посмотрел, будто на него глядел сам дьявол в обличии и, сам того не понимая, подполз к ней на коленях. Он выглядел сломленным, разбитым, поражённым. В его очах плескался ужас, граничайщий с повиновением перед хозяином. Хоть перед всеми она предстала, как обычная девушка, но парень видел другой образ. Он видел, как на её голове выросли небольшие рога, чуть уходящие назад. Клыки девушки стали длинными и острыми, как шипы, а взгляд, затуманенный красной пеленой, превратился в сумасшедший.       — Прошу, не надо… — в исступлении шептал он, всё ближе и ближе подползал к ней, а Саманта же постепенно от него отодвигалась. Хоть на её лице была холодная усмешка, но за ней скрывалось недоумение. Чему могла послужить эта реакция на её слова?       Для блондина Саманта вновь стала девушкой, отчего он еле заметно выдохнул с облегчением. Теперь он её по-настоящему боялся. Боялся как того, кто будет вершить над ним кару перед смертью, что она станет его палачом.       Последний раз глянув на униженного парня, она с надменной походкой вышла из кабинета, попутно забрав свои вещи. Ей нужно остыть.       И только тогда, когда дверь за её спиной захлопнулась, люди подбежали к несчастному блондину. Он безумно вглядывался в каждого человека, периодически что-то бессвязно шепча. Его руки тряслись, а ноги не слушались, из-за чего его пришлось поднимать другим.       — Она дьявол… — всё, что мог услышать младший Майклсон из его шёпота. Кол был не меньше поражён, чем остальные школьники. Он чувствовал страх, который как тиски появились в его душе, не давая дышать. Он ощущал силу, исходящую от девушки, что от её слов о расплате даже у вампира пробежали мурашки по коже. Он не знал, что увидел парень и отчего потерял рассудок.       «Дьявол? Их не бывает, это всего лишь детские бредни и пережитки Библии», — думал Майклсон, стараясь убедить себя в этом.       Теперь план Кола меняется. В данный момент он хочет узнать, что скрывает Саманта.

***

      Саманта вышла из школы, вдыхая утренний запах, в котором ещё чувствовалась влага от ночного дождя. Выдохнув, она направилась в сторону леса, где уже не единожды бывала. Это место она нашла, когда была маленькой девочкой лет восьми. Маленькая Саманта услышала голос, который её звал к себе, приглашая в гости отдохнуть. Она до сих пор не может понять, что это за голос был. Возможно, это всего лишь детская фантазия, возможно, галлюцинация. Но Саманта это место запомнила и иногда приходила, но только в дневное время.       Она садилась на старое дерево, которое уже давно повалилось и обросло плесенью, и думала. Здесь ей лучше мыслилось. Мысли не разбегались в хаотичном порядке, а выстраивались в ряд.       Устало присев на корень старого дуба, она облегчённо выдохнула. Черноволосую беспокоил инцидент в классе. Она не могла понять, почему он так сделал. Да, он покусился на честь Адама, а она его защитила, но волновало лишь то, почему он упал перед ней на колени…       Что он увидел? Монстра? Чудовище?       Нет, Саманта им не была. Она была странным ребёнком, даже порой опасным или же безрассудным, но не монстром. В основном она была холодной и безразличной, но порой и весёлой, но не сейчас, не в этот период жизни. И ей не хочется этого менять, Саманте не нужны чувства или эмоции. Она уже их получила сполна, испытав весь их спектр на себе неоднократно. С неё хватит. Влюбленность принесла слишком много страданий в её жизнь, и она не позволит этому случится повторно.       — Слишком много думаешь, — и тут на поляну, где она находилась, вальяжной походкой прошёл Кол, который за ней следил в самого её ухода из школы. Он спокойно ушел, даже не заботясь о том, что у него могут быть проблемы от Никлауса. Сейчас его волновала эта девушка, в которой прячется что-то, что способно вгонять в ужас людей и первородного.       Она перевела на него тот самый взгляд, когда он впервые сел с ней за одну парту. Пустота. Лишь так можно охарактеризовать её глаза. В них пустота и чернота, пугающая до чёртиков.       — Что ты тут делаешь? — спрашивает черноглазая без эмоций.       — Просто решил проследить, ничего особенного, — беспечно пожимает плечами и тут же закусывает язык за такие развязные речи. Не стоило ей говорить об этом. Он помнил то, что она знает его секрет, а также то, что она может его рассказать, ведь он не стёр ей воспоминания об этом.       «Теряешь хватку, Майклсон», — мысленно хмыкнул вампир.       — И для чего же эта слежка? Клаус послал ради Кэролайн или же просто интерес к моей скромной персоне? — от холодного тона не осталось и следа, и его место занял сарказм, как способ скрыть свои эмоции. Колу этот способ хорошо известен, ведь сам им пользовался многие века, пока не был заколот кинжалом.       — Кэролайн? Получается, ты её сестра? — Кол принимает эту игру и садится возле неё. Теперь он знает её фамилию. Кол знал из слов Никлауса, что старшая Форбс вампир, о её сестре никто не упоминал. Будто она лишь тень в величии сестры.       — Дай угадаю, ты не знал, что у неё есть сестра. Неудивительно. Тень старшей сестры. Как была, так и осталась, — под конец её губ трогает грустная ухмылка. Сэм не понимала, почему рассказывает это. Возможно, она чувствует, что ему можно поведать это. Тем более, это не секретная информация, ею нельзя воспользоваться в своих целях.       Кол тоже почувствовал это настроение и перевёл тему.       — Нет, Клаус меня не посылал. Это было моё желание, — тут она поворачивается к нему и иронично приподнимает бровь, как бы насмехаясь.       — И зачем тебе я? Стереть воспоминания? Убить? — Майклсона невольно настораживает её тон, будто она говорит о погоде.       — Возможно. А ты этого хочешь?       — Мне всё равно. То, что я видела, никак не повлияло на мою жизнь.       Тут Кол задумался. Не игра ли это, случайно? Он уже давно перестал доверять окружающим, даже семье.       — Это неважно. Ты слишком много знаешь, — холодно произнёс Майклсон и, взяв девушку за подбородок, начал говорить:       — Ты не вспомнишь ни обо мне, ни о моей семье. Ты меня никогда не встречала и не видела, — чётко произнёс Кол, внушая черноволосой девушке. Он позволил себе чуть дольше задержать взгляд на её лице, на её ресницах, глазах и губах. Казалось, что он даже не дышал, но, быстро сняв наваждение, продолжил говорить.       Когда он закончил, то ожидал привычной реакции на внушение. Повторение его слов и пустой взгляд, но этого не произошло. Она смотрит на него, немного нахмурив брови, не понимая, почему не работает внушение.       — Почему не работает? — озадаченно спрашивает вампир.       — Без понятия, если честно.       — Тогда, кто ты такая? — пальцы на подбородке чуть сильнее сжались, но не настолько, чтоб предоставить ей дискомфорт. Скорее для того, чтоб лучше видеть её глаза, ведь, как известно, глаза зеркало души и в них можно найти отголоски любой лжи.       — Я — ведьма. Не слишком сильная, но ведьма, — ровно отозвалась черноглазая.       — Разве в семье Форбс есть потомки ведьм? — недоуменно спросил, не припоминая этой детали.       — Нет, я не родная их дочь. Я не знаю родителей. И, будь добр, отпусти моё лицо, — разъяснила девушка.       Вампир разжал пальцы и выпустил девушку. Она встала и, размяв спину, двинулась к выходу из леса, забыв, что здесь есть вампир. Вампир её точно не понимал. Ни её, ни её эмоции.       — Скажи, ты хоть что-то чувствуешь? — спросил Кол, когда она ушла на достаточное расстояние, ближе к домам. Всё-таки, вампирская скорость — одна из самых интересных дополнений к бессмертию.       — Почему ты интересуешься моей жизнью? Я как-то перешла тебе дорогу? — спросила девушка, не глядя на шатена. Ей было безразлично то, кем он является и то, что он может её убить лишь за неправильно сказанное слово.       — Чистое любопытство. Ты же не забыла, что я был не один век в гробу, мне бывает скучно. Новый мир, новые люди, новые моральные принципы, — Майклсон начал забивать мозги юной девушке большим количеством информации, чтобы она забыла про свои вопросы.       — Ты же понимаешь, что это не всё, что тебе от меня надо, есть что-то ещё. Так что же? — и обернулась вполоборота к шатену, невольно заметив, как его янтарные глаза блестят на дневном солнце.       Кол молчал. Для него это молчание было поводом, чтобы придумать новую ложь, которой будет кормить черноволосую.       — Можешь не утруждаться с ответом, ты всё равно увильнёшь от него, придумав очередную красивую ложь, — её голос оставался всё таким же спокойным, а глаза смотрели прямо на дорогу впереди. С недавних пор она очень осторожно ведёт себя на улице и на проезжей части.       Младший Майклсон мысленно чертыхнулся. И всё же, зачем он проводит с ней столько времени, если с ней невозможно играть? Возможно, это потому, что ему стала интересна эта особа, которая никого к себе не подпускает. Но Кол этого не скажет и себе не признается, даже под страхом смерти. Общение с ней — как быть на минном поле. Никогда не знаешь, когда рванёт. Один неверный шаг, — и ты труп. Одно неверное слово, — и ты потерял её внимание, ведь она распознала твою ложь.       — И, кстати, ты неплохо ударила того парня. Думаю, он до сих пор трясётся от страха и бормочет что-то о дьяволах, — легкомысленно продолжает Майклсон. Но, когда увидел сразу похолодевшее выражение лица Саманты, сразу смолк. Видимо, он что-то задел в её душе, раз она сразу надела маску. Он это уже успел уяснить. Стала холоднее — значит что-то не так сказал.       — Дьяволах? — сдавленно переспрашивает девушка, всё так же идя размеренным шагом по дороге. Ей меньше всего хотелось, чтобы её считали дьяволом или монстром, перед которым нужно ползать на коленях ради пощады...       Кол ничего не ответил, также идя с ней рука об руку, поглядывая на профиль девушки. Теперь он признал, она красива. Чёрные волосы струятся небольшими волнами по плечам; чёрные глаза, в которых играет солнце; высеченный профиль, чуть вздёрнутый нос, а также алые губы, всё время приковывающие к себе внимание.       Они шли дальше и, даже того не замечая, Саманта привела вампира к своему дому.       — Так это твой дом? — спросил шатен, довольный, что получил информацию о том, где живёт эта странная девушка.       Она лишь пожимая плечами, принимая этот факт и никак не опровергая его.       — Ну, что ж, Кол, благодарю, что проводил до моего скромного обиталища. Но вынуждена покинуть Вас, время позднее, а приличным дамам не свойственно гулять ночью с малознакомыми господинами, — чуть развязно произносит девушка и на её уста вновь ложиться хитрая улыбка, которая сводит с ума.       Колу нравятся её прощания. Они идут вразрез со скупым «Пока» от людей. Он понимает, что она подшучивает над его возрастом, но Майклсон позволяет ей эту фривольность. Из её уст это выглядит не издевательски, а чертовски соблазнительно.       — Тогда, доброй ночи, сударыня, надеюсь встретиться с Вами ещё раз, — и Кол тоже позволил себе эту фривольность. И, взяв тонкую кисть девушки, он коснулся губами к тыльной стороне ладони, как делали раньше.       Девушка чуть удивлённо подняла брови, чем вызвала удовлетворённый смешок со стороны вампира.       — Насчёт другого раза, это навряд-ли. До свидания, — и, поклонившись, уходит в дом.       А Кол всё стоит и смотрит туда, где только что стояла девушка.       — Не волнуйся, мы ещё встретимся. Обязательно встретимся, — шепчет Кол и идёт в сторону особняка Майклсонов.