Блаженство и влечение в Кантерлоте

      Магнум Форс угрюмо покидал территорию фермы «Сладкое Яблоко». Как он раньше и догадывался, местные обитатели были никак не связаны с его расследованием. Теперь сотруднику КГМ приходилось пешим ходом и без каких-либо свежих зацепок возвращаться в Кантерлот тем же длинным путём, первому преодолению которого пони радовался полчаса назад. А всё из-за неугомонных потерпевших, не перестававших обвинять в своей беде здешнее семейство Эпплов. «Ну почему начальство не могло сюда отправить офицера-пегаса?!» – в гневе думал Магнум, смотря на так далеко от него находящийся кантерлотский замок, к которому медлительному земному пони предстояло идти на протяжении нескольких часов.       Сегодня утром в Кантерлотскую Гражданскую Милицию поступило заявление от братьев Флима и Флэма об угнанной у них самоходной карете, способной производить яблочный сидр. Со слов братьев, произошло это прошлой ночью в деревушке неподалёку от Кантерлота, где они занимались продажей сладкого напитка. К сожалению, после прошедшего той же ночью ливня все следы кареты были утрачены, из-за чего изучение её движения не представлялось возможным. Флим и Флэм первым делом высказали предположение, что в угоне их чудо-машины замешана семья Эпплов из Понивилля, с которыми бизнесмены не смогли в своё время выдержать конкуренцию. Несмотря на необоснованность и надуманность этой версии, начальник Форса послал офицера лично побеседовать с представителями семейства. Но увы, никаких следов украденной кареты в окрестностях «Сладкого Яблока» Магнум не обнаружил, а весть о её пропаже не столько удивила, сколько неподдельно развеселила жителей фермы. Очевидно было, что между Эпплами и пострадавшими братьями существовала некая пассивная вражда, но она точно не имела отношения к расследуемой краже имущества. Офицер Форс был в тупике: теперь по угону кареты не было ни единой зацепки. Неужели ему придётся оставить это дело нераскрытым? Нет, что-то со временем должно было всплыть. Эта машина ведь умеет производить сидр! Значит нужно проверить всех, кто торгует этим напитком. Магнум улыбнулся: он обязательно найдёт виновника угона!       Над уже довольным собой офицером пролетела Дерпи Хувс, держа наготове большой конверт. Заметив стоящую рядом с амбаром Эпплджек, пегас-почтальон с появившейся на мордочке улыбкой ускорилась и в считанные секунды долетела до адресата, которому полагался этот конверт. Вручив его и помахав на прощание копытцем, Дерпи ретировалась, оставив Эпплджек наедине с неожиданной посылкой. Распаковав конверт и ознакомившись с его содержимым, пони ахнула: на её памяти на ферму ещё ни разу не поступал настолько объёмный заказ кислых яблок. Вот только зачем кантерлотскому предприятию по ремонту повозок и карет понадобилось такая гора фруктов?..       

* * *

      В Кантерлоте ожидалось повторение прошедшего вчера ночью ливня. Погода стояла пасмурная, а пегасы налаживать её не собирались, так как был период поливов. Из-за этого в городе было куда меньше прохожих: редкому пони хотелось, чтобы ливень застал его врасплох.       В такую погоду мало кто был весел. Но это не касалось молодого пегаса Инлэнда Хайнеса, с улыбкой встречавшего подходившего к его гаражу Большого Маки. Даже такой сильный пони явно устал тащить две сцепленные между собой телеги, из которых возвышалось по башне зелёных яблок. Инлэнд радостно поприветствовал доставщика:       – Добрый день, уважаемый! – он покраснел. – Или вечер? Да, уже вроде вечер! Неважно! Вы Большой Макинтош, я полагаю? Рад, что Вы смогли уже сегодня доставить мне эти яблоки!       – М-мда! – остановившись выдохнул пони. Ему, закрыв глаза и улыбаясь, приветственно махал копытом пегас с короткой блондинистой гривой и хвостом. Шерсть же его была зелёного окраса, идеально чистая и короткая, словно аккуратно постриженный газон. Сам Инлэнд создавал впечатление жизнерадостного и расположенного к общению пони. Но действительно ли он был таковым? Маки в этом усомнился, когда увидел раскрывшиеся глаза Хайнеса. Радужная оболочка у них была неестественно мала, а глазные яблоки как будто немного выпячивались из глазниц. Эта странность придавала ничем не примечательному пегасу некоторой нотки безумия. Дополняло это очевидное волнение и спешка, из-за которых Инлэнд едва не терял мысль во время разговора. Однако речь его была культурной и грамотной.       – Слушайте, не хочу Вас задерживать, впереди у Вас ещё долгая дорога домой, а тут дождь назревает! Давайте просто скинем все фрукты туда! – Инлэнд указал на уложенные рядом с его гаражом простыни. – Потом я без Вашей помощи затащу весь товар к себе внутрь. Идёт?       – М-м-мда! – согласился Макинтош.       – Отлично, тогда Вы пока приступайте к разгрузке, а я сейчас быстро сбегаю за деньгами. Вижу, яблоки Вы привезли хорошие, да и доставили их очень быстро! За такое полагается достойное вознаграждение, которое, разумеется, я прибавлю к оговоренной с госпожой Эпплджек сумме заказа, – по какой-то причине лоб Инлэнда был весь в поту.       – Мда! – Макинтошу было приятно, что труды его семьи были оценены Инлэндом.       Уже через пять минут телеги Большого Маки были опустошены, а сам пони, получив приятный гонорар за проделанную работу, быстрым шагом покидал Кантерлот, на окраине которого находился переоборудованный под гараж старый амбар Хайнеса. Владеющий им пегас и работал, и жил здесь, зарабатывая неплохие деньги. Ко всеобщему удивлению правда, его предприятие по ремонту карет с сегодняшнего дня закрывалось на неопределённый срок. Как пони объяснил своим клиентам, не сумевшим воспользоваться в этот день услугами по приведению в надлежащий вид своих драгоценных карет, ему попросту захотелось сделать нечто новое. А именно, по его словам, собрать с нуля свою собственную карету – настолько роскошную, что даже Эквестрийские принцессы раскрыли бы рты от удивления и зависти! Теперь на гараже Инлэнда висела предупреждающая о закрытии табличка, а внутри и впрямь стояла накрытая брезентом карета необычного вида, правда собранная совсем не Хайнесом.       Примерно полчаса ушло у пегаса на перенос гроздей яблок с простыней снаружи в приготовленные им заранее ящики внутри гаража. Закончив с этим изматывающим занятием, Инлэнд закрыл двери амбара на засов. Какое-то время пони просто сидел на одном месте. Глаза его сверкали при наблюдении груд зелёных яблок, делящих одно помещение с большой Сверхскоростной Соковыжималкой 6000.       

* * *

      Магнум Форс уже битый час ждал в отделении КГМ своего начальника, которому должен был доложиться о полученной в ходе посещения семьи Эпплов информации. Пони тёмно-серого, местами переходящего в чёрный, окраса от нечего делать вытягивал зубами редкие нитки, торчащие из пришитой к своей синей рубашке офицерской нашивки. В участке с ним находились два офицера-единорога, ведущие от безделья разговоры на отвлечённые темы. В недавно сформированной гражданской милиции Кантерлота в принципе работало всего девять пони, поэтому отделение, как правило, пустовало и вызывало чувство тоски у тех, кто по какой-то причине решил сюда явиться. Вот и сейчас скучающий Магнум от безысходности слушал беседу своих коллег.       – Ну вот, и явился Мор недавно, как говорят, в Эквиеру. Оттуда, по слухам, до сих пор не ушёл.       – Погоди, в Эквиеру? – пони ехидно усмехнулся. – В этот самопровозглашённый культурный центр Эквестрии? Ха, уверен, её жители, бродящие по улице с вечно задранным носом его и вовсе не заметили! А в каком смысле он оттуда не ушёл? Круги что ли по городу наворачивает? Или жители и впрямь даже не увидели, как он их Эквиерку покидает?       – Интересные у тебя представления об этом городе! Там что, действительно всё настолько плохо? Сам-то я никогда там не был, но слышал много всякого… нелестного, сказать мягче уж не выйдет, насчёт этого места. Чего стоит только их почивший божок, Кэнцер! Хорошо, что Селестия с ним разобралась. Кто знает, что бы случилось с Эквестрией, если бы мысли и идеи этого помешанного выбрались за пределы того захудалого городка.       – Согласен! А что с этим Мором-то?       – А я почём знаю? Говорят, Эквиеру он не покинул. А вот по какой причине – спрашивай не у меня.       – Ого, боюсь тогда представить, что в том городе сейчас творится. Эпидемия, не иначе. Как думаешь, это не опасно для других населённых пунктов?       – Ничего я не думаю, ничего я не знаю! Если там и случилось чего, так это совсем не наше дело. В любом случае принцессы защитят Эквестрию от любой напасти. Какая-то болезнь нам уж точно не угроза, поверь мне.       – Но раз уж на то пошло, то почему этого Мора никто за все эти годы не отловил? Как пони, несущий в города неизвестную болезнь, мог до сих пор оставаться без внимания Кантерлота?       – Ты эти вопросы мне задаёшь?       – Да я так, беседу поддержать…       – Хорошо, понимаю. Ну, могу только высказать свои предположения. Он ведь находится в постоянном движении, так? Как его вычислить, когда этот Мор может находиться в любой точке Эквестрии?       – Ну, например, при посещении Мором очередного города жители могли бы попытаться его поймать или хотя бы приостановить. А там можно и в Кантерлот экстренное письмо отправить.       – Предлагаешь во всех городах расставить для него ловушки? А как тогда жить обычным пони?       – А ловушки-то зачем? Есть же магия там… – он указал на свой рог.       – Не читаешь ты совсем газет, олух! Магией его не возьмёшь. Точнее, для этого придётся пожертвовать собственным здоровьем. Писали же: болезнь передаётся и через магические силы использующего их единорога. Иными словами, контакт с Мором при помощи магии сравним, скажем, с поцелуем того в губы.       – Фу! Но это же бред какой-то!       – В газетах врать не станут. Болезнь Мора в принципе вещь необычная и непредсказуемая. Поэтому подпускать к нему кого-либо чрезвычайно опасно.       – Верится уж очень с трудом. Поменьше тебе всякой ерунды читать надо.       – Сказал единорог, читающий исключительно бульварные романы. Ты бы хоть что-нибудь для мозгов полезное изучил, библиофил ты наш!       – По крайней мере я не верю в чушь по типу всесильных болезней! Мор твой та ещё чепуха. То-то его и не ловят, что не представляет этот пони никакой опасности! Газеты же ради привлечения внимания таких как ты публикуют все городские сплетни, что смогли найти на просторах необъятной Эквестрии.       – Ага, ну конечно. Знаешь, а я бы на тебя посмотрел, приди этот Мор в наш участок! Небось первым бы бросился наутёк, логик ты наш недоделанный!       – Сам дурак!       На том повздорившие коллеги и завершили разговор. Магнум, у которого кипела голова от услышанного, тяжело вздохнул. Прошло ещё добрых двадцать минут, прежде чем входная дверь участка наконец-то распахнулась и внутрь вошёл сам шеф Дасти Онор. Это был светло-розового окраса земной пони с коричневой гривой и хвостом. Одет он был в дорогой костюм, а на груди его красовался золотой значок с щитом, на котором был выгравирован королевский замок: так выглядел логотип КГМ. Сегодня Онор был без своих любимых солнцезащитных очков. Оно и понятно, носить их было бы явно не по погоде. Заметив Форса, шеф кивнул в знак приветствия и подошёл к заждавшемуся пони, вопросительно глядя на того. Магнум вздохнул и не спеша произнёс заготовленную ещё в пути речь:       – Визит безрезультатный. Эпплы не имеют отношения к угону самоходной кареты Флима и Флэма. Об этом свидетельствует как мой анализ их поведения при встрече, так и отсутствие на территории фермы семейства каких-либо свежих следов карет. Из обнаруженных: только старые, по моей оценке, трёх-четырёхдневной давности следы от телег, используемых Эпплами для транспортировки своих яблок. Факт наличия между семейством и потерпевшими некой вражды подтверждаю, но расследуемого дела это не касается.       Выслушав подчинённого, Дасти кивнул:       – Отличная работа. Значит теперь у нас нет никаких зацепок. Вот и замечательно! Оставим это дело до лучших времён.       Магнум не раз слышал подобную формулировку. Начальник хотел забыть об угоне.       – Никак нет, зацепки имеются. Раз карета могла производить яблочный сидр, продающийся в считанные секунды, следует полагать, что преступник украл транспортное средство для собственного обогащения. Думаю, через пару дней в окрестностях Кантерлота объявится новый продавец данного напитка – это, по всей вероятности, и будет наш угонщик.       Дасти устало помахал головой:       – Это, конечно, очень хорошо, но у КГМ сейчас нет времени заниматься подобными бесперспективными делами. Знаю, наша обязанность – помогать жителям Кантерлота, но сам посуди: разве Флиму и Флэму действительно нужна помощь? Эти скользкие типы в считанные дни придумают новый способ сдирать с пони деньги. К тому моменту, как всплывёт хотя бы первый подозреваемый, братья вовсе позабудут о какой-то там карете. Тем более, что угон состоялся не в самом Кантерлоте, а в деревне неподалёку – это уже не в нашей юрисдикции, как думаешь? – Магнум исподтишка смотрел на начальника. – Ладно, далее: сегодня стало известно о проведении через несколько недель в городе свадьбы принцессы Каденс и капитана королевской стражи. В считанные дни к нам поступит распоряжение о патрулировании Кантерлота. Думаешь, тогда хоть кого-то ещё будет интересовать эта твоя пропавшая тележка? Может, её вообще никто и не крал, а она сама уехала! – Дасти хихикнул. – Ты когда-нибудь видел самоходный экипаж? Я вот нет, так что может эти братья просто его выдумали, чтобы обратить наше внимание на честную семью Эпплов?       Магнуму было совсем нечем бить. Его начальник был прав. Но пони чувствовал: бросать это дело неправильно.       – Я вас услышал, шеф Онор. Официальное расследование будет приостановлено. Однако хочу уведомить вас, что я всё ещё не закончил с этим делом. Угон транспорта – это нарушение закона, и я чувствую на себе обязанность найти и наказать преступника. Но раз в КГМ имеются дела поважнее, то я займусь поимкой угонщика в своё нерабочее время.       Дасти усмехнулся. Ему понравилось стремление офицера.       – Ну, с этим помешать я тебе не смогу! Эх, остальным бы в нашем отделе такой же жажды деятельности, как у тебя…       «Кто бы говорил» – едва не произнёс вслух Магнум. Шеф, снова кивнув, попрощался с Форсом и направился в свой кабинет. Рабочий день Магнума же был завершён. Пони вышел на улицу и с энтузиазмом подумал: настало время продолжить расследование! В ту же секунду на голову Форса обрушился ливень.