Это неправильно!

      Карина кашляет около чужого туалета. На удивление ей удалось никого не разбудить. Из-за того, что её насильно покормила Мария, пришлось очищать желудок. Она не хочет худеть, но, походу, её родители хотят другого.       Отрывками в голове прокручивались разные события за последнее время:       «— Ешь я говорю! — Романова словно к маленькому ребёнку обращается. Она стоит несчастно с этой картошкой в руках и пытается накормить брюнетку».       И другое. Почему Мария именно заставляет, а не предлагает поесть ей.       «— Что?! — У Марии глаза округлились. В смысле тебе купят басс, только когда ты похудеешь к 39 килограмм? У тебя же рост 150! Тебе надо больше весить.       — Наверное ты права, — пожала плечами юная бассистка, — но маме с отцом так плевать на это...»       И ещё:       «— Никакой воды тебе даже! — мама была сегодня зла как никогда. Кровь от розги падали на весы, показывающие страшные 49 кг...»       Иногда, ей хотелось просто умереть от истощения. Никто ей не запретит ведь. Единственное, что запрещала ей мама — пить таблетки "для похудения". Ведь слабительное либо мочегонное не очень подходит для такой "примерной семьи".       Прекрасная девушка с ростом 160, с длинными волосами, с весом 45, что может быть лучше? Она буквально идол. Её мама даже подумывала, чтобы отдать её в корейское развлекательное агентство, чтобы она стала к-поп айдолом.       Но Карину никогда не интересовала поп музыка. Она хотела быть здесь, на родине. А лучше переехать в Норвегию и рыть истинным блэк-металистом.       Каждый диск она подписывала какими-то к-поп названиями. Говорила маме как ждёт третьего поколения к-поп и обещала ей стать самым популярным айдолом этого же поколения. Но она будто чувствовала, что что-то не даст ей этого сделать.       У них были деньги, они бы скрыли тот факт, что мама совсем не Кореянка. Но нет, что-то другое словно подсказывало Рине, что её путь не там. Что она не хочет иметь белоснежную кожу как у Вонён. Она хочет быть вместе с Машей как Евронимус и Death. Ведь метал - это её путь и её смысл жизни.       Пусть она и из примерной семьи, пусть она и страдает рхп. Её мечта была лишь одна - стать не просто участницей какой-то маленькой группы, про которую никто не узнает. Она хотела стать членом чего-то большего.       Умывшись, девушка вернулась в комнату, где мирно сопела гитаристка. Она легла на пол, хоть Мария сказала что она может лечь с ней и даже дала ей 2 одеяла. Но стащив одеяло и подушку на пол, она уснула, чувствуя неприятный привкус рвоты во рту. ***       Через часа 3, девушкам пришлось просыпаться. Но если Мария могла ещё поспать, то Рине пришлось быстро идти куда-то, но подальше от этого места. Ведь совсем скоро проснется её мама, а та не должна узнать, что кто-то ночевал у них.       Тихо открыв дверь, Романова выпустила Долиашвили. А та, тихо поблагодарив вышла из чужой квартиры. Конечно, ей бы хотелось с кем-то пойти домой, но так так уже было довольно светло хотя бы не было страшно идти самой.       Но ей всё таки повезло, ведь только она вышла из старого подъезда, она увидела Лизу. Кратко её обняв, она уговорила её прогуляться и Андрющенко даже решила её подвести к дому.       — Так что, — жуя недавно купленные сухарики в ларьке, — тебе купят всё таки новый комбик?       — Пока к 43 не скину, — томно выдохнула Рина, с полной грустью в глазах, — не купят. А вообще, отец даже уже отправил заявку в какую-то корейскую компанию и уже нашёл человека, у которого есть связи чтобы скрыть факт, что у меня мама не кореянка.       — Так зачем тебе скидывать тогда? — Андрющенко недовольно цокнула, стряхивая крошки от сухариков с кофты и вкладывая их в рюкзак. Ведь кушать перед худеющей подругой - плохо. — Ты ведь лучше станцуешь при более-менее пышной фигуре, а то будешь как скелет танцующий. Да и бледная ты такая. Есть способ как избежать этого?       — Там таких и любят, Лиз, — Карина остановилась, когда прозвучал последний вопрос. — Избежать?       — Ну да...       — Нужно убить моего отца, — резко выдала Рина. Её глаза загорелись страстью, а сердце забилось чаще.       — Ты с ума сошла?! — прокричала Лиза, — ты свихнулась!       — Может ты и права. ***       Устало вздохнул, Карина открыла ключом знакомую квартиру, сразу же скидывая рюкзак и басс на пол. Сил не было совсем. Она сразу поплелась в комнату, оставляя все свои вещи в коридоре.       Только ей следует плюхнуться на кровать, она тут же засыпает. Только сон, не очень хороший как для неё... ***       Карина Долиашвили стала корейским поп айдолом. Она стоит на сцене в потрясающем наряде, исполненном блеска и красок. Россыпи бриллиантов на платье переливаются всеми цветами радуги под яркими огнями сцены.       Музыка звучит громко, а фанаты восторженно кричат ее имя, создавая атмосферу невероятной эйфории. Карина поет свои песни с такой страстью, что словно отдает всю свою душу каждой ноте. Ее голос наполняет все пространство, будто ласкает слушателей, принося им радость и волнующие эмоции.       Она танцует с такой грацией и энергией, что все зрители не могут оторвать взгляд от нее, словно зачарованные ее удивительным выступлением.       Только она знает, что не этого хотела её слабая душа.       После завораживающего концерта, когда она возвращается в гримёрку, слезы наполняют ее глаза.       Все это великолепие и успех не могут заменить ей родной город, который она покинула, чтобы осуществить мечту родителей. Она скучает по запаху цветущих садов, по родным улицам, друзьям, и запаху домашнего уюта. Ее сердце разрывается от тоски, но она знает, что это цена, которую она должна заплатить за свою карьеру.       Она не может забыть, как худела чтобы стать стажёром в SM Entertainment. Не может забыть, как мечтала уехать в Норвегию, Германию, хоть куда, лишь бы нормально исполнять метал с группой. Она скучает даже за Машей, которая в прошлом принесла ей слишком много боли.       Не может забыть, как долго пыталась стать лучшей версией себя, но всё пошло коту под хвост, ведь отец насильно отправил её в аэропорт. ***       Проснувшись от "кошмара", девушка побледнела. Она не хочет этого. Она не сделает это.       Глубоко дыша, Мартц берёт свою тяжёлую подушку, направляясь в комнату отца. И она знает, что он всегда перед сном пьет снотворное. Девушка долго смотрит на него, перед тем, как решить свою судьбу.       — Я не хочу быть айдолом, — прошептала со злостью и обидой Карина. — Отец.       Ей было безумно плохо и обидно, что отец её отправляет в корейское агентство. Карина чувствовала горечь и боль от предательства со стороны своего отца. Она отвергала идею быть айдолом, которую ей навязывал отец, и это пробуждало в ней злость и обиду. Отправка её в корейское агентство была для неё источником глубокого беспокойства и огорчения.       Но сейчас, всё изменится. ***       — Ты вообще уже, — запыхавшаяся Маша готова наложить проклятье на брюнетку, — я и так сегодня не спала!       — Моего отца не стало, — Рина сохраняла холоднокровие. Но что-то в груди её мучало.       — Что?! Я тебе...       — Я его задушила.       — Что?... Ты...       — Да, во сне.