Новое дыхание

Яков шагнул ко мне, между нами от силы один шаг расстояния. Меня это нервирует, интригует и пугает одновременно. Он наклонился к моему лицу. И всё, что я смог сделать, так это закрыть глаза и всем телом напрячься. Не знаю, чего я ожидал в тот момент. Нет, меня больше волнует другой вопрос. Почему? Почему я всегда жду чего-то особенно именно от этого человека? Мне страшно открывать для себя эту правду. Ведь я знаю, что меня легко использовать… мне страшно, что меня когда-нибудь будет использовать тот, кто мне не безразличен, тот, кем я дорожу. —Как же ты меня уже достал. От тебя одни проблемы. Мелкий и ничтожный. Да от тебя никакого проку Что?

/дальше повествование от автора/

В голосе Якова так и веет презрением и обидой. Тело Немо затряслось, он не на шутку перепугался. Он впервые слышит такой тон. Молодой парень, что явно старше Немо, сейчас довёл до слёз бедного мальчика с амнезией, который обязан доверять другим несмотря ни на что, но вот ему доверять не обязательно. Им могут пользоваться, как захотят, им манипулируют, ему никто не хочет помочь. Всё это Яков сейчас подтвердил своими словами. —Думаешь, Элиас считает тебя своим другом? А Дорис? Она тебя боится. Как и Ганс. Правда, по разным причинам. Хельга относится к тебе с пренебрежением, ведь считает тебя ни на что не годным солдатом. А что касается остальных, то тут легко догадаться, — слова этого солдата не вяжутся с действительностью. Правда вот Немо сейчас не способен этого понять, ему страшно. Горячие слёзы обжигают не только глаза, но и душу. Его сердце обливается красной кровью. Ему сложно дышать. Он уже готов молиться, дабы только этот человек сжалился над ним и поскорее ушёл, либо убил, избавив от этих мук. Всё глупо и наивно? Нет, всё именно так, как и есть. Немо с самого первого дня нелепого шпионажа боялся именно этих слов. С каждым днём он всё больше убеждал себя, что всё в порядке и не о чем беспокоиться, ведь у него есть друзья. Но даже в счастливые моменты его пытались захватить эти грустные мысли. Яков прав, Немо лицемер. Но его лицемерие — это его защита. У него амнезия, им умело манипулируют, у него ничего не было с самого начала этой истории, от него все что-то скрывают по сей день. В тот день, когда он зашёл в столовую и все моментально замолчали. да, это тот самый день, когда приезжал с проверкой генерал. Немо был готов бежать со всех ног оттуда, он не просто чувствовал, он знал, что он там чужой. Но он обязан был остаться. Он обязан выполнять приказы. Он обязан сражаться в их рядах. У него никогда не было никакого выбора. Он хочет жить, хочет чувствовать себя своим в кругу друзей, хочет обрести семью, хочет быть счастливым… хотя бы в такое время, он хочет хотя бы знать, что защищает своих дорогих людей, хочет верить, что и его тоже в ответ ценят и любят. —Ты тут лишний. Знаешь, что сказал Элиас, когда услышал о твоём обмороке? —на лице солдата появилась гадкая ухмылка, — Он сказал, что ты доставляешь много хлопот и. —ЗАТКНИСЬ! Немо не выдержал и со всей силы оттолкнул от себя человека, который стоял рядом с ним. Ничего не происходит…

/повествование от лица Якова/

Когда прямо перед моими глазами упал Немо, я моментально хотел схватиться за револьвер, готовясь стрелять во врага. Но, на моё удивление, не обнаружил револьвер, так как забыл его взять, когда пошёл искать ту штуку. Чёрт. Если бы я не медлил, то он бы не ударился головой. И о чём я только тогда думал?! Верно, ни о чём. Я на руках принёс Немо в спальню и закричал мерзкое «на помощь». Не знаю, что тогда мной двигало, но я не мог смотреть на него в таком состоянии. После осмотра, выяснилось, что он просто напросто упал в обморок от сильной нагрузки. Всем показалось это странным, особенно Оливеру, но он не озвучил свои мысли в слух, в отличие от Ганса: «Н-Немо в последнее в-время п-плохо спит». Почему-то он тогда посмотрел на меня и на Элиаса, хотя мы оба лишь две ночи с ним провели. по отдельности. Элиас с Гансом и Дорис с Руф не хотели отходить от кровати Немо целый день, даже Хельга с Вольфгангом переживали. Оливер же прикрыл всех их, возможно, я не знаю, так как в тот день тоже свалился в обморок прямо во время стрельбы. Я плохо помню тот день. Очнулся я уже на следующий день, ночью, от того, что кто-то меня сильно прижимал. И о чём они только думали, когда положили меня рядом с этим шпионом? Немо что-то невнятно бормотал во сне, да так неразборчиво, что я понял лишь несколько слов: «больно, не умирай, Яков — придурок». Последнее меня озадачило, но я промолчал. Попытался его разбудить, но всё было бестолку. У него поднялся жар. И опять я громко всех позвал, и опять ночью все собрались рядом с нашими кроватями. Немо сразу же отвезли в больничное крыло, а дабы было меньше внимания, то Вагнер выделил ему ВИП-зону. Больше я ничего не знаю, ведь у меня тоже поднялся жар. Правда вот отправили меня к обычному врачу, а точнее врача ко мне. После таблетки мне стало лучше, но спустя час я потерял сознание. Очнулся уже в той же палате, что и Немо, и опять ночью. Ладно, вечером. Так как состояние было прекрасным, я пошёл за водой, дорогу знаю, так что проблем никаких не возникло. Пока ходил, я думал о том, что бы это могло быть. Но ни одной нормальной мысли не возникло. В любом случае, мне повезло больше, чем Немо, в этом я полностью уверен. И вот, зайдя обратно в палату, я увидел такую картину: Немо стоял рядом с кроватью, держась за голову руками и рыдал навзрыд. Я замер и не сумел пошевелиться. Почему-то его слёзы выглядят прекрасно, а эта паника, что прекрасно отражается в его теле — заставляет хотеть его утешить. Из оцепенения меня вывел его крик… —ЗАТКНИСЬ!!!