Вишневая книга

Сентябрь 2023-го, Варшава, Варшавский педагогический университет, 16:45. Песня главы — Banners — someone to you

«У психологии есть один крупный недостаток. Даже самый первоклассный специалист не может разобраться в своих знакомых, близких и уж тем более, в самом себе». © Майкл Крайтон.

Мия любила свою работу. Любила общение со студентами, всегда старалась придумать что-нибудь новое и интересное. После неблагодарного труда на первом рабочем месте, девушка, наконец, нашла свое призвание, нашла свое место. Ей нравился запах растений в аудиториях ее кафедры, нравился звук скрипучего мела, шум дискуссий. Ведь психология требовала от студентов постоянного анализа. Даже нескончаемые статьи и исследования не умаляли желания девушки работать. Мия чувствовала себя в своей тарелке. Но даже там, где все, казалось бы, замечательно, всегда имелись свои подводные камни. Было почти пять часов вечера, когда Мия отвела последнюю пару. Она поспешно собирала тесты, чтобы сунуть их в свою большую сумку и выпорхнуть из университета вольной птицей. Студенты, благо, сегодня казались расторопнее, чем обычно, и покидали аудиторию в темпе спринтерского бега. Только любознательная Агнешка снова пристроилась неподалеку от стола Сапковски и с нетерпением ждала, когда преподавательница будет открыта для диалога. Они могли подолгу обсуждать ту или иную методику или предстоящую курсовую. В прошлый раз Агнешка с горящими энтузиазмом глазами раскритиковала оценочную шкалу стрессовых событий Томаса Холмса и Ричарда Раге. И Мия, раньше не задумывающаяся о ней столь серьезно, поддержала спор. Однако в этот раз любимая ученица Мии осталась без внимания. Когда Сапковски повернулась к ней с вежливой улыбкой, в аудиторию неожиданно зашла заместительница декана — Мартина Ковальски. Коренастая, с ярко выкрашенными губами и вечно недовольным выражением лица женщина. Мия всегда поддерживала с ней нейтралитет, но в некоторых вопросах была бессильна. — Мия! — воскликнула Мартина. — Вот вы где! А… — она обратила внимание на ожидающую студентку. — Это ты, Агнешка, я ожидала увидеть здесь и Карлу. Заместитель небрежно махнула на девушку рукой и та, поймав виноватый взгляд Сапковски, быстро покинула аудиторию. — Чем обязана, Мартина? — вежливо поинтересовалась Мия, пытаясь скрыть свое недовольство. Часики потихоньку тикали, и девушке стоило поторопиться. — Я пришла рассказать о корпоративе, — Ковальски плотоядно улыбнулась своими перекаченными губами. — Мы делаем списки и хотели уточнить, приведешь ли ты своего молодого человека. Ориентировочно это будет в конце октября, потом еще предновогодний в декабре. Декан любит бронировать все заранее. Мию передернуло, но она постаралась скрыть свои истинные эмоции. Кафедра психологии часто устраивала внерабочие посиделки, которые девушка совершенно не хотела посещать. Они напоминали ей долгую пытку: когда приходилось платить за унижение и тратить на него собственное время. — Я приду одна. Сапковски рылась в бумагах на столе, делая вид, что безумно занята. Иногда это срабатывало. Но, к сожалению, все вокруг слишком сильно любили вторгаться в ее личную жизнь. — Милая, ты до сих пор без молодого человека? — Мартина изумленно захлопала ресницами. — Даже наша взбалмошная Карла нашла себе мужчину, детка, чем ты хуже нее? Мия едва не скрипнула зубами. Ну почему люди измеряли успешность и нормальность женщины по наличию у нее рядом мужчины? Почему, если женщина одна, то она глубоко несчастна? Но, что самое главное, какого черта этот разговор начинает совершенно чужая для Мии особа? — Карла и Дред отличная пара, — вежливо ответила девушка и, показательно хватая ручку, начала проверку не убранных в сумку тестов. — А я не ставлю своей целью найти мужчину. — Что?! Вскрик Мартины заставил Сапковски вздрогнуть. Она не ожидала от своей коллеги столь бурной реакции. Голубые глаза заместительницы декана заблестели от гнева — казалось, даже коротенькие светлые локоны были готовы вот-вот обратиться в змей. — Милая, ты так неправа! Найти достойного мужчину — твоя прямая обязанность, пока ты еще молода! Что ты будешь делать после тридцати? Красота уходит с возрастом, а тебе скоро стукнет двадцать шесть! Пора заводить семью и детишек! Сейчас такая ужасная экология, лучше родить как можно раньше. Женщина ударилась в монолог. Раньше Мия очень злилась, когда заместительница приходила к ней с подобными убеждениями, а сейчас… просто чувствовала себя уставшей и надеялась, что ее лампочка перегорит быстрее, чем обычно. Это все было так абсурдно — неужели Мии стоило надеть на себя плакат и гулять в нем на площади или в парке? «Ищу мужчину для зачатия потомства?» или «Бери, пока даю и пока молодая?» После похудения Мия и без того ловила на себе немало сальных взглядов, вот только отвечать на них никогда не стремилась. Случайный секс или регулярные встречи без чувств ради сомнительного и негарантированного удовольствия гениталий — не казались девушке привлекательными. Сапковски не осуждала ту же Карлу, когда та спала с малознакомыми парнями и ни о чем не волновалась, но на себя такую роль примерить не могла. Мия хотела влюбиться, а уже после оголять все что оголяется. Но если уж эта самая влюбленность никогда и не появится, разве плохо удовлетворять себя самой и смотреть романтические фильмы? — Ох, уже так поздно, — девушка в ужасе уставилась на часы и поняла, что потратила на Мартину и тесты почти час. Сумка опустела и больше не напоминала огромный воздушный шар. Теперь домашний вечер Мии можно было считать свободным. Это немного успокоило Сапковски, пока она не поняла, что времени в отместку осталось совсем мало. Принявшись впопыхах надевать куртку, девушка виновато улыбнулась: — Простите, у меня… эээ… свидание. На удивление, Мартину этот ответ порадовал: — Ну вот, исправляешься, детка, так держать. Глядишь и на корпоратив будет кого привести. Ты только помни, что с лица воду не пить и стандарты сильно не завышай, мужчина должен оставаться мужчиной, а не напомаженным мальчиком. Некто, чуть красивее обезьяны, вполне подойдет! Главное, чтобы с органом все было в порядке, ну, — женщина лукаво подмигнула. — Ты понимаешь. Сапковски энергично закивала, сделав вид, будто полностью согласна с высказыванием заместительницы. Благодаря этому девушке уже через десять минут удалось сесть в автобус по нужному маршруту. Несмотря на пробки, Мия успевала. Олисава как раз интересовалась, едет ли она на их встречу. Это заставляло сердце биться чуть чаще. Когда Лиса ответила Сапковски в тот же вечер буквально через пять минут, они с Карлой едва не станцевали танец с бубном. Мадеска была так рада, что практически сломала подруге пару ребер и надавала кучу сомнительных советов на случай, если Далттер начнет с ней флиртовать. Мия криво улыбнулась, пряча половину лица в объемном шарфе крупной вязки. Где-то в глубине души Сапковски даже хотела, чтобы Лиса проявляла к ней знаки внимания. Девушка думала об этом всю ночь, так и не определившись до конца — боялась ли она этого, смущалась ли, отторгала… Ведь в жизни все происходит совсем не так, как в мечтах. Да и что скажут родители, если она когда-нибудь вступит в отношения с девушкой?.. Впрочем, не все ли равно? Мия смешно фыркнула прямо в шарф — ее личная жизнь не должна волновать никого кроме нее самой и еще, пожалуй, Карлы. Сапковски и так всю свою молодость пыталась угодить семье. Сейчас они могли ей гордиться, но на этом все. Достаточно потакать чужим желаниям, лучше научиться понимать свои. К высотке, обозначенной на карте навигатора, Мия подошла даже чуть раньше семи часов. Ее ладони, несмотря на холодную погоду, очень вспотели. Впервые девушка нервничала так сильно из-за обычной встречи. Подъем на десятый этаж занял почти целую вечность, и Сапковски сто раз пожалела, что не поехала на лифте. Ее рука потянулась к дверной ручке как в замедленной съемке, но так и не достигла цели. Деревянная налакированная доска с резными вкраплениями ударила девушку по лбу, вынудив потерять равновесие и приземлиться на попу. Из открытой сумки тут же выпали все конспекты и личные вещи. Мия в который раз забыла плотнее ее закрыть. Оглушенная, она пыталась рассмотреть происходящее прямо перед собой. Голова гудела так сильно, будто в нее через уши влетел целый улей. — Боже! — кто-то схватил Сапковски за руку, встряхивая и поднимая на ноги. — Прости пожалуйста! Взгляд сфокусировался на взволнованном веснушчатом лице. Теплая ладонь коснулась лба Мии, и девушка ойкнула от боли. В легкие забился аромат сладкой выпечки, но его быстро сменил уже знакомый парфюм. В первую с Олисавой встречу Сапковски смогла учуять его не так ярко, а сейчас ее нос едва не утонул в вороте черной девичьей блузки. Лиса пахла чем-то свежим, цитрусовым, с ноткой горечи и сладковатым послевкусием. Это было так странно и так приятно одновременно, что Мия не сразу поняла, как очутилась уже внутри студии. Кто-то усадил ее на широкий, скрипящий кожаный диван. Судя по шуму, вокруг копошился не один человек. — Осторожно, — тихо сказала Сава, прикладывая к ушибу куриную ножку в пакете. — Если повезет, шишки не будет. Прости, ничего другого у меня тут нет. Лиса бережно придерживала своеобразный компресс. У Сапковски тряслись руки, и она едва бы смогла помочь себе сама. Недовольно закатив глаза, Далттер обернулась через плечо: — Розалия, я уже сотню раз говорила тебе быть менее активной, — тон Олисавы вдруг стал напоминать учительский. — В итоге ты создала проблемы. — Бли-и-ин! — протянула миловидная рыжеволосая девушка позади нее и вдруг упала Мии в ноги. — Прости, Лис, я не хотела покалечить твою девушку! Правда-правда! Сапковски вскинула брови. Казалось, дверь пришибла ее куда значительнее, чем она думала. Ведь не могло же подобное быть сказанным на самом деле. — Успокойся, Роз, хватит кричать, — Сава потерла пальцами переносицу и убрала компресс, с облегчением рассматривая ровную кожу с маленьким розовым пятнышком вместо большого синяка. — Твое лицо в порядке, как себя чувствуешь? Олисава заглянула Сапковски в глаза, и та смутилась еще сильнее. Разумеется, Розалия все неправильно поняла, вот только… значит, Лисе все-таки могут нравиться девушки? — Все нормально, простите за беспокойство, — вымученно улыбнулась Мия, замечая стопку конспектов рядом со своей сумкой. Надеясь отвлечься, она начала собирать их обратно. — Меня зовут Розалия Мортен, я девушка Германа, — затараторила рыжеволосая проказница, все еще сидя у Мии в ногах на маленьком коврике, как собачонка. — Вы виделись с ним в кафе, смешной такой парень с кучей татуировок. Мия озадаченно кивнула, хотя совершенно не помнила, как выглядел Герман. В тот вечер все ее внимание было приковано только к Олисаве. Сапковски редко смотрела выше шеи незнакомого человека, поэтому почти никогда не запоминала случайные лица. Но в лицо Розалии ей посмотреть пришлось. Мортен чем-то напоминала Мии саму себя во времена неловкостей и вытекающей из-за них дурашливости. Выглядела Розали почти как ребенок: большие голубые глаза, обрамленные густыми ресницами на личике-сердечке, губки бантиком и крошечный нос картошкой делали ее похожей на персонажа девушки-ковбоя из мультфильма «История игрушек». — Она еще в себя не пришла, остынь, Роз, — фыркнула Далттер. Взгляд Мии невольно переместился на ее фигуру. Сегодня Лиса была одета в черную рубашку и джинсы с массивными кроссовками. Открытые руки отличались легким рельефом, а видневшиеся ключицы выглядели до безумия эстетично, даже сексуально. — А, прости, я выпала из реальности. Сапковски смущенно улыбнулась Розалии, когда поняла, что Сава тоже смотрит на нее в ответ. И этот взгляд… слегка хитрый, лукавый, но открытый и честный заставил сердце девушки на миг замереть. — Меня зовут Мия Сапковски. Ее щеки порозовели, но Мия старалась не выдавать свое волнение, хотя, на самом деле, уже много раз это сделала. Благо, буквально через секунду после начала неловкой паузы, в студию бодрым шагом вошел Герман. Он нес какие-то коробки, совершенно не видя, куда идет. Так что за начавшийся вечер произошло еще одно небольшое происшествие. Мужчина, не заметив порожка, споткнулся о него и едва не проехался носом по полу. Раздался внушительный грохот и пара хлестких выражений. — Черт, прости, Лис, — Гера принялся ползать по полу, как длинный неуклюжий червь. — Гребанный порожек. — Ты, как всегда, не смотришь под ноги, — Розалия кинулась помогать молодому человеку. — Глупыш! Они собирали рассыпавшиеся баночки и кисти. Что-то лопнуло и вытекло, и Розали, смеясь, как хитрая ведьмочка, сделала несколько мазков на лице Германа. Губ Мии невольно коснулась улыбка: эта пара показалась ей безумно милой. В какой-то момент она даже начала смеяться. Молодые люди выглядели такими влюбленными, что это захватывало дух. Искренние, настоящие, живущие здесь и сейчас. В окружении Мии только Карла могла похвастаться тем же. В остальном девушку окружала серость, где один день похож на другой. Поэтому она была счастлива видеть, как люди могут испытывать такие яркие эмоции. — Хватит мазюкать меня, чупакабра! Это же хрен отмоется! — Ты сам напросился, кабанчик! — Эй, прекрати меня так называть, я совсем не похож на ту татуированную хрюшку! * Лиса тоже наблюдала за ними с улыбкой, но спустя мгновенье перевела взгляд на Мию. Ее искренний смех подкупал, не позволяя отвести глаз, и Олисава поймала себя на мысли, что эта девушка словно вся была соткана из нежности. Хотя при этом Далттер не сомневалась, что, если раскрыть этот цветок, он может показаться гораздо противоречивее. Обычно люди, которые умели так открыто смеяться, внутри кричали громче других. Ощутив на себе чужой взгляд, Мия вопросительно уставилась на Олисаву. Их зрительный контакт длился не больше секунды, но прекрасные карие глаза все же успели вогнать девушку в краску своей хитринкой. Как если бы среди пузырьков горячего шоколада затесалась нетипичная кокосовая стружка. — Хватит портить мой материал, — хмыкнула Лиса, попутно кивая Мии на разрисованную стену. — Вы и помощницу мою чуть не убили, имейте совесть, я требую денежную компенсацию! Сапковски поднялась и встала рядом с Лисой, рассматривая ее картину. На стене было изображено нечто, напоминающее страну чудес, только все персонажи в этой стране чудес носили тату, курили трубки и не знали гнета Красной Королевы. На огромном грибе сидела гусеница с кальяном, рядом жаловался на жизнь мартовский заяц, а под грибком шил свои головные уборы Шляпник. — Готический стиль потрясающе вписывается, — кивнула Мия. — Но я бы еще добавила Алису в помощь Шляпнику и нарисовала соню-мышь. Стоит больше детализировать изображение. На подобной стене такое точно будет смотреться, поверхность ровная и гладкая. Мия еще какое-то время водила пальцем из одного угла в угол, рассуждая о необходимости чайного набора, маленьких бутылочек с надписями «выпей меня» и прочих мелочах. Удивлению Лисы не было предела. Она даже не решалась перебить Сапковски, желая выслушать все от «а» до «я». В студии стихли все звуки: казалось, даже тараканы слушали уверенную речь своей гостьи. Мия говорила и говорила, воодушевленная окружающей ее обстановкой. Это был не университет, где, несмотря на все плюсы, ей следовало сдерживаться. И если раньше Сапковски считала, будто ее строгий образ несильно отличался от реальности, то теперь она понимала, как много чувств скрывалось глубоко внутри. — С ума сойти! — после секундного замешательства вскрикнул Герман. — Снимаю шляпу, миледи. Эти предложения просто отпад! — Да, я тоже с этим согласна, — поддакнула Розалия. — Простите, я слишком увлеклась. Мия виновато потерла шею, внезапно ощутив неловкость. Все-таки, она практически раскритиковала изначальный вариант и умудрилась получить поддержку друзей Далттер. — Правда, Олисава, я не хотела так умничать, я… «Фу, с меня хватит, с тобой противно дружить! Думаешь, раз все зовут тебя Грейнджер — этим стоит гордиться? Как бы не так, зубрила». Мия еще со школы часто высказывала свое мнение и поправляла других, когда те были не правы. Эта привычка была с ней всегда, но во взрослой жизни девушка пыталась скрыть ее. Начальство не любило, когда им указывали деловитым тоном на собственные ошибки. А в школе Сапковски и вовсе несколько раз били пощечины. В таких реалиях Мия делала все, чтобы не слишком выделяться. Некоторые мысли она понемногу выражала в научной деятельности и на парах со студентами, которые это ценили, и вот сейчас… что же она натворила. — Ты права. Лиса с минуту гипнотизировала взглядом свою работу, а потом вдруг схватила кисти и палитру. Она даже не стала надевать рабочий фартук — каждая секунда была навес золота. — Поможешь? — она обернулась к Мии. — Хочу увидеть Алису и мышку-соню в твоем исполнении, если ты не против. Я заплачу. Сава указала девушке на свободную форму, но затем обернулась, краем глаза заметив ее замешательство: — Я ценю твое мнение, Мия, не стоит извиняться за это. Тем более, твоя критика конструктивна и такие правки точно сделают работу свежее и интереснее. Гордись собой. Сапковски едва стиснула дрожащие пальцы на грубой материи фартука. Она не могла поверить собственным ушам — ощутить чью-то поддержку в ее творческом взгляде было очень приятно. Последний раз она слышала похвалу от художника очень-очень давно и успела позабыть, какого это. Закипела работа. Все задуманное удалось осуществить лишь ближе к десяти часам, когда в студии остались только они вдвоем. Гера и Розалия, широко зевая, покинули их уже спустя двадцать минут непрерывного труда. Но так было даже лучше — две художницы смогли раскрыться друг перед другом. Они часто переговаривались и обсуждали детали: Олисава смешила Мию озвучкой персонажей и их потаенных мыслей, а Сапковски рассказывала партнерше истории из университетской практики. Вторая встреча протекала в очень приятном ключе. «Словно она читает мои мысли», — время от времени думала Мия. Пожалуй, так легко ей было только с Карлой, ведь… ну это же Карла. Простая, прямолинейная девчонка — противоположность загадочной и проницательной Олисавы. Олисавы, которая интриговала одним своим видом. — Не спешишь? — спросила Лиса, когда они отмывали руки от краски. — Хочу пригласить тебя на кофе. Деньги переведу, как сдам проект, а сегодня мы могли бы еще немного поболтать. Если ты, конечно, не против моей компании. Сердце Мии сделало кульбит. Неужели она звала ее на свидание? Или уже то, что они рисовали вместе, можно было считать свиданием? Или Сапковски снова подумала совсем не о том? Но что поделать, если недавние слова Розалии не давали ей покоя? — Я буду очень рада, — улыбнулась Мия. — Мне нравится проводить с тобой время. Сапковски хотела быть честной и с самой собой, и с Олисавой. Она старалась поступать так, как чувствовала. Это было нетипично для Мии, привыкшей анализировать каждый свой шаг. Но Лиса будто добавляла уверенности одним своим присутствием. Девушки быстро собрали все материалы в две коробки и оставили их недалеко от входа. Лиса закрыла за ними студию, предварительно обведя ее взглядом. — Я пришлю тебе фотографии, может, пригодятся для портфолио, — между тем вставила Далттер, когда они оказались на улице. Погода не изменилась, оставаясь все такой же хмурой. Всюду сновали люди с зонтами, шлепая по лужам, переговариваясь, создавая ночную суету. В центре Варшавы это было обыденным явлением — только-только заканчивался туристический сезон, и многие еще не покинули столицу. Впрочем, даже без приезжих город никогда не засыпал. Мия поежилась, кутаясь в свое вишневое пальто и мягкий шарф. А Лиса, ничуть не смущенная холодом, спокойно шагала вперед в кожанке поверх легкой черной рубашки. Ее темные волосы слегка вились из-за погоды, и это показалось Мии очень красивым. Мелкие капельки дождя оседали на персиковой коже, ресницах, губах, но Сава будто не замечала их. Лишь в какой-то миг тряхнула головой и взъерошила свои локоны, позволяя парочке из них упасть на лицо. Возможно, Сапковски прямо сейчас бесповоротно сходила с ума, но Олисава выглядела, как богиня греческой мифологии в современных реалиях. Мии безумно захотелось нарисовать ее с лавровым венком на голове. — Где научилась так рисовать? Сапковски моргнула. — Что? Из-за гула машин ей показалось, что Лиса не задавала никаких вопросов. Но Сава повторила тоже самое еще раз и потянула Мию за руку, чтобы та не отставала. Они бодро шагали по выложенной пестрым кирпичом улочке, лавируя между прохожими. Влажный воздух наполнял легкие приятной прохладой: теперь Сапковски больше не дрожала. От быстрого шага ее щеки раскраснелись, а дыхание сбилось. Но ей, почему-то, это даже понравилось. — Я училась в художественной школе, — сказала Мия, когда они слегка сбавили темп. — Правда, закончила ее не очень хорошо. Все, что мне удавалось сносно, это портреты. Иногда легкая стилизация. — Скромничаешь, — хмыкнула Сава, глядя на Сапковски особенно тепло. — Твои навыки впечатляют. Нет предела совершенству, конечно, однако… Они вошли в кофейню с забавным названием «Шарлотта». Она была просторной и многолюдной, но девушки смогли найти свободный столик около окна. Мия посещала это заведение один раз, когда отвозила документы — в то утро она съела два бутерброда с помидорами и даже запила их большим стаканом свежевыжатого апельсинового сока. Когда девушка испытывала стресс, подобные «поощрения» помогали ей стабилизировать свое эмоциональное состояние. И вопрос о деньгах временно отпадал. Оглядевшись, Сапковски поняла, что кофейня ничуть не изменилась. Все те же темно-серые тона в компании светлого дерева. Минимализм во всем намекал на стиль «урбан шик», но некоторые детали добавляли ему сложности. Например, цветастая мозаика над стойкой персонала. Мия положила на стул свою громоздкую сумку и уже была готова направиться к стойке баристы, чтобы не ждать официантку, как Далттер ее остановила. — Не против, если я закажу на свой вкус? Сапковски слегка растерялась от такого вопроса, но кивнула и молча села на место. Она немного клевала носом от усталости, тем не менее пытаясь быть максимально вовлеченной в происходящее. Напряженная неделя сказалась на девушке сильнее, чем ей бы того хотелось. — Вот. Голос Лисы прозвучал откуда-то сверху, и Мия подняла голову. Ее лицо защекотали темные локоны, а легкие наполнил потрясающий цитрусовый аромат с появившейся в нем ноткой корицы. Теперь девушка учуяла ее отчетливее. — Надеюсь, понравится. Сава села на свое место, и Сапковски, покраснев, уставилась на принесенный напиток. Им оказался зеленый чай, разбавленный кубиками замороженного молока и ромашками. Мия взяла кружку в руки и принюхалась, как подозрительная кошка. Она видела такое интересное и в тоже время странное решение впервые. Лиса смотрела на Мию с легкой улыбкой, с наслаждением потягивая обычный капучино. — Не торопись, сейчас принесут круассан и баночку с вишневым джемом. Стоило лишь этим словам сорваться с чувственных губ, как к их столу подошла официантка с двумя тарелочками. Обе из них по просьбе Олисавы поставили перед Мией. Кусая изнутри свою щеку, Сапковски с наслаждением вдохнула аромат свежей выпечки. Ей не терпелось скорее намазать круассан джемом и отправить его в рот, но перед этим девушка все же сделала глоток необычного чая. На ее лице почти сразу же застыло удивление. Напиток, вопреки всему, оказался вкусным. Мия не особо любила такое сочетание, поэтому удивилась вдвойне — брови смешно изогнулись, губы сложились буквой «о», делая Сапковски похожей на персонажа из мультика. — Это вкусно, — пробормотала она. — Удивительно. — Я рада, что не прогадала, — произнесла Олисава, улыбаясь еще шире и прихватывая колечко в губе зубами. — Когда впервые увидела тебя и твой чай, то подумала, что нечто подобное тебе должно понравиться. — А… Вот как, понятно. Она сделала еще глоток, пряча ответную улыбку за кружкой. Почему-то слова Лисы показались девушке романтичными. И вообще, возможно она действительно спятила, ведь и плачущий за окном дождь, и суетящиеся прохожие, и аромат чая вперемешку с просачивающимся в кофейню озоном казались ей атмосферными, загадочными, будоражащими. Словно Мия попала в один из тех комиксов, которые с упоением читала все выходные. Отставив в сторону свой напиток, девушка принялась уплетать круассан. Увлекшись этим занятием, она и не заметила, как все съела. Даже баночка с джемом опустела за считанные секунды. — Вот блин, — пробормотала она, густо краснея. — О чем ты? — судя по всему, Сава смогла ее услышать. — Люблю людей с хорошим аппетитом. Карие глаза Далттер чуть сузились, делая ее похожей на лису. И что-то в этом выражении намекало на некоторую двусмысленность последней фразы. — Ты спрашивала, почему я умею рисовать, — кашлянула Сапковски, сглаживая неловкость. — А что на счет тебя?.. Лиса медленно моргнула, на миг смыкая веки, и уже спустя секунду смотрела своей собеседнице в глаза. — Увлечение с детства, — с ее губ слетел тяжелый вздох. — Пока все тратили накопленные сбережения или недельные карманные на фастфуд и прочие мелочи, я сливала абсолютно все на онлайн-мастер классы. Мечтала стать аниматором, но, как это бывает, родители хотели для меня другого. Мия нахмурилась, смешно морща нос. Она не понаслышке знала, какого это, когда семья так или иначе вмешивается туда, куда ей бы не следовало. Ее родители хоть и не диктовали свои вкусы в выборе профессии или одежды, зато сильно контролировали социальную жизнь Мии. Наверное, именно поэтому у нее никогда не было друзей — маме и папе все казались испорченными и глупыми. — В итоге я закончила университет по специальности реставратор. Мои родители держат музей в городе. Они большие фанаты искусства, и я их честно в этом поддерживаю, вот только это не то, чем я бы хотела заниматься. А однажды мне дали реставрировать очень дорогую картину, которую испортила моя неопытность. Папа был уверен, что я справлюсь, вот только… все закончилось плохо. Сапковски слушала девушку с тяжестью на сердце. Ей было немного совестно, что заставила Олисаву вспомнить об этом. — Прости, не лучшая тема для разговора оказалась, — пробормотала Мия, но Далттер накрыла ее ладонь своей и чуть подалась вперед: — Тут не за что извиняться. Разве мы сейчас не узнаем друг друга получше? Сапковски смутилась. Ладонь Лисы казалась особенно горячей по сравнению с ее ледяной кожей. Это было приятно. И слова девушки, и ее прикосновение. Тоже подняв на художницу взгляд, Мия вдруг неожиданно для них обоих сказала: — Лис, тебе нравятся девушки?.. Сава невольно моргнула, убирая руку. На ее лице замешательство смешалось с печалью. — Ты о словах Розалии? — девушка облизнула пересохшие губы. — Не скажу, что собиралась скрывать, но не знала, стоит ли рассказывать об этом так рано. Ты действительно интересный человек, Мия, и мне бы не хотелось лишиться общения с тобой, но… Ее ухмылка стала почти вызывающей. — Да, мне нравятся девушки, тебя это смущает? Сапковски забыла, как дышать. Значит, все ее романтические мысли были не такие уж и бессмысленные? Сердце гулко билось где-то в глотке, руки дрожали, живот крутило. Но Мия нашла в себе силы пробормотать: — Все в порядке. Это здорово, когда есть свои предпочтения. — А у тебя их нет? Сапковски шумно вдохнула и покачала головой, гипнотизируя плавающие в остатках молочного чая цветы. — Я никогда не влюблялась, но парни, тем не менее, не вызывали во мне интереса… Только однажды молодой человек моей старшей сестры вынудил почувствовать что-то вроде симпатии, однако это быстро закончилось. — Не хотела мешать сестре? — Я… Мию передернуло. Мрачные, пугающие воспоминания начали метаться в самом потаенном уголке ее сознания, грозясь снова заполонить собой абсолютно все. Кровь… много крови. Безжизненные глаза, заляпанные светлые волосы и вечное выражение ужаса на прекрасном, родном лице. Кошмары, крики, слезы. А потом долгая, болезненная реабилитация и куча медикаментозных баночек с повторяющимися инициалами С. М. — Мия? Олисава потрясла девушку за руку, и ее взгляд снова стал ясным. — Прости, не хотела кое-что вспоминать. — Я понимаю, порой скелеты так и норовят покинуть свой шкаф, — Далттер погладила ладонь Мии большим пальцем. — Если захочешь поговорить, я буду рядом. Сапковски прикусила губу, сдерживая слезы. Она не обсуждала эту трагедию даже с Карлой. Слишком болезненно это было. Но Лисе Мия почему-то хотела выложить все. От детских обид на родителей до взрослых психологических проблем. В жизни девушки всегда была та, которой она особенно дорожила. А потом, в один миг, ее просто не стало. Наверное, если бы не Карла, Мии бы тоже давно не было в живых. Но одна Карла не могла тащить на себе все. Однако было ли это поводом кидаться на едва знакомого человека и показывать ему все то, о чем другие даже не догадывались? Лиса была права — скелеты Мии действительно не раз хотели покинуть свой шкаф. И день за днем девушке было все тяжелее держать их под замком. — Спасибо, — Сапковски повернула ладонь и переплела их с Олисавой пальцы. — Можно подержать тебя за руку еще немного? — Приятно? Лиса гладила Мию по запястью, очерчивая линию вен. И от каждого такого прикосновения у Сапковски что-то вибрировало внизу живота. Девушка чувствовала такое впервые. — Очень. Голос охрип от эмоций. Мия полностью сосредоточилась на своих ощущениях, но нежную улыбку Лисы было невозможно не заметить. Это усилило приятное электричество: вдоль девичьей спины пробежали мурашки, а пульсация едва не вынудила Сапковски тихо застонать. Как будто Олисава касалась вовсе не ее руки… Мия вспыхнула от подобных мыслей. — Ты такая честная, — услышала она смешок Лисы. — Это очаровательно. — Просто… — Сапковски перевела дыхание. — Глупо лгать самой себе. — Значит, я тебе нравлюсь? Мия поджала губы. — Я не знаю… Но мне нравится твой запах, твои прикосновения… Будет как-то легкомысленно признаваться тебе в симпатии только на вторую встречу. Так ведь не бывает. — Бывает. В голосе Олисавы послышалась грусть. «Еще как бывает», — подумала она. — Наверное, ты права, — Мия посмотрела Саве в глаза. — Просто я никогда не влюблялась, помнишь? Тем более в девушек. Глаза Лисы блеснули хищным огоньком. Она подалась еще ближе, притягивая Мию к себе. Сапковски едва не расплескала остатки чая от такого рвения и легла грудью на прохладную гладь маленького столика. Горячее дыхание опалило ее лицо: — Хочешь влюбиться в меня? — хмыкнула Далттер, но тут же слегка отстранилась. — Ты действуешь на меня как-то гипнотически. Прости, обычно я не такая настойчивая с теми, кто не определился. Если я перешла черту, то раскаиваюсь, хотя… Лиса показала острые клычки: — Думаю, на самом деле мне не жаль. Сердце Мии в который раз сделало кульбит, а из носа, казалось, была готова хлынуть кровь по классике жанра японской анимации. Настойчивость Далттер понравилась девушке — люди, не скрывающие своих чувств, были по-настоящему удивительными. Сглотнув, она вдруг посмотрела на Саву с уверенностью: — Хочу, Лиса, — сорвался шепот с девичьих губ. — Хочу влюбиться в тебя, если и ты влюбишься в меня. Так ведь будет честно? Олисава тихо рассмеялась, не в силах сдержаться. Впервые за долгое время милая девушка сумела так быстро ее смутить. Румянец тронул бледные щеки, но Лиса не осталась в долгу. Снова потянув Мию на себе еще сильнее, она быстро чмокнула девушку в губы. Прикосновение было мимолетным, не дольше секунды, а на языке все равно осел приятный вишневый привкус вперемешку с молоком из чая. Сава облизнула нижнюю губу. Но, прежде чем она успела смутить Мию парой хлестких выражений, в кармане завибрировал смартфон. И стоило Олисаве увидеть имя звонившего, как все ее пошлые мысли отошли на второй план. Виктор, как обычно, был невовремя. — Здравствуй, — произнесла Лиса, предварительно извинившись перед Мией за внезапный разговор по телефону. — Говори быстрее, Вик, я занята. — Ага, она забыла, а я говори быстрее, — раздался недовольный мужской голос на том конце. — Просто напоминаю, что ты обещала сегодня забрать книгу. Я тебя жду. Далттер выругалась себе под нос. Из-за встречи с прекрасной нимфой из «Чилингарта» она совсем забыла об остальных делах. — Хорошо, скоро буду. С этими словами девушка сбросила звонок и взглянула на Мию. Та сидела притихшая и вся раскрасневшаяся. Разве Лиса могла прямо сейчас оставить ее одну? Это было невозможно. — Хочешь посетить ночной музей? — Что? Мия оживилась. Она думала, что сейчас Олисава скажет ей ехать домой, когда они только заговорили о чувствах. Но теперь Сапковски успокоилась и с улыбкой закивала. — Да, звучит прекрасно.