Люди, попавшие в шторм

      Шлем, шляпа и пара сапог.       Недовольно покачав головой, Леа захлопнула крышку сундука. Не густо у них с артефактами. Надолго ли их хватит Гейлу? И согласятся ли остальные ими безропотно пожертвовать?       Лаэзель, с присущей ей гитьянской надменностью, заявила что до «фарунских безделушек дела ей нет, она и без них сильнее всех здесь вместе взятых». А вот за один лишь взгляд на свой меч обещала прирезать на месте. И дураков проверять это не было.       Шедоухарт самую малость посетовала на «прожорливость» Гейла и посочувствовала ему, но о своём таинственном артефакте не сказала ни слова. Чутьё подсказывало Леа, что, чем бы ни была замысловатая призма, за неё жрица будет биться отчаяннее, чем Лаэзель за свой меч.       Будь они во Вратах Балдура, Леа могла бы попробовать сама смастерить какой-нибудь простенький артефакт. В последние годы она неплохо поднаторела в изготовлении усиленных Плетением арбалетов и заговорённых стрел, могло бы и получиться, будь у неё под рукой парочка стабилизаторов и хотя бы один жалкий ограничитель дикой магии…       — …Проводишь ревизию снаряжения, лидер? Или прикидываешь, что пустить в расход нашему зануде-волшебнику? — раздался у самого уха вкрадчивый шёпот.       Леа вздрогнула и резко обернулась: Астарион возник за спиной бесшумно, словно от её собственной тени отделился.       — Ты меня напугал, — она инстинктивно отстранилась и едва не упала, неловко плюхнувшись на сундук. — Не подкрадывайся ко мне, пожалуйста.       — Как можно! — возмутился вампир. — У меня и в мыслях не было пугать тебя! Не после тех сладостных секундах, что мы разделили прошлой ночью.       Леа недоуменно моргнула, решив, что ослышалась.       — Имеешь в виду, когда ты меня укусил? — на всякий случай уточнила она.       — Именно, — кивнул Астарион.       Так вот как он это видит. Шея всё ещё время от времени болезненно пульсировала. Леа сладко точно не было.       — Двести лет я ношу в себе эту жажду, — задумчиво, с едва уловимой грустью, продолжил Астарион, — но, должен признаться…       Тут он замолчал на секунду, смерил Леа странным, непонятным ей взглядом, и, кашлянув, смущенно выдал:       — Ты моя первая.       — О, — только и смогла удивлённо протянуть Леа в ответ на его внезапное признание. С прошлой ночи в её голове роилось множество вопросов о вампиризме Астариона, но она не решалась пока их задать. Слишком деликатной ей казалась эта тема.       От Астариона, однако, не укрылось её замешательство.       — Понимаешь, все эти годы я питался исключительно бессловесными тварями, — пояснил вампир. — Кровь разумных существ — это совсем другое дело. Как бы объяснить тебе…       — …Это как съесть что-то по-настоящему вкусное после чего-то мерзкого? — предположила Леа и сама себя устыдилась: она пыталась судить его человеческими мерками и человеческими же неудобствами и не была уверена, что это неправильно.       — Не совсем. Но, вижу, что-то подобное тебе знакомо, — уклончиво ответил Астарион и продолжил куда более бодрым тоном. — В любом, случае ты была восхитительна! И теперь я невольно гадаю, какие на вкус остальные наши спутники…       — Осторожнее, Астарион, — сочла за благо предупредить его Леа, пусть и сильно сомневалась, что он вдруг начнёт кусать всех без разбора. — Они могу неправильно тебя понять.       — Знаю, — кисло скривился вампир. — Но пофантазировать это мне не мешает. Возьмëм, к примеру, Гейла. Уверен, у его крови весьма богатый и насыщенный вкус. Как у хорошо выдержанного бренди. Но вот Лаэзель… Ума не приложу, какой может быть на вкус гитьянки?       Леа невольно улыбнулась: мечтательный вид Астариона напомнило ей одну игру из её детства. Немного расслабившись, она устроилась поудобнее и решила немного «подыграть» ему:       — Что-то экзотическое? Амнийский цитрусовый ликер, крепкий и кислый? Я слушала, он даже ярко-зелёного цвета бывает. И не уверена на счёт Гейла и бренди. По крайнее мере, его магия пахнет скорее бузиной, чем виноградом.       — О, весьма любопытно, — заинтересовано протянул Астарион. — А что кажешь на счёт нашей красавицы-жрицы? Тягучее и тёмное креплёное вино?       — Или что-то цветочное, если узнать её получше? — засомневалась Леа. — Вересковый эль, возможно.       Вампир жадно облизнул губы:       — М-м, не отказался бы попробовать, — и, чуть прищурившись, спросил Леа: — А ты?       Она недоуменно нахмурилась:       — Шедоухарт или эль?       — Если бы тебе пришлось вкусить кого-то из своих спутников, кого бы ты выбрала? — пояснил Астарион. — Чью кровь ты не отказалась бы выпить?       Вопрос Леа не понравился. Слишком пристально и внимательно Астарион следил за её реакцией. И ждал её ответа.       Она упустила момент, когда ни к чему не обязывающая беседа приобрела странноватый привкус.       Сделав вид, что задумалась, Леа соскочила с сундука и неспешно шагнула к Астариону.       — Твою, конечно же, — ответила она, прямо и открыто глядя ему в глаза. — Это справедливо.       Вампир наградил её клыкастой улыбкой:       — Предпочту думать, что у тебя утончённый вкус, дорогуша, а не мстительная натура. Но мне всё равно лестно.       Леа безразлично пожала плечами. Она надеялась немного отыграться за тот страх, которого натерпелась предыдущей ночью, но ни капельки не расстроилась, что, в итоге, её слова ни сколько не впечатлили Астариона.       — Что ж, приятно было поболтать, но, боюсь, одними разговорами сыт не будешь, — смиренно развёл руками вампир. — Мне стоит поискать более осязаемую трапезу.       — Удачной охоты, Астарион, — искренне пожелала ему Леа и, зевнув в кулак, направилась к своей лежанке у общего костра. Сегодня она должна спать спокойно. Может быть, даже выспится за все эти сумасшедшие дни…       — …Хотя вряд ли мне посчастливиться найти в окрестных лесах что-то и отдалённо такое же вкусное, как ты. Но я переживу. Сладких снов.