Дорога сна

Она была не только теплой и радующей глаз. Она не просто успокаивала душу. Она дарила надежду. Практически черные вкрапления земли и темно-зеленые листья, как и темные переливы разных оттенков желтого у цветов на переднем плане загоняли в ловушку. Если зритель сосредотачивал на них свое внимание, он быстро осознавал, как много горя и ошибок было в его жизни. А то хорошее, что все же находилось в прошлом, уже давно… в прошлом. Ничего не вернуть. Время не повернуть вспять. Чем дольше зритель всматривался в эти, казалось бы, незначительные детали, тем больше впадал он в отчаяние. Акцентируя же внимание на мелочах, легко упустить весь пейзаж целиком. Яркие тона на заднем плане, бесконечное море теплой желтой радости, от которой буквально пахнет раскаленной солнцем землей и сырыми семечками. Волнующее своей высотой чистое небо. Маленький клин птиц вдалеке. Такие картины просто так не пишут. Их создают от отчаяния со слезами на глазах, силясь уверить самого себя, что еще не все потеряно. Еще есть шанс. Это заставляло верить и надеяться и всех узревших результат труда такого мастера. Творца. Райс знал одного мастера, который по достоинству оценить эту работу. — И на кой тебе сдались эти подсолнухи? — поинтересовалась Ракка, отстраненно наблюдая, как братец вываливает на прилавок ушлого торговца половину месячного заработка. Райс с упоение прижимал упакованную картину к груди. Хедусу подарю!