Я всегда буду рядом с тобой

      Удивительно быстро порой бежит наша жизнь, правда ведь? Даже если она вдруг стала бесконечной. Прошло всего-то около недели, а Керри уже стояла перед алыми глазами владык, что оценивали её, будто товар на рынке. Да, видок у неё так себе — поношенные джинсы, старые кроссовки и серая растянутая футболка с AC/DC на груди. Но вряд ли только внешностью ограничивается их осмотр. Ей казалось, будто они глядят в кости, в самое нутро. В суть. — Нашёл в Риме на Рождество. Решил подержать подальше от города, на тот случай, если захочет есть, но, как ни странно, её выдержке можно позавидовать, — Деметрий будто продавал её на аукционе, намеренно завышая цену, а сама девушка не сводила изучающих глаз с владык, как и они с неё. — Подожди, друг мой, — приказал, кажется, Аро, подходя к потенциальной Вольтури — Скажи, девочка, что ты помнишь из того времени, когда тебя обратили? — Я… — похоже, детская самодеятельность в театральном кружке дала свои плоды, так или иначе — Признаться, я очень мало помню именно о самом процессе… Мы с сестрой тогда приехали на Рождество к родне. Остановились переночевать в отеле. Очнулась на рассвете в окровавленных простынях. Испугалась собственного отражения и убежала из отеля. Деметрий нашёл меня за какими-то баками на окраине города. Объяснил, что произошло и как мне теперь с этим придётся существовать. — Какое благородство, — зло отшутился светловолосый владыка, а Керри едва сдержалась, чтобы не поддержать дальнейшее издевательство над ищейкой— Как давно ты ела? — Кровь? — это случайное уточнение вызвало непонимание у всех, кроме Деметрия, привыкшего к «приколам» его проблемы в виде человеческой еды с гемоглобином — Мне кажется, три месяца назад. Точнее не скажу. — И не хочется? — с каким-то нездоровым любопытством поинтересовался Аро. — Я бы не сказала. Думаю, пару недель точно ещё продержусь, — наигранно-наивно Свон пожала плечами. — Деметрий сказал нам, что ты — зеркало, — вновь произнëс тот белобрысый владыка — Как это проявилось? — Деметрий не смог как-то раз меня найти, но без труда отыскал несчастную горожанку, на которую я случайно перекинула его дар с себя, — ну, это было почти что правдой — Правда, я потом её съела, но это уже совсем другая история… — Дай мне руку, девочка, — Керри мельком успела заметить секундное беспокойство на лицах двойняшек и ищейки, когда она протянула Верховному свои мелко подрагивающие пальцы.       В ожидании какого-то эффекта, который, вроде бы, должен наступить, перед глазами вампирши внезапно стали мелькать картинки. Незнакомые мужчины, женщины сменяли друг друга, будто в танце, одетые, как с картин в музее. Мелькали и другие, но уже знакомые персонажи. «Кай, не обижай нашего Карлайла. Он у нас добрый. Благо, более общительный, чем наш Маркус» — сказал Аро в видении тому блондину по имени Кай.       Оба были одеты в роскошные наряды начала девятнадцатого века, но это был лишь краткий миг. Спустя ещё несколько секунд Аро поспешил одëрнуть руку, смотря на Керри с вызовом и непониманием, будто был зол на неё. Возможно, так и было. Вдруг она случайно подсмотрела какую-то тайну явно не собственного подсознания. Краткой переглядки с Верховным было достаточно для того, чтобы они поняли произошедшее. — Как тебя зовут, милая? — интонация владыки Вольтерры стала тягучей и сладкой, как патока, что ещё немного и во рту накопится слюна. — Мона, — твëрдо ответила девушка, тем самым разделив для себя жизнь на до и после.       Это в человеческом виде её звали Керри, но она ведь уже не человек. А значит, нужно другое имя. Бессмертная посмотрела на Деметрия, стоящего в стороне с таким лицом, будто не жизнь ему спасли, а отдали большой долг. А ведь Мона могла сказать правду Вольтури и досталось бы всем, в том числе и его любимице, что несколько дней покрывала всë это предприятие. Алека и Джейн было бы очень жаль, ведь они прикрывали зад своего друга под страхом серьёзного наказания — судя по виду, эти владыки точно шутить с жизнями не будут — а этот самый друг, расправил перья, как павлин… Так и хотелось ощипать! Петух итальянский! — Джейн, — голос Кая будто нож пронзил тишину — Проверь нашу гостью. «Что-то Алек говорил о Джейн… Та обещала устроить ад, но у неё не получится» — пронеслось у Свон в мыслях и она посмотрела на стоящего рядом с сестрой Алека. — Боль, — спокойно сказала Джейн, смотря на Мону в упор.       Девушка уже приготовилась к всевозможным неприятным ощущениям, примерно поняв, каким даром обладает Джейн, но произошло неожиданное — от явно сильнейшей боли свалился с ног Алек, едва сдерживая крик. Это было настолько внезапно, что суровая вампирша прекратила своё воздействие и поспешила помочь брату, в глазах которого читался страх и невероятное удивление. — Наверное, стоит порадоваться, что ты в этот момент не смотрела на кого-то из нас, — выразил общую мысль до этого молчавший Маркус. — Ты прав, брат, — Аро был доволен, чего не скажешь о Моне. — Прости меня, Алек…       Нет, она знала, что невосприимчива к дару Алека и может перенаправить эффект его тумана на любого, на кого посмотрит… Но ей не хотелось причинять ему боль. В отличие от Деметрия, Алек пусть и скептично относился к Свон, пренебрежительно, но никогда не оскорблял её чувства и её саму. Может, просто ещё не успел или же ему было всë равно, и тем не менее. Надо было посмотреть на Деметрия, отомстить ему за те слова о её семье, почувствовал, что чувствовала она в тот момент. — Челси, — по приказу Верховного откуда-то из тени выходит миниатюрная девушка с короткими светло-каштановыми волосами и блестящими рубинами глаз — Милая, покажи нашей дорогой Моне её комнату. Она теперь будет жить с нами.       Оценив ситуацию, Свон последовала за Челси. Она была ниже ростом, даже наверное ниже Джейн и чем-то напоминала персонажа аниме своими большими глазами и тонкими губами. На её плечах был такой же чёрный плащ, как у Алека и Джейн, что невольно породило в голове Моны вопрос: — Скажи, а почему некоторые члены клана в сером, а другие в чëрном? — Зависит от выслуги, способностей, — у неё был приятный и нежный голос с едва заметной хрипотцой, будто она давно неудачно перенесла ангину. — Судя по тебе, либо ты давно служишь, либо очень сильная, — эти слова вызвали к низкорослой вампирши улыбку и тихий смешок самодовольства.       Это был огромный замок как на земле, так и под ней. Сейчас они шли как раз по подземной части, куда не проникает и толика света. Пол, стены и потолок в этих коридорах напоминают по цвету песок в Аризоне, где она жила с сестрой, матерью и отчимом последние годы, хотя в зале владык преобладал мрамор и выглядел более современно. Но Моне даже понравилось это напоминание о прошлом и, не удержавшись, она погладила шероховатые стены, удивляя Челси. Возможно, она ещё не знает, что не может подействовать на неё даром, если тот у неё есть. А может и знает и сейчас испытывает разочарование. Свон не телепат и не узнает об этом. — Сможешь обставить на свой вкус со временем, — сказала Челси, когда они остановились у большой двери из тëмного дерева — У зеркала найдешь необходимое.       Когда Мона увидела комнату, то сначала подумала, что это чья-то жестокая шутка. Деметрий постарался, не иначе! А то как объяснить, что новая комната девушки — точная копия номера отеля, в котором она провела свою последнюю человеческую ночь? Едва сдерживаясь и с притворным восхищением, вампирша осмотрелась. Всë, до мельчайших деталей, будто тот номер вырвали из Рима и перенесли в Вольтерру. — Можно будет вернуться в Сиену? Я хотела бы забрать кое-что, — сказала Мона, сохраняя ярость до лучших времён. — Важное? — строго спросила Челси и получила кивок в ответ — Хорошо. Скажи Деметрию. Он тебя проводит. — А можно с тобой? — вырвалось у Свон, в который раз удивляя Вольтури — Пожалуйста. — Посмотрим, — она пожала плечами и умчалась, оставляя девушку наедине с собой.       Самым ценным в той квартире были те самые фотографии. Как бы её не пытался переубедить Деметрий, она навсегда сохранит их в своём сердце. Сохранит их любовь, воспоминания. Чарли, Рене, Белла — папа, мама, сестра. Да, они умрут куда раньше неё, умрут внуки, правнуки, а Мона будет жить. Жить и помнить, что были те, кому она была важна.       Кстати, говоря про Деметрия. Этот абсолютно невыносимый бессмертный явно над ней издевается, ведь только ему известно, как выглядел тот номер. По этой и многим другим причинам, Мона просила едва знакомую Челси проводить её до Сиены вместо ищейки. Девушка боялась, что сорвётся на него в ярости. И боялась она исключительно за себя, ведь тот куда сильнее, чем она, опаснее. Но так хотелось выцарапать ему его насмешливые глаза и стереть с лица пошловатую ухмылочку. — У зеркала найдешь необходимое, — повторила Мона слова Челси и посмотрела на зеркало.       Там действительно лежал небольшой белый конверт, открыв который девушка обнаружила чëрную карточку и небольшую бумажку с напечатанным на ней текстом: «Лимит: 50000€ в месяц. Пароль: ****» — Пятьдесят кусков?! — вырвалось у Свон — Твою мать, сколько тут всего лежит, если такой лимит?       Оставив карточку на тëмном комоде, Мона села на пол и погрузилась в воспоминания почти годовалой давности, смотря на свою новую комнату. Всë сделано в оттенках зелёного — любимого цвета девушки, тогда как Белла любит сиреневый. Именно поэтому она когда-то выбрала этот номер. Большая кровать из тёмного дерева с тяжёлым покрывалом цвета молодого мха, серый коврик у этой самой кровати… И много других мелочей. Кроме самой значимой. Не хватает лужи крови, вытекшей из её раны на шее в ту ночь.       Поддавшись желанию, Свон поднялась и посмотрела на себя в зеркале, а, точнее, на едва заметный шрам в районе сонной артерии. Следы клыков Деметрия. Она хорошо помнит, как проснулась за мгновение до того, как острые зубы впились в неё — увидела лишь силуэт у раскрытого окна, в которое влетал ветер со снежинками. Он закрыл ей ледяной ладонью рот и стал пить кровь. Мона готова была поклясться, что он урчал от удовольствия. А после оставил в надежде, что девушка скоро умрёт. Не случилось. Ей очень хотелось закричать от боли и ужаса, да только сил уже никаких не было, как и крови… — Керри, наверное, умерла в ту ночь… — прошептал бессмертная — Осталась лишь Мона.       В шкафу оказалось несколько нарядов примерно её размера. Похоже, ищейка заранее знал, что рано или поздно приведёт свою жертву сюда. Либо же соображал впопыхах в последние дни. Второе кажется более вероятным. Стоит отдать должное, у этого засранца есть вкус. По крайней мере в женской одежде. Понимая, что особого смысла для сопротивления сейчас нет, Мона переоделась в аккуратные чёрные зауженные брюки и такую же чёрную блузку. — А мне идёт, — проговорила Свон, глядя на себя в зеркало — Надо будет потом купить помаду. Красную. Как кровь.       Размышления были прерваны вежливым стуком в дверь. После короткого «Да» в комнате появился виновник торжества: — Смотрю, обвыкаешь, — ищейка довольно упал в бархатное кресло и оценивающе прошёлся взглядом по девушке — Да, подобные наряды тебе идут куда больше, чем твои ужасные джинсы. — Почему именно это? — она проигнорировала слова гостя, обводя взглядом комнату — Для чего ты так озаботился моей персоной, что… — Что? Неужели ты произнесëшь это вслух? — заговорчески шептал Деметрий — Неужели так жаждешь моей смерти? Я расстроен. — Только если от моей руки, гадëныш, — рыкнула Мона и упала на кровать, не желала более смотреть на ненавистного персонажа — И всë же, объясни мне. Я не понимаю твоих мотивов. Твои действия непоследовательны. Нелогичны. Если ты так меня ненавидишь, то зачем сделал так, чтобы видеть чаще. Я бы наоборот от тебя сбежала подальше, чтобы не вспоминать. Или убила бы. — Я тебя не ненавижу, Мо-на, — было непонятно, продолжает ли бессмертный издеваться или же говорит серьёзно — Да, на какой-то период ты была моей главной головной болью, из-за чего я почти год боялся появляться в зале владык. Но я, как мог, уладил эту проблему. Так почему бы нам не дружить? — Издеваешься? — Свон поднялась на локтях, с удивлением обнаруживая ищейка прямо напротив себя — Ты меня раздражаешь, от одного твоего присутствия хочется скрежетать зубами и крушить. А после попортить тебе твою мордашку. Никакого уважения или же банального такта вовремя заткнуться или промолчать. А теперь скажи мне, как мы можем дружить? Да я скорее съем все кактусы в Аризоне, чем это произойдёт! — Красноречиво, — Деметрия будто и не задели её пропитанные ядом слова — А, да. До Сиены проводит Алек. Челси, как и Джейн, не может без разрешения владык покинуть Вольтерру, а у меня есть дела. — Слава богу! — чуть ли не выкрикнула Мона — А теперь, будь другом, свали отсюда! — Смотри не пожалей о своей злобе. Она ни к чему хорошему не приводит.       Деметрий действительно хотел бы смотреть на эту молодую вампиршу, как раньше — с раздражением. Но теперь раздражало то, что это не получается. Хотя раньше выходило само собой. Особенно после того, как Аро решил взять её в клан, объявив об этом через несколько минут размышлений. Получается, что теперь Керри, а ныне Мона, стала такой же Вольтури, как и он сам. Теперь Деметрий не должен за ней присматривать — она, может, и не терпит его, но быть причиной неприятностей ещё двух бессмертных она не захочет. Поэтому будет молчать.       В голове непрошенно всплывает та ночь, когда они виделись в последний раз в той квартирке в Сиене. Её белоснежные изгибы в свете звёзд, тёмные волны густых блестящих волос и сигарета в бледных пухлых губах отпечатались в памяти как самое великолепное зрелище, искушающее своей порочностью. И это очень пугало Деметрия. Он уже для себя признал, что находит Мону весьма привлекательной, даже красивой, но всë равно и не думает дальше. Почему? Потому что привык её ненавидеть за все эти месяцы. Теперь же, когда никакие опасности перед ним не стоят, имеются две другие проблемы — её ненависть и его гордость. Ему пришлось переступить через себя, чтобы просто принять тот факт, что можно попробовать сблизиться, но было сказано предельно ясно — ничего не светит. Это было вполне ожидаемо. Но и он не человек — справится и без света. — Знаю, дорогой. Но для некоторых злоба — всë, что остаëтся от прежней жизни, — философски заметила Свон и упала обратно на кровать. — Неужели в твоей столько мимолëтной жизни было столько злобы? — продолжая докучать, Деметрий лëг рядом и стал наблюдать за девушкой. — Отнюдь. У меня была впроне счастлива жизнь со своими смыслами. Теперь я просто ищу другой…