По длинной дороге

Утро началось стандартно – в семь утра в родительскую спальню влетел маленький пушистый неугомонный ураганчик и резво запрыгал по кровати, едва не падая на только-только проснувшихся маму и папу. Собственно, проснулись они в такую сказочную рань как раз по причине этого самого возмутителя спокойствия: когда рядом с вами прыгает и плюхается весьма тяжеленькое пятилетнее чудо-чадо с неизменным Зверем в руках – тут любой проснется, пытаясь сохранить честь и достоинство. Тот еще будильник. А Мишка вообще просыпался с птицами, и, даже когда пытался тихонечко, никого не разбудив, спокойно поиграть – получалось это редко: каждая игра становилась чем-то средним между разборками индейцев с солдатами и охотой на диких зверей. Агата весьма метко пару раз заметила, что в природе есть медведь-шатун, а у них – медведь-топотун. Так что шума было как от всех трех медведей разом взятых. Особенно, когда чадушко вознамеривалось все же кого-то пробудить. Вот и сегодня был, видимо, счастливый день. - Мам! Пап! – вопило пронзительным альтом (спасибо, хоть не фальцетом!) чудушко. – Утро! Солнце! За окном солнце! Ура, мы идем к белкам! - К каким белкам? – с утра Князь бывал весьма не сообразителен, поэтому ребенок, желая донести мысль, прибавил децибел в голосе: - В парк! – выкрикнул отпрыск, задорно размахивая Зверюгой. – Мама обещала, когда на улице будет солнце! - Да, мы пойдем, - Агата, профессионально увернувшись от амплитуды движения и сына, и его плюшевого монстра, выскользнула из-под одеяла и направилась в ванну, - но не раньше, чем вы, молодой человек, умоетесь. Позавтракаете и почистите зубы. - Не хочу завтрак! Не хочу зубы! – тут же заканючил деть. – Хочу в парк! - Миша! – негромко, уже выходя из комнаты, сказала Агата тем особым тоном, предназначенным для укрощения непоседливых медвежат. - Ладно. – Мишка огорченно плюхнулся на кровать и надулся как мышь на крупу. Огорченной этой моськи долго не мог выдержать никто, кроме, пожалуй, Нигровской, вот и Андрей не выдержал: - А ну не грустить! – коварно нападая сзади и начиная щекотать во всех доступных местах, нарочито строгим тоном выдал. Ответом был звонкий смех и прилетевшая случайно прямо в лоб игрушка. Вдоволь набесившись, они выползли вдвоем сначала в ванную – ну, как выползли, споро закинув Мишку на плечо, выполз Андрей, дабы не успел сбежать этот егоза, пытаясь избежать умывания прохладной водичкой, а затем и на кухню, где Агата уже приготовила завтрак. - Все, Андрюш, - выдала с явным облегчением жена, ставя перед ними дымящиеся тарелки, - я в душ, проследи, чтоб Мишка все овощи съел. И старший, и младший Князевы уставились на нее с явным ужасом в глазах. Мишка, вестимо, от слова овощи, Андрей же от воспоминаний о прошлых попытках накормить чем-то нелюбимым. - Ну, хоть не творог, - пробормотал, невольно глядя на потолок, в то место, где, видимо, до ремонта уже очередного осталось пятно от творога с вареньем. Ладно, Князи Мишек не боятся, потому сделав серьезный вид, Андрей принялся за дело. Каша прошла на ура, впрочем, половинка перепелиного яйца тоже. Остались только злосчастные овощи, которые по какой-то непонятной, но явно имеющей значение для Агаты причине, она пыталась впихнуть в ребенка постоянно. Витамины, что ли… - Миш, надо, - Андрей понимал, что идет на компромисс с собственной совестью, но все же… - Хоть немного. - Неа, - ребенок глянул в сторону тарелки и яростно замотал головой. Князев попробовал использовать свой фирменный взгляд и фирменную бровь, но… получил в ответ ровно такой же взгляд и такую же выразительно приподнятую бровку. Вот же хитрюга! Теперь и не поспоришь с ним, научился на свою голову. Андрей чувствовал себя так, будто его главного оружия лишили. А Медвежонок еще и руки сложил, окончательно уходя в глухую оборону. - Миш, мама нас убьет, - попробовал зайти с другой стороны. - Так ты можешь съесть, - не дрогнув заявило дите. - А давай пополам? – словно лампочка зажглась в голове спасительная мысль, - половину ты, половину я. Спорим, я быстрее? - Я быстрее! – ребенок рванулся к тарелке и споро разделил на две равные части, - да начнется битва! «Узнаю Алискино влияние» - улыбнулся внутренне Андрей, начиная очень медленно есть свою половинку. Конечно, когда Мишка победно вскинул ложку, Андрей еще методично пережевывал все те же три брокколинки. - Я выиграл! – заскакало счастливое дите по кухне. - В чем? – послышался голос Агаты у двери, при звуке которого Андрей моментально проглотил все остатки овощей, скрыв следы родительского преступления (в глазах Агаты). - В овощах! – продолжало верещать дите. – А теперь можно в парк? - Иди, зубы чисти и одевайся, - Агата ласково потрепала его по нечесаной головушке. С воплями, которым бы и настоящий медведь позавидовал, Мишка умчался по коридору, а Агата, улыбнувшись, загружая тарелки в посудомойку, тихонечко сказала: - Жаль, что тебе этот способ не пришел в голову тогда. – и глазами указала на треклятое пятно на потолке. Князев выдохнул – все –таки у него очень понимающая жена, хотя человек, который регулярно умудряется уговорить Мишку что-то «нехочушное» делать не может не быть понимающим. Провожая своих до двери, заодно неспешно собираясь сам – пора было окопаться в студии и дозаписать наконец-то новый альбом – Андрей подумал, что через пару минут останется в долгожданной тишине, но при этом уже будет ждать с нетерпением вечера, когда вернется домой и начнутся новые битвы и игры.