One of a kind

— Тебе надо с ним замутить, — с уверенностью, не допускающей противоречий, заявляет Бомгю. — Для нашего же общего блага. — Извини-ите! То есть благо общее, а мутить обязательно мне? — спешит возмутиться Ёнджун. — Во-первых, нахуя? Во-вторых, ты же знаешь, что я после бывшего не особо горю желанием снова встречаться с мужиками. — А я тебе говорил! Я говорил тебе! Твой бывший выглядит так, будто тайком прополз через фейс-контроль на Землю и помялся. Он не засчитывается в статистику, потому что ему шанс давать изначально не стоило, — припечатывает Бомгю. — А тут мы имеем абсолютно другую ситуацию! Стороннему наблюдателю могло бы показаться, что обсуждается нечто типа цены яблок на рынке, а не потенциальная личная драма. Наблюдателю, однако, стоило бы повнимательнее читать матчасть, потому как каждой собаке известно, что так ругаться могут только Настоящие Лучшие Друзья. Однако Ёнджун, почему-то, особой братской любви в моменте не ощущает… — То, что я дал ему шанс, значит, что я хороший человек и вижу в человеке не внешность, а внутренний мир. — Вот это ты человек-рентген! Я, конечно, дико извиняюсь, но этому городу не нужен новый герой. Особенно тот, который не рассмотрел, что внутренний мир там тоже говно. Думаешь, такого рода благотворительность тебя до добра доведет? — До райского сада, бля, — раздраженно отвечает Ёнджун, которому явно не терпится уже закончить эту «Повесть временных лет» в свою честь. — Скажи честно, чего ты так к Субину привязался? Если самому понравился, я-то тут при чем? Бомгю, успевший вскочить, тут же садится обратно, будто не орал белугой мгновение назад. Вид у него бесконечно деловитый, будто только что оформил целому отделу кадровичек пожизненную подписку на все продукты «Фаберлик» и теперь подсчитывает комиссионные. — Я, знаешь ли, пока не строил планы попробовать радугу, — невозмутимо говорит он. — Мне, скажем так, интересны издержки вашего потенциального романса. Плюс как лучший друг я не могу позволить тебе упустить такой шанс на личное счастье. Чел тебя спас от битого свибла, а потом оказался сказочно богатым принцем. Это ж почти дорама! — Ты не лучший друг, ты сутенер! Готов любому богачу меня сплавить, лишь бы потусить красиво. — Извини-ите! — звучит повторное, эхом начала разговора. — Мне как минимум положена компенсация за шикарную тусу, на которую меня не позвали! — На нее и меня не позвали, — разводит руками Ёнджун. — Я пожрать напросился. Да и с самим Субином мы случайно пересеклись, и разговаривали от силы полчаса. Он и сам не знает, почему решает умолчать о недавней полуночной переписке. Возможно из опасений, что если друг узнает еще и о ней, то с живого точно не слезет. Бомгю смотрит на него долгим, понимающим взглядом, а потом говорит — медленно и доброжелательно, будто с буйным сумасшедшим: — Ладно, приятель, не волнуйся. Не хочешь писать ему, значит не надо. — Спасибо… — неуверенно тянет Ёнджун, который чувствует смутные подозрения, но не может найти подвох. — Давай лучше в КФС… Договорить он не успевает, потому что в следующий момент смотрит в спину лучшего друга, улепетывающего с его телефоном. — Я сам напишу! — радостно визжит Бомгю, уже стучащий босыми ногами по скрипучим ступенькам их старого дома. — Настоящий друг должен помочь выйти из зоны комфорта! Ёнджун бурчит что-то вроде «Ну, ссука!», тоже срываясь с места. Бежать и печатать, как выясняется, не слишком удобно, поэтому карма в виде смачного пинка настигает Бомгю, когда он еще только успевает вывести на главный экран переписку с Субином в какао. Мобильник отлетает на метр в сторону, пружиня на влажной траве, которую сто лет никто не трудился подстричь, а Бомгю с высоты своего немалого роста шлепается на колени, как подрубленное дерево. Сам же Ёнджун, с лицом, искривленным в ухмылке бывалого маньяка, пихает его носом в землю, усаживается сверху, кажется, размышляя, как же удобнее будет душить. — Сожрал? Будешь еще добро наносить? — пакостно допрашивает он, слегка подпрыгивая на охающем Бомгю для усиления впечатления. — Буду! И буду! — верещит друг, отплевываясь от травинок и, кажется, небольшого жука. — То есть ты предпочитаешь лишиться такого замечательного меня вместо того, чтобы ебаться с богатым красавчиком? Общественность тебя осудит, а вселенная не простит! — А тебя вселенная, значит, простит за то, что ты чужие телефоны хватаешь? — у Ёнджуна руки чешутся обхватить этого недопонятого гения за горло и сжать со всей силы своих дружеских чувств. — Он тебе, между прочим, писал недавно, я успел увидеть! Я ж тебя знаю, ты цундере только когда флиртуешь, почему хоть мем потом не отправил? — Мне тоже, кстати, любопытно, почему, — с вежливым интересом сообщает валяющаяся неподалеку трубка. И Ёнджун, и Бомгю, немыслимым образом изогнувший шею, таращатся на нее, явно ожидая увидеть тень отца Гамлета, выглядывающую из-за бака с дождевой водой, но к своему легкому разочарованию не застают никакой сверхъестественной активности. Бомгю еще раз дергается на земле, деликатно намекая, что устал работать подстилкой патриархата, поэтому Ёнджун все-таки поднимается и аккуратно, будто опасаясь, что мобильник его укусит, подбирает издающий тихое хихиканье телефон с травы. — Привет, — дружелюбно усмехается с экрана Субин. Судя по всему, даже падая, Бомгю умудрился случайно-таки причинить добро и ткнуть на кнопку видеовызова. — Так почему не написал? Ёнджун закрывает глаза и глубоко вздыхает, в надежде, что действительно случайно переместился в дораму, и когда откроет глаза, это окажется всего лишь сном, придуманным сценаристами для комедийной вставки между сценами. Чуда не случается, зато в кадр успевает втиснуться помятый, но чрезвычайно бодрый Бомгю. Глаза приходится открыть и принять действительность, потому что рот у друга не закрывается никогда. — Он на тебя запал! — Он сумасшедший, не обращай внимания. Они тыкают друг в друга пальцами, будто оправдываясь, кто съел все варенье из банки. Субин громко фыркает, прикрывая рот рукой, и тут из-за его спины показывается хорошенькое личико девушки, тоже явно с трудом сдерживающей смех. — О-о-о! Это же ради тебя меня Еын с вечеринкой кинул! — О-о-о! — вторит ей Бомгю. — Это же Мартина! Твой пацан дружит с моделями?! — Он не мой пацан, — быстро отвечает Ёнджун. — Максимум, получается, шофер. — О-о-о! — снова раздается из трубки, и Ёнджуну на секунду кажется, что он невероятным образом попал в совятню Хогвартса и обречен теперь слушать уханье до конца жизни. — Субин-подкаблучник, Субин-подкаблучник! — Я кладу трубку! — громко объявляет Ёнджун, который уже в целом готов к целительным каникулам где-нибудь в Кащенко на полном пансионе. Телефон булькает смехом и затыкается на полуслове, а со стороны Бомгю раздается последнее, разочарованное «О-о-о». Ёнджун еще не успевает придумать, как будет его казнить за произошедшее, когда настрадавшийся за день мобильник тренькает новым сообщением. «Шофер? И это после такого героического спасения? Так и знал, что добрые дела наказуемы» *** Субин никогда в жизни не признается, но он чувствует себя слегка уязвленным. Мартина (в миру просто его скольки-то-там-юродная родственница Чхве Сонен) пару раз дергает, любопытствуя что там все-таки ответил Ёнджун. Субин закатывает глаза, пихает ее легонько и прячет телефон, советуя заниматься своими делами, потому что на самом деле ничегошеньки ему не ответили. «Мог бы хоть реакцию нажать, поросенок», — думает он раздраженно, когда отвлечься не помогает ни приставка, ни сериал, а предложение покататься на самокатах только напоминает о недавнем инциденте на Мёндоне. «В жизни меня так не игнорили, а тут кто? Чистильщик бассейнов? Да это вообще, можно сказать, мезальянс! Кому это еще больше надо, можно подумать». *** — Ну, а что я ему скажу? — беспомощно вопрошает Ёнджун у потолка, пинком спровадив проштрафившегося Бомгю домой. — Мой лучший друг пытался сплавить меня к тебе в сексуальное рабство, но я, вообще-то, не против пообщаться? Да ну, бред. Главное еще «ноу хомо» в конце добавить. Единожды гей, да кто тебе поверит, и всякое такое. «ты на самокате тогда все-таки был в трусах кстати. я резинку заметил» высвечивается в диалоге после часа тщетных рассуждений и листания тиктоков в попытке проникнуться разумным, добрым и вечным вопреки бредовости всей этой ситуации. Где-то на расстоянии пары кварталов возводит глаза к небу один Чхве Бомгю.