Между строк...

…Аня немного остыла. Положила руки на живот и прислушалась к себе. Все было хорошо. Но мысль о том, что дети — её и чужие — подвергаются опасности, не давала ей успокоиться. Штольман понял о чём она думает, подошёл и обнял её. — С ней всё в порядке! — поцеловав Аню в висок, сказал Яков. — И остальным мы поможем. После всего что-нибудь придумаем и для них! Не волнуйся! Аня улыбнулась. Штольман всегда мог найти слова, которые внушали ей уверенность и возвращали спокойствие. Как же она его любит! Как же хорошо, что он у неё есть! Нужно срочно оказаться к нему ещё ближе! Это ей просто жизненно необходимо! — Знаешь, возвращаясь к той книге, которую я прочитала!..— сказала Аня, хитро заглядывая мужу в глаза снизу. Штольман стоически улыбнулся одним уголком рта. Вторую ночь демонстраций подряд пережить будет нелегко! Яков поймал её тонкие пальцы и перецеловал каждый. Аня прикрыла глаза и приложила щеку к ладони мужа. Внезапно все мысли про книгу и то, что в ней написано, из её головы выветрились, накатили нежность и желание ласкаться к Якову. Просто ласкаться, стоя рядом и чувствуя его тепло, но не касаясь его. Аня обхватила его запястья и поцеловала их. Штольман притянул её голову к груди и, запустив пальцы под замысловатый узел волос, невесомо сжал затылок и провел сзади по шее до первого позвонка, виднеющегося над воротом платья. Сотни мурашек тут же брызнули во все стороны так, что тонкая загоревшаяся кожа на ключицах занемела, кончики пальцев закололо, а где-то под сердцем жарко полыхнула туго свернутая и никогда до конца не угасающая огненная спираль. Анна открыла глаза и подняла голову. Теплое дыхание Штольмана коснулось её губ, и она решила, что ту книгу, которую она прочитала, написали люди без воображения, совершенно не понимающие, что лежит в основе отношений между мужчиной и женщиной. Сейчас в её голове мелькали такие мысли, что любая страница из этой книги уже казалась ей детским лепетом. Видимо, тот, кто её писал, не видел Штольмана. Не видел слегка покрасневшую кожу на его скулах. Не видел тонкую грань зеленоватой радужки, завоеванную чёрной бездной расширившегося зрачка. Не видел ускорившийся гон крови, заставляющий колотиться пульс у основания шеи. И хорошо, что не видел! Если бы она сама писала книгу, выпустить её не согласилось бы ни одно издательство, а саму её арестовали бы за попрание морали. Штольман наклонил голову и поцеловал жену. Поцелуй может быть ни к чему не ведущей лаской, а может быть таким, что голова начнет кружиться, а ноги перестанут служить опорой. Аня сначала хотела улыбнуться, но мысли окончательно выветрились из её головы. Остался только поцелуй. Анна встала на мысочки, обняла Якова покрепче и легонько укусила его в уголок рта. С радостью она почувствовала, как его руки сильнее сжались на её талии, а сам он глубоко вздохнул. Нет, никакие книги не могу передать того, что сейчас творилось внутри неё. Как вообще можно это описать? Нет таких слов! Она снова отстранилась и успела ухватить вспышку удовольствия в глазах Штольмана перед тем, как его взгляд снова стал осмысленным. Такие мгновения творили с ней что-то невообразимое. Просто прикосновение, а он уже закрывает глаза и втягивает воздух. Просто прикосновение, а она уже тянется к нему, потому что просто стоять она уже не в силах. Просто прикосновение, а голова идет кругом, одежда становится никому ненужной ханжеской завесой, а сердце колотится так, что кроме его барабанной дроби не слышно ничего вокруг. Она развязала его галстук, а Штольман избавился от пиджака и жилета и теперь расстёгивал рубашку. Аня улыбнулась и потянулась к пуговицам платья. Это было скроено по-новому, пуговицы шли в два ряда спереди. Яков замер. Анна высвободила плечи и медленно потянула лавандовый шелк вниз, обнажая залитые кружевной пеной руки, ключицы и вырез на груди. Корсет с того момента, как она узнала о беременности, Анна не носила, поэтому на ней остались только невесомые панталончики и прозрачная нижняя рубашка, которая не только ничего не скрывала, а наоборот — подчеркивала и завлекала. Штольман сглотнул, а Анна победно улыбнулась про себя. Всё-таки в книгах есть толк, что ни говори. И в хороших портнихах, которые умеют выполнить требования клиента. А потом Аня улыбаться перестала и закусила губу от нетерпения. Руки Якова легли на застежку брюк и расстегнули её. Она не знала, читал он такие книги, как она, или нет, но делал он всё однозначно правильно.