О нелюбви к ежам

— Что здесь творится? Селена определённо недовольна. Громкий крик с гостиной, который – о, она уверена! – услышал бы даже покойник, и громкий детский смех сделали своё коварное дело – разбудили её. Буквально выдернули из всех сонных мыслей. Оставить это без внимания было бы крайней глупостью. Ожидаемо, кто стал инициатором утреннего беспорядка: Прима, абсолютно довольная собой, прищуренно глядит на испуганную Жозефину. Лиам стоит прямо рядом с ней, придерживая за плечи и чуть посмеиваясь – до чего же комичный момент! А женщина так бы и норовила дать ему подзатыльник, если б не панический взгляд на что-то на коленях девочки и истеричный, тихий смешок. А виной всему – ёж. Маленький, спрятавшийся в оболочку из сотен иголочек зверёк, громкий, но практически совсем неподвижный. Платьице Примы ожидаемо запачкано маленькими лапками, а тонкие ручки исцарапаны коготками и иголками. Её это, правда, мало заботит – сейчас реакция хозяйки отеля была куда более занятной. Селена не сразу замечает подошедшего к ней юношу, что, оставив свою сестру один на один с Примой, тепло улыбаясь и слабо смеясь, тихо, почти шёпотом приветствует подругу. — Что происходит? — Сестрица не любит ежей, – из-за разницы в росте ему приходится наклониться, чтобы шёпотом – так, чтобы женщина не услышала, – ответить на её вопрос. – Можно даже сказать, что боится. А Прима... — Лилит! Убери эту маленькую тварь у неё на руках! Сейчас же! Девушка не сразу реагирует на приказ Жозефины: сначала растерянно переводит взгляд с ежа на фарфоровое личико девочки, потом, оглядываясь по сторонам, осознаёт, что понятия не имеет, как именно убрать эту «маленькую тварь». Откуда он вообще взялся? Где эта малышка достала его? — Позволь помочь... Разрешения или какого-либо ответа Лиам дожидаться не стал – молчание и безысходность Селены говорят сами за себя. Быстро шагает к Приме; опускается на колени и, что-то беззвучно шепча, забирает животное из рук девочки. Как удивительно просто он может договориться с ней... — Лилит, – легонько касается холодными пальцами её плеча, чуть подталкивая к выходу. – Идём к лесу. Выпустим его там – в городе он быстро погибнет.

***

— Красиво. — Это место тоже не помнишь? – он грустно качает головой; с печалью смотрит на полянку у лесной опушки, но лицо его всё такое же радостное, тёплое. Улыбка у него сама по себе веет теплом и летней задорностью. Самое лучистое солнышко. Юноша было опустился на колени, прямо на траву, дабы выпустить напуганного зверька, но в последнюю секунду вдруг негромко спрашивает: — Не хочешь сама его отпустить? — Сама?.. — Да! Невероятно милое создание, на самом деле... Лиам совсем немного сокращает расстояние между ними, всё ещё улыбается и чуть протягивает руки с ежом – спрашивает ответ. Носик ёжика чуть вздувается, иголки всё время то навостряются сильнее, то расслабляются настолько, что клубочком его уже трудно назвать. Селене не доводилось прежде держать ежей в руках. Да и в целом их она видела совсем редко... не пугалась, но каждый раз удивлялась подобной встрече. В городе такое происходит очень нечасто. Руки тянутся к нему сами собой; Лиам, улыбнувшись шире, мгновенно понимает намёк и аккуратно передаёт зверька ей. Пальцы их на несколько секунд застывают друг с другом в лёгком прикосновении; взгляд её глаз чуть пробегается по парню и только сейчас она замечает, насколько выше Лиам её самой. И красив тоже. Очень. Краснея и посему медля, Селена всё же забирает малыша из чужих рук. И правда, до невозможного милое животное. И не колится совсем, как кажется на первый взгляд... даже в каком-то смысле пушистый. И щекотный. — Они ведь действительно милые и безобидные, ежи эти, – она медленно опускается на колени, прямо на траву, не пугаясь запачкать новое платье. – Не понимаю, почему твоя сестра их так не любит. — Я тоже, – парень тут же присоединяется к ней, садясь совсем рядом. И снова лучезарно улыбается. – Наверное, в жизни у неё есть пара неприятных моментов. В любом случае, это наверняка было до моего рождения – иначе я бы был осведомлён. Давай... Девушка опускает руки на землю, глядя, как быстро ёж принимает обыденную форму и приспосабливается к обычной своей среде. Скоро уползает в лесную глубь, не останавливаясь ни на секунду – совсем, верно, испугался сегодняшних событий. — Милейшее создание. — И возразить нечем... Ну что, Лилит, идём?