Кот в коробке

Утро Было прекрасное утро. Птички пели, цветочки цвели. Адриан, залитый тёплым солнечным светом... а нет, это не солнечный свет. Заново! Утро дубль 2. Утро. Прекра-а-асное. Птички цветут, цветочки поют. ... У меня выходит ещё хуже, чем в прошлый раз, да?... Можете не отвечать. Сказал я так как будто вы можете ответить... В любом случае, Адриан, залитый холодным светом люминесцентных ламп, беспокойно спал. Он ворочался, морщил нос, жмурил глаза, и вскоре проснулся в ужасе. Парадокс яблока. Смотря на потолок, в голове Адриана возник всего лишь один вопрос: "Что это было?" Но он не мог понять. В начале, там была школа, друг, Маринетт. А потом, лестница? Там было две женщины, которых он не узнавал, и... Подождите, скорее всего это был Феликс. Опять он связан с какими-то странными делами. Видимо придется расспросить его об этом. Феликс однозначно знает что там происходит. Вопрос лишь в том, захочет ли он рассказывать. Практика показала, что Феликс предпочитает умалчивать жестокую правду, пока может. Во сне ему явно было не очень хорошо. И ещё у Адриана было странное чувство тревоги. Как будто, что бы это ни было, оно полностью перевернëт его ограниченное представление о мире. Он даже не подозревает насколько. Дневник. Но сейчас не было времени на долгие рассуждения о жути в голове Адриана, необходимо было начать чтение дневника. Потому что если не сейчас, то когда? И слегка успокоившись, Адриан достал тетрадку из тайника и поудобнее уселся на диване, погружаясь в свою литературу на лето. Отражение 1. Запись 1. (Заголовок написан над первой строчкой, явно дописанный позже.) Приветствую, меня зовут Адриан, я не знаю как правильно это начать... Я нашел эту тетрадку заброшенной под мой стол. И частично потому что мне показалось что её туда закинули специально, частично потому что мне нечего делать, я решил пролистать её. Тогда на одном из листов я увидел набор тревожных каракулей. Почерк был настолько неразборчивым, что было непонятно был ли это вообще текст. Точнее, это верно для всего текста кроме последнего предложения, которое гласило: "Запиши, чтобы не забыть, как я." Вроде... Я не уверен, но от этого мне стало как-то не по себе, поэтому я решил последовать его совету. И вот я здесь, записываю! Не до конца понятно, правда, что нужно записывать, так что я запишу всё что смогу! Так точно получится записать всё, что нужно. Я нахожусь здесь уже некоторое время. Я не знаю где и не знаю сколько. Но всё нормально. Это нормально. Просто немного скучно. Наверное, я поищу в словаре что значит "забыть", и запишу ещё раз завтра. Отражение 1. Запись 2. Забыть - Перестать помнить, утратить воспоминание о чëм-нибудь.  Воспоминание - Мысленное воспроизведение чего-либо. сохранившегося в памяти. Память - Способность запоминать, сохранять и воспроизводить в сознании прежние впечатления. Впечатление — это субъективный опыт, возникающий в результате взаимодействия человека с внешним миром. То есть, то как я прочитал ту записку - это впечатление. То как я это сделал находится в памяти, и является воспоминанием. А если я больше не смогу вспомнить то как я её прочитал - это значило бы что я это забыл. Интересно, есть ли что-то что я уже забыл? Ведь, если есть, то как бы я это понял? Как вспомнить забытое? Наверное, записать действительно неплохая идея. Но как ещё? Знаете, несколько первых дней здесь приводили меня в замешательство. Я даже не знал своего имени (имя - это особое обозначение конкретного человека), до того как Натали мне его не сказала, и вот теперь я думаю, я до этого его знал или так имена и получают? Насколько это нормально? Что вообще значит нормально? Отражение 1. Запись 3. Сегодня что-то мелкое стучало по пластинам (это штуки, которые отделяют знакомое мне пространство, от незнакомого мне пространства). Это странно. Как бы я хотел знать что это за стучалки. Немного страшно себе представлять, что где-то там может быть, но, возможно, тогда мне не было бы так скучно... И так записи продолжались и продолжались, зачастую опыт описанный в них был уже Адриану знаком: разбитая кружка, лампы, зеркала и пианино... Но таинственных снов, как и таблеток ни разу не упоминалось. Хотя, второе неупоминание явно является следствием первого, и это бы объясняло неудачно брошенную Натали фразу про уменьшение эффективности препарата. Кстати Феликса тоже не было, но это нормально для него без предупреждения исчезать на недели. И продолжалась его несчастная скучная жизнь до, по иронии судьбы, ещё одного стука по пластинам. Отражение 1. Запись 42. Сегодня был действительно необычный день. В начале всё было нормально, я просто сидел и читал книжку. А потом внезапно раздался громкий стук по пластинам. Мне стало любопытно что это и я подошёл к ним, но понятнее что это не становилось (как всегда), до тех пор пока оттуда не послышался голос. Он был мягким, тихим и довольно высоким, выше чем у Натали. Она неуверенно подозвала меня, а затем извинилась за то, что сказала мне вчера (?), сказала что всегда будет меня любить, и защитит. Но в ответ я смог только спросить кто она. Она очень озадаченно ответила, что это она, Маринетт. Тогда она в ответ спросила что со мной, но я не смог сказать ей ничего внятного. Из-за чего она заволновалась, начала спрашивать много вопросов про моего отца, но я ей ответил, что никогда его не видел, несмотря на то, сколько про него рассказывала Натали, и где бы он ни был, он не здесь. И тогда, Маринетт сказала то, чего я никогда не ожидал услышать: "Если твоего отца нет, не хотел ли бы ты сбежать со мной, прямо здесь и сейчас, только вдвоём". И я хотел. Я хотел этого, больше всего на свете. Но я не мог. Я сказал ей, что пластина между нами не даст мне сбежать, и тогда Мари, в отчаянье попыталась поднять её своими нежными руками, но металл не шелохнулся. Затем, раздался громкий стук, и Мари заплакала. "Я так устала от стен между нами" - проплакала она. Внезапно, громкий голос откуда-то крикнул - "Что там происходит?" - это Натали наконец осознала что происходит что-то неладное. И тогда Маринетт убежала тем же способом как и пришла. Интересно, она ещё вернётся? Буду надеяться, что да. Да, как только речь заходит о... Ней, у нас как будто вырастает важность всего происходящего, но с другой стороны, она просто девчонка. Такая же как и всё остальные. Ничем не особенная. Любая на не месте смогла бы сделать всё точно так же как и она. Это сам Адриан придаёт ей какое-то значение. Это для него она самое прекрасное что он когда либо видел. А ведь он даже не знает кто она. Может ли он тогда по-настоящему еë любить? Несёт ли какую-то ценность эта идея эфемерной любви или лишь разочарование при осознании реальности? Это не важно. Эту реальность ему невозможно будет осознать при любом раскладе. Это наверное должно быть печально, но мне плевать. Отражение 1. Запись 43. Я снова слышал Маринетт, но не в хорошем смысле. Сегодня утром я ждал пока придёт Натали. Вместо этого я услышал голос, похожий на голос Маринетт, закричал: "Я знаю кто ты. Сдавайся, и будешь прощена." Потом был слышен грохот. И я не мог разобрать что они говорили в шуме некоторое время. Потом Маринетт крикнула про какой-то шанс, и спустя несколько долгих минут всё затихло. И тут я подумал, что всё закончилось, как вдруг какой-то новый голос сказал что он вернулся. И тогда Маринетт испудивлённо спросла: "Адриан?" Но это не был я! Или был? Может быть это был какой-то другой я? Может быть это нормально иметь несколько совершенно идентичных версии себя? (Интересно сколько их там... Может мы какая-то армия клонов, как в фантастических книгах. Но сейчас не до этого.) Тогда Натали скомандовала схватить девчонку. Но они не могли просто схватить еë, не так ли? Мари ведь была так уверена, что она их победит... Всё ведь будет хорошо, верно? Отражение 1. Запись 44. Вчера Натали так и не пришла после того, как произошло, то что произошло, да и сегодня на самом деле тоже. Вместо этого, кормить меня пришла какая-то новая девочка. Своим тоненьким голоском она объяснила, что её мама прислала её чтобы принести мне еды. Когда я спросил почему Натали не придёт сама, она ответила "Мамочке плохо". Тогда, я спросил как её зовут, и она кажется не знала что ответить. Неужели ей ещё не дали имени? Я сказал ей, что это нормально не знать собственного имени, и она успокоилась и спросила меня уверен ли я. Я ей ответил, что важно не то что у тебя есть имя, а то, что тебя кто-то хочет звать. После этого, она сказала, что это неожиданно, что я сейчас такой мягкий. Но я еë не знал. И я так ей и сказал. И она ответила, что всего лишь сегодня утром я так грустно смотрел в окно и пил кофе, а потом прогнал её, когда заметил. Тогда, я объяснил, что я никогда не выходил за пределы этой комнаты. Безымянная девочка поверила мне, хотя и немного удивилась тому как мой голос был похож на голос того, кого она посчитала мной. Она сказала, что и сама заперта, что никогда не выходила из этого дома и всё еë свободное время она смотрит на улицу, яркую и залитую солнечным светом. Ей стало так грустно когда она узнала что я даже увидеть улицу не могу. Поэтому я напомнил ей о том, что я второй день не ел. Тогда она затараторила извинения и после момента замешательства, ручка повернулась и она открыла дверь, причём не так, как еë открывала Натали. Натали открывает дверь совсем слегка, ровно на столько чтобы отдать мне еду. И поэтому за всё это время я ни разу не видел еë лица. Девочка же, распахнула дверь полностью. В ней было что-то особенное. Что-то что я всё никак не мог до конца осознать. Как будто между мной и этим осознанием была холодная металлическая стена. У неë были длинные светлые волосы с красными концами, добрые синие глаза, и она была одета в что-то похожее на школьную форму с яркими красными носочками. Девочка отдала мне подносик и спросила меня, уверен ли я что я не был тем, кого она видела. Нет, это не я. Я сказал ей, что если она так не уверена, то она могла бы привести другого меня сюда. Я всё равно никуда не сбегу. Она извинилась за недоверие, и объяснила, что он просто выглядит прямо как я. Если честно, я не был удивлён. Не знаю почему, наверное это было очевидно. И тогда она вспомнила что ей нужно оповестить Натали о том, что она закончила задание. И только тогда я вспомнил что так и не задал вопрос который меня мучил с прошлого дня: "Что случилось с Маринетт?" Она ответила: "Если ты имеешь ввиду ту, которая сбежала, то, мне жаль, я не смогла еë поймать. Мне очень жаль, что я разочаровала мамочку". А затем она ушла. Мне жаль что Натали пострадала, и что девочке грустно, но, если честно, я счастлив что с Маринетт всё в порядке. Почему просто всем не может быть хорошо? Почему кто-то всегда должен страдать? Чем хоть кто-то из них заслужил страданий? Чем я заслужил моё заключение здесь? Что со мной не так? Я что-то забыл, верно? Может быть, я здесь заслуженно, может быть Мари неправильно пытается меня вытащить. Может быть, снаружи я бы только принёс им ещё больше боли. На удивление, Адриан хоть в чём-то оказался прав. Если бы он только знал сколько боли людям принесло одно только его существование, чтож... Моя работа была бы намного легче. Мне ли не знать, какие ужасы творит с живыми любовь. Именно поэтому он настолько опасен. Адриан был создан для того, чтобы его любили. И этой любви более чем достаточно чтобы разорвать мир на куски. По иронии судьбы, тот кто был создан чтобы быть идеальным, является той неидеальностью, что принесёт этому миру конец. И если он уйдёт, они все умрут. Хорошие, плохие, все кого он когда-либо знал и любил. Такова цена любви. Когда все, что мы любим, неизбежно разрушается, ломается что-то внутри нас. Теперь вы понимаете почему этот мальчишка обречён? Если он останется здесь, рано или поздно он сломается от осознания своих бесполезности и одиночества, каждый день думая о том, кем он мог бы быть, о мечтах, которые у него были, о друзьях, которые по нему скучают. Если же он уйдёт, то он обречёт мир на уничтожение, и когда они все умрут, он сломается от сожаления о том, что не остался в своей знакомой и безопасной коробке, где не больно, не страшно, и он никогда бы не узнал о настоящем мире. В его воображении мир снаружи, это совершенно идеальное место, свободное и беззаботное. Он не знает, что если уйдёт, всего лишь попадёт из одной тюрьмы в другую. Ему в любом случае будет больно. Это печально. И как бы я не говорил что мне всё равно, мне тоже жаль что всё должно быть так. И несмотря на то, что разрушение - неизбежная часть жизни, и как бы оно ни была необходимо, это не делает его менее болезненным, и тем более правильным. Отражение 1. Запись 45. Сегодня снова приходила новая девочка. Точнее Лили, да, у неё появилось имя. Она с таким энтузиазмом рассказывала о том как они с Натали придумывали ей имя. И о том что как только её мама предложила "Лили" ей сразу так понравилось, потому что оно звучит так мило, как какой-то лунный цветочек, ли-ли-ли-ли-ли... В общем, очаровательно. Потом она открыла дверь. Она стояла как-то странно, она держала подносик только одной рукой, а вторую прятала за спиной. А когда я спросил об этом Лили ответила что-то невнятное, быстро сунула мне в руки подносик, спрятала за спину и вторую руку и широко улыбнулась. А потом, Лили поняла, что я уже догадался что она что-то прячет и сказала: "Хорошо, ты поймал меня. Знаешь, мне стало так грустно, когда ты сказал, что ни разу не видел улицы так что я решила нарисовать её для тебя". Тогда Лили попыталась отдать мне её рисуночек, и, честно, он замечательный, но мне, в отличие от неё сложно держать поднос в одной руке и... В общем, немножко чая пролилось прямо на её носок. Я сразу положил всё и сказал снимать носок, она потянула его, но носок не снялся, тогда я решил ей помочь и тоже потянул носок, но ей, кажется, стало ещё больнее. Я спросил Лили как она вообще снимает эту штуку, а она ответила, что ни разу не снимала его до этого. В конце концов мы пошли и намочили её носок холодной водой. Ей вроде помогло. При ближнем рассмотрении стало понятно, что носочек не снимался, потому что он состоит из ниточек, которые буквально воткнуты в неё, почти как волосы. "Может быть он бы снялся если бы мы их отрезали?" - спросила Лили. "А тебе не было бы больно?" - спросил в ответ я. Лили задумчиво посмотрела вниз. Она спросила странно ли это... Странная ли она. Странно ли иногда слышать чужое дыхание в своей голове. Тут даже я удивился. Ну, не знать своё имя это ещё нормально, пришитые к коже носки ещё так себе, но чужое дыхание в своей голове это уже совсем как-то странно. Я, собственно, и спросил у неё что за дыхание в голове. И Лили ответила что сегодня утром, перед тем как Натали и другой я ушли, она снова пришла во время того, как он пил кофе. Но в этот раз он её не прогнал. Вместо этого, он закрыл дверь и прислушался. Когда Лили спросила что он делает, он жестом показал ей быть тише и прошептал ей вопрос: слышит ли она чужое дыхание у себя в голове. Лили ответила что прямо сейчас не слышит, но слышала вчера после того, как они ушли. Она думала что это нормально. Он сказал что важнее всего, что сейчас за ними никто не наблюдает. Тогда, он рассказал что его зовут Феликс, и где-то там в этом доме спрятан тот, с кем он делит одно лицо. Очевидно я. Что он нашёл бы его если бы за ним не наблюдали. И что и за ней тоже наблюдают. И это дыхание в голове это знак что за тобой наблюдают. И тогда Лили сказала что примерно на этом моменте она перестала полностью понимать о чем он говорил. Он говорил о том, что у её мамы, то есть, Натали, есть какая-то волшебная штучка, с помощью которой она создала меня два дня назад и может наблюдать за нами, потому что мы волше-е-ебные или типо того. И что мы в опасности, потому что наша свободная воля находится в её руках. То есть я и она. Моя воля разбита на две. Одна половина у него, вторая либо у Натали, либо у моего отца (У меня есть отец?), либо где-то в подвале. Когда я спросил про отца, а она ответила что думала что я знаю. Я не знал. Тогда я ещё спросил почему бы ему не отдать мне хотя бы половину моей свободы, это должно быть лучше чем ничего. Лили ответила что он не может пока за ним следят и он не знает где я и он в любом случае каждый день куда-то уходит. Зато если эта "свободная воля" это какой-то предметообразный объект, который можно передать, то она могла бы с лёгкостью вернуть её мне. Но это учитывая что Феликс бы захотел бы её мне возвращать, да и было бы рискованно отдавать волю в руки того, у кого нет своей. Он сказал ей, что её воля находится в руках её создательницы. И пока это будет так её мысли не являются полностью её. Что она может заставить её сделать всё, что она только сможет. Сможет заставить её навредить невинным, тем кого она любит и даже самой себе. Он сказал что она уже десятки раз создавала таких существ как мы чтобы использовать в своих целях, и в конце концов уничтожать. У неё нет эмпатии к таким как мы. Тогда она заплакала. Она плакала и спрашивала: "Но это не правда, верно? Мамочка ведь любит меня, верно? Она не захочет навредить мне, верно?" Но почему Натали ещё не навредила мне? Она бы могла. Если у неё нет эмпатии к таким, как я, то почему она обо мне заботилась всё это время? Можно ли ему вообще верить? Вся история звучит логично, пока она применяется к ней. "Я не хочу верить что мама желает кому-то зла. Но вам больно. Я не хочу верить, что мама в этом виновата. Он сказал, что теперь, когда я прогнала "Маринетт", он единственная наша надежда когда-то выбраться. Поэтому если я кому-нибудь расскажу, то мы наверняка останемся здесь навсегда. Плохая ли я за то, что рассказала?" - сказала она, перед тем как внезапно перестала плакать, и её глаза опустели. Тогда она внезапно сказала, что ей надо идти и ушла. Я настолько устал и запутался, что пожалуй допишу эту запись позже. Продолжение. Это может закончиться очень плохо. Я не знаю, что я бы сделал в этой ситуации. Ей так страшно. С одной стороны, она не может стоять в стороне, пока мы здесь страдаем, с другой любое её неаккуратное действие, и нас заметят. Я должен был хотя бы попытаться её успокоить. И я, правда, жалею что я этого не сделал. Но, знаете, я так устал. Так устал ничего не понимать. Устал ничего не делать. Я тоже хочу быть полезным. Почему... Есть ли смысл задавать вопросы? Нет. Не в чем нет смысла. Я пойду спать. Верно. В вашей жизни нет смысла. Но смысл и не нужен, нужна лишь цель. А с этим у них проблем нет. Их цель заложена в них с момента начала их существования. Они сами того не понимая вечно ей следуют. У меня тоже есть цель, но, в отличие от них я её осознаю и живу ради неё. В отличие от одного перышка, я понимаю что пытаться переписать свою судьбу совершенно бесполезно. Что такова наша природа. Всё знают, что 0JjRhSDRgdC+0LfQtNCw0Y7Rgiwg0LjRgdC/0L7Qu9GM0LfRg9GO0YIg0Lgg0YPQsdC40LLQsNGO0YIuINCi0LDQutC+0LLQsCDRgdGD0LTRjNCx0LAg0LTQtdGC0LXQuSDQv9C70LXQvdGR0L3QvdC+0LPQviDQkdC+0LPQsC4= Подождите, имеют ли мои слова смысл? Конечно нет. Смысла не существует. Кстати, о бессмысленности, как там наше маленькое отражение? К этому моменту Адриана уже мучал какт минимум один насущный вопрос: куда исчезла эта Лили? Но как и у всех вопросов, на которые не хочется отвечать, у него нет приятных ответов. И ещё один: о чем опять Феликс говорит? "Свободная воля", мы в опастности и ещё что-то. А ещё "мы волшебные". Пересказ его речи ещё сложнее понять, чем его самого. По крайней мере по мнению нашего юного эксперта по тому как говорят люди. Он говорил с целым одним человеком. Ему есть с чем сравнить. Отражение 1. Запись 46. Ещё есть надежда. Я наконец осознал что в Лили такого особенного я почувствовал при нашей первой встрече. Её глаза выглядят точно так же как глаза Маринетт. Как будто глаза Мари вырезали и аккуратно положили в пустые глазницы несуществующего лица Лили. Они обе в этом не виноваты. В этом виноват тот, из-за кого всё это началась. Тот, из-за кого начался весь этот жуткий цикл страданий. Тот, из-за кого я здесь заперт. И те, кто забрали нашу свободу. Но кто они? Натали? Мой отец? Ещё кто-то? Кто бы они ни были, они очевидно хорошо постарались чтобы именно я не узнал кто за этим стоит. Или со мной случилось то же самое что с Лили. Но если бы это было так, то откуда странная записка и почему её "странности" не такие как у меня. В конце концов, ко мне не пришиты носки и я не слышу дыхания в голове. Да и по меркам этого места, ко мне проявляют какое-то особое отношение. Я единственный, кому не позволяют увидеть улицу. И я единственный у кого нету какой-то очевидной функции: Лили помогает Натали, Феликс изображает меня. Кроме того, это насколько же я важен, что требуется кто-то кто будет делать вид, что он это я. Как будто у меня тоже есть какая-то цель. Я просто ещё не понял в чем их план. Но я уверен в том, что они наверняка не хотят ничего хорошего. И единственный путь,который поможет этого избежать, это вернуть мою свободу. Как он говорил. Вторая половина воли находится где-то там. Совсем рядом. Ещё одно. Мне нужно ещё одно. Отражение 1. Запись 47. Лили сегодня выглядела такой напуганной. Неудивительно. После того, что случилось вчера, она наиболее в опасности здесь. Конечно, всё будет хорошо, пока она выполняет свою функцию. Но долго ли она сможет её выполнять? Долго ли она сможет молчаливо повиноваться? А когда она оступится, что останется от того, чем она была? А была ли она чем-то в первую очередь? Есть ли в таких как мы какая-то ценность? Любила ли бы меня Маринетт, если бы знала что я такое на самом деле? Тот кто считает себя мной, сказал мне, что любовь - это страшная иррациональная сила. Что мне суждено быть тем, кто направит две таких силы против друга, только чтобы всё обрушилось. Он сказал, что такое уже происходило. Он сказал, что я виноват во всех несчастьях, что происходят здесь. И что единственный способ остановить всё это - сломаться или исчезнуть. Это будет не так страшно, как это звучит - он меня убеждал. Я ему не верю. Я никому не верю. Все говорят что было бы лучше. Но они чаще всего делают только хуже. Что делать, если что не сделаешь, всё будет только хуже? Я буду ждать. Мои друзья смогут вытащить нас отсюда, и когда мы освободимся, убедимся что всё будет хорошо. Ни в чем я не виноват. И он ждал. Ждал что что-то произойдёт. Но сколько дней не проходило, всё казалось только хуже, как я и говорил, чем дольше он здесь, тем хуже будет всем. Но он не слушает. Я понимаю. Такие как он сделают всё чтобы не делать выбор. Но долго ли он сможет откладывать? Долго ли он будет отрицать, что я прав, а он лишь откладывает неизбежное? Осталось немного. Он услышит меня. И он послушается меня. Отражение 1. Запись 52. Сегодня Лили пыталась сделать так, чтобы я её не увидел. Она открыла дверь совсем немного. Прямо как Натали. Я сказал ей, что не важно что случилось, я не разочаруюсь в ней, поэтому лучше сразу быть честной. Тогда Лили открыла дверь и стало видно, что на ней другая одежда. Я спросил её как так получилось, ведь, ну, предыдущая была пришита к ней. И она ответила, что не смотря не на что хочет вытащить меня отсюда. Натали сказала ей, что они смогут меня выпустить меня отсюда только когда они победят ту, что я называю Маринетт. (Натали сказала, что она не знает её имени, а я и подавно знать не должен, поэтому считает,что я её с кем-то путаю.) Поэтому Лили просто помогает ей как может. Как Феликс говорил, она действительно волшебная. Её магия заключается в том, что вокруг неё нельзя использовать другую магию. И эти магические свойства имеют любые её части, хоть руки и сильнее всего. Поэтому она перерезала ниточки, сшивающие её и её родную одежду. В надежде, что Натали сможет её использовать, чтобы победить. И тогда всё будет хорошо. Мы выберемся и всё будет хорошо. И несмотря на то, насколько я хочу наружу я сказал ей, что она не обязана это делать ради меня. Лили сказала, не волноваться за неё, что ей не было больно. И только попросила меня пообещать, что я никогда её не забуду. Я сказал, что постараюсь. ... Может быть голос был прав. Может быть без меня всем было бы лучше. Отражение 1. Запись 55. Лили обрезала свои красивые длинные волосы. Она говорила, что в этот раз их план точно сработает. Что в прошлый раз им просто немного не хватило силы и незаметности. Что всё будет хорошо, они просто заберут её серёжки. Она даже не будет по ним скучать. Что это эгоистично держать всю силу, пока мы страдаем без неё. И тогда они выпустят меня, и всё будет хорошо. Я знаю что она не права, но мне больно ей говорить, что её жертвы напрасны. В её глазах так много надежды. Хотелось бы мне верить как она. Отражение 1. Запись 59. Лили сегодня не пришла. Натали сказала, что ей плохо из-за сегодняшнего плана, но завтра она вернётся. Я подозревал что до этого дойдёт, но это всё равно было очень больно. Я, разочарованный, обвинил её в том, что она заставляет Лили вредить себе, только для того, что иметь шанс навредить и Маринетт. Что они утверждают, что просто заберут серёжки, и всё будет хорошо. Но очевидно, что это давно не про серёжки. Она сказала что не заставляла её это делать. Что Лили убедила её заставить это сделать. Что Лили сказала, что им ещё немного не хватило силы. И если они каким-то образом смогут соприкоснуть её руки и Лидибаг, тогда её силы перестанут действовать, и мы легко снимем серёжки. Она предложила окунуть свои же руки в кипяток, чтобы в воде остались их кусочки. А вылить на кого-то воду не так уж сложно. Это был полностью её план. Натали сказала, что она лишь убедила ей не кричать. И то, потому что Лили попросила. Натали сказала, что я должен её благодарить, за её желание помочь. Что если бы я был хоть на каплю похож на неё, я бы не был здесь заперт. Тогда я окончательно разозлился. Я высказал ей всё, что о ней думал. О том, что она эгоистка, которая ради своей прихоти навредит столькому количеству детей, которое потребуется. Что Ледибаг, как она её зовёт была единственной моей подругой, и видимо, единственной кто действительно обо мне заботился. И тогда, она удивилась. Натали удивилась, что я помню её. Тогда, она вначале задумалась, а потом испугалась. Чего? Что я вспомню почему с ними боролся? Немного поздновато для этого, так ни считаете? И тогда, она сказала, что разберётся с этой проблемой и ушла. Вы понимаете, то есть это я проблема, это я проблема! Конец первого отражения.