Боги не карают за любовь

*** “Я не Джейме Ланнистер”. Сансе хватило этого окрика, чтобы прийти в себя, стряхнуть наваждение, которое предательски командовало ею. Что она наделала! Что вообще с ней происходит в последнее время? Уже третью ночь лёжа без сна в своих покоях, она разглядывала потолок и тени от свечи, что плясали по нему. Ощущения, которые рождало её тело, были ей незнакомы, а теперь и вовсе пугали. Санса вспоминала, что она чувствовала, когда её целовали другие. Влажные поцелуи Джоффри не приносили ничего, кроме гадливости: он не был с ней ни уважителен, ни добр. Они даже не беседовали, чтобы узнать друг друга лучше, и нечего удивляться, что её детская влюблённость развеялась так же быстро, как и зародилась. Совсем другое дело Бейлиш — тот целовал развязно и томительно, но ей никогда не хотелось большего. От его прикосновений не подпрыгивало сердце, а слабо уловимый запах не дурманил так, как это было с Джоном. С ним всё было иначе. Она беспокоилась о нём, искала его общества, наслаждалась каждой минутой рядом — в молчании или в заботах. Что-то мелко дрожало внутри, как струна арфы, что ещё не отзвучала, когда он произносил её имя. Санса не знала, чем назвать это, кроме единственного слова, которое страшило и изумляло. Нет, она не может влюбиться в Джона! Виновато одиночество, которое сводит её с ума и заставляет искать тепла у единственного, кому можно доверять. Сможет ли она полюбить кого-то ещё? Существует ли человек, которому она сможет стать женой, родить наследников, в чей дом захочет войти хозяйкой? Она ненавидела Серсею за всё, что та сделала, но одного у королевы было не отнять: Серсея всегда доверяла только своему прайду. Неужели Санса становится похожей на неё, когда отбрасывает приличия и просит сына своего отца повести её за грань чувственных наслаждений?.. Вопросы всё громоздились, и под утро Санса уснула, измученная, несчастная. Джон не явился на завтрак и никак не обозначил своего присутствия. Она как раз направлялась в богорощу в одиночестве, когда Эдд нагнал её: — Миледи! Леди Санса! Она остановилась на полпути и поправила капюшон. Ледяной ветер дул с такой силой, что она едва держалась на ногах. — Лорд-командующий отбыл в Дар вчера ночью. Я решил, что вам нужно тоже сообщить… — Благодарю, Эддисон, — быстро ответила Санса, пока тот переводил дыхание. — Не в том дело. Ворон прилетел. — Из Дара? — она смотрела непонимающе. — Из Цитадели. Белый ворон, миледи. Зима пришла. *** Отец столько раз твердил, что зима близко, но раньше Санса не понимала, что на самом деле стоит за этими словами. Зима — это пронзающий до костей ветер, как сейчас. Белые ветви чардрев гнулись и шумели, вздымалась позёмка… Во всём этом Сансе чудились дурные знамения. Зима — это горящие огни каминов и их трубы, о которых нужно заботиться. Поленница в Винтерфелле всегда была полна, но заготовить побольше дров никогда не бывает лишним. Зима — это время, когда лендлорд должен снизить подати или вовсе их не собирать, иначе по весне будет править могилами. Сколько всего нужно сделать в самом начале зимы! “Нам пора домой”, — подумала Санса прежде чем снять перчатку и прикоснуться к чардреву. “О боги, верните нас домой!” Шершавая кора показалась тёплой наощупь, и от этого тепла на душе стало спокойнее. Всё образуется. Может быть, северные боги не разучились слышать молитвы. Первым делом она взялась закончить плащ, который начала шить, ещё когда Джон свалился с лихорадкой. Его чёрный плащ пока что крепок, но зима будет долгой. Мать учила её, что на всех вещах, которые она будет мастерить для своей семьи, нужно оставить незаметную вышивку-оберег. Этим она и займётся сегодня, в первый день зимы. Нет лучшего дня, чтобы сидеть у огня с иголкой, напевать и думать о рыцаре, который возвращается к ней сквозь снежные горы. Пусть они в ссоре, пусть по ночам она желает его поцелуев вопреки всем законам — этот день она проведёт так, как, может быть, больше никогда не придётся. Закончив рукоделие, она встала и потянулась, чтобы разогнать кровь. Немного горячего вина помогло бы ей согреться, и Санса не отказала себе ни в первой, ни во второй кружке. Позже, собираясь ко сну, расчесала волосы и заплела их в длинную косу. Некстати вспомнилось, как она хотела собрать такую же прическу в свой первый день в этой комнате. Если бы сейчас всё повторилось, распахнулась дверь и Джон вошёл к ней, пахнущий морозом, что бы она сделала?.. Она снова задала себе этот вопрос, укладываясь под мехами на свежих простынях. Голова слегка кружилась, а глаза болели от долгой работы. Раз уж сегодня она решила мечтать… Войди Джон в эту комнату, она обвила бы его шею руками и скользнула губами вдоль уха — так, как он делал это с ней. Подставила бы губы для бесстыжего поцелуя. Прижалась бедрами и грудью, чтобы стать ещё ближе. И вспоминая те ласки, Санса неосознанно провела пальцами там, где хотела чувствовать их. Коснулась приоткрытых губ, очертила шею, а дальше, уплывая в фантазии на грани сна, раскрыла ворот ночной сорочки и погладила грудь. Да, всё оборвалось как раз когда Джон прихватил её вот здесь. Санса и не думала, что мягкий щипок может подарить такие ощущения. Чтобы проверить, она прокатила сосок между пальцами, повторяя движения — и задохнулась от удовольствия. Жаркая волна пробежала от груди в самое сокровенное место её тела. Вторая рука тут же взлетела, чтобы сделать то же самое со вторым соском. Это было одновременно сладко и больно, словно она укололась тупой иглой для вышивания лентами. Неумело узнавая себя на ощупь, Санса подумала: неужели об этом говорила Шая, называя такие прикосновения к себе “небольшой помощью”? Она убрала руки и запахнула сорочку, поворачиваясь на бок. “Если я люблю его, пусть будет так”, — с этой мыслью к ней пришёл долгожданный сон. *** Заручившись поддержкой вольного народа, Джон принял решение не откладывать наступление. Тормунд обещался привести войска в назначенное место, когда получит ворона с запиской — Джон нарисует в ней условный знак. Было ли когда-нибудь более странное войско на землях Севера? Малые дома, Пещерный народ, тенны, люди Ледяной реки, даже гиганты — все они двинутся в бой за Винтерфелл. Всю дорогу от Дара обратно в Чёрный замок он проскакал почти без отдыха. Скорее созвать знамёна и составить письмо к Болтону, что суть чистая формальность, но соблюсти её следовало. Ударить неподготовленного врага — подлость, а Джон приписывал себе многие грехи, но не этот. Замок замаячил перед ним большой тёмной горой в вихре снежной бури. Он прикрыл глаза и вообразил, что Санса ждёт его. Если бы между ними не случилось этой вспышки, если бы они попрощались как положено, ждала бы она его у окна? Вглядывались бы её глаза в колючую метель? Сложила бы она руки в молитве? “Пожалуйста…” — вспомнил он шелёст её шепота. Санса, его невинная девочка, была так растеряна от всех тех чувств, что он обрушил на неё. Страсть в ней была неприкрытой, билась, словно пульс под кожей — только тронь. О, есть сотни способов обольстить леди, но он не должен пользоваться ни одним из них. И дело не в том, один у них отец или нет, а в том, что ей так легко принять его желания за собственные. Он и не представлял, как важен для него станет тот крошечный мир, который создают вместе мужчина и женщина. Старик мейстер был прав, счастливы те, кто приносят обеты в неведении. Вот и наказание: преступив клятву, он обречён до конца жизни сожалеть о том, какую стезю избрал. Вдруг он понял, почему Нед Старк всегда грозил им зимой, но никогда сам не боялся её. Разве страшна зима за стенами Винтерфелла, когда рядом — твоя семья? Там в стенах бежит вода из горячих источников, пылают дрова, в кувшинах вдоволь вина с лимоном и гвоздикой, а холодную постель легко согреть вдвоём. Сердце заныло от мысли, что его самого никогда не ждёт такая судьба. Даже вернувшись с самой главной войны, одолев многотысячное войско мёртвых, Джон останется лордом-командующим Ночного дозора, и этот дозор не окончится до самой его смерти. Но что-то он всё же может сохранить для себя. Он вернёт сестру домой и сделает всё, чтобы его королева Севера правила долго. А после исполнит свой долг перед царством людей. Боги не так жестоки, чтобы отвернуться от него за то, что он просто любит. “Нужно попросить у Сансы прощения”, — думал он, приближаясь к воротам. Ведь одинокий волк погибает, а вот стая живёт. *** — Я ждала тебя, — произнесла Санса так ласково, что Джон не смог сдержать улыбки. Она протянула к нему руки в примирительном жесте и он поднёс их к губам. — Прости, что уехал без предупреждения. “Прости, что не могу дать тебе того, что ты хочешь. Прости, что всё решил за нас”. Джон надеялся, что она поймёт. — Я был в Даре, беседовал с Тормундом. Вольный народ выступит за нас. — Ты всегда делаешь то, что задумал, — она говорила мягко, почти по-матерински. И вдруг нахмурилась: — Эдд уже сказал тебе? Ворон прилетел. — Что-то случилось? — Джон одновременно ждал и боялся ответа от Мизинца. — Зима пришла. Сюда долетел белый ворон из Цитадели. — Значит, нет лучшего времени для тебя вернуться домой, — он легонько сжал прохладные ладони. — Поможешь разослать письма? В Кротовом городке Джон кое-что заказал у местного кузнеца и забрал подарок на обратном пути. Когда они с Сансой привычно расположились по обе стороны стола, он попросил её протянуть руку и вложил в раскрытую ладонь железный стерженёк: — Это печать. Не знаю, такая ли она, как была у Робба, но тут лютоволк. Должна подойти. Чтобы я больше не отправлял письма от твоего имени. Санса смутилась: — Я не должна была говорить тебе тех слов… — Ничего. Обратись ко всем домам, что обещали поддержку. К Болтону я обращусь сам. Джон принялся за черновик послания, однако Санса не стала писать, а подошла к окну. Кабинет выходил на две стороны и она выбрала ту, откуда мог бы открываться вид на Винтерфелл. — А что, если я не хочу править? Джон отложил перо. Она помолчала и продолжила говорить, делая паузы: — Меня растили будущей леди. Женой лорда, понимаешь? Я ничего так не хочу, как вернуться домой. Но что я буду делать там одна? Я могла бы справиться с замком, но с Севером?.. Ты знаешь наш народ — женщине его не удержать. Не о такой жизни я мечтала… — Как и я, — негромко отозвался он. — Как и ты. Но если ты отвоюешь Винтерфелл, ты можешь стать новым королём Севера, Джон. Они прославят тебя и подчинятся. Если тебе удалось созвать их на битву, то сумеешь и покорить, и править. — Но я не Старк, — он ответил первое, что пришло на ум. К чему она ведёт? Он подозревал, что нужно просто дать ей выговориться, а после успокоить. — В тебе кровь Старков. И отец всё равно что признал тебя — не отрицай этого. Как и того, что Бран и Рикон никогда не вернутся домой, а значит, ты последний… Я не хочу выходить замуж за чужака. Даже если он северного рода, понимаешь? — Санса сменила тему так быстро, что Джон растерялся. Она говорит то же, что он сам повторял в мыслях. — Тебе не обязательно выходить замуж, Санса. Винтерфелл станет твоим, и никто не оспорит твои права. — Мне кажется, ты слишком долго пробыл на Стене, — она рассмеялась. — Не все вокруг так же соблюдают кодексы и чтут обеты. Не успеет окончиться зима, как я получу охапку предложений, от которых едва смогу отказаться. Некоторые захотят склонить меня к ответу силой. Угадай, кто преуспеет в этом больше других? — Мизинец, — ответил он скорее себе, чем ей.