Заново

Машина ехала по безмолвным ночным улицам. По стеклам стекали дорожки воды — шёл несильный дождь. Ирина, прижавшись лбом к слегка подрагивающему стеклу, сидела молча. После смены она была до такой степени выжата как лимон, что сил уже не было ни на что — в том числе, она даже не стала спрашивать Олега о финальной точке их маршрута. Этому человеку она доверяла несмотря ни на что — несмотря на глупую ссору, которая послужила очередной причиной расставания, несмотря на то, что он постоянно нарушал какие-то законы и запреты, несмотря на то, что до недавнего времени они находились в других отношениях, решив похоронить их непродолжительный роман и сделать так, чтобы ни одна живая душа об этом не узнала. Сейчас ей было абсолютно все равно — куда они едут, зачем, чем эта поездка закончится. Ирина успела понять, что сейчас её везут явно не в её дом, но это даже к лучшему — там тоже быть совершенно не хотелось. Хотелось, на самом деле, лечь и заснуть, чтобы все плохое, все то, что случилось в её жизни за последние месяцы, осталось где-то далеко, отпустив ее душу, перестав рвать её на маленькие кусочки. Но это не поможет, и она это прекрасно понимала. Вообще не привыкла к тому, чтобы вот так вот… сдаваться, уходить, не привыкла, чтобы руки опускались. Приоткрыла глаза — исключительно для того, чтобы всё-таки выглянуть в окно, где всё равно не было ни одного знакомого дома или чего-то подобного. Затем выдохнула, села прямо — голова была тяжелой. Не болела, но и это чувство способствовало тому, чтобы веки прикрывались сами собой. — Долго ещё ехать? — поинтересовалась она, бросив взгляд на Олега. — Нет, еще, — тот тоже посмотрел на неё — ведь его слегка напрягала столь продолжительная тишина, но где-то внутри было понимание, что ей сейчас паршиво — с самого начала года у Олега было такое неприятное ощущение, что ей всё время нехорошо, но договорились же не лезть в личную жизнь друг друга, — примерно пять минут. — Тогда засыпать не имеет смысла, — пробормотала Ирина, потом пожала плечами и прикусила губу. Олег вновь перевёл взгляд на дорогу. Он и сам не знал, почему решился на это. Наверное, ещё неделю назад никогда бы не подумал об этом. Потому что Ирина, несмотря ни на что, оставалась с Анатолием, однако день назад была поставлена точка. Только вот Олег прекрасно понимал — она не сможет взять и забыть его поступок, даже при том условии, что этого человека больше не будет в её жизни. Потому что с ней ещё никто так не поступал. А вот что ему сейчас было с этим делать… и был ли у него шанс теперь на то, чтобы что-то вернуть… Более того, Олег понимал, что вряд ли она сейчас так быстро захочет к нему вернуться. Да и захочет ли вообще… Но видеть то, в каком состоянии она сейчас находится он просто не мог. Не хотел. Чтобы она ему там не говорила до этого — Олег даже после расставания обращал внимание на её состояние, хотя Ирина старалась максимально с ним не пересекаться, что было сложно по началу — как-никак, работают вместе. Машина остановилась достаточно неожиданно. Ирина, вновь погрузившаяся в свои мысли, даже вздрогнула. Потом посмотрела по сторонам, но ничего знакомого. Олег заглушил мотор, затем вышел из машины. Ирина последовала его примеру. Дождь уже благополучно прошёл, а в воздухе пахло сыростью. Сделав глубокий вдох, Ирина направилась к Олегу, который в это время что-то доставал из багажника. — Куда ты меня привёз? — наконец поинтересовалась она, начиная оглядываться, — что это за пустырь такой? Хочешь меня тут прикопать, чтобы сесть в моё кресло? — нервная усмешка. Олег вытащил из багажника упаковку с банками, затем направился к той самой стене. Ведь несколько лет назад ему и его друзьям это помогало в самые тяжелые моменты. — Ирина Алексеевна, тебя прикопаешь… — бросил он с усмешкой. Та направилась за ним, по прежнему слабо понимая, что сейчас происходит. — Ты знаешь, это оказалось не сложно. — Что именно? — Олег поставил банки на землю, затем начал снимать упаковку. Ирина, засунув руки в карманы плаща, безучастно наблюдала за ним. — Сломать меня, — коротко бросила она, а в глазах снова появились слезы — Ирина не моргала, чтобы не дать им возможность скатиться по щекам, чтобы не дать себе возможность вновь показать слабость. Рука Олега на несколько секунд зависла над упаковкой — он прекрасно понимал, что Ирина никогда не стала бы так говорить… никогда. Выпрямился, затем посмотрел на неё. Сейчас, практически ночью, на её лице не было видно уродской метки, оставленной Анатолием. Но она там была, и он это знал. — Ир, ну ты чего? Куда всё подевалось-то? — спросил он, сделав два шага к ней. Ирина пожала плечами, затем посмотрела в сторону, на машину, аккуратно убирая тыльной стороной ладони слезы. Затем шмыгнула носом и вновь бросила взгляд на банки. — Это что? — Антистресс, — проговорил Олег, затем вытащил одну и протянул Ирине. Та посмотрела на него, как на безумного. — Ты меня сюда привёз поиздеваться?! Олег усмехнулся. — Злишься. Это хорошо. Его свободная рука осторожно скользнула на локоть Ирины, вынуждая сделать несколько шагов к нему. Та по-прежнему не понимала, что происходит. — Смотри, — усмехнулся Олег, начиная с ней разговаривать, как с маленьким ребенком, — берешь банку и кидаешь в стенку. Все очень просто. Ирина окинула взглядом сначала Олега, затем посмотрела на ту самую стенку, в которую он предложил кидать ей банки. — Ты… я не буду этого делать! Нет! Олег бросил на нее взгляд, а его губы постепенно растягивались в улыбке. Ирина это, безусловно, заметила, и взбесилась от этого еще сильнее. Затем сделала глубокий вдох. — А ну не смотри на меня вот так! Хватит! Если я сказала, что не хочу, значит не хочу этого делать. Олег тяжело вздохнул — а что он хотел? С этой женщиной ему никогда не было легко. Да с ней никому не было легко, но говорить это ей сейчас он не собирался ни в коем случае. Тогда он решил, что если хочешь кого-то чему-то научить, то достаточно подать дурной пример. Поэтому первая банка полетела в стену, и через секунду раздался грохот осколков. Ирина вздрогнула — в голове пронеслись воспоминания вечера шестого января, только в пыль тогда превратилась бутылка дорогого виски. От этой мысли все тело прожгло ненавистью. «Я тебя поддерживала. Я была рядом с тобой, я тебе все прощала… прощала то, что не прощала больше никому…» На третьей банке, уничтоженной Олегом, она все-таки сдалась. Неуверенно взяла одну, затем размахнулась и отправила её в стенку. Грохот. Олег перевел на нее взгляд — Ирина словно была зазомбирована сейчас. А в её голове лихорадочно всплывали воспоминания — концерт, устроенный на следующий день после похорон, потом две недели молчания, когда была череда унизительных попыток дозвониться, затем вечные споры по поводу должности и… — Пошёл к чёрту! — рявкнула она, отправляя в стену последнюю банку. Внутри все стремительно накалилось, затем загорелось, а потом раздался взрыв. Ирина не знала, сколько прошло времени, сколько банок уничтожили воспоминания. Стояла с закрытыми глазами и глубоко дышала. Олег, видя её такое состояние, всё-таки подошёл к ней, затем осторожно обнял, вдохнув запах её волос. Ему было больно за неё. Ирина позволила это, совершенно не шевелясь, успокаивала своё дыхание. Слезы, которые выступали из-за каждого ядовитого воспоминания, она даже не заметила. Олег коснулся губами её макушки, сильнее прижимая к себе. — Отвезу тебя домой, — проговорил он тихо, гладя её по талии — прошло несколько минут. Ирина открыла глаза, смотря на осколки, которые были в нескольких метрах. — Спасибо. И за дом… и за это… Посмотрела на него. В его руках чувствовала себя защищенной… и они оба понимали, как она в этом сейчас нуждается. Но остальные слова были не нужны. Заново? Это всё потом. На это нужно время. Не сейчас.