Зайчик высший хищник

Сидел… А-Алекс?! Я был в полнейшем шоке, от этого в глазах потемнело, а воздух в лёгких спёрло. Я просто не верил, что это он, тот самый друг, кто был со мной всегда, когда я в этом нуждался, он спас меня от смерти… Меня. И МЕНЯ, И АЛИСУ, И ОЛЮ. Я пытался вернуть чёткость в глазах, но никак не получалось… Моё тело всё задрожало, а живот снова адски заболел, и я камнем упал на четвереньки. Живот будто что-то разрывало, рвало и пожирало изнутри. Боль была просто адской, я даже звука не мог издать. Я кое-как поднял свою голову вверх и увидел, как Алекс ко мне подходит, я кое-как потянул свою руку в его сторону, но не успел он дойти до меня, как я потерял сознание. *** Медленно открыв глаза, я увидел ночной небосвод, который был освещен ярким светом луны. Приподнявшись на локтях, я огляделся. Вокруг был сплошной, темный и пугающий своей неизвестностью лес. Массивные кроны деревьев покачивались, после каждого холодного дуновения ветра. По моей спине пробежали мурашки, когда один из холодных потоков забрался мне под одежду. Я сжался, закрывая грудь руками, стараясь хоть как-то сохранить тепло своего тела, которое с каждой секундой покидало меня. Если так продолжится, я не доживу до утра, так и умру от лютого холода посреди бескрайней тайги. «Надо что-то делать», — подумал я, но идей не было от слова «совсем». Единственное здравое решение, которое посетило мой разум, это идти через лес в поисках цивилизации, или хотя бы охотничьего домика, которых должно быть навалом в этих местах, так как много охотников желают заполучить свежее мясо и пушнину местных зверей. Поднявшись на ноги, я побрел через метровые сугробы, в которых то и дело застревали ноги, утопая в снегу. Снег, который забивался мне в ботинки, забирал все больше и больше тепла, уменьшая мои шансы на выживание. Меня пробивала сильная дрожь, челюсть стучала, а тело неистово тряслось. Я начал чувствовать утомление и усталость, что означало, что времени у меня осталось не так уж и много, так как кровь начала замедляться и застывать, но я продолжал идти. Ветки деревьев, словно большие когтистые руки самого дьявола, закрывали весь лунный свет, не давая мне нормально видеть из-за кромешной темноты. В этой темноте мое воображение сыграло со мной злую шутку, рисуя в моей голове разные образы монстров. Я вздрагивал при каждом шорохе или хрусте веток. Хотя в этом тоже есть свой плюс, из-за страха моё тело вырабатывало адреналин, который давал хоть и немного, но сил. Помню, читал, что в случаи опасности у человека приливает кровь только к двум местам, это ноги и руки, либо беги, либо бей. В моем же случае, кровь настолько медленно текла по организму, что эффект почти отсутствовал. Я уже начал падать и терять сознание, когда увидел небольшой охотничий домик, одиноко стоящий среди деревьев. Из последних сил я рванул к нему, к своему единственному шансу на спасение, словно мотылек к лучику света. Как только дверь распахнулась, я обессиленный упал на пол. Все мое тело дрожало, мышцы сокращались в попытках согреться. Не в силах подняться на ноги, я, впиваясь ногтями в пол, пополз в глубь дома, предварительно пнув дверь ногой, чтобы та закрылась. В доме было не лучше, чем на улице, если не хуже: из-за долгого простоя и холода, в доме стоял холодный, мерзлый воздух. На мое счастье я увидел наколотые полена и коробок спичек, спасибо добрым охотникам, которые оставили это здесь. Подползя к камину, я закинул в него пару дров и, взяв коробок спичек, посмотрел в него. Сам коробок был сухой, но спичек осталось всего три, поэтому права на ошибку у меня нету. Взяв первую спичку и чиркнув ее об серный черкаш, я случайно сломал ее сильным нажимом. Мои сухие губы растянулись в попытках ругнуться, но у меня не было сил даже на такое простое действие, и вместо этого мои губы только порвались от сухости. Взяв вторую спичку, я с особой аккуратностью чиркнул ею об коробок, но она не подожглась. Сосредоточившись, я повторил попытку, но и она не увенчалась успехом, потом еще и еще… Пока в конечном итоге, серная головка спички не откололась. Я уже начал про себя прощаться со всеми, но мои руки сами продолжали все делать. Ногтем на большом пальце я начал, как бы стачивать дерево под серной головкой, но не до конца, из-за чего под моим ногтем скопилось пару глубоких заноз, на которые я не обращал внимания, хотя если бы они у меня были в повседневной жизни, то я бы давно уже закатил истерику из-за дискомфорта и боли. Когда спичка была похожа на елку с пышными ветвями, я сделал глубокий вдох и поднес ее к коробку. Руки тряслись от осознания опасности и того, что со мной будет в случае неудачи. Собравшись с духом я сделал одно решительное действие и… Огонь с серной головки спички, сразу же перебросился на заусенцы, которые я предварительно создал, что не дало спичке потухнуть. Я тут же поднес этот крошечный огонек к листу бумаги под дровами и с облеганием и удовольствием наблюдал, как крошечный огонек разрастается в большой и уверенный костер, одаривая своим теплом этот захудалый домик. Устроившись поудобнее у камина, я расслабился и позволил огню согреть мое тело. Тепло от костра с каждой секундой все больше и больше наполняло помещение, даруя мне умиротворение и шанс… Шанс на выживание… Лежа на полу возле камина, я почувствовал резкий удар усталости, глаза налились свинцом и сами по себе стали закрываться, тело, отдавшись теплу и уюту, отказывалось двигаться или хоть как-то подчиняться. После закрытия глаз, я мог слышать только потрескивание дров в камине и тихое завывание ветра за окном. Когда мое сознание начало проваливаться в стадию быстрого сна, мою руку кто-то схватил и засунул в печь. Когда я подскочил и попытался вырвать свою руку, я потерпел неудачу. Некто держал ее настолько крепко, что мои кости начинали хрустеть под его натиском. Кожа на моей руке плавилась, покрываясь волдырями, а после лопалась. За место нормальной кожи появлялась черная, обугленная корка, которая не скрывала моих мышц и сухожилий. Когда дом и близлежащие пространство наполнилось моим криком, полным отчаяния и боли, некто выпустил мою руку и я с грохотом упал на пол. Пока я лежал, схватившись за обугленную руку и бился в агонии, некто обошел меня и встал прямо над моей головой. Заяц: Я же тебя предупреждал. Этот голос я узнаю из тысячи. Тот самый заяц из моего кошмара, хотя я даже не уверен, что это всего лишь кошмар. Он говорил спокойным, ровным голосом, но при этом я отчетливо слышал каплю раздражения. Когда я попытался подняться на ноги, он поставил свою ногу мне на голову, слегка придавив ее к полу, его руки были в карманах, словно для него это обыденное дело. Добавив силы к своему нажиму, он заставил меня исказиться в гримасе боли и дискомфорта. Заяц: Предупреждал тебя, чтобы ты ничего не делал, а ты… Не послушал меня. — Склонившись ко мне, он продолжил — Я же говорил, что легко накажу тебя. Когда он сделал пару шагов назад и остановился, в тот же миг мои руки и ноги пробило крюками, которые были прикреплены к цепям. Цепи натянулись и мое тело повисло в воздухе. Я завопил от неистовой боли, когда крюки из-за натяжения начали рвать мои плоть и сухожилия. Я слышал треск собственной кожи. Посмотрев на свои руки, я увидел, как крюк пронзил мою ладонь насквозь, а крюки на ногах располагались чуть выше пятки, в том месте, где находилось большая часть сухожилий. Переведя свой взгляд на зайца, я увидел, как губы его маски изменяются, словно растягиваются в кривой и жуткой улыбке. Заяц начал обходить меня по кругу, не спеша переставляя ногу и вытягивая носочек. Огни, горящие в вырезах для глаз на его маске, не сходили с моего тела, он упивался моей болью и страданием. Остановившись передо мной он посмотрел мне прямо в глаза и, выждав паузу, сказал: Заяц: Ты знал, что средняя длина кишечника девять метров? — Он смотрел мне прямо в глаза, ожидая моего ответа, но, не дождавшись, продолжил: — Я в это не верю, но все говорят, что это правда. — Достав из-за спины нож, он острием провел им вдоль моего живота, оставляя после себя белую полосу — Вот я и захотел это проверить… Но! Я дам тебе шанс сбежать: если ты в течении двух минут сможешь выбраться, то так уж и быть, я тебя отпущу. Я посмотрел прямо в его красные глаза, которые глумились надо мной, они были полны решимости и нетерпения. Заяц сделал пару шагов назад, держа руки за спиной, давая мне место для грядущего действа. Мне надо было выбираться из этих оков, но стоило мне дернуть рукой, или ногой, так в тот же миг тело пронзало адская, из-за «удачных» мест крепления цепей, боль. Эти крюки были прямо на месте скопления нервов и сухожилий. Времени на раздумья у меня нет, мне нужно действовать прямо сейчас, если хочу жить. Сделав глубокий вдох и стиснув зубы, я с силой дернул правую руку к груди. Звук рвущейся кожи и сухожилий, вперемешку с моим криком, заполнил комнату. Но одного рывка было недостаточно, я еще раз дернул руку, которая наконец-то освободилась от оков цепи. Посмотрев на свою ладонь я увидел, как между средним и безымянным пальцем вниз проходит неаккуратный, рваный разрез. Кусочки неаккуратно оторванной плоти свисали и слегка колыхались на ветру. Не теряя времени, я дернул правую ногу вперед и на этот раз все получилось с первого раза. Крюк разорвал все мои связки и сухожилия, от чего передвижения становились невозможны. Правая голень безвольно болталась из стороны в сторону. Точно так же я поступил и с левой ногой. Осталась только левая рука, на которой я висел, словно тряпичная кукла. Проблема в том, что сил у меня более не осталось, и я попросту не смогу оторвать ее, но ритмичное тиканье часов напомнило мне, что на кону моя жизнь. Я начал быстро и нервозно дергать правую руку к себе и с каждым таким рывком кожа на ладони постепенно рвалась. Собрав всю силу, я в последний раз дернул руку к себе и тут же упал на пол. Заяц: Ну надо же, секунда в секунду, — Лукавил заяц, — Так уж и быть, я отпущу тебя… Но не их. Я поднял свой взгляд на него и увидел, что он показывает мне на два силуэта в темной части комнаты. Приглядевшись, я распознал в этих силуэтах два самых близких мне человека, Алису и Олю. По всей видимости они были связаны и рты их были чем-то забиты, так как от них исходили только болезненные мычания и стоны. Я попытался подняться на ноги, но мои раны давали о себе знать и всё, что я мог делать, так это наблюдать, как Заяц медленно подходит к Алисе с ножом. Он не переставая смотрел мне в глаза и лукаво улыбался. Я молил его остановиться, я взывал к нему, но он даже не слушал. Когда лезвие ножа чуть коснулось плоти Алисы и она издала болезненный всхлип, мое сердце пронзило ножом. Он остановился и посмотрел на меня. Заяц: Ха… А знаешь что?.. Я придумал игру… Я смотрел на него с ужасом, думая, что за игру он придумал. Антон: К-к-какую? Заяц: Смотри, если ты выиграешь, то я их не трону, но если проиграешь, то увидишь последствия… Сказал он, показывая на них ножом Антон: Я-я согласен на всë! Только не трожь их! Заяц ухмыльнулся и сказал… Заяц: Отлично! Смотри, правила просты: я буду ломать тебе палец за пальцем, если ты не вскрикнешь ни разу, то ты победил и я не трону их, а если нет, то ты сам догадывайся что будет дальше… Я не долго думая ответил. Антон: Х-хорошо. Заяц отошёл от них и подошëл ко мне. Заяц: Ну что начнем нашу весёлую игру? — Он резко схватил меня за мой палец и вывернул в обратную сторону, ломая его. Был громкий хруст и невероятно адская боль, я уже хотел заорать, но еле-еле сдержался. Боль была адской, просто невыносимой но я должен! Я обязан! Антон: ААААААААААААААААААААААААААААА!!!!!!!!!!!!!!!!! Заяц сломал ещё один палец. Заяц: Хаааа… Какой слабенький… Всего лишь на втором пальце сдулся, эхххх… А так интересно всё начиналось… Ну, тогда поступим так… Сзади него появился топор, весь ржавый, потрепанный жизнью, Он схватил его, сделал какое-то движение, я даже не понял что произошло. Вроде он даже ничего и не сделал, но было что-то не так, какой-то постоянный противный и раздражающий звук. Я наклонился чтобы посмотреть что это было. Ладони? Чьи-то ладони? Я в ужасе посмотрел на Олю, но увидел, что это не её и не Алисины, я нервно осматривал окружающую обстановку, дабы понять — кому бы они могли принадлежать, но тут-то меня осенило… Я посмотрел на свои руки и ужаснулся. ЭТО БЫЛИ МОИ СОБСТВЕННЫЕ ЛАДОНИ!!!!! Одно осознание этого причинило невероятную боль!!!!! Кровь лилась ручьём, это просто невыносимо! Я кричал, страдал в агонии, моё тело пронзали неописуемые страдания, но на этом всё не закончилось. Не и прошло мгновения, как я ощутил те же ощущения и со стороны ног!!!!! В глазах темнело, воздух в лёгких спёрло, а в ушах всё звенело, я медленно умирал от потери крови, но ему этого было мало. Заяц: Да! ДА! ДА! ДА!!! Твои глаза! Вот теперь они прелестны, почти те самые, от которых кровь закипает в жилах! Но они не те… Он обернулся в сторону Алисы и Оли. Заяц: Я знаю, что нужно сделать, чтобы получить этот взгляд! АХАХАХАХХАХ!!! Он подошёл к столу взял из него что-то и вновь пошёл к ним. В их глазах читались мольба о помощи и страх. Они пытались вырваться и закричать но кляп идеально справлялся со своей задачей. Заяц: Ну что, приступим?.. Он взял нож и с размаха воткнул его в живот моей лисичке. Антон: Стой, выблядок! Нет… Но, не успел я договорить, как его нож, словно металлический скальпель, в крови моей лисички, прошëлся поперëк моего горла… Антон: Кэээрр...... Ээээ… Рррр… Я кряхтел от агонии захлëбываясь в собственной крови. Но его это не волновало, он вернулся к тому, с чего начал. Он расчленял их, оставлял глубокие порезы на руках. Он вновь вернулся к столу и взял иголки и пассатижи, подошëл к ней и начал вновь свои нечеловеческие пытки. Он вогнал иголки под еë ногти, отделяя и вырывая с кусками сырого кровавого мяса… Алиса билась в болевых конвульсиях и уже потеряла сознание, провалившись в забытьё, но он и этого не дал. Хорошенько ударив по еë мордочке кулаком, он заставляет еë глаза раскрыться. Зайц: Не спать, шлюшка… Еë красные глаза были все зарëваные и в крови. Заяц: Команды «спать» не было, шлюшка драная. Он вновь ударил её, выбивая ей пару клыков и ломая еë носик, заставляя её кровь покидать тело ещё быстрее. Заяц: Ооо, да! Такая мордочка гораздо милее, а теперь я тебя… Дальше я ничего не мог услышать или увидеть, в глазах всë потемнело, голова вот-вот будто лопнет под прессом, в ушах просто неистово звенело. Этот звон не только не прекращался, а только усиливался. Было больно, чертовски больно. Мне хотелось умереть и начать всë заново… А хочу ли я умирать?.. Хочу ли я бросить Алису ему на растерзание, как и Олю?! Нет… Нет..... Неееет!!! Не хочу, нехочу, нехочу! Я открыл глаза и увидел, что я был у себя дома в своей постели… Антон: К-какого чëрта? Я встал с кровати и направился к выходу из комнаты, я стал летать по дому в поисках Алисы и Оли. Не обнаружив никого дома, я быстро оделся и выбежал на улицу. От увиденного я встал в ступор. Н-на заборе я-я увидел головы… Алисы и Оли… Их глаза были выколоты, они были все в порезах, без некоторых зубов, были сломаны их носы. А из сугроба с левой стороны торчали части тела Алисы, а с правой Олины… Медленно я стал отходить назад, но во что-то врезался… Заяц: Прииивееет… После падения на снег, я хотел уже убежать. Но этот заяц взял меня за шиворот и поднял над собой. Заяц: Ну куда ты убегаешь? Как трусливый кролик. Антон: Говорят — трусливый зайчишка, урод, — Процедил я сквозь зубы и плюнул ему в лицо Заяц швырнул меня в дерево. Я ударился об его ствол, после чего упал на снег и стал ощущать адскую боль у себя в спине. Я попытался встать, но не смог. Заяц подошëл ко мне и нажал мне на плечо. Этим, казалось бы, лёгким нажатием он пробил моё плечо насквозь. Я схватился за него и закричал от боли. Я хотел хоть что-то сказать, но не мог выдавить из себя ничего, кроме вытекающей крови и стонов боли, Заяц: Надо же… Ты не умер… А это интересно! Но я исправлю свою ошибочку. Он взмахнул рукой и единственное что я успел увидеть, так это его улыбку на этой проклятой маске …

***

В тот же миг, как заяц взмахнул рукой, тело Антона пронзило невидимое его глазу лезвие, которое разделило его надвое. Его тело было разделено на две разные половины, ровно в центре живота проходил разрез. Вся одежда, находившаяся на нём, тоже попала под удар. В один миг, все его внутренние органы оказались на снегу, окрашивая белое покрывало в темно-красный цвет.