no shit sherlock

Существует более ста тысяч заболеваний, которые поражают людей. Существует более двадцати пяти точек на теле человека, которые при соответствующем ударе приводят к смерти. В теле человека есть пять жизненно важных органов, которые могут перестать работать, получив незначительные повреждения. Человеческая кожа — это бумага. Почти каждый предмет, на который хватит фантазии, может быть использован, чтобы отнять жизнь. Совершенно иррационально доверять свое сердце чему-то столь хрупкому. turritopsis dohrnii, вид медуз, произрастающий в Средиземноморье, фактически бессмертен. Он способен, посредством процесса трансдифференцировки, вернуться к своей более молодой колониальной стадии после истощения своего тела. Он восстанавливается. Гораздо рациональнее заботиться о turritopsis dohrnii, чем о человеке. Хотя сомнительно, что найдется turritopsis dohrnii, который купил бы мне кофе, когда все остальные думали, что я убийца; который постучал бы в мою дверь, чтобы разбудить меня утром, потому что он знает, что я ненавижу звук будильника; который был бы настолько иррационален, чтобы заботиться о ком-то вроде меня. Вывод: Было бы намного проще, если бы он был медузой.

◤━━━━━ ☆. ☪ .☆ ━━━━━◥

      Жить с Чхве Субином оказалось легче, чем ожидал Ёнджун. Но это не значит, что совсем легко. Был момент, когда он пытался произвести впечатление на мать Ёнджуна, угадывая, как давно она красила волосы, основываясь на степени седины у корней. Или когда он решил воспользоваться ванной, чтобы понаблюдать за ростом плесени на стейке в светлой, но влажной среде, после чего Чхве распространил запрет на эксперименты на кухне на эксперименты в ванной. И тот раз, когда он выпал из окна и чуть не сломал себе шею, потому что пытался уклониться от детектора дыма, высунувшись из окна как можно дальше. Все это определенно было. Но то, что ему нравится, перевешивает то, что ему не нравится. Ему нравится валяться с Субином на диване после школы, их ноги соприкасаются, Ёнджун читает заданную книгу по английскому, а Субин — что-то о способности света покидать черные дыры. Ему нравится заставлять Субина смотреть все классические фильмы, которые он не видел — а это практически все до единого, такие как «Матрица», «Миссия невыполнима» и «Клуб «Завтрак», и бить его подушкой в попытке заставить перестать озвучивать каждую сюжетную дыру. Ему нравится, когда он помогает его матери готовить ужин, с точностью аптекаря уточняя, какое количество кайенского перца ей следует использовать. Оказывается, Субин хорошо готовит, когда не превращает это в эксперимент. Ему нравится засыпать, зная, что Субин дышит где-то рядом. Ему нравится тот факт, что комната внизу больше не та, в которую он боится войти. Ему нравится видеть его в постели. Субин в некотором роде потрясающий, когда лежит в постели, развалившись, его рубашка смята так, что виден дюйм кожи. Дела в школе обстоят значительно хуже. Ученики в основном стараются проглатывать язвительные комментарии, когда они проходят мимо, однако это не значит, что все молчат. Но некоторые люди на их стороне — например, Черен — и тот факт, что Ёнджун сидит рядом с ним на уроке, читая тексты о забавных вещах, которые он делает об их учителях, делает это стоящим того. чтобы продолжать ходить туда. Все это того стоит. И ничего страшного, если иногда ему снятся вещи о Субине, от которых он краснеет до глубины души. Ничего страшного, если иногда он не может перестать пялиться на этот выступ тазовой кости, или на эти скулы, или на то, как темные волосы переходят в бледную кожу на затылке. Все в порядке, потому что он знает, что Субин в порядке. Этого достаточно для Ёнджуна. Чтобы иметь возможность смотреть на него и улыбаться. До одного воскресного вечера. — Мы идем на свидание, — объявляет Субин, распахивая дверь комнаты парня. — Ты мог бы постучать, — Джун откладывает домашнее задание по биологии в сторону и переворачивается на кровати. Затем вся сила сказанного Субином обрушивается на него, как удар паяльной лампы. — Что? — На свидание. Мы отправляемся на одно из них. Может быть, тебе стоит проверить свой слух, Ёнджун. Кажется, ты довольно часто говоришь «что». — Заметил, что я говорю это только тогда, когда ты разговариваешь? Это потому, что ты единственный человек, которого я знаю, который говорит всякие нелепые вещи, — Ёнджун перекидывает ноги через край кровати, и вот они уже стоят лицом друг к другу. Он не может решиться спросить Субина, с чего это вдруг. Но сейчас он встал, так что он должен что-то сделать. Он делает вид, что роется в своих ящиках. Субин прислоняется к стене. Он всегда опирается на что-то, как будто это слишком скучно — держаться прямо. — Если ты ищешь свой дневник, я его конфисковал. Ёнджун закрывает глаза и считает до десяти, молча благодаря богов всех религий за то, что у него хватило здравого смысла ничего не писать о Чхве Субине. — И почему ты конфисковал мой дневник? — «Сегодня у меня был тест по алгебре, и я думаю, что справился хорошо. На следующей неделе я должен не забыть изучить свои записи для мистера Кима, потому что у него всегда больше контрольных, когда становится холоднее. Что-то настолько скучное должно быть незаконным». — Ты это еще и запомнил, — Ёнджун достает свой словарь с нижней полки, листает на букву «Н», вырывает страницу и хлопает ею по груди Субина. — «Неприкосновенность частной жизни: конфиденциальность, осмотрительность, секретность», — читает он. — Ты пытаешься донести до меня мысль, что в следующий раз я должен держать в секрете то, что краду твои вещи? Во всяком случае, это спасет твои книги от осквернения. — Уединение — это то, чего я хочу, Субин. Например, ты перестанешь читать мой дневник. И мою почту, мои сообщения на Facebook только потому, что тебе скучно. И больше не заходи в ванную, когда я принимаю душ, потому что тебе слишком не терпится подождать еще десять минут, чтобы забрать то, что тебе было нужно… — Мне нужна была моя зажигалка. Я оставил ее там. — …И больше не кури в ванной только потому, что она находится на противоположной стороне дома от детектора дыма. Это так часто случается с ними сейчас — они начинают говорить о чем-то важном и случайно впадают в ту манеру наполовину препираться, наполовину подшучивать, которая стала для Ёнджуна более привычной, чем что-либо другое в мире. И более утешительной. Чхве отбрасывает словарь. — В любом случае, что там насчет свидания? — Будь готов к восьми. Надень что-нибудь, что не выглядело бы неуместно в модном ресторане. И с этими словами Субин исчезает, оставляя его гадать, не приснилось ли ему все, что было между открытием и закрытием двери.

◤━━━━━ ☆. ☪ .☆ ━━━━━◥

Что надеть на свидание с Чхве Субином? Настоящий вопрос в том, что вообще есть у него в шкафу? О большом черном пиджаке, который он вытащил из корзины для распродаж в мужском отделе благотворительного магазина, не может быть и речи. Как и о паре джинсов, которые он носит так часто, что ткань становится тонкой на бедрах. У него не так уж много вещей, которые не смотрелись бы неуместно в модном ресторане. Что должен сделать Ёнджун, так это спуститься вниз и потребовать рассказать, что на самом деле задумал Субин. Но он этого не делает. Что он должен сделать, так это спуститься вниз и сказать Субину, что они не пойдут на свидание, ни сейчас, ни когда-либо еще. Но этого он этого не делает.       Он сидит на кровати, разглядывая кончики своих черных волос, все еще подстриженных на разную длину с того времени, несколько месяцев назад, когда он понял, что ему нужна стрижка, и был слишком подавлен, чтобы пойти и заплатить за нее. Впервые он понимает, как он, должно быть, выглядит рядом с Субином. Субин: высокий, грациозный, холеный, темноволосый, хорошо одетый. Он: подавлен, одет, как правило, как нечто среднее между бродягой и алкоголиком. Он на минуту зарывается лицом в подушку, прежде чем решает, что должен быть более простой способ задушить себя. Он не знает, как быть человеком, который хорошо сочетается с Чхве Субином. Существует ли вообще такой тип людей? В конце концов он останавливается на единственной элегантной вещи, которая у него есть — черном блейзере с несколькими крошечными искусственными жемчужинами, вшитыми в передний карман. Бомгю отдал его ему, когда он больше в нем не нуждался. «Надень это на какую-нибудь вечеринку, — сказал он. — Ты всегда учишься. Тебе нужно немного повеселиться в своей жизни». Ёнджун надевал его только один раз. На похороны Бомгю. Тогда он был ему немного великоват, но с тех пор, как он встретил Субина, он немного прибавил в весе, и теперь вещь сидит идеально. Он проводит расческой по волосам, позволяя пряди челки упасть ему на лоб. Его отражение в зеркале на него не похоже. Он похож на Бомгю. — Ты уже готов? Это Субин, в миллионный раз открывающий дверь комнаты Ёнджуна без стука. Чхве сразу же чувствует себя идиотом в своем поношенном аутфите. Субин одет в костюм, который идеально сидит на нем, облегая грудь и сужаясь к талии. Он того же темного оттенка, что и его волосы. — Ты выглядишь., — парень пытается подобрать хотя бы одно слово, которым может описать вид Субина, но так и не справляется с этой задачей. В кои-то веки Субин не пытается закончить предложение за ним. Он сканирует Ёнджуна взглядом, его губы слегка поджимаются, и он слишком быстро отводит взгляд. — Тогда пошли, — и он исчезает, спускаясь по лестнице. Хорошо. Приятно с самого начала узнать, что ему не нравится, как выглядит Джун. Он в последний раз смотрит на себя в зеркало, и в животе у него появляется тяжесть. Он никогда не будет тем, кто будет хорошо выглядеть рядом с Субином. — Ёнджун, поторопись! Мы пропустим фильм. — Фильм? — парень отворачивается от зеркала и бежит вниз по лестнице. — Да, фильм. Кино, фильм, посмотри это в своем драгоценном словаре, если ты в замешательстве. Он начинается ровно в восемь пятнадцать, а это значит, что если мы выедем в течение следующих четырех минут тридцати секунд и поедем со скоростью не менее сорока миль в час… — С каких это пор ты ходишь в кино? — Чхве прерывает его, когда они выходят на улицу, облака над головой угрожают дождем и закрывают звезды. К счастью, его мать сегодня уехала на работу с коллегой, так что у него есть ее машина. — Ты нарочно заснул в прошлый раз, когда я заставил тебя посмотреть один из них. — Назовем это комой, вызванной длительным воздействием глупости. — Ты как бы подтверждаешь мою точку зрения насчет фильма. — Я бы пошел в кино, если бы у меня была интересная причина для этого, — говорит Субин, взглянув на него, но снова отводит взгляд, слишком быстро, как он делал раньше. — Эй, Субин… Но прежде чем Ёнджун успевает спросить, что происходит, Субин садится в машину и выключает радио, врубая Баха. — Ты единственный человек в мире, который мог включить в машине Баха, — говорит Джун, забираясь на водительское сиденье, но Субин не отвечает. Ёнджун выезжает с подъездной дорожки, чувствуя себя совершенно сбитым с толку.       Когда они добираются до кинотеатра, Субин убегает вперед. — Я думал, мы собирались поужинать? — парень запирает машину и бежит трусцой, чтобы догнать Субина. Огни кинотеатра освещают его. — Ужин и поход в кино. Разве это не традиционно? Люди любят традиции. Они отвлекают их от ошеломляющего факта их собственной смертности. — …Верно. Ёнджун собирается спросить, какой фильм они будут смотреть, но ответ на вопрос приходит сам, когда Субин подходит к стойке регистрации. — Два билета на бессмысленную комедию об ошибках аспиранта и его профессора, которые соответствуют голливудскому представлению о любви, несмотря на нелепость ситуации, учитывая общий кодекс поведения и отношений между преподавателями и студентами в большинстве университетов. Продавщица уставилась на него, застыв с открытым ртом на середине жевания резинки. Субин драматично вздыхает. — Вам действительно следует ознакомиться с сюжетами мусорных СМИ, за чтение которых люди отдают огромные суммы, — Ёнджун едва слышно вздыхает, когда Субин, наконец, объясняет кассиру, что ему нужно. — С вас восемнадцать девяносто пять, — хмуро отвечает кассир. Ёнджун делает ей свое лучшее извиняющееся лицо, но он почти уверен, что все, на что он сейчас способен, — это шок. — Субин, — шепчет Чхве. — Это девчачий фильм. — Правильно. — Ты ненавидишь фильмы, ориентированные на женскую аудиторию. — Да, я ненавижу их как жанр, так и женоненавистничество, присущее этому жанру. Джун протягивает руку и кладет ее на лоб Субина. — Ты в порядке? У тебя нет жара? Субин отмахивается рукой, отводя взгляд в третий раз. Странный. Обычно он легко поддерживает зрительный контакт. Это беспокоит большинство людей. — Я не болен. Пойдем, — он странно улыбается. — Я хочу сесть сзади. Все еще пребывая в оцепенении, Ёнджун покупает большую порцию попкорна, а затем устраивается с Субином в дальнем конце кинотеатра. Фильм показывают уже пару недель, и перед ними не так уж много голов. Начинается реклама, и парень всепоглощающе осознает, насколько разными могут быть различные типы близости — насколько это отличается от того, чтобы сидеть так близко к нему в темном кинотеатре, чем развалиться с ним на диване, переплетя ноги, пока Чхве делает свою домашнюю работу, а Субин игнорирует его. Субин не обращает никакого внимания на гудящие трейлеры. Он осматривает головы перед ними. — Ага, — говорит он. — Что там? — Ёнджун проследил за его взглядом. Воспроизводимый трейлер мигает белым, освещая фигуру почти в первом ряду. Знакомую фигуру. — О, эй, это не Тэхен? — Говори потише, — глаза Субина прикованы к затылку Тэхена. - Он не должен знать, что мы знаем, что он здесь. Монетка в воздухе. — Субин, — шепчет Ёнджун. — Мы здесь потому, что здесь Кан Тэхен? — Да. — Ты пригласил меня на свидание, чтобы не бросаться в глаза, преследуя Тэхена… зачем именно? — Вовсе нет, — профиль Субина подсвечивается, когда фильм начинается со сцены, полной солнечного света. Тем временем Джун чувствует себя так, словно попал в ловушку фильма ужасов. — Я пригласил тебя на свидание, чтобы мы были очень заметны Тэхену. — Почему ты хочешь, чтобы он заметил нас? — по крайней мере, теперь он знает, почему они на свидании. — Потому что я предполагаю, что именно он убил Хюнин Кая. От шока у Ёнджуна на полминуты открывается рот. На экране пара знакомится, когда девочка забывает карандаш на уроке. Субин закатывает глаза. — Кто забывает свой карандаш в колледже? Чхве толкает Субина в плечо, привлекая внимание. — Я думал, ты махнул рукой на это убийство. — Я бы отказался от этого так же легко, как от дыхания. Есть определенные вещи, которые нужны такому человеку, как я, чтобы выжить. Хорошая тайна — одна из них. — Субин наклоняется и шепчет на ухо Ёнджуну. Тепло и близость заставляют его дрожать. Он почти забыл о его губах. — Как бы то ни было, я составлял список подозреваемых и устранял их одного за другим. Тэхен следующий в списке. — Тэхен не мог этого сделать, — шепчет в ответ Ёнджун. — Он не держит на тебя зла. — Конечно, нет, — Субин барабанит пальцами по сиденью перед собой, привлекая раздраженный взгляд сидящей на нем женщины. — Он влюблен в тебя. Половина школы все еще думает, что мы с тобой встречаемся. Вся школа, конечно, думала так во время убийства Кая. Почему братья Чхве всегда говорят Ёнджуну, что люди влюблены в него, когда это не так? — Это просто смешно. Ты говоришь глупости. — Я уже некоторое время наблюдаю за тем, как он смотрит на тебя. Его зрачки, как правило, расширяются в твоем присутствии. Он часто наблюдает за тобой в классе, когда думает, что никто не обращает на тебя внимания. По крайней мере, один раз он нацарапал твое имя на полях своего блокнота. И ты сказал мне, что он пригласил тебя на свидание. — Я разделся перед ним, Субин! Конечно, он пригласил меня на свидание! — Тссс, — шипит женщина перед ними. — Вполне возможно, что он каким-то образом понял, что ты Арес, и отправил этот запрос в надежде, что ты попытаешься соблазнить его. Он мог отправить это фото Каю, чтобы разорвать их отношения, не подозревая, что тот переслал бы его остальной школе, и в этот момент он убил его, чтобы отомстить от твоего имени, и повесил это на меня, надеясь, что ты поверишь, что я убийца, и порвешь со мной. Ёнджун вдыхает и выдыхает. — Это очень рискованный шаг. — Я знаю, — признается Субин. — Но у меня заканчиваются подозреваемые. И я хотел посмотреть этот фильм. — Правда? — Нет. Джун стонет и потирает лоб. Тэхен, который дружил с его братом, который был так мил с ним на могиле Бомгю. Он не мог этого сделать. Ему было так грустно из-за того, что он убил Кая. — Так зачем я тебе снова понадобился? Женщина перед ними поворачивается и сердито смотрит на них. Субин понижает голос, так что Ёнджуну приходится наклониться еще ближе, чтобы расслышать его. Их головы соприкасаются. — Мне нужно измерить уровень ревности, который выражает Тэхен, увидев нас двоих на свидании. Моя гипотеза о нем зависит от уровня его одержимости тобой. Он бы не стал убивать из-за влюбленности. Это должно быть чем-то более глубоким. Чхве сглатывает. — Итак, ты хочешь сказать, если ты прав, то смерть Кая произошла по моей вине? — Что? Нет. Нет, — впервые за этот вечер Субин поворачивается, чтобы полностью взглянуть на Ёнджуна, кладет руку ему на плечо и разворачивает лицом к себе. — Даже если это правда, а скорее всего, это не так, это не твоя вина. Парень в ответ смотрит на его лицо, на то, как меняется оттенок его кожи, когда освещение на киноэкране переключается с дневного на ночное. — Ёнджун, — говорит Субин. — Поверь мне. Женщина перед ними, наконец, резко оборачивается, при этом ее огромные серьги-бантики раскачиваются. — Я собираюсь позвать билетера, молодой человек. — Вы? — свирепо спрашивает Субин. — Я вижу, что вы очень увлечены этим фильмом. Может быть, вы обеспокоены тем, что ваш муж, профессор университета, в настоящее время спит с одной из своих молодых студенток? Я сэкономлю вам немного времени — вы правы. Женщина протягивает руку, дает ему пощечину и направляется к выходу из кинотеатра. — Люди всегда так делают, — ворчит Субин, прижимая руку к щеке. — Мда, интересно, почему?       Фильм короткий, и Ёнджун не может толком сказать, что происходит, потому что диалог регулярно заглушается Субином, отмечающим каждую логическую ошибку и клише. И Джун отвлечен единственной причиной, по которой они здесь. Тэхен не был убийцей. Этого просто не могло быть. Когда идут титры и зажигается свет, Тэхен и его девушка встают раньше, чем они с Субином. У Ёнджуна как раз хватает времени, чтобы узнать в своей спутнице Сану, первокурсницу в очках из танцевальной команды, прежде чем Субин обнимает его. — Субин… — Прижмись ко мне, — шепчет он. Ёнджун прижимается всем телом к теплому уголку между плечом и шеей Субина. Он закрывает глаза и притворяется, что это реально, на три восхитительные секунды. — О, привет, Ёнджун. Субин. Чхве открывает глаза. Тэхен стоит рядом с ними, держа за руку Сану, которая выглядит нервной, но счастливой. Тэхен улыбается. Его волосы тщательно причесаны. Он специально для этого нарядился. — Я бы никогда не подумал, что ты пойдешь на подобный фильм, — говорит он Субину. Субин притягивает Ёнджуна немного ближе. — Да, ну, мы совершаем безумные поступки ради людей, которых любим. О Боже, он не может смеяться. Он не может смеяться. — Ты плохо себя чувствуешь? — Тэхен озабоченно хмурится, смотря на Джуна. — Ты прикрываешь свой рот. — Нет, нет, я в порядке, — выдавливает из себя Ёнджун, не сводя глаз с лица Тэхена, ожидая вспышки, хмурого взгляда, когда он замечает, как крепко Субин держит его. Но там ничего нет. Он просто пожимает плечами и толкает Сану локтем, которая краснеет. — Вообще-то, мне вроде как понравился этот фильм. Субин саркастически улыбается. — Да, банальностей было много. — Что…? Неважно. У нас заказан столик на ужин. Увидимся позже, ребята, — Тэхен машет рукой и уходит с Саной, рука об руку, по проходу. Субин хмурится, неосознанно теребя пальцами рукав блейзера Джуна. — Черт. — Похоже, он не был таким уж ревнивым, — Ёнджун тихо отрывается от груди Субина. Субин, кажется, ничего не замечает. — Да, ну, я почти ничего не сделал. В кинотеатре никого нет, кроме них и билетера, который подметает зернышки от попкорна. Чхве комкает свой пустой пакет. — Субин? Пойдем домой. — Пока не могу, — он поднимается на ноги и рассеянно смотрит вслед Тэхену и Сане. — У нас заказан столик на ужин. — Ты серьезно? — шипит Ёнджун. Субин не отвечает, он просто встает и выходит из кинотеатра так быстро, что парню приходится гнаться за ним. Они на полпути к машине, когда Чхве оказывается достаточно близко, чтобы схватить его за запястье. — Как, черт возьми, ты узнал, в какой ресторан они собираются? На самом деле, откуда ты вообще узнал, что это за фильм? — Ближайшие родственники Тэхена небогаты, но его дяде принадлежит «Адольфо». Кстати, это наш ресторан. Четкий выбор для свидания. А что касается фильма, то Сана написала в Твиттере о желании посмотреть его три раза. Ранее сегодня в школе я подслушал, как он упомянул другу, что пропустит собрание клуба, так как в восемь он будет занят. Простая дедукция. — Знаешь, ты упускаешь кое-что весьма очевидное, — Ёнджун двигается, чтобы сесть на водительское сиденье, но Субин опережает его, размахивая ключами, которые он, очевидно, украл из его сумки. Верно. Ёнджун понятия не имеет, где находится ресторан. — Если я что-то упускаю, это не очевидно, — отмечает Субин. — Тэхен на свидании. С кем-то другим, — Джун пристегивается на пассажирском сидении. — Разве это не пробивает брешь в твоей теории «он-влюблен-в-меня»? — Люди придумывают всевозможные отвлекающие факторы, чтобы отогнать чувства, которые они считают безответными, — Субин заводит машину и выезжает на дорогу. — Если они и существуют, то определенно безответные, — говорит Ёнджун. Субин бросает на него едва заметный удивленный взгляд, но через миллисекунды его глаза снова возвращаются к дороге. — Я знаю, что они безответны. — Хорошо. Просто говорю, — он определенно ничего не выдумывает. Субин не хочет на него смотреть. Почему он не хочет смотреть на него?       Ёнджун на мгновение забывает об этом, когда они добираются до ресторана. Это действительно модный ресторан. Он находится рядом с водой, сверкающий свет из окон преломляется на темных волнах. Субин паркуется и выходит, придерживая для него дверь открытой. Ёнджун спрыгивает на тротуар. — Ты действительно хорошо играешь свою роль. — О, заткнись. — Ты ведешь себя невероятно галантно. — Ты так раздражаешь, — говорит Субин, все равно придерживая для него дверь ресторана. Мужчина у двери приветствует их кивком, и Субин говорит: «Забронирован один столик на имя Чхве Субина». — Конечно, — мужчина просматривает свой список для подтверждения, прежде чем жестом пригласить их пройти в комнату, наполненную светом, стеклом, людьми и звоном. — Один столик для очаровательной пары. Ёнджун ждет, что Субин поправит его, но он этого не делает. Парень открывает рот, чтобы возразить, но уже слишком поздно. Мужчина ведет их между столиками, за которыми сидят люди в дорогой одежде, с сумочками под стульями. — На самом деле, этот будет идеальным, — говорит Субин, указывая на маленький столик при свечах у окна, откуда они могут видеть воду. — О, конечно, — говорит мужчина, отступая назад. Он кладет два меню на белую скатерть и улыбается. — Ваш официант скоро подойдет к вам. — Почему именно этот стол? — спрашивает Ёнджун Субина, опускаясь на стул, когда мужчина исчезает. — Тэхен и Сана слева от нас. Чхве оглядывается. Они вдвоем сидят через пару столиков от них, и им хорошо видны Ёнджун и Субин. Тэхен замечает их первым, его салфетка соскальзывает с колен, когда он слегка озадаченно машет рукой. Джун машет в ответ, прежде чем повернуться к Субину. — Я действительно не думаю, что он это сделал. Субин по-прежнему решительно не смотрит на него, вместо этого беря меню. — У них здесь превосходное «Пино Гриджио». Ёнджун немного опускает верхнюю часть своего меню. — Мне нет двадцати одного, и тебе тоже. — Я позабочусь об этом. Когда подходит официант, молодой парень с татуировкой, едва выглядывающей из-под рукава, Ёнджун заказывает креветки-скампи. Субин кладет свое меню. — Карбонара. И два бокала «Пино Гриджио». — Конечно. Могу я взглянуть на ваши документы? — спрашивает он. Субин наклоняется к нему. — Давай окажем друг другу услугу. Я не скажу твоему боссу, что ты только что украл кольцо, оставленное одним из твоих клиентов, а ты принесешь нам вино, не беспокоясь о документах. Официант так бледнеет, что Ёнджун беспокоится, что он может упасть в обморок. — Д-да, сэр. — Это было подло, — говорит Джун, как только он убегает. — Я не подлый. Я честен, а общество считает правду подлой. — Ты можешь быть честным, не будучи подлым, — Ёнджун делает глоток воды со льдом, наблюдая за Субином поверх края стакана. — Тебе просто нужно быть выборочно честным. — У меня есть достаточно вещей, которые выматывают меня, чтобы быть озабоченным еще и тем, чтобы запоминать, кому стоит говорить правду, а кому нет. Возьми меня за руку. — Что? — Тэхен смотрит. Ёнджун нерешительно кладет руку на стол, рядом со свечой. Субин берет ее. Джун никогда не замечал, какие у него красивые руки. Скульптурные и сильные. — Я этого не понимаю, — говорит Субин после минуты молчаливого созерцания рук Ёнджуна. — Чего ты не понимаешь? — Чхве приходится повысить голос, когда шумная пара садится за соседний столик. — Он не стискивает зубы, он не смотрит на меня свирепо, он непринужденно болтает. Он просто снова помахал рукой. — Я же говорил тебе, что он в меня не влюблен. — Этого я тоже не понимаю. — В смысле? — Ну, я не понимаю, как кто-то может не быть влюблен в тебя. Ёнджун замирает, но Субин, похоже, не понимает, что он сказал. Он все еще смотрит на стол Тэхена, слегка озабоченно хмурясь, как будто это не он только что разнес парня напротив на куски. — Что ты сказал? — вяло шепчет Чхве. — Я что-то сказал? — …Не бери в голову.       Приносят еду — огромные дымящиеся миски с макаронами. Ёнджун внезапно проголодался. Он вгрызается в креветки, и они просто восхитительны. Вино тоже вкусное, легкое и сладкое, совершенно не похожее на то, что было в коробках, от которого они с Бомгю напивались раз или два. Субин ковыряется в своем ужине. Он ни разу не взглянул на Ёнджуна с тех пор, как они вошли в ресторан. Его взгляд перемещается от стола Тэхена к потолку, к окну и обратно. Ёнджун откладывает вилку. — Ладно, у меня что-то на лице? — Все как обычно, — говорит Субин своему бокалу с вином. — Глаза, рот, нос, замешательство. — Нет, я серьезно. Почему ты не смотришь на меня? — Ты выглядишь… очаровательно, — Субин крутит свой бокал с вином между пальцами, прежде чем сделать глоток. Только он мог сделать это, не разлив его повсюду. — Это… отвлекает. Ёнджун улыбается. — Это хорошее свидание, Субин, — Ёнджун посыпает пасту острым перцем. — Даже если ты действительно украл идею у Тэхена. Когда ты, наконец, пригласишь на свидание настоящего человека, он будет в восторге. Теперь Субин смотрит на него. -Ты не считаешься настоящим человеком? — Считаюсь, но это фальшивое свидание, — Ёнджун протыкает креветку. — Мне не кажется, что это имеет большое значение. Тэхен и Сана на настоящем свидании, и мы делали точно такие же вещи. — Разница все равно есть, просто сейчас ты ее не видишь, — говорит Ёнджун.       Еще несколько минут они едят в тишине. Джун привык молчать, когда речь заходит о Субине и его аллергии на светские беседы. Молчание никогда не означает, что ему некомфортно или он сердится. Это просто означает, что он думает о чем-то другом. Ёнджун привык к тому, что он думает о вещах, которые ему не принадлежат. И, кроме того, тишина приятна. Это происходит, когда они вместе читают или когда он пьет чай, слушая, как Субин играет на скрипке. В этом есть что-то сближающее. Они заканчивают раньше Тэхена и Саны. Это так неожиданно. Субин платит, они надевают пальто, и на этом свидание заканчивается. Ёнджун хотел бы, чтобы оно продолжилось, насколько бы фальшивым оно не являлось. Снаружи начался дождь, тяжелые капли разбрызгиваются по подъездной дорожке и шумно барабанят по крыше. Ёнджун собирается выйти из-за укрытия под навесом и побежать к машине, когда Субин тянет его назад. — Подожди, Ёнджун. Пока рано. Чхве натягивает капюшон. — Чего мы ждем? — Чтобы Тэхен и Сана ушли. Я просто хочу убедиться, что… — Субин, я собираюсь пойти дальше и сказать, что ты ошибался на его счет. Субин хмурится. Это в некотором роде очаровательно. Ёнджун тычет себя пальцем в грудь. — Итак, я полагаю, ты закончил говорить, что никогда не ошибаешься… — Я допускал возможность того, что эта гипотеза не будет доказана с самого начала. Поскольку я не утверждал, что был прав, технически я не ошибаюсь. Почему это так забавно — раздражать его? Парень понимает, почему Минхек это делает. — Нет, я почти уверен, что это считается неправильным. — Я не согласен, — Субин сердито смотрит на дождь, и Ёнджун удивляется, что небо еще не засосало его обратно. Ёнджун начинает скандировать: «Неправильно, неправильно, неправильно, неправильно, неправильно…», пока Субин не поднимает руку и не опускает навес, выливая большое количество воды на голову парня. — Эй! , — Джун верещит, жидкость стекает по его лицу и волосам. Субин только ухмыляется. Это так бесит, что Ёнджун толкает его, застигая врасплох, так что тот, спотыкаясь, выходит из-под безопасного навеса под дождь. Ливень такой безжалостный, что он почти сразу промокает насквозь. — Похоже, тебе действительно нравится делать меня мокрым, — Субин остается под дождем и начинает загибать пальцы. — Ты вылил на меня стакан воды в доме Кая. Ты убедил меня прыгнуть в океан в октябре. — Ты забыл тот раз, когда ты застал меня в душе, и я побрызгал на тебя из насадки для душа, — говорит Ёнджун, выходя вслед за ним под дождь. Он уже настолько мокрый, что это не имеет значения. — Было такое, — соглашается Субин, не обращая внимания на то, что его костюм нуждается в химчистке. — Эй, Субин? Сейчас они оба стоят под дождем. Ни один из них не указывает на то, насколько это глупо. Может быть, это из-за вина. Может быть, Ёнджун все еще в режиме «фильма для девушек». Может быть, это потому, что Субин просто выглядит так… по-человечески. С кончиков его волос капает вода, костюм прилипает к груди. Но Ёнджун все равно это говорит. — Спасибо. — Спасибо, что намочил тебя? — уголок рта Субина приподнимается. Если бы Ёнджун не был так решительно настроен выплеснуть все накопившееся, он бы обвинил его во флирте. — За., -Ёнджун морщится от того, как глупо это звучит в его голове, но теперь уже слишком поздно. — За то, что ты мой друг. И потом, у Субина такой взгляд — анализирующий, расчетливый. Именно когда Ёнджун говорит самые простые вещи, Субин изо всех сил старается понять его. Парень задается вопросом, когда же он поймет, что делать выводы не из чего. Это не бритва Оккама. — Я не могу сказать, что тебе особенно повезло иметь в друзьях меня из-за происходящего вокруг, — говорит Субин. — Это не важно. Ты многое сделал для меня, и я просто хотел, чтобы ты это знал, — Ёнджун опускает глаза на землю, на капли дождя, образующие лужи у него под ногами, смешиваясь с бензином и грязью. Он слышит, как Субин делает шаг вперед, а затем он чувствует его, его близость. Слишком близко, чтобы дождь мог пробиться между ними. — Субин…       В его глазах есть та обжигающая сила, которая пугает большинство людей, но которую Ёнджун научился любить. В Субине так много всего, что он научился любить. Его хмурые взгляды; его улыбки; заметки, которые он постоянно пишет сам себе, которые он всегда отказывается ему показывать; то, как он произносит имя Ёнджуна, словно он настолько интересен, что его не нужно ни с чем связывать — Чхве теряется во всех этих вещах, когда Субин нежно обхватывает его лицо одной рукой и целует его. Это отличается от поцелуя в спортзале. Никто не смотрит. Он делает это не для того, чтобы защитить его, или манипулировать кем-то, или убедиться, что кто-то видит. Он делает это, потому что сам этого хочет. Дождь и его вкус смешиваются воедино. Холод и тепло. Вкус всего, о чем Ёнджун мечтал много дней подряд. Вкус спасения. Потому что это именно то, чем является Субин. Он поднял его из самого темного места и вывел на свет. Вот каков он на вкус. Свет. Субин отстраняется, и затем, в отражении воды вокруг них, Ёнджун видит, что Тэхен вышел наружу. — Боже, ребята, — говорит он, улыбаясь. — Вы выставляете меня в плохом свете. — Снимите комнату, — соглашается Сана. Затем они проходят мимо и исчезают на парковке. Субин ругается. — Я думал, этого будет достаточно. Ёнджун остается неподвижен. Он даже не может сморгнуть дождь со своих глаз. Все его существо сосредоточено вокруг ощущения на своих губах. — Ёнджун? С тобой все в порядке? — Да, — говорит он, медленно приходя в себя. Нет, он спит. Ёнджун проснулся, когда Субин поцеловал его. Теперь он только осознает причину, по которой он это сделал. Не потому, что он тоже этого хотел. — Пойдем домой. На обратном пути Субин, кажется, чувствует, что что-то не так. Он пытается поболтать, что является важной задачей для него, комментируя все, начиная с уличных фонарей и заканчивая тем, что он наблюдал в семейной истории Тэхена. Но Ёнджун не делает ни одного замечания в ответ.

◤━━━━━ ☆. ☪ .☆ ━━━━━◥

      Дома парень пытается делать домашнее задание, но не может сосредоточиться. Он старается следить за парками и местами отдыха. Он открывает три разные книги и быстро бросает их на пол. В конце концов он засовывает голову под подушку, образуя маленькую пещерку, в которой едва хватает места для дыхания. — Это не имеет значения, потому что я не люблю его, — шепчет он себе, не заботясь о том, насколько сильно он лжет. — Это не имеет значения. Я живу с ним. Я вижу его каждый день. Этого достаточно. Ёнджун переворачивается на спину, прижимая подушку ко рту. — Ему не нужно любить меня. Он не… Он не любит меня. Субин — его лучший друг. Это для Ёнджуна дороже всего на свете. Он не должен быть жадным. Он не должен хотеть большего. Не имеет значения, насколько изголодался он по чему-то настоящему после этого поцелуя. Уже почти полночь, и ему давным-давно следовало лечь спать, когда Субин стучит в его дверь. Он никогда не стучит. — Входи, в чем дело? — говорит Джун. Неважно, какие странные чувства обуревают его, какие странные желания он испытывает, они не заставляют его чувствовать себя некомфортно рядом с Субином. Ничто не сможет этого сделать. Но Субин выглядит несколько смущенным, когда входит — Субин, который выплевывает каждую неприятную правду, не дрогнув. Ёнджун садится, закрывая учебник по геометрии, который даже не читал. В Субине что-то не так. — Эй, тебе скучно? Не хочешь пойти прогуляться? — Нет. Не скучно, — Субин топчется у двери, как будто не уверен, в какой части комнаты ему следует находиться. — Если ты снова пришел, чтобы попытаться поспорить со мной о курении в доме, это не будет… Ёнджун замолкает. Субин подошел к нему вплотную. Он садится рядом с ним на кровать, отчего та слегка поскрипывает. Что-то происходит. — Могу я провести эксперимент? — тихо спрашивает Субин. — Зависит от обстоятельств. Если это связано с микроволновой печью… И тут парень замолкает, потому что Субин наклоняется и целует его во второй раз за ночь. Это не похоже ни на что из того, что было раньше, на этот раз все по-настоящему. В этом нет ничего драматичного. Это нежно, так нежно, что Ёнджун тает в тепле. Он мог бы прожить тысячу лет в этом поцелуе. Это похоже на подарок. И когда Субин отстраняется, выражение его лица абсолютно нечитаемо. — Теперь я понимаю, — говорит он, в основном самому себе. И он выходит из комнаты, не оглядываясь на Ёнджуна.

◤━━━━━ ☆. ☪ .☆ ━━━━━◥

      В ту ночь Чхве приснился тот же сон. Тот, что у него был миллион раз до этого. Каждый раз Субин стоит под этим почти темно-коричневым небом, рядом с морем, и просит его доверять ему. Каждый раз Ёнджун говорит «да». И каждый раз… … он просыпается в поту, запутавшись в своих одеялах. Темнота в его комнате невыносима. Удушающа. Зеленая вспышка будильника — единственное, что может его нарушить. Три часа ночи и дата… Дата. Как он мог забыть дату? Он так старался забыть, вот как. Субин — идеальное отвлечение от всех темных вещей, настолько яркое, что он разбивает их на маленькие темные кусочки. Но теперь Ёнджун не может забыть. Он не может оставаться наедине в своей комнате с тем фактом, какой сегодня день. Джун выпутывается из своей кровати и встает, чуть не споткнувшись. Он не может пойти в комнату своей матери. Это правда, что присутствие Субина начало разрушать лед между ними, но он все еще не может пойти к ней этой ночью. Ёнджун осторожно спускается по лестнице, наступая на край каждой ступеньки, чтобы они не скрипели. Все безмолвствует. Субин спит, когда он открывает дверь в его комнату. Парень и раньше видел его спящим — лежащим на диване или на своей кровати после просмотра фильма. Но в его собственной постели все по-другому. Более уединенно. Он спит так же элегантно, как и живет. Ёнджуну вдруг захотелось заплакать, хотя он и не знал почему. Он не стал бы делать этого ни в какую другую ночь. Не был бы таким слабым. Но сегодня вечером — и с этим поцелуем… Он сворачивается калачиком в постели рядом с Субином, проскальзывая под одеяло, как привидение. Дыхание Субина сладкое и теплое. На минуту Чхве кажется, что он не проснется, но потом он слышит, как тот очень тихо зовет его по имени. — Ёнджун. Субин никогда ничего не ставит под сомнение, если может этого избежать. Для него это всегда наблюдение. — Можно мне переночевать здесь сегодня? — шепчет Ёнджун. — Мне приснился сон о тебе. — Плохой сон, судя по тому, как ты вспотел, — голос Субина отяжелел ото сна. — Прости. — Я не против. Ёнджуну хочется узнать, к чему был этот поцелуй. Какой эксперимент тот имел в виду? Но лежать в кровати с Субином — самое умиротворяющее занятие, и он не хочет его нарушать. Субин устраивается так, что их лбы почти соприкасаются, так что все, что может видеть Ёнджун — это его глаза. — Очевидно, я умер во сне. — Ты всегда так делаешь, — бормочет Ёнджун. Не слышно ни звука, кроме тиканья часов и их приглушенных голосов. — Ты просишь меня доверять тебе, а потом умираешь. А потом ты говоришь мне, что я не должен был тебе доверять. — Я из твоего сна звучу почти так же неприятно, как и я настоящий. Ёнджун улыбается. — Но я же сказал тебе, что не собираюсь умирать, — затем Субин кладет руку на спину парня, притягивая его ближе. — Умирают только глупые люди. Джун чуть не говорит ему об этом тогда. Но он этого не делает. Спокойствие, глубокое, как океан, теплое, как постель, в которой они лежат, охватывает его, когда он понимает, что все равно скажет ему — завтра. В самый худший день на свете. Он скажет ему что-нибудь светлое и важное в самый худший день на свете, и, возможно, свет этого прогонит его демонов прочь. Они так и засыпают: Субин прижимает его за талию к себе, а их головы соприкасаются.