"Лолита" для доктора

***

      Несмотря на хорошее… нет… прекрасное настроение доктора, учить сегодня не получалось. Мысли были заняты «звездами». Точнее одной из них. Он думал обо всем воскресенье в целом, ни о вечере с ней, а обо всем. Опера вспоминалась со смехом и удивлением, как же ей все-таки удалось его затащить туда. Затем недоделанный ужин, который пришлось доедать на завтрак. Ну, ничего так, плотненько, что пришлось вкалывать себе помогающий «растворить» всю пищу раствор. Но только после чашечки кофе между уроками привело его желудок и мысли в порядок. И ночь. Пожалуй, была безумнее, чем предыдущие вместе взятые. Разве эта не лучшая ночь? По крайней мере, никакие для сравнения на ум даже не приходили. И, наверное, она придет сегодня. Придет?! Он уже ждет ее как мальчишка первого свидания. Это уже могло быть закономерностью семейной жизни, если бы не одно «но»: она несовершеннолетняя, со всеми вытекающими последствиями и действиями. Боунс во время лекций нервно посматривал на любимые часы на руке — единственное, что напоминало, что он человек простой. Не любил все навороты современного мира, по крайней мере, те, что ни касались медицинской части. Тут непоколебимость устаревшего Леонарда МакКоя, сменялась на умное лицо Боунса, лучшего медика…теперь в отставке.       Ну, вот пора. Уже седьмой час. Работа окончена. Быстрее пули МакКой сел в свой старенький Рендж Ровер, аж, черт его знает, какого года выпуска. Но он не поводил, мотор все еще ревел, Боунс был вполне им доволен. Подкатив к дому, удобно при парковал агрегат в подземный тоннель, махом оказался у своей двери, несмотря на дождь. Разуваться? Нет, не принято, но, увы, не хотелось хлюпать в сырых ботинках по все квартире, оставляя мокрые и грязные следы за собой. -Ай, ну и мерзость! —буркнул он кое-как выбираясь из мокрой обуви и одежды.       И все свалил в одну кучу, оставив лишь нижнее белье на себе. Просеменя к ванной, остановился, оперся на косяк у двери, посмотрел на эту кучу, матюгнулся и просеменил обратно. Собрав все это в кучу, побрел с эти в ванную и сложил в корзину для грязного белья. — Так то лучше, доктор. — подбодрил он сам себя.       Затем смекнув (будучи в прекрасном настроении и расположении духа), занялся «обустраиванием» квартиры. Видел бы себя со стороны, лопнул бы от смеха. Доктор бегает по помещениям туда-сюда, в одних трусах, и ищет что бы куда «правильно» и на место положить. — Стоп! Это я сейчас что делаю? Радуюсь? — Боунс хихикнул. — Это мне вновь семнадцать?       Сначала весело, но улыбка сползала с его губ, и лицо становилось угрюмее. — Эстель —шепотом сорвалось с губ и он мотнул головой.       Внезапно его осенило: то непонятное чувство которое он испытывает уже вторые сутки трудно назвать простым механическим влечением. Нет, это не то. Доктор сел на диван, выронив при этом какой-то мусор из рук, который хотел убрать до ее прихода. Ее посещение стало просто традицией. Взявшись за голову, крепко ее сжал. Сколько так просидел, просто не понял, но наручные часы про пиликали пол восьмого, и это означало ее скорый приходы. Боунс немного встрепенулся и встал в поисках чистой сухой одежды. Лео легко влез в последний комплект. — Ну вот, опять стирки накопилось. — все, теперь он окончательно пришел в себя.       И в дверь постучали. Он был прав: она дает обещания и всегда их сдерживает. Хорошее качество для человека. — Привет. — она просто повисла на его шеи, крепко сжав в объятьях. — У, хорошее настроение?! Отлично! Я безмерно рад этому. — Куда пойдем? — А ты хочешь?       Она так посмотрела в его глаза, что от взгляда этого у Боунса сжалось сердце, и он вспомнил, что с ним творилось буквально пару минут назад. Он уже не может без нее. Как странно. Знакомству пара дней, а внутри жжет огнем сердце, да так, как будто говорит о том, что знает ее всю жизнь. — Очень. — выдохнула радостно она.       Ну, с ней-то все понятно: молодая кровь бурлит. А он дурак куда лезет! — Ну да, погода отличная. — согласился доктор. — Дождь кончился. — Тогда нечего киснуть, пойдем. — Куда? — Я океан хочу увидеть. — А ты не видела разве? — Видела. Но это были дни в которые хотелось повеситься. — Повеситься? Эстель! — Да, пофиг. Не думай об этом. Сейчас другой день и я хочу взглянуть на него радостными глазами. — Ну, вот как тебе откажешь! — улыбнулся док. — Тогда бегом, Боунс, бегом к машинке. — девушка легонько стукнула его по ягодице.       Боунс всего лишь вздохнул, помотал головой, улыбнулся и подчинился.       Несмотря на середину февраля, все же Сан-Франциско побил средний градус температуры, и «довольно стоял» на отметке в 14 градусов Цельсия. Но все равно для посещения океана было холодновато. Но раз «ОНА» хочет, пусть так и будет. В машине, в своей старенькой тачке, которую Боунс уважал, Эстель уселась на переднее сидение с ним рядом, но молчала почти всю дорогу, изредка указывая путь, куда хочет она. — А ты хорошо знаешь местность. — доктор знал толк в комплиментах. — Часто хожу сюда. Ухожу со школы и сижу тут часами. Иногда музыку слушаю, иногда стихи пишу. — Правда? Это хорошо. А вот почему сбегаешь из школы? — Моя школа — фуфло. Там не следят за нами почти совсем. Райончик криминальный. — Эстель. ТЫ зачем… Хотя…       Боунс остановился. — Доехали. Здесь твое любимое место? — Ага. — Эстель уже говорила, выпрыгнув из машины. — Пойдем, Боунс. —уже было еле слышно.       Эстель, сняв кеды уже мчалась к самому берегу, туда, где волны хлестали на песок, принося на него ракушки и мелкие водоросли. — Лео, смотри как тут здорово!        Боунс спешил к ней, подкидывая в воздух ключи от машины. — Эстель, не торопись, темнеет. Подожди меня. — Скорее Боунс! Скорее, закаты здесь невообразимые! Скорее!       Боунс подбежал и сжал ее сзади в своих объятьях. — Смотри. — выдала она. — Смотри на небо. Могу биться об заклад, ты не видел таких закатов на своем Энтерпрайзе.       Боунс волей неволей все же задрал голову к небу. — Ну? Я права? — не сдавалась Эстель. — Права. Безусловно. — Боунс выдохнул.       С этим выдохом, как ему показалась, вышли все проблемы и весь суетливый день. Возможно завтра новые заботы, дела, проблемы, и дурные мысли. Но сейчас. Все ушло с выдохом. Как будто он отдал все плохое в атмосферу и на душе спокойно и легко. И плевать на все даже на ближайшее будущее. — Замерзла? — доктор заметил, что Эстель ежиться и по кожи пошли мурашки. — Есть немого. — Сейчас. —Боунс метнулся в машину и принес небольшой плед. — Он всегда лежит на всякий пожарный. — А у тебя бывает пожарный? — Не исключено. — усмехнулся он. — Я сам не мерзну, но вот лежит, вдруг какая-нибудь барышня замерзнет, а я ее согрею. — УУУ. И много ты уже барышень им согрел? —девушка надула игриво губку. — Ой, счет потерялся где-то после полтинника. — почти серьезно сказал он. — Тогда, не надо. — Эстель скинула плед с плеч и отдала обратно. — Не дури. — Боунс вновь накинул его сверху на нее и сжал в объятьях. — Тогда не так. — она ловко через низ выскользнула, обошла доктора и накинув ему на спину, вернулась в его объятия. — Вот так. Теперь обними. Ну же! — Эстель обвилась его руками и улыбнулась.       Боунс цепко сжал свои ладони и уткнулся в макушку ее волос. — Так лучше? — Намного. И теплее. — Правда? — Ты как печка, теплый, нет горячий даже. — Сочту за комплимент. Я редко такой. ТЫ меня таким делаешь. А вообще у меня руки всегда холодные. Это мне говорили не раз. Даже когда я оперировал, любое действие медицинского характера побуждала меня холодеть от мысли, что я не смогу помочь. — Это угнетает. Страшно осознавать такое, каждый раз, когда видишь раненого или покалеченного. — Трудно сохранять холодный разум. Это правда. — Не стоит об этом. Мы пришли проводить день.       Она замолчала. Это было спокойное молчание обоих. Они просто стояли и смотрели, как солнце медленно плывет за горизонт, утопая в темно синей глубине океана. Они стояли и каждый, все же думал о своем. Эстель о нем, о своей жизни на данный период жизни, о дурной школе и быстрее бы ее закончить. А Боунс… А что Боунс? Как доктор он давно исчерпал в себе духовные силы быть им. Исчерпал смысл в продолжении портить воздух на этой грешной земле. Боунс закрыл глаза, и чуть покачивался из стороны в сторону.       Солнце зашло, и на небе засияли первые робкие звезды. -Лео, а там холодно? — ее вопрос заставил открыть глаза. — Где? — промурчал полу сонно доктор. — Ну, там, в космосе. — А почему ты думаешь, что там холодно? — Звезды кажутся такими холодными, да и небо почти черное. — Это так кажется. К тому же, в открытый космос нет надобности выходить. Там же летают корабли. А в кораблях обычно система тепло обогрева. — последнее слово Боунс просто выдохнул. — Спать хочешь? — Честно? Очень. -Тогда поехали. — Ко мне? — Если позволишь. — Не, давай я тебя все же довезу. — Лео, это мне не нужно. — Эстель развернулась к нему лицом. — Боишься, что я узнаю «страшнууююю тайну»? — чуть подвыл он. — Боюсь. И еще боюсь, что тебе не понравиться то, что ты увидишь. — Поверь, в этой жизни я уже насмотрелся такого, что вряд ли я хоть чему-нибудь удивлюсь или ужаснусь. — Нет. В это я верю. Я просто не хочу, чтобы ты знал в какой «помойке» мне приходиться жить. — А моя квартира лучше? — усмехнулся он. — Нет, я не об этом. «Помойка» не буквально слово. — Я понял. Поэтому ты напрашиваешься всегда ко мне. — Ну, а когда не удается, напрашиваюсь к подруге. Или, когда тепло, ночую, где придется. — Да ладно? Мне это не нравиться. — доктор выгнул бровь дугой. — А придется привыкнуть. Мне так жить еще 16 месяцев. Помнишь? Ты же знаешь, что и тебя подставить я не могу. Ели кто прочухает… Ну сам знаешь. — Да. Рисковать работой не очень хочется. — согласился доктор. — Все же я хоть на полпути от-везу тебя. — Согласна. — кивнула она. — Но завтра, Мистер МакКой. Я у вас. — Буду ждать и надеяться. А теперь поехали. Поздно уже… для тебя.       МакКой сдержал слово. Он довез ее до «входа» в город после моста. Дальше она сама. Самостоятельная, блин! Но как честный джентльмен, дождался автобуса и посадил ее туда.       Прошло минуты две, когда Боунс понял, что должен сегодня дойти до конца. Развернув тачку, последовал за автобусом. Ехать недолго пришлось: минут десять, и автобус остановился у невзрачной остановки. Эстель соскочила со ступенек и присела на лавочку внутри остановки, что-то нарыла в сумке и судя по белому дымку…сигарета! — Вот, сучка! Она курит! — Боунс стукнул ладонью об руль, потом сам же осекся.       «Слежка» продолжилась. Она просидела минут десять, пока не потухла сигарета. Эстель по-плелась, уже видимо уставшая: ноги заплетались. Несколько темных переулков превратились в узкие, и доктору пришлось бросить тачку. Он следовал медленно, но все же держал в поле зрения. Эстель продвигалась медленно, видимо нехотя. Наконец-то показалась вывеска, ничего примечательного синий неон с надписью: «Ждем». Но Эстель туда не вошла, обогнув вход, по лесенки в три ступеньки вошла в следующий. Но Боунс не последовал за ней, все же входя в передний. Лишь бы не заметила. Открыв дверь, услышал, как быстрые шаги приближались. — Доброй ночи. Вы хотите сделать заказ? —полная женщина лет сорока, с ярко накрашенными в красный губами, дымила сигаретой. — Заказ? А вы пиццерия? — Да Вы я смотрю, с юморком. — она рассмеялась. — Как будто не знаете. К нам сюда просто так не заходят. — Нет. Я просто узнать. — Узнать? Это уже хорошо. Могу дать контакты. Подумайте. — Я подумаю. Давайте.       Женщина протянула маленький гаджет. — Там красная кнопка. Она дозвониться до нас. Зеленая — пишет. — Я понял. Разберусь. — Синяя вся информация. — Понял, понял.       Боунс поспешил свалить. Он шел… нет бежал к своей машине, все время, покачивая головой, сжимая гаджет в руке. Нет. Значит, она не врала. Значит, не шутила. Признаться, Боунс не понимал, как реагировать, казалось он набьет любому морду кто подойдет ближе, чем на метр. Или… Боунс вскочил на сидение, кинул гаджет на панель и сильно стукнул левым кулаком об руль. Домой. Домой. Впервые эта грязная квартира показалась родным милым домом. Домой. Бухнуть. Забыться. Обдумать.       «Она не врала! НЕ шутила!» — крутились мысли в голове. Нет. Ерунда, какая-то. Она живет в барделе? В БАРДЕЛЕ? Пара дней об этом без ее визитов сводили с ума. Он не понимал что делать дальше и как вообще действовать аккуратно, а не как он привык: молниеносно и прямолинейно.       Боунс прошел в кухню, даже не снимая обуви и верхней одежды. В холодильнике не было выпивки, он сунулся в ящик. Отлично! Заначка на месте. Кое-как откупорив эту дрянную бутылку, отхлебнул из горла. Нет, свалиться в темную дыру не охота. Там он уже был.       Вопрос «Что делать дальше?» стоял в конвейере мыслей первым. Спросить об этом? Потом вытащит от туда? А если ее все устраивает? Нет, вряд ли. Но опять препятствие — она несовершеннолетняя. И до восемнадцати даже намека быть не может на «его права» на Эстель. — Черт! Черт! Черт! Все не так! Все не так с моей жизнью!       В такие минуты Боунс ненавидел себя за бездействие. Терпеть не мог, когда у него связанны руки. Зачем не понял и сам, но набрал номер Джоанны. Долгие гутки… Может все же бросить трубку? — Алло пап. — ее голос никогда не менялся.       Никогда не менялся ее голос, ЕЕ, милой Джо. Всегда понимающей. Ее взгляд изменился, а голос нет. Взгляд тогда изменился, когда отец с одной сумкой, собранной на скорую руку, выбегал прочь из дома, проклиная всю свою жизнь. Она просто смотрела вслед, не смея его окликнуть. МакКой был так зол, что даже с дочерью не попрощался. А потом она ждала, ждала его звонков, которых не было. А когда он все же осмелился, было несколько поздновато. Джо все понимает. Она любит и простила. К тому же после смерти матери, никого у нее и не осталось. К кому же еще обращаться, как не к отцу? Нет. Злобы не было. Лишь невыносимая тоска, печали и гнусные мысли о настоящем и будущем. — Привет, Джо. — Что-то случилось, па? — она медик, тоже. А еще тонкий психолог и такие вещи чувствует на раз. — Нет, с чего ты взяла? — Голос у тебя с нотками… глуу-ссными.       Когда у МакКоя была температура, или просто болела голова (было в его жизни и такое), Джо всегда это чувствовала, и старалась всегда подбодрить его. Приезжала, варила супчик, собирала и стирала шмотье. И делал, все как он любит, даже его ворчливость, которая обострялась в эти дни, терпела. А еще клала на голову холодный компресс и говорила: не глуснячь, папа, я ведь с тобой. От таких слов становилось лучше, чем от любых лекарств. И ее нежные прикосновения. И его прихлопывание по тыльной стороне ее кисти. Вот сейчас док все бы отдал за это прикосновение дочки. — Ох, Джо. Мне… одиноко мне. Когда ты навестишь меня? — Папа? Ты чего? Мы же на Рождество были. Даже двух месяцев не прошло. — Знаю. Хотя бы на полдня, Джо. — Папочка, миленький, но я же работаю. И отдаюсь любимой работе полностью, как ты меня и учил. На сыновей не хватает времени, а уж о себе молчу. — Понятно. Я все равно скучаю и очень тебя люблю. Ты не забывай об этом и звони почаще. — Конечно, как могу, па. Может, тебе кого-нибудь найти? — съязвила Джо переключая грустные мысли в позитивные нотки. — Может. — Ого! Согласился?! Даже без перериканий. Значит, и вправду так все плохо. — Да нет. Просто… — Ясно. Па как только вырвусь, обязательно приеду к тебе. Брошу все дела и к тебе. А то ты наверное зарос в грязной посуде и белье. — Я буду рад. А ты знаешь, не зарос. Я честно раз в неделю прибираюсь. — Вот это прогресс, доктор МакКой. — Не смейся Джо. — Не буду. Значит договорились? — Договорились. Я буду очень ждать. Ну да, после звонка легче стало. И ум вроде прояснился. Боунс закрутил пробку и убрал бутылку в холодильник.        Еще несколько дней ни слуху, ни духу. Ну почему он такой болван? Опять ни взял ни один контакт. А иди туда, и раскрыть себя? Не ни катит. — О! Вспомнил. —Боунс нарыл все же тот гаджет из «салона».       Немного поколебался и открыл контакты. Полазив по спискам, ни имени, ни фотографии Эстель он не нашел. Хоть это немного успокоило его совесть и душу. Конечно же, были контакты для связи, только вот вряд ли она ответит. Доктор хохотнул, представив такую картину. Боунс рискнул, нажав на «заказ». — Вы посетили нашу фирму по оказанию эскорт услуг. Благодарим за проявленный интерес. —механический голос заводил его интерес дальше. — Просим выбрать категории девушек для со-провождения: внешность, характер, рост и остальные предложенные характеристики.       Боунс по нажимал необходимые параметры. — У Вас отличный вкус, сэр. Продолжайте.       Боунс продолжил набирать параметры, в тайне все же надеясь, что ее не найдет. Выдох. Все же ее нет. Кнопка «отмена» вызвала соответствующую реакцию: — Вам никто не понравился? Просим прощения. Но Вы можете лично договориться с наши руководителем. Позвоните ей, все контакты у Вас. — Точно. Это идея. — Боунс подумал, что лично сможет все разузнать.       Набрав номер на своем коммуникаторе на том конце услышал нежный вкрадчивый голос о представленной «продукции» и о личных пожеланиях и запросах. — Ам… Я бы… Мне бы…- помялся доктор. — Короче мне нужна юная девушка, возможно несовершеннолетняя. — Да Вы фантазер, сэр. Это противозаконно. — Я в курсе. —Боунсу понравилась эта роль. — Но я был уверен, что вы что-нибудь придумаете. Не зря же мне очень рекомендовали ваше заведение. — Простите, еще вопрос: Вы хотите сходить с ней на мероприятие? — Если бы… Вы же и так все понимаете. — Ох, какие запросы! — Так есть или нет? — А…Мы нарушаем закон. — Я знаю. Могу поручиться, что не выдам вас. — МакКой уже кипел, но все понимал, как рискует и он сам. — У нас есть три девушки. Одно еще нет 17, двум другим исполнилось пара месяцев назад. — Мне младшую. Она невинна? — Совершенно. Но это будет намного дороже. — Я вас о цене не спрашиваю. — Тогда, сэр, не вижу проблем. Она будет у Вас завтра, после восьми вечера. Меры предосторожности знаете ли. — Согласен. Я вышлю место встречи. — Вы будите вне дома? Отель? Лофт? — Я сам разберусь. Провожу куда надо. Ваше дело оставить. — Хорошо. Будем ждать координаты, и готовить девушку. Ее зовут Эстель. Спасибо за сохранение нашей тайны. Надеюсь обслуживание понравиться.       Боунс уже не мог слушать ее голоса и первым прекратил связь. Вот и все. Отпираться уже некуда, отступать тоже: мосты сожжены. Но дело до конца довести нужно. И кажется, есть идея.