Пророчество

Я себя переоценила. Я полагала, что смогу продержать купол над столицей несколько дней, но меня хватило лишь на сутки. Тётушка Луна предложила мне переложить эту обязанность на неё, но я отказалась. Потом она предложила ещё раз, и я с трудом отказалась вновь. В третий раз мне было настолько плохо, что я согласилась. Теперь тётушка выполняет работу по защите города за меня. Я же с Шайни наконец смогла отдохнуть. И чтобы отпраздновать мою коронацию, которая произойдёт всего через несколько часов, мы решили уединиться в спальне. Я долго этого ждала, как и милый Шайни. Немного обидно, что он делил ложе с этой мерзостью по имени Кризалис, но я простила моего любимого жеребца. Для того, чтобы всё прошло наилучшим образом я даже купила и протестировала одно зелье на одном из стражников в Кантерлоте. Было смешно видеть, как его дружочек между ног начинает жить своей жизнью. В смысле возбуждаться. Вот только я немного переборщила с дозой и стражник обкончал пол, а также стены не используя вообще ничего, даже копыт. Причем несколько раз подряд. И самое главное: количество семени было поистине огромно. И даже после этого член стражника был жёстким как дубинка. Бедного жеребца унесли в медицинское крыло дворца, чтобы понять, что с ним произошло. Обследовали его долго, но связь со мной так и не заметили. Однако про Шайни такого сказать было нельзя. Он быстро узнал обо всём и спросил у меня, зачем я это сделала. Пришлось рассказать правду и заверить, что я переборщила с дозой. Это чистая правда. Я говорила абсолютно искренне и он поверил, пусть с неохотой. И вот теперь мы шли в спальню, которую я заприметила вчера. Сама спальня была довольно большая, просторная, с выходом на балкон. Стены были сделаны из цельного твёрдого кристалла. Также кровать, что находилась в комнате была поистине огромной. Там поместилось бы три таких, как я. Также на стене напротив кровати висело огромное зеркало, которое полностью охватывало постель. Возможно, при помощи такого зеркала владелец этого замка, коим был король Сомбра любовался собой. Может быть он любил полюбоваться ещё и во время секса с очередной жертвой своей тирании. Мне не хотелось этого узнавать, но и убирать зеркало не было времени. — Времени у нас мало, милый, — обратилась я к Шайнингу, — Полчаса у нас точно есть, это точно. — Ты уверена, что сейчас лучшее время для такого? — спросил любимый жеребец, недоверчиво осматривая помещение, — Может после коронации? — Ты, я, кровать, — указала я на большую кровать копытом, — Живо! — Не знал, что ты настолько сильно этого хочешь! — усмехнулся единорог, — Я к вашим услугам моя королева! Я слегка хихикнула с его слов. Его готовность угодить мне была приятна, если не задумываться об обратной стороне. Но мне не хотелось сейчас об этом думать, поэтому я отбросила плохие мысли и сама первой залезла на просторную кровать. — С чего начнём? — улыбаясь, спросил Шайнинг. Я ухмыльнулась и молча поднесла к его губам небольшой бокал, наполненный жидкостью из того самого зелья. Жидкость была густой как кисель, но я налила меньше и чуть разбавила родниковой водой. Боялась, что повторится ситуация с тем стражником, а позволить Шайнингу кончить раньше времени я не могла. Единорог также молча открыл пасть и я влила туда весь напиток до последней капли. Далее мы стали ждать пока эффект начнёт действовать. Долго ждать не пришлось и через несколько минут дружок моего мужа перестал стесняться, начав быстро увеличиваться, выходя из своих ножен. Поскольку я смотрела на это, то невольно поймала себя на мысли, что прямо-таки хочу засунуть себе в пасть этот леденец. Даже облизнулась непроизвольно. — С чего начнём, дорогая? — спросил Шайнинг, переминаясь с ноги на ногу. Я легла на кровать спиной, крупом к любимому жеребцу и раздвинула задние ноги. — Сначала сделай мне приятное своим язычком, — хихикнув, сказала я, — а там поглядим. Ухмыльнувшись, единорог также залез на кровать и пристроился аккурат головой между моих ног. Высунув язык, он прильнул к вульве и начал водить языком по клитору. От этого я захотела сжать ноги обратно, столь чувствительно это было. Однако я подавила это желание и лишь простонала в ответ. Издала стон я потому, что Шайни очень любит слушать, как я выражаю свои эмоции во время секса таким образом. От этого он возбуждался ещё сильнее. Как и у любой кобылы, эта часть была самой чувствительной. От подобных прикосновений не возбудиться было невозможно. В данный момент я чувствовала возбуждение, пока лёгкое, но очень приятное. Он водил языком по вульве против часовой стрелки ещё некоторое время, а потом прильнул ещё ближе и обхватил её губами. Языком он проник довольно глубоко, но не сразу, постепенно. Сначала водил по стенкам, а затем стал имитировать движения члена, двигая языком вперёд и назад. Попутно Шайни магией водил по «бусине» и ласкал мои груди одновременно. Это было очень приятно, особенно ласки сосков. Я с трудом сопротивлялась желанию сжать ногами голову любимого жеребца. Прикусив губу, я откинулась назад и простонала снова, на этот раз искренне. Потом ещё несколько раз по мере того, как Шайни наращивал скорость движений языком. Затем единорог вновь перешёл к своеобразному поцелую, не отрывая губ от вульвы. Он водил кончиком языка по её поверхности, то против, то по часовой стрелке. Также единорог не обошёл вниманием и часть во круг клитора. В один момент он даже обхватил его губами, пососал немного, отпустил и провёл языком, как алмазный пёс. Ощущения от последнего действия жеребца были не такие умопомрачительные, как я ожидала, но меня подняла мелкая дрожь. Всё таки я не выдержала и свела задние ноги вместе, надёжно зафиксировав голову Шайнинга. Я подняла голову и посмотрела на любимого жеребца. Его глаза были закрыты, а выражение морды было сосредоточенным. Было видно, что он подходит к процессу со всей серьёзностью. Спустя пару минут он вновь начал проникать языком внутрь. Но на сей раз только проводил по стенкам. Магией он всё также продолжал ласкать мне груди. Но вскоре я почувствовала, как его магия с грудей перешла на клитор. Воздействие было настолько сильное и возбуждающее, что у меня перехватило дыхание. Я начала часто и активно постанывать и ёрзать на кровати. Дрожь стала только сильнее, но мне было слишком хорошо, чтобы обращать на это внимание. Не знаю, сколько ещё времени он проводил манипуляции магией, но это было невероятно. Я давно не испытывала такого удовольствия. В один момент я даже стала откровенно трястись и стонать без остановки. Даже дышать было тяжело. Но и этого было мало, я стала ощущать усиливающуюся тепло между ног. Когда ощущения стали невыносимо возбуждающими, я сжала голову Шайни сильнее. Затем я простонала так громко как могла и обильно излилась в пасть любимому, наверное, с минуту, никак не меньше. Наконец, когда я кончила, то откинулась на кровати и попыталась отдышаться. Сердце бешено колотилось, а дыхание никак не хотело восстанавливаться. Тем не менее, мне было очень хорошо. Немного передохнув, я вновь посмотрела на своего любимого мужа и увидела, что его дружок ещё полон сил. Этим хотелось воспользоваться и я знала как. Перевернувшись на живот, головой к Шайни, я подмигнула ему и приоткрыла пасть, облизнувшись. Жеребец понял намёк и навис надо мной, немного не доведя свой член мне до носа. Я же чуть хихикнув, высунула свой язык и обвила им всего его дружка до самого основания. Язык у меня был значительно длиннее, чем у других кобыл и я часто пользовалась этой особенностью. Не только в постели, но и чтобы просто удивить собеседников. Ещё бы, ведь длина у него была такова, что я могла достать себе до основания грудной клетки не особо напрягаясь. И, естественно полностью обвить своим языком член даже самого большого жеребца мне не составляло большого труда. Но, говоря откровенно, дружочек у Шайни был несколько меньше среднего. Тем не менее, я полюбила его не за длину полового органа, так что в первую очередь мне было хорошо морально и лишь потом физически. — Дорогая, это твой язык так обвился вокруг моего члена? — удивлённо спросил Шайнинг. — Угу, — хихикнув, ответила я. — Я не знал, что он такой длинный! — Теперь знаешь, любимый! — громче хихикнув, ответила ему. Далее я чуть сдавила языком дружочка Шайни и начала постепенно погружать его в свою пасть. От этого любимый жеребец тихо простонал. Я же тем временем продолжила, слегка входя головой из стороны в сторону то против, то по часовой стрелке. Я постепенно заглатывала член жеребца всё глубже, ощущая лёгкую тряску ног любимого и слушая его сладкие стоны. Чем глубже я вбирала член жеребца в пасть, тем громче становились его стоны. Особенно громкими и прерывистыми они стали, когда я ещё немного вытянула свой язык и его кончиком стала полизывать Шайнинговы шарики между ног. Так продолжалось, наверное десяток минут. Я не следила за временем: активно водила головой вдоль члена Шайни, пока тот не наполнил меня своим сладким молочком. — Вкусненько, — облизнувшись, сказала я, когда отстранилась от дружочка любимого жеребца. Когда я вновь открыла глаза, то увидела, что прибор моего любимого всё ещё полон сил и от этого я невольно улыбнулась. Но в следующее мгновение мне мордочку залило семенем Шайнинга. Это было неожиданно, но даже забавно. Против этого я никогда не была. Другое дело, что жмуриться мне пришлось долго. Возможно эликсир, что я дала моему любимому подействовал слишком сильно. Причём настолько, что молочко с мордашки пришлось стирать копытом. Вновь открыв глаза, я увидела взгляд Шайни. Они были полны страсти и похоти. Я поняла, что ещё на несколько заходов его точно хватит. Немного подумав, я легла на спину и раздвинула задние ноги, пригласительно махнув хвостиком. Шайнинг понял всё мгновенно и пристроился куда надо. Поскольку его член был смазан семенем и слюной, войти в меня проблем не составило. Это далось даже легко. Однако я тут же сжала ноги вокруг его крупа, чтобы тот не смог отстраниться. Вместе с этим я сжала мышцами влагалища его дружочка. Таким образом смогу довести Шайни быстрее и он получит больше удовольствия, как и я. На этот раз движения единорогу давались труднее, но его это не останавливало. Скорее наоборот: распаляло страсть. Ещё бы: это для него это своего рода достижение, награду за усилия над достижением которого он должен заслужить. Такова психология большинства жеребцов, особенно связанных с армией и спортом. Шайнинг старался, продвигал свой член внутрь с усилием, словно шнурок через узкую дырочку. Вынимать хотя бы наполовину ему было ещё тяжелее. Я хорошенько сжимала мышцами его дружка. Однако и с этой задачей он справлялся. Более того: он даже ускорял темп и менял угол вхождения, разогревая меня ещё сильнее. Шайни держался долго, очень долго. Даже я сдалась быстрее, испытав оргазм раза этак два. А мой любимый в последние несколько толчков настолько глубоко ввёл свой член, что я почувствовала, как он упёрся до самого предела. И от этого я кончила в третий раз, простонав так, что меня наверняка услышали снаружи, а то и внизу дворца. Это ощущение я запомню навсегда. Когда же жеребец заполнил меня вновь, я откинулась на кровать, разведя ноги в стороны. Меня трясло. Но эта дрожь была приятной. Настолько приятной, что я кончила ещё раз, просто сосредоточив мысли на этом. Однако я не была готова к следующим действиям Шайни. Ему было мало и он, подняв меня, уложил на живот и вошёл членом под хвост. Это было крайне неожиданно, но сказать, что удовольствия не было, значит соврать. Не так приятно, как между ног, но всё же. Входил своим дружком Шайнинг довольно агрессивно, отрывисто, обхватив мою талию ногами. Он словно хотел как следует выдоить себя таким образом. Учитывая выпитый эликсир, это было ожидаемо и закономерно. Под самый конец Шайни прижал мой круп к себе ещё ближе, чем до этого и продолжал откровенно трахать меня. Иначе это назвать не получалось. Быстро, властно, с громкими стонами, паром из ноздрей и фактически не вытаскивая члена из меня. Такая сила, мощь и доминирование. Это мне нравилось в жеребцах больше всего. Женоподобные и стеснительные были милыми и забавными, но в постели зачастую откровенно никакими. Особенно последние. На моей памяти не было случаев подтверждения поговорки «в тёмном омуте чейнджлинги водятся». — Шайни! — буквально прокричала я, задыхаясь от блаженства, — Продержись ещё пяток минут! Ради меня, пожалуйста! Я чувствовала, как любимый жеребец был уже на грани, но послушался меня. Мне так хотелось растянуть эти ощущения, что я была готова потерять сознание, но не прекращать их. Но всё хорошее когда-нибудь заканчивается. В один момент Шайни совершил десяток быстрых, грубых толчков, буквально вдалбливая в мой зад свой член, словно бур в горную породу, заполнил меня. Но это происходило ещё быстрее и сил на сжатие мышц, как это было с влагалищем у меня не осталось. После минутного оргазма, Шайни наконец вытащил свой член, который стал постепенно становиться мягче и опускаться. Это значило, что действие зелья закончилось, а жеребец опустошен. После этого любимый единорог буквально упал на кровать рядом со мной. Он дышал также часто как и я, буквально задыхаясь, но в отчёте от меня, он не трясся мелкой дрожью. Вместо этого он смотрел мне в глаза и широко улыбался. Я улыбнулась в ответ и неожиданно для него решила поцеловать. Он не отстранился, хотя вряд ли ему нравится вкус собственного молочка. Но я была уверена, что сам поцелуй ему понравится и не прогадала. — Ещё немного полежим или сходим в душ? — спросил меня Шайни. — Вместе? — А то как же! — усмехнулся единорог, — Я тебя помою и сделаю массаж. — Спасибо, милый мой жеребчик! — ответила я, улыбнувшись шире. Мы начали потихоньку сползать с кровати, но в этот момент в спальню ворвались двое пони с темной шерстью и грубых шипастых шлемах. Я лишь успела заметить узкие прорезы для глаз с зелёным свечением и деревянный приклад прежде, чем вырубилась от удара по морде.

********

Очнулась я прикованной к стене кандалами и цепями. Положение тела было крайне неудобное: ноги были разведены в стороны. Высота на которой я висела было никак не меньше полутора метров. Я определила это на глаз, не точно. Обратив внимание на кровать, я увидела Шайни, лежащего на животе и привязанного к кровати не иначе как канатными, что используют в доках для погрузки грузов. На роге у жеребца было кольцо из материала, который не позволял использовать магию и название которого я не помнила. Повернув голову в сторону двери, я увидела всё тех же двух стражников-жеребцов в больших шипастых шлемах. Они стояли словно статуи по разные стороны от двери и не двигались. Даже движений груди при дыхании не было видно. Посмотрев вниз, под ноги я увидела небольшую белую лужу и как из меня текло. Благо живот от такого количества семени Шайни не вздулся. И шёрстка моя слиплась буквально везде. Это значило, что я вишу здесь уже десятки минут, не меньше. Особенностью аликорнов была неспособность стать простыми или хотя бы полноватым. Про обычных пони такого нельзя было сказать. Даже такое количество жидкости в организме не увеличивало мой живот и это было мне на копыта. Если бы я смогла освободиться, то не пришлось бы тянуть за собой большой живот. Это бы замедлило меня. Я дёрнула правой ногой, пытаясь притянуть её к себе, но ничего не получалось. Даже то, что аликорны физически сильнее пони того же роста и комплекции, не заставило цепи и кандалы сдвинутся ни на миллиметр. Я попыталась ещё раз, но сильнее. Тем не менее это не принесло результатов. В этот момент в помещение вошёл огромный жеребец, по размерам сопоставимый с Фолкетом. Двери буквально чудом не слетели с петель, но стражники продолжали стоять не реагируя. Сам же жеребец был не просто огромным, но и по мышечной массе превосходил Фолкета. Это было видно невооружённым глазом. Чёрная как смоль шерсть, развивающаяся эфирная небольшого размера грива и хвост и огромный чёрно-красный рог необычной формы выдавали в нём не простого смертного. Это чувствовалось даже физически. На мгновение мне даже показалось, что я заметила его глаза, что были зелёного цвета. Но мгновение спустя белки и зрачки глаз оказались скрыты магическим зелёным пламенем. Одет этот гигант был в красную аристократическую накидку, скрывающую круп и кьютимарку. На груди и ниже, опоясывая грудную клетку и живот виднелся цельный элемент брони серого цвета, пластины которой были похожи на чешую молодого дракона. На ногах были такие же элементы брони, которые плавно переходили в металлические накопытники. Было ощущение, что этот некто оделся для боя. Аристократическая осанка, надменный взгляд, высоко поднятая голова выдавали его аристократическое происхождение. Кто бы ни был этот жеребец, он определённо аристократ. В этот момент я сложила все факты в единое целое у себя в голове и вывод заставил шерсть на моём теле встать дыбом, насколько это возможно. Это был никто иной, как сам король-тиран Сомбра собственной персоной. Он обратил на меня внимание. Это было страшно, что нечто во мне метафорически провалилось в копыта. Сомбра подошёл ближе, рассмотрел меня с головы до задних ног и пренебрежительно фыркнул. Затем он посмотрел на лежащего без сознания Шайнинга и вновь повернул голову ко мне. — Значит ты и есть королева-узурпатор? — спросил он и тут же продолжил, — А это принц-консорт. Один из твоих многочисленных фаворитов. Очередная игрушка для снятия подхвостного зуда. «Что?!» — удивилась я в своих мыслях, — «Конские яблоки, что он несёт?!» — По выражению вижу, что я прав, — сказал единорог и оскалил зубы, хищные зубы, никак не понячьи. Голос Сомбры звучал глубоко, словно заглушая окружение. Каждое слово чувствовалось как будто звучало прямо в голове. И это завораживало. — Я не такова! — возразила я, — Что ты вообще можешь знать обо мне? Король-тиран злобно рассмеялся, а затем подошёл ко мне ещё ближе. — Я знаю многое, даже то, что ты скрываешь от себя сама. «Святая тётушка Селестия, какой же он страшный! И… Властный? Этот голос такой глубокий…» — Ты воплощение любви, — продолжил тем временем Сомбра, — и похоти. Больше похоти, чем любви. Кобылы, жеребцы, псы, минотавры и даже грифоны были в твоей постели. И не говори, что я не прав! «Он прав! До Шайни я и вправду многих перепробовала. Но никто, кроме него не приносил мне удовольствия и никого я так не любила. Но откуда он всё знает?» В этот момент Сомбра подошёл совсем вплотную, нагло нарушая личное пространство. Он встал так, чтобы наши головы были на одном уровне и долго смотрел мне в глаза. В один момент я почувствовала, словно в моих мозгах рылись, нагло, словно перебирая воспоминание одно за другим. Это было крайне неприятно и больно как при мигрени. Через несколько мгновений Сомбра отошёл от меня, ухмыльнулся и посмотрел на Шайни. — Ты что задумал, изверг?! — возмутилась я, — Что ты хочешь сделать с ним? — Преподать тебе и ему урок подчинения, — сказал темный единорог и направился к кровати, — Заодно поиздеваться над вами. Когда Сомбра взобрался на кровать, ухмыляясь, стал осматривать Шайни со всех сторон. — Ничего так жеребчик, — облизнувшись, сказал тиран. Он отодвинул заднюю ногу Шайнинга в сторону и я увидела его вставший член, как и Сомбра. — Маленький, — констатировал король с разочарованием. «Маленький?! Если подумать, то и впрямь меньше, чем у жеребцов его размеров. Но не настолько сильно же!» — Сойдёт, — продолжил тем временем жеребец, — Ещё не разработан. Он по кобылам, значит? Это надо исправить. — Что?! — крикнула я громко, — Ты… Как ты смеешь покушаться на него?! Не смей! В этот момент Шайни открыл глаза и приподнял голову, встретившись взглядом с королём-тираном, что смотрел на него сверху вниз. От этого мой жеребец запаниковал, но не мог пошевелиться или даже применить магию. Последнее он пытался сделать, но ничего, кроме магических искр не выходило. — Принц-консорт, — зловеще улыбаясь, произнёс Сомбра, — хорошую ты себе жену нашёл. Целого аликорна! Мастерицу интимных дел и похотливую сучку! «Сучку?! Ах он кусок грифоньего говна!» — Ты командующий, — продолжил тем временем тиран, — сильный и статный жеребец, знатного происхождения. Ты держишь окружающих в железных копытах. Ты подчиняешь их себе. Доминируешь. — К чему это ты? — спросила я. — Не надоело ли тебе быть во всём первым? — проигнорировал мой вопрос Сомбра, — Не надоело ли принимать ответственность за других? — Да, — ответил обречённым голосом Шайни. «Сомбра как-то воздействует на его разум! Но я не вижу и не чувствую проявления магии. Неужто он пытается совратить его одним лишь голосом? Конские яблоки!» — В таком случае, — продолжил король, проведя Шайнингу копытом от главы до основания спины, — хочу предложить тебе хорошее место в своём окружении. Его жаждут многие. — Что это за хорошее место? — задал вопрос белый единорог, расслабляясь и не сводя взгляд с Сомбры. — Я хочу, чтобы ты был моим сексуальным рабом, — мягким тоном ответил тёмный единорог ему на ушко, — Тебе больше никогда не придётся командовать и принимать ответственность. Я была шокирована. Это было неправильно, уму непостижимо. Ещё больший шок я испытала спустя несколько мгновений, когда Сомбра и Шайнинг поцеловались. И поцеловались не просто губами, а сомкнув их крест на крест, полноценно. Я испытывала смешанные ощущения. Часть меня заинтересовалась таким поворотом событий и активно жаждала продолжения, но умом я понимала, какой кошмар сейчас происходит. Я снова начала дёргать ногами, пытаясь освободиться, но толку от этого не было. Это не было бесполезно, но кандалы и цепи были слишком крепкие. В один момент мой взгляд скользнул между задних ног Сомбры и я ахнула от удивления. Размер члена этого гиганта был больше моих ног, пусть и ненамного. Толщина же была такой, что была толще самой толстой дубинки, никак иначе. Толще члена Шайнинга раза в полтора, не меньше. — Стой! Стой! Хватит! Я пыталась остановить Сомбру, но тот игнорировал меня. — Шайни! Очнись! Пожалуйста! Но мои мольбы остались пусты. Мой любимый жеребец тоже не реагировал. Он продолжал целоваться с королём-тираном. Когда же поцелуй прервался, Сомбра навис над Шайни, приблизив свою дубинку почти к самому его носу. — Открой пасть и соси! — властным голосом приказал темный единорог. Шайнинг подчинился и Сомбра ввел свой член в его пасть. Благо всего на одну пятую, чтобы не навредить, как я поняла. И на это зрелище я взирала шокированной. Один единорог покрывал другого как кобылу. С одной стороны это было ужасно, с другой же интересно и завораживающе. Я, конечно любила шипперить жеребцов, но чисто платонической любовью, без сексуальных отношений. Но, взирая на творящийся передо мной разврат между жеребцами, я невольно пришла к мысли, что многое потеряла, когда не задумывалась о такого рода отношениях. Пока я наблюдала, Сомбра уже успел просунуть свой член глубже. Что самое ужасное и одновременно интригующее: Шайни не сопротивлялся. — Ты уверена, что хорошо его знаешь, — внезапно обратился тиран ко мне, продолжая утехи с Шайнингом, — но что он хочет на самом деле? — Знаю! — Не знаешь, — угрюмо и пренебрежительно сказал король, — Ты манипулируешь им, заставляешь исполнять собственные прихоти. «Он про то, что я шуточно принудила Шайни к сексу?» — И не только, — продолжил тем временем Сомбра, словно прочитав мои мысли, — Как много ты, узурпаторша приобрела для своего принца блестящек? Может приобретала артефакты для него? — Я покупала один для него! — ответила я, вспомнив тот раз, когда с Фолкетом ходила по магазинам. — Всего лишь один? На этом месте Сомбра остановился, введя член ещё чуть глубже, до трети всей длины. Затем он злобно засмеялся. — Жалкая подачка! И ты называешь себя его женой? Я хотела возразить ему, но не могла. То, что он говорил, было правдой. Горькой, неприятной, но правдой. «Сомбра и вправду умеет унижать. Мне хочется с этой стеной слиться и ничего не знать, не видеть и не чувствовать!» — А чем ты лучше меня?! — внезапно для меня самой я набралась смелости и спросила его, — Ты тиран! — Я хотя бы не скрываю своей сущности. С этими словами Сомбра буквально натянул Шайни на свой член до половины его длины. Затем он крепко того прижал и где-то с минуту заливал пасть белого единорога своим семенем. У Шайнинга даже округлился живот от количества влаги. Вопреки тому, что происходящее было ужасно, это зрелище заставило меня возбудиться снова. Влагалище и впрямь стало зудить. И я даже не могла сдвинуть ноги, чтобы прикрыть это безобразие. — Тебя это возбуждает, — констатировал Сомбра, обращаясь ко мне, — Но у меня нет времени на игры со своими рабами. Сказав это, гигантский жеребец вынул член изо рта Шайни и немного залил ему мордочку. Сам же Шайнинг, несмотря на надругательство, откровенное изнасилование не выглядел несчастным. Хотя из его пасти и лилось семя Сомбры, но выражение было расслабленным и даже счастливым. Однако я просто не верила, что король-тиран просто так смог уговорить его на это. Наверняка он использовал какую-то магию, что неведома мне и которую я не могла почувствовать. Я закатила глаза от безысходности и не увидела сдерживающего магию кольца. «Всё это время я могла спокойно творить магию? Меня никто не сдерживал? Да это же возможность…» — Не получится, — вновь прочел мои мысли Сомбра, посмотрев а мою сторону, — У тебя не хватит сил. Можешь не пытаться. Хотя, даже если у тебя получится, то вскоре ты умрёшь и отнюдь не от меня или моих рабов. Вспомнив информацию об аликорнах, что рассказывала мне тётушка Селестия сразу после моей аликорнизации, я поняла, что он имеет ввиду. Аликорны сильнейшие создания, способные в одиночку уничтожать армии, подчинять разум целых городов и жить фактически вечно. Однако за это приходится платить высокую цену. Мы, аликорны можем выходить за пределы нашего магического лимита в отличие от обычных смертных. Но, если это произойдет, то у таких как мы будет мало времени, чтобы восстановиться. Если же мана не будет восстановлена хотя бы до ноля, мы умрем от истощения, как бы физически целыми мы ни были. Я боялась этого. Боялась выйти за свои магические пределы и умереть, не найдя способы восполнить энергию. Ещё хуже было то, что самым быстрым способом восполнения было поглощение жизненной энергии другого живого существа. И я не хотела никому вредить. — По глазам вижу, что я прав, — продолжил тем временем король-тиран, — Я хорошо знаю способности аликорнов и про ваши недостатки в частности. Многовековая жизнь рядом с такими как вы многому меня научила, в том числе и тому, как убивать вас! С этими словами Сомбра резко приблизил голову прямо к моей морде и лязгнул хищными зубами прямо перед носом. Мне было очень страшно, хотелось закрыть глаза и закричать от безысходности. Но я не сделала этого. Я просто смотрела на Сомбру с ужасом, но не сводила с него глаз. — Ты боишься, — констатировал жеребец, — но недостаточно. Это хорошо. Так даже интереснее. Тем более, что ты мне ещё нужна. — Зачем я тебе? — Для надругательства, — смеясь, ответил Сомбра, — Когда я введу пони в отчаяние, то казню тебя на глазах у всех. Голову сброшу вниз. Теперь я была в панике. Сердце бешено колотилось, а разум отказывался признавать услышанное. — Не волнуйся, — неожиданно мягким голосом сказал жеребец, проведя копытом по моему горлу, — ты умрёшь далеко не сразу. Вы, аликорны обладаете таким высоким жизненным потенциалом, что даже обезглавливание не помешает вам жить. Правда это лишь на полчаса, максимум. Может ты умрёшь раньше, но не позже. «Зачем ему это делать? Так, Кэденс, абстрагируйся и подумай! Если судить с точки зрения тирании и политики, то он таким образом многое выигрывает. Ставит Эквестрию в невыгодное положение и показывает окружающим свою мощь. Мерзко, ужасно, но эффективно» Несмотря на попытку абстрагироваться, паника возросла. Я была готова бежать куда угодно, лишь бы подальше отсюда. Хоть на полюса, в земли драконов, в пустыни Зебрики или в под водную гладь, в Сиквестрию. — Но сейчас, — неожиданно Сомбра встал на дыбы и опёрся ногами о стену, буквально заслонив меня собой, — время насилия! Я посмотрела ниже и увидела, как его огромный член трётся о мой живот. Я увидела это прежде, чем ощутила. — Нет, нет, не надо! — взмолилась я. — Надо, узурпаторша, надо! С этими словами тиран приподнял меня магией и готовился насадить меня на свой огромный член. Бесцеремонно, нагло и, вероятно жёстко. Он точно смог бы ввести свой половой орган на всю длину в меня. В конце концов я была выше Шайнинга. Я уже была готова попрощаться с остатками чести, но в комнату ворвался один из одурманенных пони в шипастом шлеме. — Повелитель, разрешите доложить? — Какого Тартара ты здесь шумишь? — наорал на жеребца Сомбра, — Ты не видишь, что я занят?! — Это требует вашего внимания, повелитель, — монотонным голосом, ответил вбежавший страж. — Что там у тебя? С этими словами тиран вновь встал на все четыре ноги и подошёл к стражнику. — У нас бунты в двух местах одновременно, — ответил ему жеребец. — Бунты?! — грозно прорычал гигант, — Вы, презренные рабы не можете сдержать нескольких пони?! — Их возглавляет принцесса Луна. — Вот оно что! — ухмыльнулся Сомбра, — Это очень в её стиле. Я так и думал, что клетка её не удержат. Что же, посмотрим, кто лучше контролирует ситуацию! С этими словами Сомбра подошёл к дверям и открыл их. Затем он повернулся к стражникам с обеих сторон от неё. — Следите за узурпаторшей. Она не должна сбежать! Он ушел, заперев дверь и оставил меня с двумя одурманенными пони. Они явно не собирались спускать с меня глаз, пристально наблюдая. Я была в отчаянии и не знала что делать. Никого не могла защитить и никому не могла помочь, даже своему любимому жеребцу. Мерзкое чувство наполнило моё нутро и заставило расплакаться.