Все подготовлено, не хватает лишь восточного ветра

Последствия бессонной ночи наконец сказались на Фэн Сине, и он сам не заметил, как задремал, устроившись в кресле для посетителей и положив голову на собственное плечо. Внешний шум показался колыбелью для того, кто только вчера спас совершенно незнакомого человека и слишком за него переживал. Фу Яо, да? Бред. И так просто никому не объяснить, как он догадался, только оставить на случайные стечения обстоятельств. Только бы... Фэн Синь резко вздрогнул от прикосновения к своему плечу и, с трудом удержавшись от зевка, поднял голову, встретившись с обеспокоенным взглядом Се Ляня. По его выражению лица нельзя было догадаться, что творилось в его голове, но во взгляде виднелся ураган из вины, злости и печали. Знать, что сказали врачи, Фэн Синь не очень хотел, но теперь чувствовал себя обреченно-причастным и отрицать было глупо. — Прости, я, кажется, задремал, — Фэн Синь нахмурился от неловкого молчания Се Ляня, зевнул и почесал затылок. В глаза будто насыпали песка, и он пытался проморгаться. А ему же возвращаться домой за рулём. Возможно, стоило взять такси. — Ничего страшного. Ты… ты здорово мне помог, знаешь, — безрадостно улыбнулся Се Лянь, присаживаясь рядом. Хуа Чэн на горизонте не было, как и Му Цина: холл медленно заполняли посетители и персонал, создавая привычный людской шум, похожий на рой пчёл. — Теперь я могу ехать? — произнёс Фэн Синь и, не удержавшись, вновь зевнул. Ему повезло, что сегодня был выходной, и поэтому не торопился на работу. Как он полагал, Му Цина оставят в больнице под присмотром врачей до выяснения причин состояния. — Да, конечно. Заметив расстроенное выражение Се Ляня и поняв, что ляпнул лишнего, Фэн Синь всё же спросил: — Как он? — Он… Ох, как оказалось, он не принимал антидепрессанты и игнорировал все советы врачей. — Вот как, — выдохнул Фэн Синь, не сильно разбираясь в этом. Звучало удручающе, но чего-то такого он и ожидал от суицидников. — Я не досмотрел. Черт, — тише сломленным голосом произнёс Се Лянь и сжал переносицу. — Мне надо было обратить внимание на то, что он стал закрываться, меньше писать. И прощаться. Это моя обязанность! Я… — Ты не виноват. Это его выбор, — Фэн Синь неловко сжал плечо Се Ляня, пытаясь по возможности подбодрить. Получалось не очень удачно. — В том-то и дело, что у него не было выбора. Он пошел на это, очевидно, от безысходности. И он не хотел беспокоить меня по таким пустякам, — немного повысил голос Се Лянь, сжимая ладони в кулаки. «Долбанный эгоист», раздражённо подумал про Му Цина Фэн Синь. — Этот самоуверенный придурок, создавший в голове такую паутину заблуждений о себе и других, что выбился из сил и не хотел просить о помощи… Ох. Я не знаю, что делать, — тихо признался Се Лянь, прикрыв глаза и вновь сжав переносицу. Фэн Синь первый раз (не считая того самого случая) видел своего друга таким растерянным и беспомощным и очень хотел это изменить. — Я могу тебе помочь чем-нибудь? Хоть чем угодно? — осторожно спросил. Се Лянь пожал плечами, задумавшись ненадолго, после чего заговорил немного нервно и торопливо. — Вообще-то можешь. Я не настаиваю. И ты можешь отказаться, я все пойму. Мне нужен человек, который мог бы присмотреть за Му Цином. Понимаешь, он категорически отказывается оставаться здесь. А если он сам не угрожает своей жизни, то врачи не имеют права его тут задержать, — а после Се Лянь виновато улыбнулся и добавил: — Ты не думай, что я не хочу его забрать к себе домой. Просто у меня в гостевой комнате уже живет Сань Лан, и не стану же я его выгонять? Это было бы неправильно по отношению к нему. — А почему он у тебя живёт? — скептически поинтересовался Фэн Синь. Складывалось ощущение, что они обсуждали не людей, а бездомных животных, которых случайно приютили. И Се Лянь то ли из-за чувства вины, то ли из-за злости не хотел делать то, в чем уже провалился. — Он сбежал из дома после ссоры с родителями. И я предложил ему временно пожить у себя, а теперь это немного затянулось. — Странные у вас отношения с этим парнем. — Не знаю. Он довольно приятный юноша. Я просто хочу ему помочь и ничего больше, ты не думай, — тепло улыбнулся Се Лянь. Он пожал плечами, задумчиво перекручивая кольцо на указательном пальце, которое раньше Фэн Синь у него не видел, но уточнять не стал, посчитав в данный момент это неуместным. — Да я и не думал, — и зеркально пожал плечами. Не его дело это, наверное, хотя часть него все еще хотела полюбопытствовать, другая, более уставшая, желала сна и покоя. — А что, больше некого просить? — У Му Цина не так много друзей, знаешь. Родных братьев и сестер нет. Раньше была мама, но она умерла. Он даже не сказал, когда… Сам с этим справлялся, всегда он так. Сам, сам, сам! А про других родственников я не знаю. Я бы позвонил им, но… я просто хочу, чтобы он был жив. Был в порядке и окончательно не закрылся. Последовал тяжелый вздох, и они вдвоем замолчали. Персонал центра не спеша ходил по коридору, со стороны ресепшена доносились звонки, на которые негромко отвечал администратор. Голова Фэн Синя начала болеть от обилия звуков и мельтешащих действий, и он зажмурился, пытаясь справиться с ощущениями. Вскоре подошел Хуа Чэн, который без слов дал Се Ляню стаканчик с дешёвым кофе из автомата и с раздражением глянул на Фэн Синя. — Как ты, гэгэ? — Сейчас уже не о чем беспокоиться. И Фэн Синь согласился присмотреть за Му Цином, — взяв кофе, он медленно отпил, не поморщившись от горького вкуса. — А как... ну, он? — Пассивно-агрессивно. Игнорирует вопросы врачей и почти постоянно молчит, он… он… — … маленький ублюдок. Он маленький ублюдок, — закончил за Се Лянем Фэн Синь. Тот соглашаться не стал, но и спорить тоже. — Не переживай, гэгэ, — игнорируя Фэн Синя, сказал Хуа Чэн, — тут его успокоят. И он ничего не сможет больше сделать. — О чем ты? — нахмурился Фэн Синь, понимая, что те знали больше, чем он сам. Се Лянь на секунду замолчал, поджав губы, а Хуа Чен с неприятной улыбкой ответил: — Скоро сам всё увидишь. Тут его вернут в норму. Спустя полчаса вышел незнакомый врач, который пару минут переговорил с Се Лянем наедине. В самом Центре его довольно хорошо знали и любили, многие люди кивали и здоровались, что с первого раза Фэн Синь не заметил, но теперь это стало слишком очевидно. После разговора Се Лянь подошел к Фэн Синю и Хуа Чэну и невесело сказал: — На всякий случай Му Цина понаблюдают еще сутки. Завтра его уже можно забрать. Фэн Синь, ты не передумал? — Нет, все в норме. Конечно, я присмотрю за этим маленьким ублюдком, не переживай, — улыбнулся Фэн Синь, пытаясь подбодрить остальных. Он же пообещал, так что это не должно быть сложно. После короткого разговора Фэн Синь направился домой, чтобы отдохнуть и привести квартиру в порядок. Насколько возможно, он убрался и даже выбросил два мешка мусора, а также постелил свежее постельное белье и помыл полы в видимых участках. Он не был уверен, что правильно сделал, согласившись, но уже знал, что не передумал бы. Всего лишь душевнобольной человек, что может пойти не так? Фэн Синь вздохнул, на секунду задумавшись. Это ли причина его решения? Или что-то внутри подсказало и потянуло к Фу Яо Му Цину? Это как подобрать бездомного котёнка, хотя и тот будет более благодарен, чем человек. Этот же не набросился с кулаками и уже хорошо. Чем сильнее Фэн Синь об этом думал, тем больше путался и злился, поэтому решил и вовсе выбросить мысли из головы. Лучше разбираться с проблемами по мере поступления. И уже на следующий день после работы приехал снова в этот ставший ненавистным Центр для неудачников-суицидников. Когда Му Цин вышел, Фэн Синь не сразу его узнал. Тот был больше похож на смертника, чем утопленника-неудачника: выглядел так, словно элементарный разговор мог забрать всю его энергию из тела, и на короткие вопросы от провожавшего его Се Ляня только пожимал плечами, кивал или мотал головой. Обрезанные волосы по плечи висели сосульками; удивительно, как он напоминал того самого Фу Яо из начала игры. Наверное, сам Фу Яо был более похож на Му Цина, чем нынешний Му Цин. Если бы Фэн Синь не был сам безумно уставшим, он бы обратил внимание на излишнюю заторможенность и вялость, но сейчас ему хотелось только домой и смириться с вынужденным временным соседом. «Присмотреть за Му Цином» означало оставить его у себя в квартире хотя бы на месяц, чтобы тот случайно не попытался снова сдохнуть, а антидепрессанты начали действовать. Се Лянь всучил в руки Фэн Синя таблетки, прося проследить, чтобы Му Цин их принимал, и пообещал каждый день несколько раз звонить и писать. Фэн Синь боялся, что его чересчур ответственный друг сдержит обещание, но об отказе он даже не думал. Се Лянь сказал, что останется уладить прочие вопросы, и посоветовал хорошенько отдохнуть. Фэн Синь кивнул и устало поплелся к машине, Му Цина подтолкнули следом. Дорога до дома прошла в каком-то плотном тумане, и, не сговариваясь, парни разошлись по комнатам. Фэн Синь отрубился моментально, как только его голова коснулась подушки, и проснулся уже ближе к вечеру, удивительно бодрый и умирающий от сушняка. Добравшись до кухни, он заметил на столе таблетки и вспомнил, что пообещал Се Ляню присмотреть за неудавшимся суицидником. Он сам не верил, что на это согласился, но не мог тогда отказать другу. К тому же, он не Се Лянь, он не умел помогать больным и убогим, а этот явно был из таких. Вздохнув и умывшись, Фэн Синь направился в гостевую комнату, где без стука открыл дверь и застыл в проёме. Му Цин спал определённо очень крепким и беспокойным сном, так что на лбу выступил пот, и морщился. Пройдя внутрь, Фэн Синь открыл окно, чтобы проветрить помещение, удостоверился, что Му Цин жив, а если жив, значит он за ним присмотрел, затем вышел прочь, по пути заказывая еду на дом. Чекнул профиль Фу Яо в игре, потом хлопнул себя по лицу, вспомнив, кто вообще такой Фу Яо, и прокрутил в памяти разговоры с ним, рассказ о переезде, где не нужны книги, и наплывающее осознание правды. Переезд, да? Му Цин так и не проснулся в тот вечер, оставшись в болезненном сне наедине.