Подари мне свою душу

Абрахам вздрогнул, испугавшись рыка дракона, и поспешно попятился назад, а приблизившись к двери, повернул ручку и выскочил за неё. За дверью Грэй перевёл дух и обернулся. Оказался он не в коридоре, а в комнате, полной зеркал. Ими были увешаны стены и потолок, а на полу стояли экземпляры, покрытые золотом и драгоценными камнями. Вместо плитки в комнате лежали слитки золота и серебра. В центре стояло позолоченное кресло с алыми шёлковыми подушками. Парень приблизился к одному из зеркал. Посмотрев на отражение, он увидел себя, но на несколько лет младше. Мини-Грэй помахал из отражения и вышел за рамки зеркала. Абрахам протёр глаза, но отражение не вернулось. Повернув голову, он увидел другого себя — под глазом красовался шрам, в руках был мушкет. В третьем зеркале отражение было совсем странное — у Абрахама был хвост, как у русалки, и перепончатые руки. Четвёртое показывало не парня, а собаку. Пушистого пса с добрыми глазами. Грэю очень понравились зеркала. Они показывали то одно, то другое, стоило ему чуть сместиться с места. Вот в отражении маленький ребёнок — а вот уже взрослый состоявшийся мужчина. В другом — за парнем оказался дракон. Рассмеявшись, Эйб обернулся и увидел настоящего дракона. — Что ты здесь делаешь? — Александр нахмурил брови, — Я думал, ты побежал в коридор и дальше. — Я… я собирался, но оказался здесь. — Не бойся, я не рассержен, — Смоллетт расслабил лицо и посмотрел в зеркало. — Тебе понравились мои зеркала, да? Я собирал их несколько лет. Это, например, показывает будущее, — мужчина указал на единственное зеркало, что было закрыто тканью. — Я его не открываю, потому что будущее должно быть в будущем. Мало ли, вдруг я умру завтра? А узнаю об этом сегодня, буду ходить весь день грустный. Зачем мне это надо? Абрахам про себя согласился. — А вот то? — парень указал на зеркало, подвешенное под самым потолком на золотые цепи. — Оно всё знает. О прошлом, о настоящем. О всех чувствах, а всех страхах. Ему подвластны все на свете, ничему от его взора не укрыться, — Александр подозрительно смерил парня взглядом и продолжил. — А вон в том, у двери. Что ты увидел? — Себя, — пожал плечами Абрахам. — Только будто мне лет на десять меньше. — Потому что оно показывает прошлого тебя. А ещё есть вот это… Смоллетт пошёл в дальний угол, за кресло, и Грэй успел увидеть в зеркале с прошлым собой Смоллетта, на лице которого остались следы от слёз. Рука у него была прикована к груди, там, где должно быть сердце. — … Это показывает всё, что ни спроси, — Александр вернулся к парню, подавая ему зеркало с рукоятью. — Подумай о чем-нибудь, и поверни фиолетовый камень. Грэй закрыл глаза, вспомнив о своём городе, и прокрутил гранёный фиолетовый минерал. Зеркало заблестело, и в нём появился Бристоль. Люди достраивали порушенные дома и вели себя, словно ничего особого не произошло. — Интересно… — улыбнулся Абрахам. — А можно ещё раз попробовать? — Конечно, — Смоллетт кивнул головой и пошёл к креслу. «Зеркало, если ты можешь всё мне показать, открой тайну. Где сейчас сердце дракона Александра Смоллетта?» Парень повернул кристалл и уставился в зеркало. Снова появился блеск, но на этот раз зеркало почернело. Во тьме появились очертания сундука. Отражение проскользнуло в замочную скважину, и теперь в зеркале виднелся только небольшой кроваво-красный, слабо бьющийся комочек. — А теперь я открою тебе ещё один секрет, — послышался голос из кресла. — За тобой, на потолке и передо мной — совершенно обычные зеркала. Я вижу всё, что ты сейчас спросил у зеркала. Абрахам вздрогнул, и, виновато потупив взгляд, вернул зеркало владельцу. — Вот и верно. А теперь ступай. Ручку поверни влево дважды. Парень кивнул и вышел из комнаты, сделав так, как велено. — Вот и отлично, — буркнул мужчина, уставившись в зеркало, знающее обо всём на свете. — Очнись, Всевидящее. Я буду говорить с тобой. Всевидящее сверкнуло полосами, словно по следу осколков, и в отражении открылся глаз. — Что ты хочешь спросить, ящер? — Ты ведь видело парнишу, что стоял здесь? — Абрахам Грэй. Плотник. 23 года. Один. — Это мне не интересно. Скажи мне другое — кто он такой? — Человек, Ящер. Он обычный человек. — Врёшь. Он ненастоящий! Был бы настоящий, испугался бы меня. А он стоял, как вкопанный, разглядывал мои глаза. Что с ним не так? — Он абсолютно нормален. — Нет, не нормален! — Александр вскочил с места. — В нём есть что-то ненастоящее! Так объясни мне, что это! — В нём ничего такого нет. Но есть то, чего себя лишил ты… — Это я сделал по твоему совету! А сердце в нём ничего не значит! Наличие сердца — ещё не наличие мозгов! — У тебя, похоже, нет ни того, ни другого, — глаз в отражении закрылся и исчез. Смоллетт вскочил на спинку кресла, и, оттолкнувшись оттуда, схватил одну из цепей, на которых держалось зеркало, повиснув на ней. Цепь оборвалась. За ней последовали ещё две. — В последний раз спрашиваю, что с ним не так?! Зеркало не ответило, и тут же поплатилось — Смоллетт оборвал последнюю цепь, и от зеркала остались лишь осколки.