Жить не умерев

Антон ощущал жар. Чужие руки скользили по его телу, до боли сжимая кожу. Явно останутся следы. Антону было плевать. Он цеплялся за пальто мужчины как за последнее, что у него было. Пытался быть ближе, пытался поймать его губы каждый раз, когда мужчина отстранялся. Он избегал смотреть в эти льдистые глаза – он чувствовал в них опасность. Мужчина не торопился, удерживая шатена за бёдра у себя на коленях. На его лице еле уловимая ухмылка, глаза чуть сощурены. Будто для него всё это просто забава. Антон зашипел прямо в губы брюнета, ощущая чужие пальцы на тыльной стороне бёдер, наконец-то заглядывая в голубые глаза напротив и ловя на себе цепкий, внимательный взгляд. Слишком близко. — Придётся потерпеть, котёнок. Я хочу заняться тобой правильно, — тихо, но было понятно, что выбора у парня не было. Мысль о том, что выбора у него не было изначально, осталась где-то глубоко в трезвом подсознании. И Антон лишь широко улыбнулся. Нахально. В глазах вызов. Желание вывести мужчину из себя. Увидеть его эмоции. Холодными пальцами пройдясь по щеке брюнета, Антон склонился к уху мужчины. — Просто возьми меня здесь. Несмотря на уверенность, в голосе промелькнули нотки отчаяния. Забыть. Забыть. — Нет, — твёрдо. В голубых глазах промелькнула сталь. Антон выпрямился, застыв на коленях старшего. Губы плотно сжаты, глаза потемневшие. Разочарование. — Ты издеваешься? — Почему же? — мужчина вздёрнул бровью. Издевательски. Наслаждаясь непониманием младшего. — Ты… — Антон не знал, что говорить. Язык сплетался, в голове ни одной здравой мысли. Всё вокруг казалось чужим. Он сам себе казался чужим. Застрявшим в этом мерзком теле, как призрак, ходящий среди людей. Порой он не узнавал себя в зеркале. И от этого хотелось реветь, выдернуть все волосы, содрать с себя эту кожу. — Ты обещал… Сипло. Практически убито. Антон ненавидел себя за эту растерянность. Ненавидел не понимать ситуации. Но он был слишком пьян сегодня. — Я сказал, что я помогу забыть, — кивнул мужчина, после чего отстранился от сиденья машины, хватая шатена за подбородок и заставляя смотреть прямо себе в глаза. — Но это будет по моему, котёнок. Антону не оставалось ничего, кроме смирения. Видя осознание на лице младшего, брюнет довольно оскалился, притягивая парня к себе и, глядя на водителя через переднее зеркало, холодно произнёс: — Домой.

***

Свет резко включился, что заставило парня закрыть глаза от резкой вспышки боли. На пояснице всё те же тёплые руки, но над ухом послышался издевательский смешок: — Может тебе аспирина? И Антон был готов взмолиться, но гордость не позволила, сильнее прижимаясь к груди мужчины и потянувшись к его губам. Плевать на головную боль. Плевать на всё. Просто позвольте ему забыть! Рывок и шатен спиной был прижат к холодной стене. Губы мужчины перебрались к его шее, оставляя следы от зубов. Антон чувствовал нарастающее желание. Мужчина не спешил. Он действовал твёрдо, но медленно, и в какой-то момент Антон попросту потерялся во времени, слыша лишь собственное сердцебиение и ощущая жар чужих прикосновений на своём теле. Пока в какой-то момент мужчина попросту не остановился, с ухмылкой отстраняясь от растерянного шатена и направляясь в сторону дивана, рядом с которым стоял столик. — Что?.. — Антон сам не знал, о чём спрашивать. Всё казалось слишком сюрреалистичным для правдивой картины. Брюнет на его замешательство лишь повёл бровью, беря со стола бутылку виски и, заполнив пол стакана, сделал глоток, вальяжно усаживаясь посередине дивана. Его взгляд внимательный. Оценивающий. И Антон чувствовал, будто от него чего-то ждали. Только вот чего? — Твоё имя, котёнок. Люблю знать, с кем мне предстоит провести ночь, — спокойно произнёс мужчина, на что Антон раздражённо дёрнул плечом, пальцами цепляясь за ткань джинсов. На теле он ощущал фантомные прикосновения чужих рук, и он хотел взвыть, прося о большем, но… — И это всё? Почему бы просто не заняться тем, ради чего мы тут? — сквозь зубы прошептал Антон, отстраняясь от стены и делая пару шагов в сторону дивана, но стоило встретиться взглядами с напротив сидящим мужчиной, как весь его пыл исчез. — Ты, похоже, плохо меня слушал. Но так и быть, в этот раз прощу, — и от стали в голосе Антону хотелось спрятаться под этом самый стол. Мужчина поднялся на ноги, делая медленные шаги к шатену. В руках всё тот же стакан с виски, выражение лица нечитаемое. Остановившись в шаге от парня, мужчина чуть склонил голову, хищно улыбаясь и с усмешкой в глазах произнося. — Дальнейшие события будут развиваться так, как я того потребую, — по телу Антона прошлись мурашки, и он сделал неосознанный шаг назад, пытаясь уберечь своё пространство. Но зайдя в клетку хищника, разве можно остаться в живых? — Так что спрошу ещё раз. Твоё имя, котёнок? Продав своё имя, продаешь и свою душу. — Антон, — шёпотом. Если он мог хоть на ночь избавиться от себя, он был готов пойти на любой риск. На лице мужчины заиграла довольная улыбка. Подойдя к парню вплотную и свободной рукой схватил его за тыльную сторону шеи, чуть поглаживая оголённый участок кожи, он спокойно произнёс: — Молодец, Антон. Имя из уст мужчины звучало слишком интимно. Обычно никто его не спрашивал. Обычно он никогда никого не спрашивал. Обычно всё просто забывалось, оставляя лишь головную боль к утру. Рвано выдохнув, Антон опустил взгляд, не решаясь смотреть в эти льдистые глаза. Мужчина всё так же поглаживал его шею, будто успокаивая. Как маленького ребёнка. И Антону от этого становилось страшно. Никто никогда не дарил ему комфорт. Слёзы наворачивались в глазах, но шатен пару раз моргнул, прогоняя их. Он жалок. — Я Арсений. Арсений Сергеевич Попов. Советую запомнить, — в голосе были еле уловимые нотки угрозы, несмотря на спокойный вид мужчины. Антон лишь кивнул, не смея что-либо говорить. Пьяный разум пытался понять, во что он влез, но все мысли были прерваны, стоило мужчине провести рукой по его шее, поднимая за подбородок и всматриваясь в зелёные, полные непонимания и испуга глаза. — Не волнуйся, я не сделаю ничего, что бы тебе не понравилось. И что-то заставило Антона поверить словам Арсения. Мужчина явно мог получить что угодно: ему была знакома власть. Деньги явно не проблема, учитывая его апартаменты в центре Москвы. От него просто веяло влиянием. Его не интересовал просто секс. Нет. Тут было что-то ещё. Что-то, до чего Антон не в состоянии докопаться, ощущая воздействие алкоголя в организме. У Антона было желание, как и у Арсения. Он просто хотел отдаться ему. — Тогда делай со мной, что хочешь. Арсений, — и он с мёртвой душой отдался, тонкими пальцами рук цепляясь за чёрную рубашку мужчины, прислоняясь к его губам. На лице Арсения всё та же усмешка. Стойка спокойная, твёрдая. Вспышка и Антон был отброшен на диван, ощущая лёгкое головокружение. Взглядом найдя брюнета, он с каким-то выжиданием наблюдал за тем, как мужчина, сделав последний глоток виски, оставил пустой стакан на столе, и, расстегнув верхнюю пуговицу рубашки, направился к дивану, нависая над шатеном словно хищник. — Ты сам дал мне зелёный свет, котёнок, — послышалось. Антон закусил нижнюю губу, взглядом уставившись на руки брюнета, который начал медленно расстёгивать ремень джинсов. — Обычно я отношусь к правилам более внимательно, но сомневаюсь, что сегодня ты в состоянии их понять, — Антон сглотнул ком в горле, ощущая лёгкую дрожь по телу. Страх смешался с предвкушением. Арсений вытащил кожаный ремень из штанов, одним коленом упиваясь в диван и, полностью нависнув над младшим, с приподнятыми уголками губ добавил. — Не волнуйся, в этом нет ничего страшного. Тебе лишь нужно запомнить одно слово. Стоит тебе произнести его, и я сразу же остановлюсь. Если же ты не в состоянии произнести его, достаточно два раза сильно сжать мою руку. Антон слушал мужчину, понимая, что все слова проходили мимо его. Он как заворожённый смотрел на руки мужчины, практически не слыша ничего. И лишь когда Арсений положил одну ладонь на его колено, сжимая его, он в одно мгновение поднял голову; на лице всё та же растерянность. Взгляд расфокусированный, будто он и вовсе не здесь, но прикосновение мужчины отрезвляло, вытаскивало из нитей собственных мыслей, что гноились в его подсознании. Обычно это действовало не так. Обычно всё было совсем не так. — И… Что за слово?.. — хоть и знал, что ему плевать. Плевать, потому что он надеялся, что Арсений просто сломает его. Он был готов это позволить. Он желал этого. Он уже сломлен, чёрт возьми! Порой хотелось вскрыть грудную клетку, вырвав собственное сердце. Лишь бы оно остановилось. Лишь бы больше не билось. Забыться. Он хотел забыться. — Рубин.