«Людей берегут друзья»

Утро обыкновенно начиналось с тостов и чашки кофе, по крайней мере, для меня. И только в том случае, если оно в принципе начиналось на Бейкер-стрит. А ведь бывали случаи, когда нас с Шерлоком носило где-то круглые сутки! Впрочем, это утро было довольно привычным для меня. И это радовало. Однако, когда я уже был готов приступить к своему излюбленному набору продуктов на завтрак и сел за стол, то передо мной возник Шерлок с весьма кислой миной. Я бегло глянул на него, вздохнул и решил в голове прикинуть возможные причины этого его состояния. Шерлок был в своем домашнем халате и смотрел на меня непроницаемо и очень пристально. Руки по обыкновению сложил за спиной, и мне оставалось только хмыкнуть. К удивлению моему, он заговорил первым и пожелал доброго утра. — Прошлое дело было весьма удачным, — завел разговор я, когда Шерлок присоединился к трапезе, хотя его тарелка ограничилась только половиной тоста. — Невероятное скучное дело, — сразу же отозвался он, сделал глоток чая и хмыкнул что-то себе под нос. Иногда было очень занимательно наблюдать за поведением моего друга, особенно, когда оно менялось на глазах. Главное не слишком увлечься и вовремя вмешаться, когда будет нужно. У Шерлока грань дозволенного во всех абсолютно отношениях очень размыта, если вообще существовала. Из-за этого он не вписывается в интеллигентное английское общество. Однако, безумцы меняют мир. И, кажется, я снова буду созерцать его привычное для меня состояние скуки. Но Холмс помолчал еще немного, закинул ногу на ногу, посмотрел на снежные улицы за окном, перевел взгляд на меня и почему-то улыбнулся. Вот такие непредсказуемые перемены в настроении Шерлока даже мне случалось видеть не часто. — Все в порядке, — заверил меня он, видимо, понял, что взгляд мой весьма обеспокоенный. Именно, что понял, а не воспринял как очевидное посредством видения меня. Иногда я не представлял, как Шерлок мог строить сложнейшие логические цепочки, но мог не замечать тех банальных вещей, какие замечает даже ребенок. И речь не только о чувствах и состоянии окружающих. Впрочем, мне так много ещё предстоит о нем узнать. — Сегодня день друзей, — говорю я, видя очередной заголовок в статье. Холмс хоть и умело пользовался ноутбуком — особенно моим! — но новости по утрам предпочитал читать из газет. А вот мне эта причуда была не свойственна. Именно по утрам мы планировали свой день, который с недавних пор был у нас по единому графику. Шерлок всегда учитывал мое время работы и предлагал в выходные заняться чем-то интересным, а все мои рабочие дни искал информацию по разным случаям. Утро моего выходного дня было сродни выпущенной птице на волю и не знающей, что ее ждёт. Однако, справедливости ради скажу, что птица эта была невероятно вдохновлена, даже пьяна своим неизведанным будущим и грезила о нем наяву. Эти наши совместные дела с Шерлоком заставляли меня ощутить чувства, которые обычно ощущают только в юности, когда сердце ещё не привыкло ко всем буйствам. — Вот как? И что с того? — бурчит Шерлок уже с кресла, куда перебрался, и пока подозрительно тихо читал что-то из области криминалистики. Эта была очередная попавшаяся мне статья в ленте новостей. Обычно я самое примечательное озвучивал вслух специально для Шерлока, и могу сказать, что пролистывание новостей Лондона во многом корректировало наш день. Пресса иногда узнавала что-либо раньше, чем Ярд в своих лабораториях. Шерлок даже шутил на эту тему с Лестрейдом. Точнее, кидался колкостями, но наше окружение уже воспринимает такие его фразы как чистый сарказм вперемешку с сатирой. Это событие я озвучил скорее оттого, что сам был немало удивлен. В краткой статье под громким заголовком говорилось, что это официальный праздник, однако я о нем никогда не слышал. — Поздравляю, — сообщил наконец я Холмсу с улыбкой, оторвался от экрана и поглядел на него. Шерлок сидел в кресле с открытой книгой на лице. Я усмехнулся, — Так теория Ломброзо читается лучше, правда же? — Неактуально в наши дни, — также быстро отвечает Шерлок, хотя слова его звучат приглушённо из-под книги. Я только пожимаю плечами и все ещё улыбаюсь. Хотелось бы сказать многое, и не просто потому, что я узнал, что сегодня день друзей. Не нужно никакого драматического момента для того, чтобы сказать близким, как ты дорожишь ими. В противном случае можно не сказать никогда. И я уже хотел было пуститься в не такие уж длинные монологи, но высказать хотя бы несколько предложений Холмсу, как вдруг он резко захлопнул книгу, энергично поднялся с кресла и залпом допил оставшийся в кружке чай. — Джон, планы немного меняются, — известил меня он. Я так и остался сидеть с открытым ртом. Кажется, сколько бы мы ни общались, Шерлок не перестанет меня удивлять. И я не злился на него. Он прекрасно знает все то, что я мог бы сказать минуту назад. Знает настолько хорошо и так часто слышал, что вряд ли сказал в ответ что-то иное, кроме как "это элементарно". — Вот как? — Да, мне нужно будет провести один важный эксперимент у себя, — отозвался Шерлок, потёр руки и вернул книгу на кресло. И хоть мы не планировали сегодня гоняться за кем-то по городу, я все же заметил, что Холмс не говорил мне об этом своем важном эксперименте раньше. — Это потому, что идея возникла только сейчас, Джон. Я проглотил последний кусок тоска, скрестил руки на груди и уставился на него, гадая, стоит ли испрашивать о чем-то дальнейшем в его голове. А спустя секунду такого сверления Шерлока глазами, я не выдержал, усмехнулся, махнул рукой и бросил: — Черт с тобой. Только не спали кухню, — предупредил я после и после завтрака решил прогуляться по городу. Центральные улицы пестрили украшениями в преддверии Рождества, стоял лёгкий морозец и солнце. Я зашёл в Грин-парк и неосознанно стал рассуждать о скором празднике. В моем понимании лучше всего провести его в кругу близких, и, думаю, все наши знакомые согласились бы. Однажды мы уже встречали Рождество вместе, но тогда мнимая смерть Адлер малость омрачила его. Хочется верить, что в этот раз я-таки заставлю Холмса надеть оленьи рога. Я покачал головой, усмехнулся, достал телефон и написал Лестрейду: "Рождество на Бейкер-стрит и все мы вместе. Что думаешь?" Возвращаться было немного страшно, но в прихожей я не ощутил ни запаха гари, не наблюдалось пылающего огня, и вообще квартира выглядела как обычно. Вот это могло пугать ещё больше. Однако, меня успокоил приятный запах с кухни миссис Хадсон. — Готовите? Выглядит чудесно, — улыбнулся я ей, когда вошёл и увидел на противене горячие имбирные печенюшки. — Джон, у меня будет к вам очень серьезное дело, — сказала она и даже не обратила внимание на мой комплимент. Заговорочески подойдя ко мне и склоняясь к уху, домовладельца зашептала что-то очень быстро и волнительно, и мне пришлось максимально сосредоточиться. — Все это странно, очень странно, я даже не слышала никаких звуков в ближайшие часы, а я тут с самого утра! — воскликнула наконец она и отряхнула муку с ладоней, — Джон, вам решительно нужно поговорить, мне это совершенно не нравится, а между тем, я знаю его гораздо больше, чем вы... — А может, оно и к лучшему? — отозвался добродушно я, отчего лицо миссис Хадсон сильнее омрачилось, — Ну хорошо-хорошо, я прямо сейчас зайду к нему и все проверю. События в Афганистане научили держать эмоции, а в особенности страх, в узде. Однако после того, как я вспомнил, что Холмс собирался ставить очередной эксперимент, то сердце малость подпрыгнуло в грудной клетке. Думаю, так всегда и бывает: больше всего переживаешь не за себя, а за близких. Уж не отравился ли Шерлок каким-нибудь угарным газом, пока я там наслаждался зимней атмосферой? В голове некстати мелькает заголовок поста. Ах да, день друзей... Кажется, мои слова утром так и не были услышаны, поэтому я решил принести Холмсу пару печений от миссис Хадсон. Рано или поздно он бы узнал о них, и конечно же не соизволил бы спуститься сам. Я быстро слетел вниз, взял горячие печенюшки, поднялся наверх и поставил в кухне чайник. Действительно, в квартире нашей было тихо, и Шерлок нигде не обнаруживался. Значит и правда эксперимент шел полным ходом. — Давай, открывай, миссис Хадсон скоро там с ума сойдет от твоей тишины, — я постучался в дверь и вдохнул ароматный запах печенья, — а ещё я собираюсь пить чай, и если не выйдешь, то я съем твой подарок сам. Не прошло и секунды, как дверь распахнулась. Мое критическое мышление тоже не совсем закудалое, и легко можно было предположить, что на Холмсе будут белый халат и лабораторные очки. Лицо его выражало в большей степени интерес, нежели беспокойство. — Что ещё за подарок ты собираешься съесть? — сразу же спросил он, а я вовремя ловко спрятал тарелку с печеньем за спиной. — Какого черта ты ведёшь себя как все нормальные люди? Я уже начал беспокоиться, — я заглянул в его комнату. На столе стоял штатив с горелкой и колбой. Рядом лежало много разных прозрачных пакетиков. Я нахмурился. — Ты тут из алкалоидов запрещённые препараты синтезируешь? — фыркнул я и окинул взглядом склянку с синей жидкостью, которую сжимал Шерлок в руках. — Нет, это в планах на следующую неделю, — отозвался нетерпеливо он, также спрятал свою смесь за спину, чем вызвал у меня недоумение. Во всяком случае, я пялился слишком долго и на него и на эту склянку. — Так что за подарок? Рождество через две недели. — Сегодня день друзей, — напомнил я ему и поставил тарелку на стол. — Как связано печенье с тем постом в твоём лаптопе? — нахмурился он и все ещё продолжал держать эксперимент за спиной. Это малость даже раздражало и в то же время вызвало усмешку. — Да брось, давай выпьем чаю, уже пять вечера. И тем более я прекрасно знаю, что обеда у тебя не было. Я сразу ухожу на кухню, и Шерлок появляется спустя пару минут в домашней одежде и без всех своих химических атрибутов. — День друзей... — задумчиво бормочет он и садится рядом, пока я разливаю чай в кружки. — Я думаю, ты прав, — признался я и положил ему пару печений на тарелку, — что не такая уж и важная дата. Я могу каждый день тебе говорить о том, как дорожу нашей дружбой. И ты это знаешь. Холмс только многозначительно хмыкнул. — Джон, люди очень часто ориентируются на даты, клише, ярлыки, — серьезно сказал Шерлок и опустил глаза на печенья, однако не притронулся к ним, и вообще смотрел словно сквозь, — Неужели ты думаешь, что в этот день друзей наша дружба станет лучше или искренней? Будто ранее так не было. Люди ищут подходящий момент, назначают даты и бог знает ещё чем занимаются, и все для того, чтобы драматизировать момент признания. Только этот момент может никогда и не настать. Если ты что-то хочешь сказать, то скажи это сейчас. Не нужно свечей, слез и красных дней календаря. Жизнь не бесконечна. Я слушал его внимательно и готов был согласиться со всем. В который раз я убеждаюсь, что Холмс знает о людях слишком много. И думаю, есть определенная закономерность между этим и между тем, что Шерлок не слишком уж жалует общество. — Да, ты полностью прав в этом, — кивнул я наконец, но Шерлок на меня даже не взглянул, а наконец взял с тарелки печенье. — Но все равно спасибо за подарок, — отозвался он, когда откусил печенюшку. — Это приготовила миссис Хадсон, — признался я, — так что тебе придется спуститься вниз и поблагодарить ее. Лицо Холмса сразу исказилось чем-то, напоминающем чрезвычайное унижение. — У меня тоже есть для тебя кое-что, — вдруг сказал он, и поглядел на меня снова. Мы сидели на кухне, и ароматный чай с печеньем помогал окунуться в приближающиеся праздники. Я знаю, что Шерлок не слишком любит их, но также я знал, что ему не было плевать на каждого из нас, а потому он готов всегда все отдать ради близких. Которые, кстати, есть, и не так уж мало. Оставалось гадать, знает ли об их наличии в своей жизни сам Холмс. Уверен, что с некоторых пор знает, и очень хорошо. И приходилось признать его правоту: словно мы только в Рождество можем сказать все откровенности. А это не так. Может, поэтому он и не любил Рождество тоже. — Я не думаю, что это будет также вкусно, как печенье, однако... — Шерлок, стой, ты сделал мне подарок? — прервал его я, ибо не мог уже сдерживать удивление вкупе с любопытством. Он снова молчал, затем встал с задумчивым выражением лица, походил из угла в угол и наконец остановился напротив меня. — По крайней мере, я пытался. Это совсем не то, что я хотел, — сразу затараторил он, — но ты же знаешь, эти подарки тоже на самом деле не так уж много значат, но мне захотелось, — выпалил он, — потому что ты сделал мне подарок и я подумал, что сделать что-то в ответ будет правильно. — Шерлок, тебе не стоило так себя мучить, если ты не силен в чем-то... Ты мог просто сказать мне... слова, — ободряюще улыбнулся я, а он отвернулся. — Я даже не знаю, как мне теперь поступить, — сказал он наконец и нервно потер руки, — мой подарок... Не знаю даже, понравится ли он тебе. — Шерлок, если ты не прекратишь ходить с этим выражением лица, то я предпочту остаться без подарка, он явно не стоит этих твоих мучений. — Проблема в том, что его нет! — махнул рукой Холмс. — Как это? — в полном недоумении уже воскликнул я. Хотя, не первый раз я ощущал себя в полном неведении рядом с Шерлоком. — Точнее он есть, — снова сказал он и тряхнул волосами, что обыкновенно выражало его сильнейшую умственную активность, — но не совсем тот. Я кивнул и не знал уже, что мне следует сделать. Иногда Шерлок напоминал ребенка, особенно, когда дела касались таких интимных вещей вроде чувств. Нужно было следовать осторожно и не навредить, иначе Холмс может и совсем перестать открываться даже близким людям. — Я могу принести его и после уже рассказать, как все было, — предложил Шерлок, чем немного разогнал мою тревогу, — или наоборот. — Неси уже, — выдохнул я, допил чай и убрал тарелку с кружкой в раковину. Печенье Шерлок так и не доел, и любой другой бы сделал из этого вывод, что подарок ему пришелся не по вкусу, — во всех смыслах — однако я не входил в это число. Спустя пару минут взору моему представилась в руке Шерлока все та же колба, которую я видел пару часов назад. В ней был прозрачный раствор, и можно было подумать, что вода, но странный осадок и кисловатый запах сразу привлек мое внимание. Опять же, любой другой ему бы вмазал, думаю, за такой подарочек. Я тоже не выразил чрезвычайного восторга, но попытался вести себя спокойно. Это же Шерлок!.. То, что для нас кажется идиотским занятиями, для него вся его жизнь. — Хм, и что же это? — видя метающийся туда-сюда взгляд, я попытался снова ободрить его, — Улучшенный раствор, который осаждает только гемоглобин? — Да, я думаю, начать стоит с начала, — сказал Шерлок, поставил осторожно колбу на стол, уселся рядом сам и бросил на меня свой проницательный взгляд. — Начинай, — попросил я спустя минуту его молчания и глядения в одну точку в районе моего свитера. — Ах да, извини. Привык рассуждать мысленно. На чем я остановился? — Давай сначала, — выдыхаю я, потираю руки и все также внимательно смотрю то на него, то на вещество в колбе. Эта моя терпимость во много помогала мне на войне, и, думаю, именно благодаря ей я смог подружиться с Холмсом, в то время как никому другому это не удавалось так блестяще. Да, иногда терпеть его выходки было трудно и даже неправильно, но понимание друг друга — ключ к миру во всем мире. — Так вот, — начал Шерлок и сложил пальцы домиком, — когда ты утром сказал про день друзей, я было подумал, мол, что за очередная ересь и бред. Твои попытки поздравить меня с тем, что я твой друг, спустя пару лет нашей дружбы, показались мне ещё нелепее. Но потом я подумал, что они кажутся мне таковыми оттого, что ты и раньше мне говорил все эти слова. А вот у меня с этим проблемы. Он говорил плавно, честно, объективно, словно и не о себе самом, и эта его точность в оценке себя поражала меня. Кому не хочется приписать себе что-то лишнее и наврать с три короба только затем, чтобы казаться лучше в глазах окружающих? А порой наши мечты и желания мешаются в нашей голове с тем, что уже есть. — Мне показалось, что в твоём понимании, поскольку оно у тебя такое же, как у большинства, я буду плохим другом, если не сделаю тебе в ответ какой-нибудь подарок. Да, я решил сделать именно материальную вещь. Решение это было принято, когда ты ушел. Сначала я совсем не знал, что сделать. Пришлось спуститься к миссис Хадсон и спросить у нее совета. Она уж точно разбирается в подобном. Она была удивлена, что сегодня этот самый день друзей, но посоветовала сделать подарок от души и сердца. Я еле заметно усмехнулся и отругал себя за бестактность, но Шерлок затем сам сказал: — Для меня ее слова звучали, как издевательство. Итак, было два варианта подарка: речь или что-то материальное. И то, и то было не так-то просто, материальное привлекало отсутствие всяких рассуждений, но опять же, я не очень представляю, что бы ты хотел получить такого особенного, и где это достать в ближайшие два часа. Я решил порассуждать и заодно поставить какой-нибудь эксперимент. Ещё потом пробовал играть Вивальди. Думать помогает. — А, ты решил поставить этот внезапный, как ты выразился, эксперимент с целью придумать, что подарить мне? — улыбнулся я проясняющейся ситуации в голове. Холмс кивнул. — Мешал все подряд и даже не следил особенно за тем, что получится в итоге. Основное мое восприятие было настроено на анализ всех твоих фраз и действий за эту неделю. Но к сожалению ты не сказал ничего конкретного вроде "мне бы хотелось". В моих Чертогах, по крайней мере, информации этой не было. Тем временем в колбе у меня смешалось все, что только можно. Конечно, я не использовал ничего из моих любимых реагентов и по большей части мешал всякие простые неорганические соединения. Вскоре у меня получился раствор бог знает чего. От скуки я кинул туда некоторые свои кристаллы. Их много у меня, постоянно оседают на дне колбы, когда забываю что-нибудь вылить. И результат даже меня удивил, хотя можно было и догадаться. Итак, я не нашел ничего, что можно было бы подарить тебе Джон. — Ну спасибо, — буркнул я, — Шерлок, пачки кофе бы хватило. Он уставился на меня с открытым ртом и недоумением и уже хотел что-то сказать, но я попросил его рассказывать дальше. — Я был в отчаянии. Дело было не в этой дурацкой дате, а в том, что ты посчитал бы меня плохим другом. — Тебе есть дело до моего мнения? — искренне удивляюсь я. — Именно, что есть. Потому что ты мой друг, — раздражённо процедил Холмс, а после продолжил свой рассказ. — Я решил, что дам тебе этот раствор, и хотя вряд ли можно назвать это подарком, но, думаю, это лучше, чем ничего. Хотя... Возможно, тебе не понравится, — Шерлок совсем раскис, повесил голову и мне пришлось сразу подняться и произнести, что все в порядке. — Это действительно не тот подарок, который хотят получить все друзья, но для меня это будет очень ценным экземпляром на полке. — Джон, пожалуйста, скажи честно, если тебе не нравится это. Я знаю, что это не твое, и я честно пытался придумать что-то подходящее, но... — А что за раствор это вообще? — решил я отвлечь его от всех этих мыслей. Тем более, что Шерлок если и был прав, то только отчасти. Он мог и правда купить мне кофе, но решил сделать что-то особенное и потому так убивался. — А?.. Обычная щелочная среда, — пожал рассеянно плечами он и вынул из кармана штанов несколько крошечных кристаллов, — в зависимости от кристаллического вещества он будет окрашиваться путем растворения кристаллов в щелочи. Вот, смотри, — и Шерлок бросил белую горстку в колбу, раствор забурлил, и вот уже растворенные кристаллы превратилось в розовые капли. — Ух ты, здорово. Это вроде идентификатора вещества? Как ребенок, который впервые сидит на уроке химии, я прильнул к колбе ближе и стал разглядывать розовый раствор в ней, который продолжал становиться ярче и ярче. — Да, только в данном случае цвет зависит от самих кристаллов, а вещество неизменно. Обычный школьный фокус, не более, — Холмс же скучающе смотрел на меня и на колбу и не понимал, чего я так удивляюсь. — Знаешь, Шерлок, — начал я, но не договорил, потому что Холмс скучающе бросил другие кристаллы в колбу, — ух ты... — Думаю, если бы ты хотя бы месяц посидел с экспериментами, тебе бы не казалось это чересчур интересным, — фыркнул Холмс, а затем кинул ещё кристаллов, и из синего раствор стал зелёным. — Хорошо, что у меня было не так много часов по химии, как по латыни, — рассмеялся я, — мне очень нравится. — Серьезно? Но это же... — Да, для тебя полная ерунда и даже не то, что ты хотел сделать, но я рад не самому подарку, а тому, как долго ты ломал голову над ним. Холмс ухмыльнулся и принял самодовольный вид. — Говорят, что главное не подарок, а внимание. — То есть? — сощурился он, но вид уже сменился с подавленного на прежний развязный и самоуверенный. — То есть важно то, что ты думаешь о человеке, переживаешь, понравится ему или нет. А вещи – всего лишь вещи. Ты прав. Однако люди теперь в большинстве своем материалисты. — Я очень надеюсь, что ты тоже считаешь меня хорошим другом. Хотя и знаю, что не так уж и просто со мной. — Не то слово, но мне нравится! — я перекинул ногу на ногу и убрал волосы с глаз. На лице Шерлока расцвела победная улыбка. *** — Дружба не измеряется подарками, — сказал я Шерлоку на следующее утро. — Зато твое настроение очень даже, — парировал Шерлок, — ты от этой колбы теперь сутками не отрываешься. Я усмехнулся, покачал головой, уложил ноутбук на колени и сказал, что Холмс самый проницательный засранец, которого я встречал. Я действительно оставил волшебную, как называю я ее, колбу у себя перед сном на столе после часа получения разных оттенков в ней. — А в чём же измеряется тогда дружба? — спросил у меня Холмс. Я снова, как прежде, листал новостную ленту и теперь задумался. — Не знаю даже, — честно сказал я и склонил голову набок, — может, в поступках, в искренности, в словах, в готовности на все... — И какой я по этому рейтингу? Я в ступоре уставился на Шерлока. Он читал газету, но сейчас пристально глядел мне в глаза. Стало даже неловко. — Что значит по рейтингу? — нахмурился я, — Шерлок, не могу же я оценить тебя вот так просто в каких-то там... — Ну хотя бы примерно, — махнул рукой он. — Шерлок, пусть это будет для тебя тайной. Холмс открыл рот и очень возмутился, а я только нагло усмехнулся, и теперь победа была за мной. — Нет, ты можешь сам рассчитать среднее арифметическое, — улыбнулся я, — но мой тебе совет, Шерлок. Не делай этого. Я считаю тебе замечательным другом и очень дорожу тобой. Несмотря на все эти причуды, — я кивнул на сгоревший омлет на завтрак, который приготовил нам он, — так что просто делай то, что считаешь нужным. Касаемо себя исходи всегда из эмоциональных убеждений . А касаемо реальности – из рациональных. Шерлок помолчал минуту. Я, очевидно, заставил его задуматься, и теперь он не скрывал своего малость потерянного вида, какой обыкновенно бывает с людьми, столкнувшимися с чем-то новым. — В таком случае, ты мне очень дорог, — признался наконец Холмс. — Видишь, не так уж и сложно. Этих слов вполне достаточно. На лице Шерлока можно было прочесть выражение: "Неужели все так просто?" Мой телефон завибрировал в кармане, нарушив тишину. Сообщение от Лестрейда: "Привет, извини, была ночная смена, только встал. Жена едет к дочери в частную школу, так что с радостью присоединюсь к вам в Рождество. Все ещё жду Шерлока в новогоднем наряде. И ко мне в офис сегодня пусть заедет." — Черт! — воскликнул вдруг Холмс, а я вздрогнул. Мне даже показалось, что он увидел текст в моем телефоне, но причиной было не это. — Я же не поздравил остальных! Миссис Хадсон! — крикнул Холмс, засуетился и быстро сбежал по лестнице, а потом вернулся и подошёл ко мне. Я написал ответ Грегори и вернулся к сгоревшему омлету. — Я без понятия, что ей подарить, — сказал он с хмурым видом. Я вздохнул и решил повторить все, что сказал до этого. — Я планировал идти в магазин. Так что идем со мной и купим что-нибудь. Уверен, Грегори будет рад да и миссис Хадсон тоже. Я ощущал себя полноценным наставником Шерлока, и тот был даже не против. — Ну вот, получается, что подарок на самом деле выберешь ты, — устало покачал головой Холмс. Мы стояли в отделе перекусов в супермаркете, и я посоветовал взять для Грегори шоколад. — Я просто предложил. Прояви свою дедукцию и выбери то, что понравится ему больше всего, — усмехнулся и подтолкнул его плечом к пугающим разнообразием полкам. — Думаю, он был бы не против выспаться. У него ведь была сегодня ночная смена, да? Он никогда не писал тебе ответ сутки спустя, — бросил невзначай Шерлок и перевел глаза на полки, — Он пьет кофе без молока, так что возьму молочный. Хотя нет, в нем больше сахара... Я терпеливо ждал, пока Шерлок проводил доскональный анализ состава кучи марок шоколада, а также сравнивал цену, качество и даже цвет упаковки. Выбор сделан был минут через сорок. — Вау, Джон, ты смог его перевоспитать? — рассмеялся Грег, когда Шерлок протянул ему плиточку французского шоколада с 75%-м содержанием какао. — Я сам перевоспитался, — фыркнул Холмс и всучил Лестрейду подарок. Мы сели в маленькой комнатке рядом с его офисом, где стоял электрический чайник и пара кресел. Как раз время обеда, и Грегори достал свой скромный бокс еды из холодильника. — Что ещё за день друзей? — удивился он, когда Шерлок рассказал ему всю историю со вчерашнего дня, — Не видел нигде ничего подобного, что за бред? — Мне Джон сказал. Теперь два недоуменных взгляда пялятся на меня, словно Грегори не был доволен шоколадом к кофе. — Вчера был обычный день, — заключил он после. — Я при тебе открою эту статью! — парировал я, достал телефон и стал искать вчерашний пост. — Вот это друг, ещё и подарком недоволен, ну ты посмотри на него, Джон! — фыркнул Шерлок, чем позабавил и меня, и Лестрейда. — Дай взглянуть, — Грегори взял мой телефон и стал внимательно изучать злополучный пост. Шерлок сидел с насупившимся выражением лица и был явно недоволен, что прошел зря семь кругов ада с поисками подарков. Что его ждало к Рождеству, страшно представить даже было... — Прошлогодняя неактуальная информация, — отчеканил Лестрейд, пожал плечами и отдал телефон обратно, — с этого года день друзей считается международным праздником и отмечается летом. Я думал, вы знаете. Мы переглянулись, и Холмс был готов плюнуть себе под ноги. — Тебе ещё миссис Хадсон подарок дарить, — напомнил я ему и похлопал по плечу. — Да, спасибо за шоколад, — усмехнулся Грегори, когда допил кофе, — вечно нет времени даже в магазин выйти. Из обиженного ребенка Шерлок Холмс вновь превратился в гениального детектива и моего лучшего друга.