Несвятая Троица и её Приключения

~•"Двойная жизнь? Легко!"•~ Свет, камера, мотор! Залитый светом зал, толпа, выдающая эмоции по указке, и состоящая из тех, кто пришёл по объявлению по набору массовки, улыбчивая ведущая, и выпуклые стеклянные глаза чёрных камер, пристально следящие за каждым твоим движением — такая она, студия телешоу «Звёздный Лепет». В это место и на эти съёмки приглашают только самых знаменитых людей королевства Кэнопи, чтобы промариновать их неловкими вопросами, а затем, заплатив за кадром неплохой гонорар, отпустить восвояси. Собственно, знаменитости и откликаются на приглашения на съёмки только ради денег — мир шоу-бизнеса пропитан ими так же хорошо, как торт кремом. Что? Вы не слышали об АРЧИБАЛЬДЕ ПАРКИНСЕ? О. Моя. Троица. Вы из какой дыры вообще вылезли, бездари? Его ведь знают все, у кого в машине есть радио — а это больше половины жителей столицы! Арчибальд Паркинс — известный на весь Новый Меридиан радиоведущий, богач, плейбой, и самый обаятельный кот столицы тоже пришёл на съёмки ради денег. И поверьте — все вышеперечисленные качества ему приписал не он сам, а его многочисленные фанаты, которые сходят с ума от его голоса, способного играть наиразнообразнейшими нотками и менять свою тональность в мгновение ока. А ещё, по факту, он единственный, кто разнообразит свои радиоэфиры различными рубриками, не ограничиваясь только музыкой — ибо лишь на его радиоволне вы можете услышать и рецепт алкогольного пирога, и остроумную шутку, и сказку для ваших детишек на ночь, и новости, и много, много чего ещё. По правде говоря, Паркинс, как принято вполне справедливо считать, поднял формат радиовещания с колен, освежив его, и придав новых ноток во всех смыслах этого слова. Но вернёмся к «Звёздному Лепету». Вон глядите — это же старина Паркинс сидит в студии, на удобном стуле! А напротив него сидит на таком же стуле ведущая, при взгляде на которую зрители, преимущественно, невольно опускают взгляд ниже, не задерживаясь подолгу на улыбчивом лице. О, а вот и зрители — галдящая толпа, которая, правда, хлопает в ладошки и гогочет, как стая чаек на причале, только по командам на табло, висящем над сценой — никакой самодеятельности! Лишь в одном здесь позволительна импровизация — в ответах на вопросы. Это только у красавицы-ведущей есть заготовленные вопросики и кокетливая улыбка на все случаи жизни — гостю же передачи (транслируемой и по телевидению, и по радио) и изюминке каждого выпуска, позволено отвечать так, как звезде будет угодно. Разумеется, говорить плохие слова, всё же, нежелательно, да и прыгать на сцене, как сумасшедшему, тоже не сто‌ит, так что нельзя с уверенностью сказать, что приглашённые звёзды не скованы, в отличии от других важных участников разворачиваемого перед камерами действа, правилам и ограничениями. — Итак, ха-ха, Арчибальд… — ведущая утирала уголки глаз от выступивших на них после недавней шутки обаятельного кота слёз. — О-хо-хо, пресвятая троица… Ух, ну вы меня и рассмешили, голубчик! Но я этого так просто не оставлю — учтите! — Простите, — улыбался острыми зубами Паркинс, разглаживая короткие усы указательным и большим пальцами правой руки. — простите, что заставил говорить вас не по мяусценарию, Сара. По команде всемогущего Табло фальшивый зрительский зал взорвался от не менее фальшивого хохота, имитируя восторг от услышанной шутки, призванный скрыть полное безразличие к происходящему на сцене. Серьёзно, за такие деньги, которые эти бездари получали, можно было бы постараться смеяться и более убедительно. — Я всегда исполняю свои обещания! — с прежней улыбкой пригрозила ведущая, покачивая рукой с оттопыренным указательным пальцем. — Так что, теперь… Вопрос! Итак, Арчибальд Паркинс, скажите — есть ли у вас двойная жизнь, о которой никто и никогда не должен узнать? Под свой громкий хохот из динамиков авторадио ехал Арчибальд по ночному городу, иногда зыркая по сторонам, чтобы иметь возможность бросить взгляд на зеркала бокового и заднего вида. Похоже, он опасался слежки, ибо напряжённое лицо выдавало ушастого с потрохами. В голове, смешиваясь со всем услышанным по радио, крутились, роились и вертелись, словно дикие пчёлы, воспоминания о событиях двухчасовой давности. — Аха-ха-ха… — на этот раз от позывов смеха отходил уже сам приглашённый гость, положив руку на мускулистую грудь. — У меня? Секреты? От моих дорогих фанатов? — шерстяная морда, поблёскивая вставленным в левый глаз моноклем, повернулась к камере, вальяжно облокотившись о подлокотник стула, и перекинув через него локоть. — Увы, но клещам жёлтой прессы не удастся за меня вцепиться — я слишком честен для этого города! Секреты… Эх, если бы они были! Скучно я живу, господа, скучно — ни единого повода нет, вот прямо-таки ни единой возможности для того, чтобы распустить сплетни! Ах, ох!.. Актёрский талант — штука полезная, ибо только с его помощью можно врать, не краснея. Конечно, так можно делать и тогда, когда у тебя нет совести, но она у Паркинса, несмотря на жизнь в столице, всё ещё была. Ровно как и секреты, которые широкой публике не были известны — кот-шоумен хорошо прятал свою личную жизнь от посторонних глаз, ибо она у него была такой, что газетчики — хоть обычные, хоть желтопрессные, мигом бы разобрали её на аппетитные кусочки, и сделали общедоступной сенсацией. И плакали бы тогда его репутация и заработок на общественном доверии… А котик грустить не хотел, ровно как и лишать всего нажитого непосильным трудом богатства. Куда же он ехал сейчас, после своего шумного дебюта на телевидении, то и дело проверяя, нет ли за ним хвоста? В гараж своего товарища, чтобы сменить машину, надеть плащ, и отправиться покупать контрабандные сигары для себя любимого. А что поделать? Зарубежный табак нынче под запретом — всему виной идиотское законодательство. А местный товар местного производства такой плохой, что его, максимум, жевать можно, или зад им вытирать — не более. А сигареты… Буэ, гадость. Их курить — себя не уважать. Так что именно табачная зависимость и желание встретиться с кое-какими своими секретными друзьями и побудили Арчибальда в очередной раз пойти на такие риски для своей драгоценной репутации. Вот уже и гараж показался в конце одного из кварталов, в который заехал котяра. Этот тупик, имея идеальное расположение между правительственными лабораториями и гиблой столичной окраиной — Кловерсетом, отличался от остального города почти полным отсутствием людей и подозрительной тишиной. Его знакомому очень повезло урвать здесь дом, ибо такие места, обычно, быстро забирают себе какие-то мутные, связанные с криминалом личности — тихо ведь! И искать никто не будет. Место — просто сказка. Подъехав к неприметному дворику с большим гаражом, который было видно ещё с улицы, Арчибальд просигналил, давая знать о своём присутствии — всё равно в этом тупике жил только один человек, и именно они и нужен был ему для проведения операции по консперации. О! А вот и двери-жалюзи поднялись, складываясь гармошкой, вверх. За ними уже стояла знакомая фигура с поднятой рукой — байкер в чёрной кожаной куртке, чёрных штанах, высоких сапогах, и с закрывающим всю голову мотоциклетным шлемом какого вы бы думали цвета? Правильно! Чёрного. Лишь узоры на краях рукавов куртки и штанов, изображавшие яркие языки пламени, разбавляли своей пёстростью этот чёрный, как сажа, образ. — О, какие люди! — послышался хриплый, тихий, но довольно-таки бодрый голос из-под стекла чёрного шлема. — Сама звезда всея столицы соизволила заехать ко мне! — Ну, ну, Ганц, ты преувеличиваешь мою статусность. — отмахнулся Паркинс, выглянув из открытого окна своей машины. — Мне вновь необходимо сменить машину на этот вечер. Подсобишь? — Без проблем, амиго! — согласился без лишней болтовни Ганц, зачерпнув ладонью в чёрной кожаной перчатке воздух. — Только в стороне припаркуйся, о’кей? Мне же мою старушку как-то выкатить нужно! — Без проблем. — отозвался Арчибальд, с головой ныряя обратно в тёмный салон авто. Как и было условлено, кот отъехал назад, остановившись на поросшем мелкими сорняками тротуаре. Следом, выгнав такую же чёрную, как и его одежда, машину, выехал и Ганц развернув свою колымагу так, чтобы на ней сразу можно было выехать из тупика. Когда же гараж освободился, в него заехал Арчибальд, и со спокойной душой, оставив машину, вышел на улицу, чтобы пересесть на ту, которую дал ему на время Ганц. — Я видел твой сегодняшний дебют на ТВ, мохнатая морда. — вспомнил Ганц, выходя из машины. — Это было нечто! Ты, как всегда, на высоте! И не я один это заметил. — Боже, иной раз ты меня пугаешь. — отшутился Паркинс, шаря руками по карманам. — Чёрт, сигары кончились… — Пугаю, не пугаю, но вот ты, похоже, не меняешься. — ответил байкер, глядя на эти хаотичные копошения в карманах. — Ты бы лучше бросал это дело, Арчибальд. И здоровее будешь, и не узнает никто никогда, что у тебя жизнь, как у фокусника шляпа — с двойным дном. — Со своей жизнью, Ганц, я, пожалуй, разберусь сам. — грубо отрезал разочаванный отсутствием курива в карманах Арчибальд, направляясь к чёрной машине. — М-да, ломка определёно плохо влияет на тебя. — таким был ответ на грубые слова кота со стороны Ганца. В этот раз Паркинс ничего не ответил. Он только вздохнул, сел в машину, и перед тем, как дать газу, предупредил Ганца о кое-чём. — Буду через час. Может, через полтора. Нет… Всё же, через два, да. — так сказал он, захлопнув дверь авто. — Как скажешь. — коротко ответил байкер. — А я пока и сам по делам сгоняю… Удачи, амиго! Смотри, не попадись! В очередной раз вздохнув, Арчибальд взялся покрепче за руль, и нажав на педаль, повёл машину в сторону выезда из тупика. Он спешил — сегодня ему предстояло много где побывать. Но куда же он ехал сейчас, в первую очередь? О, это место уже было упомянуто выше, но, скорее, так — вскользь, мимоходом. Теперь же пора поведать о нём побольше. И имя этому злачному месту — Кловерсет. Трущобы Кловерсета давно снискали себе славу самого мрачного и, если не сказать иначе, гнилого района всей столицы. Это паршивое место располагается на самом краю Нового Меридиана, почти что рядом с берегом моря, что, впрочем, красоты‌ ему не прибавляет, ибо эта часть часть столицы отличается от других своих «сестёр» тем, что на её территории нет ни единого многоэтажного здания. Конечно, отличие не столь уж и выразительное, ибо в этом же самом Новом Меридиане располагается ещё и Мэпл-Крест — частный пригородный сектор, что полностью усыпан одноэтажными и двухэтажными домами, словно свежевыпеченный пончик присыпкой… Но учитывая то, что из себя представляют «дома» Кловерсета, их становится проблематично, а то и вовсе невозможно назвать полноценными домами, ибо представляют те из себя, зачастую или разного рода палатки, или криво слепленные из кусков бетона и прочего строительного мусора коробки. Лишь одно многоэтажное здание смогло там уцелеть — высокая жилая «башня», которая когда-то служила отелем, а теперь выполняет функцию огромного жилого гадюшника. Контингент у Кловерсета к слову, вполне соответствует его атмосфере разваленности и безнадёжности: несчастные калеки без гроша в кармане, загульные пьянчуги, бездомные, различные незаконопослушные граждане — от воров до убийц, и прочие изгои общества. Именно из-за них это место многие и предпочитают обходить стороной. Да что там — даже самые сумасшедшие любители приключений никогда не решались совать туда свои любопытные носы, рискуя там без них же и остаться. Но как же так получилось, что Кловерсет стал мрачной, тусклой руиной, где теперь находят пристанище те, чей жизненный путь однажды искривился, и окрасился в чёрный цвет из-за тех или иных причин? Ну… Сразу стоит сказать, что так было далеко не всегда. Когда-то это был ничем не примечательный городской район. Многоэтажные дома, кафе, парикмахерские, лавочки с разными товарами — всё было как везде, и ничем особо не выделялось. Но однажды здесь довелось побывать и побесчинствовать одной из Дев Черепа, после визита которой Кловерсет рухнул, как карточный домик, и причём отнюдь не в переносном смысле… Когда же с одержимой артефактом дамой было, наконец, покончено, власти уже хотели было взяться за отстройку и перестройку того, что осталось от Кловерсета, но затем передумали, поняв, что это будет стоить им слишком больших денег. Ими, к слову, рассматривался ещё и вариант, предусматривавший полную очистку Кловерсета от того, что когда-то было частью городской архитектуры Нового Меридиана, но от него они точно так же отказались, как и от другого, вышеописанного варианта, и притом по абсолютной схожей причине. Так Кловерсет и превратился из некогда совершенно обычного городского района в огромную свалку строительного, и, отчасти, человеческого мусора. Со временем, конечно, он начал оживать за счёт прихода на его территорию различных личностей, что оставались там жить на постоянной основе, но учитывая то, какие это были личности, «оживлением» это всё назвать было трудно. Здесь бы скорее подошёл термин «добивание» или «регрессия». И вот теперь возникает вопрос — стал бы соваться в столь ужасное место какой-нибудь приличный, и обеспеченный человек? Думаю, вполне очевидным ответом было бы «нет»… Но, если только речь идёт не об Арчибальде Паркинсе, который покупает в этой дыре импортные сигары у одного ушлого типа, содержащего свою табачную лавку под названием «Табакерка Дяди Джо». Вот и в этот раз Паркинс бодрой походкой шагал по узким, и малоосвещённым улочкам трущоб Кловерсета, чтобы забрать заказанную им неделю назад партию отборных сигар прямиком из Шахматного Королевства. — Скорей бы. — думал он, маневрируя между многочисленными хлипкими халабудами, коих в Кловерсете было хоть пруд пруди. Арчибальд уже представлял, как сядет вечером в кресло, поставит рядом пепельницу, возьмёт в руки зажигалку, а затем поднесёт ко рту сигару, аккуратно подожжёт её кончик, и после, блаженно затянется сизым табачным дымом, что вмиг заструится в его лёгких словно утренний туман. — Печально, что даже в столице приходится приложить немалых усилий для того, чтобы раздобыть для себя стоящие табачные изделия. — мысленно заговорил сам с собой кот, переступая через какого-то валявшегося на дороге пьяницу. — Так мало того — для этого ещё и приходится совершать регулярный променад по столь неприятным местам, как это. Где-то вдали послышались чьи-то приглушённые крики. Впереди погас один из немногочисленных, слепленных из чего попало, уличных фонарей. По воздуху резко пронеслась тошнотворная волна запахов из ближайшей выгребной ямы, что словно невидимый кулак ударила в нос Арчибальда, заставляя того невольно поморщиться от отвращения. — Пресвятая Троица, ну и вонь… — он почесал свой нос, бросив при этом осуждающий взгляд на едва видимые в полутьме очертания той зловонной клоаки. — Отсутствие канализации и нормальной свалки дают о себе знать. Хорошо, что задержусь я здесь ненадолго. В последнее время Паркинса начало сильно беспокоить то, что городские власти до сих пор ничего не сделали с Кловерсетом, который он искренне считал самой настоящей «раковой опухолью» столицы. — Бесспорно, ТОЛЬКО тут мне удаётся получить качественные сигары… — раздражённо думал он. — Но ведь за всё это время со всем этим вполне можно было сделать хоть что-то. Разогнать весь здешний сброд, очистить территорию от мусора, и построить… Да что угодно. Лишь бы вид не портило. Но нет же, давайте лучше вложимся в развитие армии… Ведь больше деньги девать некуда… Чёрт. Ещё немного посетовав на скверную работу нынешних властей и поправив свой монокль, Арчибальд ускорил шаг. И на то были причины, ведь впереди, за углом, уже можно было увидеть мерцавшую своим бледным, едва ли не призрачным светом вывеску магазина «Табакерка Дяди Джонни», на которой уже давно не подсвечивались некоторые из букв, из-за чего всё это читалось как «Табак Дяд Джо». — Ну наконец-то. — послышался чей-то хриплый голос из маленького окошка табачного магазина вперемешку со щёлкающими звуками. — Ты ж говорил, что прийдёшь в десять часов. А щас… Арчибальд не стал дожидаться, когда его собеседник скажет точное время, и потому запустил руку в карман своих брюк, из которых он тотчас достал свои карманные часы. Котяра поддел когтем серебряную крышку часов, что была изрисована различными ажурными узорами, и поднял её вверх, устремляя свой взор на круглый циферблат. …А сейчас как раз десять часов. — громко умозаключил кот, захлопывая крышку часов. — Да ну вашу ж мать… — выругался голос. — Когда я уже куплю себе нормальные часы? Что-то внутри будки-магазина тихо скрипнуло, и вскоре его шаткая металлическая дверь открылась, выпуская наружу антропоморфного таракана невысокого роста одетого в выцветший синий халат, опоясанный широким чёрным поясом. — Бабло принёс? — спросило насекомое, потирая свои руко-лапки, и шевеля своими длинными усиками, внимательно глядя на собеседника чёрными глазами. — Само собой. — сухо ответил Арчибальд. — Но сначала товар. — Тю, конечно. Никаких проблем. — заверил его таракан, щёлкнув жваламими. — Ща, момент… Таракан вернулся в свою будку, чтобы пошуршать там чем-то, и чтобы, затем, вернуться обратно с большой картонной коробкой. — Во, держи, как и договаривались… Паркинс, пребывая в сильном нетерпении и предвкушении, протянул руку к коробке, чтобы забрать её. Но жук-торговец в тот же миг шустро спрятал её себе за спину, и вытянул вперёд свою тонкую лапку. — …Но сначала деньги. — сказал он каким-то подозрительным голосом. — Ну да… Разумеется. Арчибальд уже в привычной для себя манере достал из кармана своих брюк увесистую пачку купюр, которую он протянул торговцу. Тот же, в свою очередь, протянул ему коробку с сигарами. В итоге, как нетрудно догадаться, между этими двумя произошёл простейший торговый обмен, и каждый заполучил то, что хотел. — Хорошего вечера… — коротко попрощался таракан, и юркнул в свой магазин-будку, с грохотом захлопнув за собой дверь. — Приятно иметь с тобой дело… Арчибальд был чертовски рад. Ещё бы — он без всяких приключений и проблем наконец-то раздобыл так горячо им любимые сигары. Всё, что оставалась ему сделать для полного счастья — достать из коробки сигару, поджечь её, и закурить… — Ну, крошки, идите-ка к папочке… Кот перехватил коробку в левую руку, а правой снял с неё крышку, которую тут же, не глядя, швырнул в ближайший мусорный бак. До зрительной встречи с вожделенными табачными свёртками оставалось всего ничего… — Минуточку… …Однако вместо сигар Паркинса ждали выложенные в аккуратные ряды соцветия камыша, обмотанные с концов жёлтым скотчем. Было видно, что кто-то пытался симитировать настоящие сигары при помощи двух вышеперечисленных компонентов. Что ж, у него это почти получилось. — Какого чёрта? Паркинс оторвал свой недоумённый взгляд от коробки, и щепетильно осмотрелся по сторонам, выискивая взглядом того, кто только что отдал ему эту коробку. — Уважаемый? Однако таракана-торговца и след простыл. Впрочем, Арчибальд уже и так догадался, где тот спрятался. — Спокойно, Арчи… — заборомотал кот себе под нос, сжимая в руке коробку с поддельными сигарами, что тихо и жалобно захрустела у него в ладони от силы, с которой её сжали. — Ты обещал себе больше не срываться… Однако он слишком долго не курил, чтобы просто так взять, и простить пронырливому жуку такую подставу. Слишком долго он ждал возможности закурить, и эту возможность у него только что отобрали. Причём самым, что ни на есть, наглым из всех возможных способов. Да и ломка, знаете ли, курильщику не товарищ… — Я этого паразита по стенке размажу. — скрипя зубами, процедил Паркинс, и отбросив смятую коробку в сторону, направился к двери. Дверь, как он и предполагал, была металлической. Однако было видно, что эта дверь представляла из себя ничто иное, как тонкий лист железа с криво приделанной к нему дверной ручкой. Так что выбить такую дверь не составило бы никакого труда, что, впрочем, Арчибальд и сделал, пару раз ударив по ней ногой. Как и ожидалось, дверь уже после второго удара смялась, словно лист бумаги, и с треском слетела с петель, упав на землю. Паркинс, соответственно, не стал стоять на месте, и со скоростью пули влетел в открывшийся дверной проём, готовясь порвать продавца в клочья. — Что за дерьмо ты мне продал, жулик?! — взревел он, забегая внутрь. Однако в тесной будке-магазинчике никого не оказалось. Лишь кое-какие коробки валялись на полу, а маленькая ставня маленького окошка маленького магазина со скрипом качалась из стороны в сторону, давая Арчибальду понять то, что только что обманувший его жук благополучно улизнул из-под его носа. — Далеко не уйдёт. — только и успел подумать рассвирепевший кот перед тем, как выбежать на улицу. И действительно, далеко беглец не ушёл. Улица, по которой бежал, пыхтя от ярости, Арчибальд, была прямой, а потому куда-либо свернуть у таракана не было возможности. — Слышь, насекомое! — крикнул, едва ли не переходя на рык, Паркинс. — Я даю тебе шанс остановиться, и тогда я сочту это всё за глупую шутку! — Хей, приятель, остынь чутка! — ответил пронырливый жук, который, тем не менее, и не думал останавливаться. — Поверь, я тут вообще не при делах! Всё дело в кое-каких неприятных обстоятельствах! — Меня твои обстоятельства не волнуют! Не доводи до греха! А погоня, тем временем, продолжалась. В один момент на улице наконец-то появились ответвления, чем и воспользовался таракан-торговец, юркнув в одну из узких улочек. Арчибальд не отставал, и потому завернул следом. — Дважды повторять не стану! — кричал он жуку вдогонку. — Г-ГОВОРЮ ЖЕ, Я НЕ ПРИ ДЕЛАХ! НЕ ПРИ ДЕЛАХ Я! — вопил беглец, быстро перебирая лапками, и по-прежнему не желая останавливаться. — Ты сам сделал свой выбор. Арчибальд на ходу вытащил из брюк заправленную в них рубашку, под которой всё это время была спрятана кобура с увесистым шестизарядным револьвером, а затем, открыв кобуру, выхватил из неё револьвер, остановился, и прицелился. — Учти, я не промахиваюсь. Рука его слегка подрагивала от длительного бега, а мушка револьвера всё никак не хотела остановиться на нужной Паркинсу цели — на таракане. Впрочем, бежать тому всё равно было некуда — впереди беглеца ждала всё та же старая-добрая прямая улица без каких-либо намёков на развилки. Так что времени на прицеливание было вполне достаточно. — Вот ты и попался… Прогремел выстрел. Застоявшуюся тишину сотряс громкий, оглушающий звук вылетающей из дула револьвера пули, а в воздухе запахло порохом… — Я ЖИВЫМ НЕ ДАМСЯ!.. Однако юркий таракашка мало того, что ухитрился увернуться от выстрела, так ещё и подпрыгнул вверх, чтобы затем… Провалиться сквозь землю. Буквально. — Какого чёрта? Арчибальд спрятал револьвер обратно в кобуру и стремглав помчался к тому месту, где только что исчез беглец. И как только он добежал туда, то сразу понял, в чём было дело: жук не провалился под землю, а прыгнул в сточную канаву, которую было довольно трудно заметить издалека из-за сглаженности рельефов Кловерсета. — Тц… Юркий, сукин сын… В сточной канаве было полно всякой дряни: отходы жизнедеятельности жителей здешних трущоб, различный мусор, застоявшаяся дождевая вода, и ещё чёрт пойми что. И по всему этому зловонному ассорти бежал, издавая мерзкое хлюпанье при каждом своём шаге, ненавистный таракан-обманщик. — Вот же чёрт… — кот брезгливо поморщился, и отступил назад, глядя на стремительно удаляющуюся фигуру жука. Арчибальд колебался — а стоило ли пачкаться во всём этом зловонии ради обманом вытянутой у него пачки денег? Да и, к тому же, было неизвестно, насколько и где могла быть глубока‌ канава. Так что определённые риски действительно были… Но Паркинс благополучно проигнорировал их, и отошёл назад, готовясь к прыжку. — Ты заплатишь мне за испорченный костюм, ублюдок! — крикнул Арчибальд, и с разбегу прыгнул в реку помоев и грязи. Брызги разлетелись в стороны, попадая на его лицо, а в туфлях неприятно зачавкала вонючая жижа. Однако отступать назад было уже слишком поздно — стартовый прыжок был сделан, а любимый костюм уже успел запачкаться. Поэтому оставалось только одно — догнать беглеца, и всыпать ему хороших тумаков за недобросовестный обман. Что Арчибальд, собственно, и собирался сделать. — А давай-ка поговорим, а?! Выйдем на компромисс! — предлагал кот не предвещавшим ничего хорошего тоном, продолжая погоню. — Ты сейчас останавливаешься, а я не буду убивать тебя, а?! Как тебе предложение?! Таракан резко повернул свою ранее неподвижную голову в сторону преследующего его кота. Как только он увидел позади себя огромную и мохнатую гору мускулов, что неслась на него сквозь сточные воды, словно бульдозер, то не смог сдержать своего панического вопля. — МАМА МОЯ РОДНАЯ! А затем, накричавшись, жук сделал то, чего Арчибальд никак не ожидал — он громко свистнул. И в этот же миг в канаву запрыгнули два огромных майских жука в белых майках и чёрных шортах, чей угрожающий вид ярко и чётко намекал на то, что пришли они сюда не с самыми добрыми намерениями. — Чего орёшь? — спросил один из жуков, поправляя свои щетинистые усы. — Звал? — спросил другой жук, разминая руки. — Разумеется, звал! — раскричался таракан. — Меня тут, между прочим, убить хотят! — Ну, скорее не убить, а покалечить в воспитательных целях. — скромно уточнил Арчибальд, исподлобья глядя на новых лиц этого спектакля. — Э-это ничем не лучше! — запаниковал торговец. — Так что, ему по морде просто дать надо, и всё? — спросил первый жук, кивнув в сторону Арчибальда. — Да, чёрт возьми! — скомандовал таракан, топнув лапой по вязким помоям. — Тю, без проблем. — протрезал второй жук, сплюнув в сторону. — Делов на пять минут. Пошли, приятель. Второй жучара похлопал своего товарища по плечу, и затем они вместе угрожающие двинулись в сторону Паркинса. — А я, пожалуй, пойду… — сказал пронырливый таракан, и побежал прочь, шлёпая лапками по помоям. — Вот же заноза в заднице, а… — кот потянулся за своим револьвером. — А ну-ка стой! Мы с тобой ещё не закончили! Сказав это, Арчибальд резко достал из кобуры своё оружие, вскинул его вверх, и выстрелил в сторону убегавшего жука. — А-А-А, ТВОЮ МАТЬ!!!.. От произведённого выстрела одна из лапо-рук беглеца отлетела в сторону, а из раненого места ручьем хлынула густая зелёная кровь, заливая его ноги и хитиновое туловище. Таракан упал на колени, и зажал свободной лапкой раненое место, что, впрочем, не особо ему помогло — кровотечение неумолимо продолжалось. — Вот дерьмо! — крикнул один из жуков. — У этого парня пушка! — Это ненадолго, поверь мне! — заверил его коллега. — Сейчас ему будет не до пострелушек! Другой жук, тем, временем, отскочил в сторону, и запустил обе свои огромные лапы в воду, полную мусора, а затем достал из неё какой-то смятый лист металла, и бросил его в сторону Паркинса так, словно это была не тяжёлая железка, а маленькая фрисби. — Ребята… Арчибальд благополучно отскочил в сторону, и даже умудрился поймать рукой летевший в него металлолом. — …Может, мы договоримся, а? — Мы договариваться не привыкли. — отрезал один из хитиновых громил, разминая надкрылки. — Хм. Давайте так — вы уходите прочь, а я оставляю ваши головы целыми и невредимыми. — такой была сделка Паркинса, и на неё его противникам, в теории, стоило бы согласиться. — Ха! Напугал, называется. Уж если кому и стоит убираться, так это тебе, енот. — Я НЕ ЕНОТ, ЧЁРТ ТЕБЯ ДЕРИ! — вскипел Паркинс, и бросил лист в сторону своих противников. Железяка на скорости полетела вперёд, со свистом рассекая воздух, словно сухое кленовое семя, слетевшее с дерева. Кажется, сейчас кому-то прилетит прямо в лоб… Однако далеко он не улетел: два жука разом схватили его, и голыми руками разорвали на две части, которые тут же полетели обратно в Арчибальда. Он же, в свою очередь, на месте стоять не стал. Кот отпрыгнул, а затем дважды выстрелил под ноги атаковавших его жуков. — Чёрт! — Вот дерьмо, а! А затем, пока те были отвлечены, он кинулся на них. — Э, что за хе-… Обрушенная на голову жука рукоять револьвера заткнула его лучше любого кляпа. Здоровяк на секунду застыл на месте, а затем без чувств упал на землю — прямо в смердящие помои. — Какого чё-… Другого жука постигла почти что такая же участь, как и первого. Разница была лишь в том, что его Паркинс отправил в бессознательный нокаут уже не револьвером, а мощным ударом своего кулака. — Фух… И вот, оба неприятеля, раскинув в стороны лапы, уже валялись на земле, словно свиньи в грязном загоне. — Делов-то. — кот в очередной раз спрятал своё орудие возмездия в кобуру, и отряхнул руки. — А теперь осталось самое интересное… Он повернул голову вперёд, и прищурился, вглядываясь вдаль. — Ха… Это будет даже проще, чем я думал. Кровь была везде. Она начиналась с большой зелёной лужи на помоях, а затем тянулась вперёд, прямо к старой железной лестнице, что вела наверх. — Сейчас-то мы из тебя и выбьем всё дерьмо, плут проклятый… Арчибальд едва ли не проскакал к лестнице, и на всей имеющейся скорости вскарабкался на ней наверх, иногда то и дело натыкаясь на следы крови, оставленные жуком-беглецом на проржавевших арматурных ступенях. — С таким успехом далеко ему не уйти. — рассуждал кот. — Если он, конечно, не додумается остановить кровотечение. И вот, наконец-то, лестница кончилась, и под ногами вновь почувствовалась знакомая твёрдая земля, на которой виднелась солидная лужа крови, и множество маленьких кровавых следов. — А где дорожка? И действительно — дорожки крови, если не считать лужи, больше нигде не было. Разве что в соседний переулок уходило несколько следов, но те были настолько стёрты и кривы, что, казалось, были сделаны лишь для того, чтобы или очистить лапы от налипшей крови, или же просто-напросто ввести потенциального преследователя в заблуждение. — Как интересно. Додумался-таки… — Паркинс задумчиво почесал подбородок, внимательно вглядываясь в следы. — Но ничего. Мой нос не обманешь. Он присел на корточки. Наклонился к луже. Принюхался. — Пресвятая Троица… Пахнет хуже, чем из той выгребной ямы. Впрочем, запах крови вполне соответствует натуре её обладателя… Затем он приподнял голову вверх, и вновь принюхался. На этот раз более тщательно, и с более серьёзным выражением лица. — Хм-м-м… Кажется, мне туда. — пробубнил себе под нос Арчибальд, и направился в сторону правого переулка, из которого веяло уже хорошо знакомым ему запахом. — Запах труса и лжеца, загнанного в угол… Хотя, вполне возможно, что это лишь красочное преувеличение. Зайдя в переулок, Паркинс сразу же обратил внимание на стоящие у стены мусорные баки, изрисованные различными непристойными надписями. Однако его интересовали не баки, и не надписи на них, а запах, исходивший от них, от которого его нос морщился, а зрачки в глазах сужались. — Так… — кот принюхался ещё раз, втягивая своим носом столько воздуха, сколько ему позволяли лёгкие. — Вот ты и попался. Он наклонился к мусорному баку, и вновь втянул воздух ноздрями. Но в этот раз это было громко, демонстративно, можно даже сказать показательно. Тут был сделан явный акцент на устрашении того, кто находился в мусорке. — Ладно, хватит. Арчибальд выровнялся, положил руку на крышку мусорного бака, поднял её вверх, а затем отбросил в сторону, открывая своему взору испуганную физиономию таракана-торговца, перевязывавшего свою рану ремнём от халата. — Вопрос первый: ты видишь мою рубашку? — спросил Паркинс, указывая пальцем на то, что сейчас было заляпано дерьмом и грязью, и что в данный момент было лишь отдалённо похоже на ту розовую рубашку, которую он одевал перед поездкой в Кловерсет. Жук рассеяно кивнул, и его усики качнулись вместе с его головой. — Вопрос номер два: какого она цвета? Насекомое, всё с таким же испуганным лицом, вгляделось в верхнюю одежду Арчибальда, и ответило: — Э-э… Ро… Розового?.. — Правильно. Вопрос номер три: где мои деньги? Под пристальным, и не предвещавшем ничего хорошего взором Паркинса, таракан достал из заляпанного кровью халата пачку денег, и своей дрожащей лапкой отдал их коту. — Молодец. — Арчибальд с деловитым видом пересчитал все вернувшиеся в его руки сбережения, а затем продолжил свой «опрос». — Вопрос номер четыре: какого цвета мой галстук? — Э… Эм… Красного?.. — Ответ неверный. Это амантиновый. Крышка с грохотом упала на мусорный бак, а затем вместе с баком, и тем, кто в ней сидел, полетела прямиком в сточную канаву, в которую как раз начала сливаться вода из местной канализации. — Ну что за люди, а… Точнее, насекомые. — сетовал Паркинс, пряча свои деньги в карман брюк. — Теперь прийдётся искать нового поставщика… Но сначала, пожалуй, найду такси. А там уже и всё остальное найду…