Чжунчи кинктобер 2023

      Тарталье кажется, что его мучения уже никогда не смогут закончится. Почему, ну почему каждый раз господин Чжун Ли мешает ему исполнять долг? Чайльд не хочет и задумываться.       Он знает, что смерть — не худший выход из ситуации. Скорее всего, даже единственный. Но только вот слишком очевидно, что никого, кроме него самого, не волнует его долг. Конечно, глупо было бы полагать, что Моракс запросто откажется от возможного рычага давления на Царицу. Но разве нельзя понять, что ничего не выйдет? Эта женщина способна вычеркнуть из сердца любого, кто начинает представлять для неё опасность, так что господин Чжун Ли всё равно ничего не добьётся. Может быть, у него есть ещё и иные мотивы? Тарталье кажется, что да. Вряд ли Моракс стал бы тратиться на содержание ненужной пешки. Нет, тут должно быть что-то другое, а не только надежда на выгоду.       Чайльд потирает лицо ладонью и тяжело вздыхает. Рана на плече, которую он схлопотал во время жалкой попытки напасть на Чжун Ли, уже давно его не тревожит, но он всё равно предпочитает быть с ней осторожным. Всё равно она не смертельна, так зачем мучить себя лишней болью? К тому же, нужно иметь достаточно сил, чтобы Моракс не решил вновь отправить его в палату. Уж лучше коротать дни в одиночестве, чем под бдительным наблюдением сиделок.       Наверное, ещё несколько недель назад Тарталья рассмеялся бы, скажи ему кто, что он станет скучать по старому дому, в котором был заперт. Нет, он вовсе не привязан к обществу, окружавшему его там, но всё же оно было более безопасным, чем Чжун Ли собственной персоной. По крайней мере, юноша никогда особенно не считался с обслуживающим персоналом, а вот с Мораксом вынужден мириться. Это человек слишком умён и наблюдателен, чтобы Чайльд мог провести в душевном равновесии хотя бы секунду рядом с ним. Его вежливость лишь больше напрягает юношу, а терпеливость и вовсе пугает. Нет, не такого врага он хотел бы иметь. Уж лучше бы Моракс был неуправляемым подонком. С такими Тарталья хотя бы умеет обращаться. Но что ему делать сейчас? Ему даже умереть спокойно не дают!

***

      Чжун Ли возникает так же неожиданно, как и обычно. Просто тихо возникает на пороге комнаты, одетый в идеальный костюм. Чайльду даже становится немного стыдно, что его рубашка и штаны давно смяты. Впрочем, ему всегда неловко перед Мораксом. Наверное, так и должно быть, юноша не знает.       Мужчина присаживается на край кровати, не обращая внимание на то, что Тарталья рефлекторно отползает подальше. Как кажется молодому человеку, он слишком погружён в свои мысли, чтобы замечать подобные мелочи.       Что ж, Чайльд молчит. Пожалуй, рядом с Мораксом уж лучше быть мебелью, чем человеком. Только в этом случае можно быть уверенным, что не произойдёт ничего дурного. — Я пришёл не просто так, — уведомляет Чжун Ли, словно просыпаясь.       Тарталья мысленно крестится и кивает. Ладно, ему всё равно некуда бежать. — Я виноват? — интересуется Чайльд, опуская глаза.       Чжун Ли медленно качает головой. — Царица виновата, — отвечает он. — Однако не в этом дело.       Юноша удивлённо приподнимает брови. — Если никто не виноват, то зачем… — Ты же снайпер, верно? — спрашивает Моракс, пропуская мимо ушей жалкую попытку Тартальи вклиниться.       Чайльд неуверенно кивает. Разве не было это известно с самого начала? — Мне нужно, чтобы ты устранил человека, — говорит Чжун Ли, так и не дождавшись устного ответа. — Нет, — тут же отзывается юноша. — Полагаю, Ли Юэ ещё не настолько разорено, чтобы у Вас, господин Моракс, не хватало людей. Я не собираюсь делать что-то, против чего Царица могла бы возразить. К тому же, я не нанимался работать на Вас, если Вы не заметили.       Чжун Ли едва заметно улыбается. Тарталья не может понять, насколько сильно он разочарован, а потому на всякий случай сжимается сильнее. Вдруг Моракс окажется не прочь несколько раз проучить его, чтобы впредь не спорил так яростно?       Однако Чжун Ли и не думает бить его. Во всяком случае, не сейчас. — Ты прав, — отвечает мужчина. — Я хотел бы, чтобы это сделал ты, не из-за нехватки снайперов. — А зачем тогда? — удивлённо спрашивает Чайльд.       Моракс легонько жмёт плечами и поднимается с постели. — Ты мог оказаться более… сговорчивым, — только и говорит Чжун Ли, прежде чем покинуть комнату.       Тарталья провожает его спину взглядом и закатывает глаза, как только дверь захлопывается. Нет, он определённо не из тех, кто предаёт раз выбранную госпожу. Он скорее из тех, кто не умеет держать обещания возлюбленному.

***

      Чайльд негромко смеётся, едва удерживаясь от желания прикусить пальцы Чжун Ли, и поднимает на мужчину глаза. Он знает, что они скорее похожи на очи мертвеца, чем человеческие, но всё равно хочет хотя бы попытаться передать ими своё счастье. — Ну, для тебя-то я могу что угодно сделать, — говорит юноша, сжимая свободную ладонь Чжун Ли в своей. — Можешь не сомневаться.       Мужчина улыбается, но Тарталья замечает в его глазах нечто печальное, затаившееся на самом дне. Что ж, Чайльд почти уверен, что не может быть причиной его печали, а потому предпочитает забыть об этом. — Подобными обещаниями не следует разбрасываться, — замечает Чжун Ли задумчиво. — Однако я рад принять его.       Юноша фыркает и всё же легонько кусается, с нескрываемым весельем наблюдая за тем, как Моракс отдёргивает руку. Тарталья не настроен на серьёзные беседы, а потому не хочет, чтобы Чжун Ли продолжал быть настолько внимательным к его словам. Конечно, подобные романтические пустяки необходимы, чтобы удержать Моракса при себе подольше, но настоящие обещания Чайльд не собирается давать или сдерживать.       Похоже, он и не так плох в отвлекающих манёврах, решает юноша, когда Чжун Ли действительно больше не заговаривает. Вместо этого он предпочитает оторвать ещё одну виноградину от кисти и предложить Тарталье.       В этот раз Чайльд не кусается. Он довольствуется тем, что быстро облизывает пальцы возлюбленного, легонько усмехаясь. Хотел бы он, чтобы этот момент длился вечно. О, как бы он хотел!       Было бы прекрасно навсегда остаться рядом с Чжун Ли, ощущать тепло его тела и быстрые небрежные касания. Возможно, Тарталья ещё долго сможет продержать в памяти подобные моменты. Или найдёт способ забыть их вовсе. В любом случае, он не способен остаться с Мораксом до конца своей жизни.       Зато может получить столько удовольствия, сколько успеет, если будет достаточно проворным. Этого уж у Чайльда никто отнять не в силах. Юноша ведёт плечом и устраивается головой на подушке. Он не хочет больше есть. Нет, теперь ему нужно нечто более увлекательное, чем это. Гораздо более увлекательное.       Тарталья медленно скользит ладонью по штанине Чжун Ли, улыбаясь собственным мыслям. Когда он успел настолько сойти с ума? Наверное, всё же он изначально таким родился. Ну или же Моракс слишком обаятелен. — Чего ты хочешь? — интересуется Чжун Ли тихо, и Чайльд замечает, насколько сосредоточенно он наблюдает за каждым движением юноши.       Тарталья готов поспорить, что Моракс итак прекрасно понимает его намерения. Что ж, если он хочет поиграть, Чайльд с радостью поучаствует. — Много чего, — отзывается юноша настолько игривым тоном, насколько вообще может. — Пожалуй, даже слишком.       Чжун Ли не отрывает от него свой взгляд, и Тарталья ощущает себя самым счастливым существом на свете. Пускай и на несколько минут, но он уверен, что является единственным, что полностью занимает мысли Моракса. — Ненасытный, не так ли? — спрашивает Чжун Ли, наклоняясь и быстро чмокая юношу в щёку.       Чайльд нетерпеливо кивает. Он не может оторвать глаз от лица мужчины, не выражающего ничего, кроме лёгкой заинтересованности. Пожалуй, Тарталья хотел бы быть чем-то большим для Моракса, но он не возражает и против того значения, которое смог получить. — Всегда, — только и отвечает он, прежде чем медленно, не отрывая взгляда от глаз Чжун Ли, расстёгивает молнию на его брюках и скользнуть всем телом ниже.       Моракс наблюдает за ним, приподняв бровь и улыбаясь. Он позволяет Чайльду делать всё, что тот захочет, лишь забирается пальцами в растрёпанные рыжие волосы и мягко поглаживает кожу головы, пока юноша покрывает лёгкими поцелуями его член. Тарталье всегда требуется некоторое время, чтобы приноровиться, но ему это даже нравится. Делать всё быстро — ужасная скука.       Чайльд пытается пропустить член Чжун Ли глубже, но только задыхается и кашляет, как ему кажется, избавляясь от всего содержимого лёгких, прежде чем прийти в себя. — Пока что это слишком сложно, — мягко говорит мужчина, трепля возлюбленного по волосам. — Не переусердствуй. — Хей, разве я не говорил, что для тебя сделаю что угодно? — с усмешкой напоминает Тарталья, прежде чем вернуться к своему занятию.

***

      Да, чёрт возьми, он до сих пор не сделал для Чжун Ли ровным счётом ничего.