Скажи мне, дорога... История 6.

Глава 40

      Все были потрясены резким выздоровлением правительницы. Правитель приказал подданным вести себя так, будто ничего не случилось, и ничем правительницу не расстраивать, чтобы болезнь не вернулась. Валю правитель поблагодарил, но велел быть осторожнее со своей внутренней силой, ведь она может не только исцелять. Наступил вечер. В саду включили фонари. Пели птицы, тихо играла музыка. Одни сидели за столами и разговаривали, другие танцевали. Правитель танцевал со своей женой. - Миша, давай тоже потанцуем? – предложила Валя. - А ты хорошо себя чувствуешь? - Да. - Как будем танцевать? Как обычно? Ты встанешь мне на ноги?.. - Нет, как все. А как обычно мы с тобой танцуем – будем танцевать только наедине. - Хорошо.       Сумерки сгущались. Правитель с женой танцевали среди фруктовых деревьев в стороне от тропинки с фонарями. Они поцеловались. Увидев это, Миша вздохнул. - Надеюсь, болезнь не вернётся никогда. Валя, как тебе удалось вылечить мою маму? - Я просто очень захотела.       Правитель с женой снова поцеловались. «А нам нельзя…» - прочитала Валя в глазах Миши и потёрлась щекой о его щёку. Он прикрыл глаза. - Миша, твоя щека совсем не колючая. Девочки рассказывали, что у парней очень колючая щетина на лице. - А у меня и нет щетины. На нашей планете ни у кого не растут ни усы, ни борода. И некоторые по этому поводу очень комплексуют. - А ты? - У Знаков нет времени думать о таких мелочах. А как ты к этому относишься?       Валя прижалась щекой к его щеке и тоже прикрыла глаза.       Вдруг кто-то врезался в дерево рядом с ними, да так, что с дерева посыпались яблоки. Это был Егор. Все подбежали к нему. Миша протянул ему руку, помогая подняться. - Егор, ты что, деревья не видишь? - Ты ведь погиб! Мы тебе могилу на кладбище сделали! Я сам там живое дерево посадил! А все спорили: ставить или нет памятник, а если ставить, то какой! - Егор, замолчи! – подошёл правитель. - А вы не… - Егор вытаращился на мать Миши. - О чём он говорит? – спросила жена правителя. – Зачем моему младшему сыну памятник?       Правитель взъерошил волосы, но, спохватившись, тут же пригладил их и, строго взглянув на окружающих, повернулся к жене. - Наш младший сын очень хороший человек. И хороший Знак… - Неправда! – вперёд вышла бабулька Знак, она была, как всегда, вся в белом. – Ваш сын ведёт себя недопустимо! Он ведёт себя как земная золотая молодёжь! Если отец правитель и глава Совета, то получается всё можно?! Правила и законы не для него?! У него уже два смертных приговора за то, что привёз на нашу планету земную девушку! Надо не праздник в его честь устраивать, а казнь!       В глазах Мишиной матери сверкнули молнии. - Одинокий Знак не имеет права голоса! Где вы были, когда погибла ваша подопечная? В салоне красоты! Вы чувствовали, что с ней беда, но ваши личные дела были важнее! - Я лишь хотела обратить на себя внимание Евграфа, чтобы он разлюбил земную Катерину! Я не знала, что так получится! Теперь я осталась совсем одна! И как мне тяжело, не знает никто! - Это не оправдание, желать моему сыну смерти! Уходите и запомните! Пока я жива, никто не обидит мою семью и её друзей! - Я уйду. Я не желаю вам зла. Я лишь хотела предупредить. Вы ещё вспомните мои слова, да поздно будет! – бабулька повернулась и пошла прочь бормоча. – Я этого так не оставлю! Если моего Евграфа наказали, то и другой не должен оставаться безнаказанным.       Мать Миши подошла к Вале, в глазах её была нежность. - Валюша, если хочешь, оставайся у нас хоть навсегда. Мы никому не дадим тебя в обиду. - Спасибо. Но мне пора домой. Мама, наверное, уже беспокоится. - Жаль. Мне бы очень хотелось поговорить с тобой. - О чём?       Мать Миши улыбнулась. - Просто так. Обо всём. Ты ведь прилетишь к нам ещё? - Но ведь нельзя. - Да кто придумал это «нельзя»?! Слышите, подданные, я, прапраправнучка великого героя, официально при всех разрешаю этой девушке бывать на нашей планете, когда ей захочется! Подтверждаете ли вы это? - Да. Да, подтверждаем, - послышалось со всех сторон. - А можно и нашим подопечным бывать здесь? – спросил Егор. - Да. Можно. - Ура-а! – грянуло со всех сторон.