Препод-распиздяй

Когда Гарри доводит Тойю до кабинета директора, тот все еще не выглядит удивленным или растерянным. Он смотрит мрачно и уверенно, от чего Поттер слегка вздрагивает. Странно видеть такое на лице ребенка. Сколько ему вообще? Он выглядит младше Гарри и это его смущает. Хотя Тойе, кажется, на это абсолютно насрать — он вообще выглядит так, словно является королем положения. И излучает он эту уверенность так сильно, что даже Поттер невольно начинает верить в это.  Да уж. Профессор в детстве — явно не подарок. Интересно, а какими были другие профессора? Почему то Снейпа он ребенком представить ну никак не может.  Кабинет Дамблдора выглядит уже привычно, Гарри даже не обращает на этот показушный блестящий хлам никакого внимания, хотя может поклясться, что слышал бормотание Тойи что-то в духе «ебаный цирк». Поттеру стоило огромных усилий не засмеяться, однако споткнуться на ровном месте он все-таки умудрился. Что ж. День прожит не зря.  — Осторожнее, мальчик мой, — говорит директор и Гарри замечает, как Тойя чуть морщится. — Вижу, произошедшее с профессором Даби действительно очень любопытная вещь.  Тойя хмыкает.  — Насрать мне на ваше любопытство. И я Тойя, мистер. Просто верните меня в мое время, и считайте, что мы квиты, — однако в следующее мгновение мальчик недовольно морщится, а Дамблдор по какой-то причине отшатывается.  — Не смей пытаться залезть в мои мозги, старый ублюдок. Могу ведь и подпалить твою думалку, — скалится Тойя и Гарри чувствует себя максимально неловко. Но Дамблдор не гонит его, а значит, дает добро оставаться здесь. — Просто помоги мне вернуться.  — И что мне за это будет?  Губы Тойи расползаются в маниакальной улыбке. Гарри кое-как подавляет дрожь.  — Я не сожгу тебя.  --  В итоге, где-то спустя несколько часов от начала собрания учителей, на котором присутствовали и Тойя и Гарри, выяснилось, что помочь хоть чем-то волшебники просто не могут. Зато говорят, что со временем эффект однозначно пройдет, однако сколько нужно ждать — неизвестно.  Тойя на эти новости морщится, потирает переносицу и просит позвонить какому то ублюдку Шигараки, потому что он уверен в нем, как в себе. Конечно, ведь они оба познакомились на помойке (правда, остальным это знать вовсе не обязательно).  Видимо, думает Гарри, ситуация настолько серьезная, что даже Снейп не против моего присутствия здесь.  Они ждут, пока взрослые маги придумают, как вообще позвонить в, возможно, другую страну. Все же такие звонки просто так не проведешь, так что профессор МакГонагалл отправляется в министерство за специальным артефактом.  Гарри неловко мнется, однако пока они ждут, все же решает испытать удачу. — Лучший друг?  — Нет, — ухмыляется Тойя, — паршивый знакомый.  Поттер кивает, потому что на языке Даби это «я готов доверить ему свою жизнь». За полгода он уже успел выучить этот странный язык. Видимо, даже с возрастом привычки Даби не особо изменились.  Проходит еще полчаса, прежде чем МакКошка наконец возвращается, вместе с таким необходимым артефактом с виду напоминающее простое зеркало. Тойя благодарно кивает, дышит на стекло и что-то пишет, шепча, а потом прикладывает к уху. Раздаются гудки — Гарри готов поклясться, что это выглядит как очень извращенная версия телефона — и с той стороны раздается голос.  Очень, очень заебавшийся хриплый голос.  Единственное, что они все понимают из этого потока слов на иностранном, так это то, что это явно является руганью разбуженного звонком человека.  Снейп как-то подозрительно понимающе хмыкает, но Поттер старается сделать вид, что не был свидетелем подобного. Потому что понимающий чью-то боль Снейп — это уже слишком, и такого поворота психика Гарри просто не выдержит.  Какое-то время они сидят и ждут этого загадочного друга. Тойя, явно фильтруя большую часть сказанного хриплым голосом, по тону обещающему все муки Ада, сказал, что говнюк припрется где-то через час. Почему так быстро — никто не знает, но, наверное, у иностранных магов свои фишки.  Гарри ерзает на стуле. Познакомиться с частичкой загадочного прошлого профессора — это невероятно волнительно и интересно. Краем глаза он косится на рядом сидящего Тойю. Тот смотрит задумчиво-мрачно куда-то в стену, так что Поттер позволяет себе еще раз рассмотреть молодую версию Даби, да и к тому же, когда тот сидит так близко.  Тойя выглядит хрупким. Чувство такое, что только тронь его — рассыплется. Но Гарри понимает, что хрупкость эта невероятно обманчива. В памяти еще свежи воспоминания, как легко Тойя скрутил Рона, когда тот попытался коснуться его.  Тойя явно не любит прикосновения. Задумываясь об этом сейчас, Гарри не может вспомнить, что бы Даби касался кого-либо. Интерес нарастал с новой силой. Что же такого пережил их профессор, раз стал таким? Это «что-то» явно хуже того, как жил Гарри.  Мысли его прерывает черный туман. Это похоже на черную дыру, но не совсем — Гарри не знает, как это можно описать. Учителя подскакивают и наводят на воронку палочки. Сидящий рядом Тойя фыркает.  А из портала, тем временем, лениво вываливается какой-то парень с седыми волосами, после чего странная черная дыра просто исчезает, словно ее никогда и не было.  — Ебать ты лошара, — это первое, что говорит он, едва завидев Тойю. — От лошары слышу, — скалится тот.  Друг Даби выглядит так же хреново, как и он сам. На самом деле, Гарри даже не удивлен — он ожидал нечто подобное.  — Прошу прощения, — мягко прерывает их Дамблдор, от чего и Тойя и незнакомец морщатся поразительно одинаково. Словно съели нечто настолько сладкое, что их сейчас вырвет. — Вы и есть тот самый знакомый мистера Тойи, я полагаю?  Седой парень растягивает потрескавшиеся губы в каком-то подобии улыбки, больше походящей на оскал, и тянет руку к шее, почесывая ее. Гарри только сейчас замечает красные полосы на ней, в некоторых местах покрытые корочкой. Если Поттеру посчастливиться встретиться и с другими «знакомыми» их профессора, и у всех у них будут проблемы с кожей, то это будет максимально странно и подозрительно.  — Шигараки Томура, пришел забрать этого ебанавта, — очень культурно представляется он, и Гарри еле сдерживается, чтобы не закатить глаза. Да, тут без сомнений — это явно друг Даби. Выглядит как дерьмо, и ведет себя как дерьмо. Вполне возможно, что у них вообще одна мозговая клетка на двоих.  — Увы, так нельзя, — по-прежнему мягко улыбаясь, отвечает Дамблдор и Поттер готов поклясться, что Тойя, показательно-расслабленно сидящий рядом с ним, в шаге от того, чтобы устроить пожар. Шигараки же насмешливо фыркает. По нему сразу видно, на чем именно он вертел это «нельзя».  От подобной перспективы его слегка передергивает. Запах дыма становится сильнее.  — Мистер Да… Тойя заключил контракт со школой, и покидать ее на долгое время он не имеет права, даже не смотря на подобную… проблему. — Берет слово МакКошка и Шигараки иронично выгибает бровь.  — О? Хочешь сказать, что вот это вот, — он небрежно машет рукой в сторону Тойи, — сможет чему-то научить ваших пиздюков? Нет, может раньше он что-то да умел, но сейчас в его мозгу буквально нихуя.  — Спасибо за высокую оценку, — говорит Тойя довольно спокойно. Но Гарри видит вздувшуюся вену и ему кажется, что терпение профессора явно на исходе.  — Всегда пожалуйста, — возможно, эта улыбка планировалась яркой, но вышла она скорее зловещей. И вообще это скорее оскал, чем улыбка.  — Все такая же мелочная сука, — тянет Тойя, на что Шигараки ухмыляется совершенно по-скотски.  — Стараюсь.  — Так вот, — прерывает их диалог Дамблдор, у которого явно начинало заканчиваться терпение, — в таком случае мы бы хотели попросить вас стать преподавателем ЗОТИ на тот промежуток времени, пока проблема мистера Д… Тойи не будет решена.  — Я совершенно левый человек, ты точно уверен, что это хорошая мысль? — По тону Томуры ясно, что тот начинает сомневаться в здравомыслии директора Хогвартса. Если честно, то Гарри тоже. Самую малость, да.  — Вы друг мистера Тойи, так что не думаю, что вы не подойдете на эту роль. Это на время, да и ко всему прочему, в середине года довольно сложно найти нового профессора, — красноречивый взгляд Снейпа в свою сторону директор мастерски игнорирует, — так что решайте.  Шигараки глубоко вздыхает. Смотрит на Тойю, явно думая, стоит ли вся эта нервотрепка того или нет, но в итоге сдается и возводит глаза к потолку.  — Черт, жаль, что ты пока не знаком с пернатым, он бы подошел на эту роль гораздо лучше, чем я.  Тойя удивленно-вопросительно поднимает брови.  — Потом познакомишься, — отмахивается Томура, вновь переводя взгляд на директора. — Имейте ввиду, я совершенно не лажу с детьми.  Однако Дамблдор счастливо улыбается.  — Предлагаю обсудить все детали лично, — говорит он и встает, поманив за собой Шигараки и Тойю.  Все это время собрание проходило не в кабинете директора, а в совершенно другой, более просторной комнате, пускай она находилась и не так далеко от него.  Гарри глубоко вздыхает.  Он не сильно горел желанием, чтобы этот Шигараки вел уроки, ему больше нравился Даби, но выбора, как такового, у них нет, так что придется молчать в тряпочку и не возмущаться.  Хотя, нет.  Никто не мешал обмусолить эту тему с друзьями.  Кивнув самому себе, Гарри решительным шагом направился к гостиной Гриффиндора, дабы обмозговать сложившуюся ситуацию с Роном и Гермионой.  --  В гостиной его друзей не оказалось, в столовой — тоже. Именно по этой причине прямо сейчас Гарри, вооружившись картой Мародеров, держал свой путь по направлению к библиотеке. Зачем ему карта? О, чтобы избежать ненужных вопросов. Конкретно того, что касалось профессора Даби, Гарри распространяться категорически не хотел — разве только с Роном и Гермионой. Поттер не совсем понимает, почему так, ведь Даби не проявлял к нему какого-то особого отношения, он ко всем относился одинаково, даже не деля их на гриффиндорцев и слизеринцев. Проебался? Будешь отрабатывать, и насрать ему, кто именно проебался.  Но, даже не смотря на это, возможно, даже против воли, Поттер ощущал к нему чувства как к…  Внезапная мысль заставила его резко остановиться.  Он относится к Даби, как к Сириусу.  Поттер моргнул пару раз, в попытке привести мысли в порядок, и отправился дальше, ускорив шаг.  Почему?  Почему он относится к нему, как к Сириусу?  И на этот вопрос он находит ответ практически сразу — потому что Даби не видит в нем Героя Британии, Мальчика-Который-Выжил и так далее по списку. Он видит в нем обычного ребенка. От осознания захотелось расплакаться.  Именно поэтому он невольно относится к нему, как к Сириусу, потому что крестный тоже видит в нем обычного ребенка, своего крестника, а не какого-то там безликого победителя Воландеморта.  Гарри глубоко вздыхает.  Так, ему нужно успокоиться.  Он пару раз втягивает носом воздух и выдыхает, пару раз шмыгнув, правда, но это ничего — и только после этого заходит в библиотеку, убедившись, что не разревется.  Довольно скоро он находит Рона с Гермионой, но… Оба выглядят как-то шокировано-опустошенными и Поттер чувствует неладное.  — В чем дело?  Гермиона сглатывает и, не смотря на него, тихо отвечает:  — Я… я отыскала информацию о профессоре, — она прерывисто вздыхает. — Тодороки Тойя умер, когда ему было двенадцать лет. Сгорел заживо в собственном пламени.  …Тодороки Тойя умер...  Сгорел заживо.  Гарри кажется, что его мир разбился вдребезги.