Каменное сердце.

Наверное, Оливия не так представляла себе свой первый раз. Не дикое желание слияния, наверное вместо нее должна была быть обходительная нежность. Лив рывком переворачивается, укладывая обнаженное тело Пэна на траву, целуй порядком покусанными губами не менее искусанные губы шатена, хватая сжимающие ее бедра до синяков руки за запястья своими. - Я больше не доверяю ни тебе ни твоим чертовым рукам, ублюдок!- не узнав за этим сиплым рычанием свой голос срывается с ее губ, жадно втягивающих воздух между произнесенными словами и крылья вновь деформируются, быстро освоив новый для них навык в щупальца, где вместо присосок ярко поблескивают острия шипов. Они обхватывают руки Пэна чуть выше рук нависшей над ним феи, сжимают до едва слышного хруста и взмывают вверх фиксируя по бокам от головы парня, распяв его под ней. - Но ты хочешь меня, не меньше чем ненавидишь, моя феечка.- эти искривленные в самодовольной возбужденной ухмылке губы, заставляют ее резко наклонится, вновь кусая мягкие губы Пэна, ненавистно признавая себе как прав лежащий под ней хозяин острова. Хрупкие девичьи руки скользят по крепкому, кажется идеальному телу, оглаживая кожу, слегка царапая бусинки сосков отросшими вновь коготками, пока между ягодицами трется о нежную кожу эрогированая плоть. - Ты очевиднее желаешь меня больше.- отзывается девушка, копируя эту жестокую усмешку, заставляя Пэна злобно сощурить глаза и дернуть руками, тут же наморщившись от ощущения того как шипы впиваются в нежную загорелую кожу запястий. - Лежи смирно...- он опирается на локти, поддается выше кусая девушку в линию челюсти, словно промахнувшийся в своей смертельной атаке хищник, желающий сомкнуть клыки на хрупкой шее своей жертвы. Она отрывает его толкнув на спину, упираясь в грудь руками и вновь царапает кожу когтями, выставляя парня едва ли не рычать толкаясь бедрами, подбрасывая хрупкое тело блондинки. - Давай же...- он выглядит недовольным, смотрит на нее горящими глазами с расширенным зрачком и дергается вновь, но еще одна пара щупалец выскочившая из спины девушки сжимает его талию стесняя движение. - Сейчас я буду решать, что буду с тобой делать...Нравится, так? Когда ты в моих руках?- Лив злится за фокус с сердцем все еще, злится за то каким жестоким бывает этот Вечный мальчишка и безумно хочет его...Хочет слиться в единое целое, словно ощущая жизненно важную потребность в этом. Пэн послушно замирает, игнорирует идущую по запястьям кровь, смотрит на девушку снизу вверх и задыхается, когда глядя прямо в эти глаза, Лив поддается немного назад обхватывая плоть рукой и направляет в себя, медленно опускаясь. -Не смей шевелится..-он хочет двинуть бедрами, но Фея поднимается выпуская едва погрузившуюся в него плоть и крепче стягивает путами щупалец оставляя за собой кровавые царапины.- Сегодня мы играем по моим правилам, Пэн. Черты его лица напрягаются, становятся жестче когда он сжимает руки в кулаки, словно собирая силы для рывка и так же они резко разжимаются, когда блондинка резко опускается на плоть принимая ее в себя и задыхается вместе с шатеном, замирая опирается руками на пресс Питера и дрожит всем телом ощущая как магия поглощает все отголоски появившейся боли:-"Главное ведь просто захотеть, да?" -Оливия...-зовет Пэн и девушка столь ярко понимает что ненавидит этого так похожего на ее друга парня, ненавидит его жестокое безразличие, ненавидит его поступки, ненавидит абсолютно все в нем. - Ненавижу тебя.- отзывается блондинка и Пэн издает негромкий смешок, сменяющийся тихим хриплым стоном, когда ее бедра приходят в движение, упираясь коленями в покрытую травой землю она приподнимается и опускается на его плоть, смотря на искаженное удовольствием лицо шатена. Аккуратные, неумелые движения приобретают уверенность, Оливия действует инстинктивно, смотрит на реакции Пэна, каждый раз замирая, когда шатен пытается двинуться, пытается ускорить ее вновь навязывая свои правила. - Лежи!- холодность тона девушки совсем не соответствует жару гуляющему по ее щекам, движениям бедер что становятся резче, грубее в попытке заполучить его глубже, больше. Она не сдерживает когти, но раны нанесенные ими быстро заживают на волшебном теле Пэна, как и раны наносимые шипами, двигается закрывая глаза стараясь не слушать сбитое дыхание, стоны удовольствия Пэна, понимая что этот акт вряд ли можно назвать "Наказанием" за проявленную жестокость. Разумные мысли уходят подальше, движение бедер сильнее, до шлепков встречающихся тел, до надрывных вскриков девушки, когда она выпрямляется заводя руки назад на бедра Пэна выгибается в спине и приходит вскачь ускорившись, подставляя светящееся золотом обнаженное тело под свет заходящего солнца. Они снова растворяются и Ливи теряет себя окончательно, снова чувствует слишком много одновременно происходящего на этом острове одновременно с ее собственным подкатывающим удовольствием, сжимает когтями кожу Пэна стараясь удержаться в образовавшейся вокруг черной дыре грозящейся поглотить ее. - Ливи...- зовет Пэн и небо с землей меняются местами, когда Питер переворачивает ее на спину, вырвавшись из ослабших от рассеянности девушки окон ее щупалец, что одной лишь вспышкой теперь уже крыльями разметались под спиной феи.- Не позволяй этому поглотить тебя, держись за меня...Сейчас...крепко... И блондинка хватается за его плечи, смотрит на него почти белыми отдающими золотом глазами, как слепая и хватается столь крепко насколько может содрогаясь в движении внутри плоти, пока шатен между ее ног усиливает, ускоряет фрикции добавляя еще больше ярких красок в это соитие. Целует ее опухщие, кое где до крови израненные губы, жадно слизывая алые капли языком, кусает, оставляя фиолетовые гематомы на шее и ключицах, сжимая нежные девичьи бедра пальцами ставя поверх образовавшихся синяков новые. -Питер...-срывается между ее губ надрывной лаской, поднимая внутри него ураган давно забытых ощущений, когда по спине вразрез болезненно проходятся когти девушки оставляющие алые следы порезов до напряженной в фрикциях поясницы, что гладят нежные теплые ладони. - Моя Феечка- насмешливый рык на ушко и грубое, надрывное- Ненавижу!- когда его вновь опускают на землю, приходя в неистовство плоти бесконечных движениях ее извивающегося, скачущего на нем тела. Оливия полностью растворяется в Питере, в целом мире, который представляет из себя Пэн развеиваясь в молекулы светящихся крупинок, находясь сразу везде и нигде. Ей блаженно хорошо, она парит над землей, рассыпана по траве, живет в дыхании многих жителей этого острова, пока ее ласково, словно хрустальную собирают золотые ниточки сшивая вместе в единую фигуру. - Оливия.-зов эхом, словно вдох собирает ее в единое целое заставляя резко раскрыть глаза, обнаружить себя лежащей на обнаженной груди Пэна в окружении ночной тьмы разрезаемой лишь танцами светлячков кружащих над ними и повсюду распускающимися, лунными цветами наполняющими поляну. - Боже мой, что мы наделали?- она садится покрываясь мурашками от ветерка гуляющего по обнаженному телу, чувствует свое тело как-то иначе, словно оно потеряло свою изначальную тяжесть ставь легче крупинки, чувствует и слышит окружающий ее мир в иных более четких, красивых цветах и звуках.- Что ты со мной сделал? - Спорный вопрос, если учесть кто, что и с кем делал действительно.- насмешливо отвечает Пэн и садится, смотря на удивленную и растерянную блондинку, крылышки которой задорно трепещут пуская небольшие всплески радуги, ярко резонирующие с синими и фиолетовыми синяками на шее и бледных хрупких плечах феи. Девушка замирает, смотрит перед собой какое-то время, а потом сияние окрашивает во все цвета красного, когда перед глазами возникает то, как она удерживала Пэна, как держала его руки на позволяя касаться себя. Как вгрызалась в плоть и прыгала сумасшедшей на его плоти. - Это я тут жертва, меня почти изнасиловали...-добавляя масла в огонь тихо с насмешкой говорит Питер уже чуть серьезнее добавляя- Мне понравилось, думаю к моим плохим манерам и жестокости, можно приписать еще и Стокгольмский Синдром. - Как же я тебя ненавижу..-задушевно скулит девушка и резко поднимается, тут же оседая на колени, опираясь руками в землю, от слабости в коленях заставляя шатена вздернуть брови и не удержаться от колкости:- Ну если ты уже приняла позу.... - Уйди, демон!- крылья поднимают фею над землей, пока она судорожно оглядывается на обрывки их одежды повсюду, вспоминая как вспылила, когда ремни не поддавались ее ослабшим пальцам и в ход пошли когти. - Оливия...-одно движение рукой и девушка с удивлением замечает, как на Пэне появляется одежда черных тонов ,как и собственное тело покрывается тканью синего одеяния похожего на прошлую подаренную одежду индейцев.- Я все еще жду твоего ответа... - Что? Чтобы снова пугать меня и угрожать мне! - Ливи, ты все еще хочешь вернуться домой, на землю?- он серьезен, оставив ее вопросы без ответа, смотрит на фею порхающую в нескольких сантиметрах над землей, окруженную порхающими светящимися насекомыми. Его серьезность не жестокая, но есть в ней напряжение от которого внутри снова просыпается настороженность, заставляющая порядком измотанное тело вновь где-то брать силы, чтобы встать на ноги, чтобы распрямить спину и плечи и вновь без страха смотреть в эти невозможно зеленые глаза не разрывая зрительного контакта. Земля под ногами чувствуется иначе, воздух, окружающая ее магия- все это кажется уже частью ее...Дрожь крыльев, красивые пляски насекомых, тихое пение русалок в отдалении. - Зачем мне земля?- спрашивает Оливия, понимая что никогда не будет счастлива в том мире, понимая что чувство полета, магию и это прекрасное место она не сможет забыть никогда.- Я уже дома, Пэн. И чтобы не видеть блеска победы на самодовольном лице, Лив взмахнув крыльями поднимается выше, стараясь ускользнуть подальше от этой искривленной ухмылки и сощуренных зеленых глаз. Лив уже без каких- либо затруднений находит лагерь потеряшек, без каких-либо проблем опускает свое порядком полегчавшее тело возле горящего костра с ожидающими видимо возвращения ее и Пэна мальчишками и слышит один лишь вопрос произнесенный Феликсом:- Ну что феечка Питера, добро пожаловать домой? Блондинка лишь кивает и едва давит желание зажать уши под всеобщее громкое одобрение утопая в телах обнимающих ее мальчишек, что Феликс паразит стоящий поодаль даже не считает нужным останавливать или отгонять возвращая им наигранное в этих нескольких днях воспитание и вежливость. Пэн же поднимая с травы свернутый сверток карты ухмыляется, поднимаясь над землей уже не нуждающийся в радужных крупицах получивший заряд магии сполна, он движется среди облаков на палубу "Веселого Роджера", где матросы замирают, расходясь вдоль борта, когда мальчишка следует к каюте капитана. -Пришел похвастаться...- бросает Крюк, видя в руках Пэна свою карту- Или снова устроить казнь?- но Пэн лишь вопросительно приподнимает брови слегка наклонив голову вбок, опуская карту на стол перед сидящим за ним мужчиной. - Пришел вернуть тебе твою вещь, принц....- Крюк смотрит на слишком довольного мальчишку и зубы сводит в желании вспороть тонкую шею, выпустить внутренности и купаться в текущей крови Вечногою - Полагаю, Оливия не отдала ее тебе после того как ты проводил ее домой? - Моя феечка выбрала остаться в Неверленде, сама признав мой мир своим домом.- брови Крюка едва ли взлетают вверх в удивлении, когда он срывается на тихую усмешку:- Боюсь даже представить, как ты угрожал бедной девочке... - Отнюдь, вышло все значительно иначе...Скорее она угрожала мне и я прислушался оставив ее на своем острове. Мужчина неверующее хмурит брови, но удерживается от вопросов уточняющих высказанные Пэном слова, что тот воспринимает с понимающей ухмылкой и подмигнув сидящему в углу эльфу удаляется покидая каюту капитана бросив напоследок:- Вернется твою Юнга, завтра в первых лучах солнца... У Пэна видимо благодушное настроение, если он отпускает из вечно плена пещеры теней новую игрушку сердца острова, обычно не прекословя своей тени в ее желаниях собирать и мучить выкраденные ей души. Пэн летит над долиной и успокоенно ее судьбой закрывает глаза сливаясь с небесами, вновь вспоминая легкое, счастливое детство, когда не было бесконечной борьбы за судьбу его мира- до того как на свет появился его сын, а сердце подчинилось чувству любви. Летит к мысу мертвеца, чтобы проверить остаток его времени, убедится в том, что увиденная им судьба не повториться и крайне удивляется, когда видит так Оливию, что направив руки на верхнюю колбочку огромных песочных часов горит золотом, а песок наполняется словно идет назад возвращая утерянное время. - Я не дам тебе разрушить мой дом...- шепчет фея и взлетает над холодными камнями, тело ее словно охватывает пламенем золотого свечения песка столь похожего на тот, что заключен в часах жизни Пэна. Она фокусируется, песчинки словно притираются друг другу уступая место новому песку, сжимает силу вокруг себя и переводит обе руки в стеклянную поверхность запуская этот сгусток пыли сквозь материю.- Никогда, потому что времени больше не будет- у вечности такого понятия нет. Часы переполняет, они дрожат стараясь сдержать содержимое, но неизбежно трескаются разлетаясь рассыпающимися теневыми кляксами не долетая до блондинки, что даже не дергается спрятаться от осколков артефакта. Пэн на секунду думает что умрет. На миг думает, что это месть Оливии за игры с ее сердцем. На краткое мгновение даже ненавидит ее, ощущая себя проведенным самовлюбленным идиотом. Но ничего не происходит, хотя... С плеч Пэна словно падает тяжкий груз, когда разломленный артефакт поглощается рассыпанным песком, обращаясь в пустые груди угля, что тонут в этом золотом море крупинок. Оливия медленно гаснет, сияние ее становится мягким- как обычно ласкающим, когда глаза закатываясь закрываются и Питер едва ли успевает поймать оседающую фею от встречи с каменным полом прижимая хрупкую фигурку к себе. -Ну что ты за девчонка такая?- искреннее удивляется Пэн и сжимая девушку покидает мыс мертвеца, унося девушку в свой домик на дереве, укладывая на мягкую кровать истощенную таким применением силы фею, укрывая одеялом.- Получишь у меня за самовольство... Хотя тут как бы не ругать, а благодарить нужно...Но Питер благодарит редко, да и не любит это делать, а вот ругать...Ругать пожалуйста. Ругаться с Оливией после случая на поляне даже интересно, ведь где-то за внешностью милой, доброй и отзывчивой блондиночки, скрывается настоящая фурия с железным стержнем готовая биться за свою жизнь и за то, что считает правильным. "Тебе удалось меня удивить, любою удивляться- моя фея."