Десятка Жезлов

Вик бы не удивился, если бы первое свидание с Анджело стало бы и последним — не первый и не последний случай в его жизни. Кто-то просто не ищет постоянных отношений, кто-то предпочтет не связываться с парнем, который успел нажить себе такие проблемы с доверием, как Вик, а кому-то достаточно одного свидания, чтобы понять: из этого ничего не выйдет. Но Анджело ни попал ни в одну из этих категорий. Они так и не поговорили толком на первом свидании, решив, что лучше будет заполнить паузы молчанием, но, похоже, Анджело хватило молчания, чтобы понять: Вик заслуживает его внимания. Чтобы Вику был проще отмести все лишние сомнения, Анджело даже позвонил ему в понедельник вечером, спустя несколько часов после того, как они вернулись в Дир Крик. В разговоре не было ничего особенного, ни признаний, ни даже обещаний снова увидеться, — если в них была необходимость, — но нескольких простых фраз, "хорошо, что выбрались сегодня", "я думаю, стоит как-нибудь повторить" и тому подобных, было вполне достаточно, чтобы Вик позволил себе спокойно выдохнуть. Убедиться, что первая глава истории закончена и можно двигаться дальше. Именно этого он и хотел. Медленно, шаг за шагом, и не важно, приведет ли эта дорога к чему-то великолепному и новому, или просто останется приятной прогулкой. Той ночью ему впервые за долгое время снились по-настоящему уютные сны — ничего конкретного, просто наконец-то сон не напоминал скорлупу яйца, готовую в любой момент пойти трещинами. Вик чувствовал, что находится в точке покоя. Чувствует себя как дома. Будто равновесие, которое он нашел, пока ехал в машине, все так же молча, вслушиваясь в дыхание сидящего рядом Анджело, медленно просочилось сквозь всю его душу и тело, заполнило Вика собой, придавая Вику сил, хотя он даже не знал, как нужно это ему было. Забавно, что для этого хватило всего одного свидания, но, спустя почти год после переезда Вик наконец-то почувствовал себя в Дир Крик как дома. Он не помнил когда последний раз чувствовал себя как дома в Чикаго. И чувствовала ли он себя так хоть раз вообще — да, он там родился, но Чикаго всегда казался чуть пугающим, как не жестокий, но отстраненный и грубый отец. Вик понимал тех кому искренне нравятся большие города, но сам он таким не был. Если ты полицейский, то лучше чем кто-либо еще понимаешь, что город — любой город, любое скопление людей — это всегда фабрика страданий. И чем больше этот город, тем эффективнее работают его механизмы, тем больше боли принесет над тем кто в нём живет. Это была еще одна причина перебраться в Дир Крик. Да, в маленьких городках случается плохие вещи, как и везде, всегда остается шанс что завтра почтальон слетит с катушек посреди смены и нападет на случайного посетителя почтового отделения. Но, по крайней мере, в Дир Крик нет места криминальным разборкам, подростки не устраивают налеты на магазины, чтобы пройти обряд принятия в банду, а бдительные соседи, может быть, и не выступят открыто на стороне жены, которую бьет муж, но скорее всего вызовут полицию раньше, чем он выстрелит ей в лицо из дробовика. Самое худшее, что могло произойти здесь, в Чикаго не тянуло бы даже на обычный вторник. Вик не питал никаких иллюзий насчет собственно шансов создать семью с Анджело — или другим мужчиной, раз уж на то пошло, — но возможность жить спокойной жизнью в одиночку тоже дорогого стоит. Главное — не бояться позвать на свидание того, кто может это одиночество скрасить. Или хотя бы согласиться принять чужое приглашение. Вик был рад, что Анджело не оказался таким же тревожным параноиком, как он сам. Вероятно, они бы все равно нашли бы общий язык рано или поздно, но было бы обидно оказаться в "поздно" там, где могло случиться уж если не "рано" — этот момент они уже пропустили — то, по крайней мере, сейчас. Выходной закончился, но история продолжилась, он понял это сразу же, когда увидел Анджело в следующий раз. Когда Вик во вторник утром снова зашел в "Pasticcini", Анджело поприветствовал его все той же теплой улыбкой и снова, не размениваясь на лишние слова, взял его за руку, когда тот забирал свой стаканчик с кофе. На этот раз прикосновение было легким, почти мимолетным; Вик едва успел почувствовать тепло пальцев, прежде чем Анджело отпустил его и отступил на шаг, чтобы щелкнуть ключом в денежном ящике кассы. Вик кивнул в ответ, и провел по руке ладонью, стряхивая следы прикосновения Анджело, не давая себе слишком сильно сфокусироваться на этом ощущении. Каким бы приятным ни было свидание, работа важнее. И ему сейчас стоило сосредоточиться именно на ней. Дел не слишком много, но по-прежнему в самый раз, чтобы было чем заполнить время. Марша Джонс заявила, что старший соседский сын якобы связался с плохой компанией, ведет себя подозрительно и она уверена что это именно он украл бумажник несчастного пьяного Лукаса. И раз уж именно Вик с таким усердием взялся за это дело, именно ему и пришлось с ней поговорить, сразу же после того, как он допил свой кофе. Джонс, конечно, никто не называл прямым текстом городской сумасшедшей, но у нее были причуды. Не нужно было никого расспрашивать чтобы об этом узнать — во дворе ее дома стояли три кормушки для птиц, к каждой из которых было прикреплено несколько фарфоровых кукол, видимо изображавших чаепитие. Наверняка эти украшения обеспечили кошмарами детей со всей Уиллоу-стрит. А ее саму, в свою очередь, беспокоил один из соседских сыновей, Дилан Блэк. Жалобы Джонс звучали как терпеливо собранное по заранее составленному списку образцовое стариковское ворчание: сначала не гасил свет в своей комнате, которая как раз выходит окнами на дом Джонс, потом, наоборот, стал гасить слишком рано, а еще, конечно, отрастил волосы, завел себе таких же длинноволосых друзей и начал слишком громко слушать музыку. За время попыток найти нападавших на Лукаса, Вик выслушал не один десяток подобных жалоб, но это не означало, что не стоит к ней прислушаться. Иногда дурная компания действительно может завести парня не туда. Так что хоть Вик и не верил, что Дилан как-то связан с ограблением Лукаса — пусть даже по словам Джонс, его не было дома ни в тот вечер, ни когда напали на старуху, ни когда облегчили карман Берта — он все-таки решил заглянуть к Блэкам. Чем больше он знает о местных трудных юнцах, тем лучше. Большинство, конечно, перерастет все проблемы , но кто-нибудь вполне может со временем превратиться в одного из тех лесорубов, которые лезут за выкидным ножом каждый раз, когда кто-нибудь слишком долго смотрит на их подружек. Впрочем, Дилан Блэк скорее относится к первой категории. Усталая мать за руку вытащила его к порогу дома и он, долговязый неуклюжий парнишка с кое-как перехваченными резинкой длинными волосами, замер, глядя на Вика так, будто боялся, что тот прямо сейчас отправит его в федеральную тюрьму за прослушивание Мэрлина Мэнсона. Дилан отводил взгляд, беспокойно ковыряя прыщи у себя на подбородке, а его поношенная футболка с логотипом Grand Belilal's Key выглядела тщательно отстиранной и выглаженной — похоже, мать всеми силами вставала на пути попыток Дилана бросить вызов обществу. Дилан подтвердил, что в ночь нападения на Лукаса поздно вернулся, мол, они с друзьями ходили к северному шоссе, послушать там музыку и выпить газировки. Насчет газировки Дилан, конечно, врал, но все остальное походило на правду достаточно, чтобы можно было не пытаться выпытать у него, какой именно марки было пиво, которое они с друзьями взяли, и куда они отправились, когда оно закончилось. Имена друзей, впрочем — братья Билли и Нельсон Кларки, и еще Бо Кокс — Вик записал. Возможно, стоит время от времени навещать и их. Кажется, Кокса даже упоминал кто-то еще из чересчур бдительных соседей. Но тогда Вик не стал придавать этому всему какого-то особого значения. Его ждал тихий вечер, возможность созвониться с Анджело и договориться о следующей встрече. Вик ведь перебрался в Дир Крик именно ради этого: тихих вечеров и хороших шансов на будущее.