кинктобер две тысячи двадцать три

      — Один.       Холодная ладонь звонко отскочила от девичьей ягодицы, оставляя после себя еле заметный розовый след.        — Два.       Лежать мягким животом на чужих коленях было неудобно, твердо, дышать трудно, каждый новый хлопок костями вбивался в ребра.       — Три.       Места ударов становились все отчетливее - красные, горячие. Завтра точно будет больно сидеть, но это малая цена.         — Четыре.        Соня неделю всеми правдами и неправдами донимала свою благоверную - то отпустит неуместную шутку в кругу «друзей», то отправит обнаженную фотографию, когда Юля «на работе», то совершенно случайно где-то под столом заденет туфелькой внутреннюю сторону бедра на важном ужине с какими-нибудь «руководителями».       — Пять.       Девушка пару раз щелкнула кнопкой на пульте, вибрация где-то внизу живота стала чуть ощутимее - теперь припекало не только сзади, но и внутри.       — Шесть.       Слова металлом в голосе разрезали черепушку, били по мозгам. Спасибо, что эту туфельку чуть позже не пришлось целовать, зубами стягивая со ступни. Хотя, еще не вечер.       — Семь.       Шлепки отлетали от тела и эхом отскакивали от углов полупустой квартиры - ни фотографий в рамках на полках, ни рейла с вещами - только темные шторы на окнах не впускали лунный свет.       — Восемь.       Маленький девайс слабо раздражал ножки клитора, хотелось протянуть к нему ручки, помочь себе, но нельзя: дополнительного наказания не хотелось.       — Девять.       Девушка ногтем подцепила белье, тут же отпустила - резинка больно врезалась в бедро, Соня шикнула. В следующее мгновение рука сильно сжала ягодицу, ногти впились в и без того раздраженную кожу.       — Десять.        Юля чуть развернулась, за лодыжку скинула подругу на кровать, нависла сверху.       Медленно взяла пульт, покрутила его в руках прямо перед лицом напротив, медленно пару раз нажала, выкрутив мощность на максимум, небрежно кинула куда-то в сторону подушек.        — Девять.       Схватила за подбородок, впилась своими губами в чужие, мокро, неаккуратно. Языком скользила по губам, зубам и нёбу, дразнила, будто куда-то торопилась, - вся жизнь такая: хочешь жить - беги.        — Восемь.       Грубый поцелуй в шею, - Соня откинула голову назад, открывая девушке путь, - зубами неприятно оттянула кожу, оставила багровый след где-то под ключицей.       — Семь.       Языком обводила ореол соска, игралась с ним, как кот с мышью. Дорожка влажных поцелуев между грудей, пупок, животик.       — Шесть.       Отодвинула в сторону влажную ткань белья, - соками уже были измазаны бедра, - пальцами оттянула половые губы, пристроила язык возле возбужденного сгустка нервов.       — Пять.       Ниточка слюны опустилась на клитор, пусть в этом и не было никакой необходимости. Проводила вокруг, иногда присасывая и причмокивая.       — Четыре, — неразборчиво.       Соня схватила свою любовницу за волосы, прижимая ближе. «Ладно, пусть сегодня побалуется.»       — «Три».       Девушка начала хныкать и тихо стонать, будто боялась разбудить соседей, а соседей-то и не было в радиусе десятка километров. Только вороны кружат над домом, будто почуяв мертвецки привлекательные запахи. Ничего страшного, мы и их убьем.       — «Два».       Юля ускорилась, чавкающие и хлюпающие звуки, жужжание и стоны заполнили помещение.       — Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста.       — «Один».       Девушка резко приподняла голову над смятой постелью, напряглась, как струнка, стоном выбила весь воздух из легких. Без сил упала обратно, тяжело дыша.        — Хорошая девочка, — произнесла Юля, убирая прядь волос за ухо и целуя уставшую подругу в лоб.